Назад
ОГЛ
Вперед
Все Главы:
Введ. I II III IV V VI VII VIII IX X XI Закл.
ГЛАВА II
ВОПРОСЫ ЭТНОГЕНЕЗА
Вопросы этногенеза наиболее интересные и в то же время наиболее сложные в современной науке. Они еще сложнее в условиях Дагестана, который своей многонациональностью и многоязычием занимает исключительное место не только в нашей стране, но и в мире.
Еще недавно на небольшой территории страны гор насчитывалось около тридцати народностей и языков. Письменности на своих родных языках они не имели. Лишь с освоением грамотности на арабском языке стали появляться отдельные хроники и летописи.
Некоторые этнические сведения о Дагестане и его древнейших жителях содержатся в трудах греко-римских, византийских, сирийских, армянских, грузинских, персидских, арабских, тюркских историков и географов и в дореволюционных кавказоведческих работах русских и западноевропейских ученых и путешественников.
В дореволюционной литературе существовало мнение, что народы Дагестана – остатки кочевых варварских племен, зашедших сюда и обосновавшихся здесь в разное время. По мнению некоторых исследователей этот горный край в древности не был заселен и освоен человеком.
В то же время Дагестан и Кавказ в целом довольно рано стали ареной бурных исторических событий и передвижений древних этнических групп, от коих и могли сохраниться следы в традициях и культуре. «Кавказский перешеек, — писал, например, П.К. Услар, служил некогда путем переселения множества народов из Азии в Европу, т.е. с юга на север, и кавказское горское народонаселение составилось из остатков этих разноплеменных народов, засевших на пути в горах»55.
Другой известный лингвист начала XIX в. А. Тромбетти утверждал: «мы должны допустить, что в области Кавказа сконцентрировались народы, которые ранее были распространены на значительно более широкой территории и что часть этих народов была впитана другими племенами»56. Н.Я. Марр считал, что: «Коренные кавказские народы, даже коренные кавказские языки есть явление не местного происхождения: яфетическая семья, к которой принадлежит первоначальное население Кавказа, здесь пришлые люди, так же, как появившиеся затем последовательно ариоевропейцы и турки, не говоря о других не внедрявшихся целыми племенами народных массах, с тем, однако, различием, что яфетическая семья эмигрировала с соседящей с юга прежней территории ее расселения, если не прародины, из Мессопотамии, естественно разливаясь этническими массами в ближайшие кавказские страны… кавказская территория была распределена между ними»57.
55 П.К. Услар. Материалы для этнографии Кавказа. «Записки Кавказского отделения русского
географического общества», кн. VII, Тифлис, 1866; его же. Древнейшие сказания о Кавказе,
Тифлис, 1881, стр. 244-245; Л. Загурский. П.К. Услар и его деятельность на Кавказе, «ЗКРГО»,
кн. XII, Тифлис, 1881, стр. 1-3.56 Цитирую по работе Г.А. Климова. Кавказские языки. М., 1965.
57 Н.Я. Марр. Племенной состав населения Кавказа, вып. 3, II, 1920, стр. 10-11.
Н.Я. Марр считал, что основное население Кавказа является пришлым с юга из пределов Ассиро-Вавилонии и Мессопотамии и прилегающих к ним с севера и запада малоазиатских стран58.
В литературе приводились сведения о проникновении в Дагестан иноэтнических элементов не только с юга, но и с севера – скифов, сарматов, алан, гуннов, савиров, хазар и др. таким образом получилось, что народы Дагестана формировались из различных этнических элементов, вышедших из различных частей света и осевших в горах во времена великих передвижений народов. Этим объяснялось и наличие на территории Дагестана множества народов и языков. Миграционная теория происхождения народов Кавказа пользовалась в старом кавказоведении большой популярностью. В свете этой теории делались даже попытки показать происхождение того или иного народа Дагестана.
В отношении народностей лезгинской группы высказывались, например, мнение, будто лезгины происходят от переселенцев из Индии и Ирана59, микрахцы – от русов, переселившихся в Южный Дагестан во времена владычества хазар60. Находили общее в происхождении лезгин и особенно табасаранцев с евреями, монголами и др61. Конечно, нельзя отрицать миграцию и влияние пришлых иноэтнических элементов на горцев Дагестана, но нельзя это и преувеличивать.
За годы Советской власти проделана большая языковедческая, историко-археологическая и этнографическая работа по изучению прошлого Дагестана. Сделали это московские и дагестанские ученые – этнографы, археологи, географы, литераторы. Однако требуется еще длительное комплексное изучение Дагестана, чтобы говорить сколько-нибудь основательно о происхождении народов страны гор.
В этой главе мы делаем первую попытку осветить некоторые проблемы этногенеза народностей лезгинской группы в целом, тогда как ранее имели место лишь отдельные частичные наблюдения. Выдвигая предварительные гипотезы, мы не претендуем на решение этой весьма важной и сложной задачи.
Как уже упоминалось, народности лезгинской группы изучены слабо – об их этнической истории крайне мало материалов. Но и эти немногочисленные сведения: археологические находки на территории лезгин, табасаранцев, и других народов, скудные письменные источники, этнографические, антропологические и лингвистические данные – позволяют утверждать (вопреки мнению дореволюционных исследователей), что народности лезгинской группы есть древнейшие жители Южного Дагестана и Северного Азербайджана.
На самом деле – территория расселения лезгин, да и не только их, была освоена человеком с древнейших времен. Тому благоприятствовали естественно-географические условия. Побережье богатого рыбой Каспия,
58 Н.Я. Марр. Кавказоведение и абхазский язык, т.1, Л., 1933, стр. 67.
59 В. Швецов. Очерк о кавказских горских племенах с ихобрядами и обычаями в гражданском,
воинственном и домашнем духе. М., 1856, стр. 2-3; А. Берже. Краткий обзор горских племен на
Кавказе, «Кавказский календарь», 1858, стр. 305.60 А.К. Бакиханов. Гюлистан-Ирам, Баку, 1926, стр. 24.
61 M. Kazembeg. Of the Derbend-Nameh, St. Petersburg, 1851; Дербент-Намэ. Под редакцией М.
Алиханова, Тифлис, 1898; И.И. Пантюхов. Антропологические наблюдения на Кавказе. Тифлис,
1893; К.М. Курдов. К антропологии лезгин. Кюринцы. «Русский антропологический журнал»,
1903, №3-4; А. Дирр. Очерки по этнографии Дагестана. В Табасаранском округе, Тифлис, 1903;
Д. Бабаев. Селение Ахты, «СМОМПК», вып. 17, 1893.
многоводные реки, вечно зеленые подножья гор, высокогорные альпийские пастбища издавна служили местами хозяйственной деятельности древнейших обитателей. Каменные орудия труда («ашель» и «мустье») были обнаружены в Северном Азербайджане62 и в Южном Дагестане, в районе Дербента (севернее совхоза Геджух)63. Они свидетельствуют о том, что появление первобытных людей на этой территории относится к той же эпохе, что и в соседних областях Закавказья и Северного Кавказа.
Отсюда можно заключить, что вся прибрежная территория была заселена еще в палеолите.
Последующая деятельность первобытного человека подтверждается найденной у ст. Белиджи (Дербентского района) чаши, изготовленной из кости мамонта и относящейся к верхнему палеолиту64.
Жизнь на этой территории непрерывно развивалась. Здесь археологами вскрыты памятники энеолита, эпохи бронзы и железа. Наиболее интересные из них – многочисленные энеолитические поселения по долинам рек Самура и Гюлгери-чая (селения Мамраш, Ханжалкала, Магарамкент, Гильяр, Касумкент, Нютюг и др.). Представленная в них культура близка энеолиту Закавказья.
Из памятников описанного типа известны также находки близ сел. Мамраш (Касумкентский район), где вскрыты остатки керамики, обломки кремневых вкладышей, ладьевидная землетерка, осколки кремня65. Близ селения Гильяр (того же района) из культурного слоя раскопок подняты многочисленные фрагменты средневековой керамики. В 1957 г. на одном из холмов Гильяра обнаружен кувшин и обуглившимися зернами пшеницы, ячменя, льна. Этот памятник датируется концом III тыс. до н.э.66
Памятники эпохи бронзы на южном побережье Каспия изучены тоже недостаточно, однако материалы Мугерганского могильника близ Магарамкента знакомят нас с весьма своеобразной местной культурой, подтверждающей ее связи с культурой Закавказья. Имеются некоторые данные о том, что территория, населенная кубинскими лезгинами (близ сел. Хачмас), была освоена еще в эпоху бронзы67.
С культурой племен Южного Дагестана в эпоху раннего железа (VII-VI вв. до н.э.) знакомят материалы поселения и могильника близ с. Мака и курганы в долине совхоза им. Герейханова. Судя по вещественным находкам Макинского могильника у местного населения широко бытовали различные изделия из железа (мечи, ножи, шилья). Украшения из бронзы отличались высоким художественным мастерством. Широкое распространение имели привозные украшения: пастовые, глазчатые, стеклянные и сердоликовые бусы, подвески из раковины – каури, указывающие на культурные связи местного населения с племенами и народами Закавказья и Передней Азии68.
62 «История Азербайджана», т. I,Баку , 1958, стр. 3.
63 «Очерки истории Дагестана», т. I, Махачкала, 1957, стр. 6; В.Г. Котович. Каменный век
Дагестана, Махачкала, 1964, стр. 36.64 В.Г. Котович. Там же, стр. 99.
65 В.Г. Котович. Отчет о работе 1-го горного отряда. Рукоп. фонд ИИЯЛ, стр. 104-105.
66 В.Г. Котович. Новые археологические памятники Южного Дагестана, МАД, I, Махачкала,
1959, стр. 135.67Александрович-Насифы. Находки бронзового века около Хачмаса. Известия Азкомстариса,
вып. 4, тетрадь 2, Баку, 1929, стр. 215.
68М.И. Пикуль. Первобытнообщинный строй на территории Дагестана. «Очерки истории
Дагестана», т. I, Махачкала, 1957, стр. 20-21.
Предварительные раскопки кургана у совхоза им. Герейханова дали материал 2-ой половины первого тысячелетия до н.э. Местность от Белиджи до Касумкента так и известна у лезгин под названием «Шаракунь» (в переводе примерно «Долина курганов»)69.
К каким племенам относились древние обитатели Хачмаса, Маки и долины Шаракуня и вообще население, жившее в древние времена в Южном Дагестане и Северном Азербайджане? Были ли то местные горские племена? Прямое указание на это дают античные авторы, а позднее и средневековые – армянские, грузинские, арабо-персидские историки и географы.
В первое тысячелетие до н.э. историки не сообщают, какие именно племена жили на обследуемой нами территории. Все же с уверенностью можно судить, что в этническом составе населения этого края преобладали представители народности кавказской языковой группы.
Изучая и сравнивая историю образования языков кавказско-иберийской семьи – картвелы или грузины (народ, состоящий из трех этнических групп – карты, менгрело-чаны и сваны), вейнахи (чеченцы, ингуши, кистины, бацбийцы), дагестанцы (аварцы, лезгины, табасаранцы, даргинцы, лаки и др.) и абхазо-адыги (абхазы, абазины, кабардинцы, адыгейцы, черкесы, убыхи) – ученые приходят к выводу, что представители этой этнической семьи связаны друг с другом общностью происхождения и являются древнейшими обитателями Кавказа. Поэтому этногенез народностей лезгинской группы и нельзя рассматривать без связи с общей проблемой происхождения народов Дагестана.
Чем глубже нам удается взглянуть в древнейшие периоды истории коренных кавказских языков, тем более явственно выступает родство между ними как в лексике, так и в грамматическом строе.
И.А. Джавахишвили в своем труде «Первоначальный строй и родство грузинского и кавказского языков» приходит к неизбежному выводу, что взаимное родство кавказских языков подчеркивает родство племен и народностей, говорящих на этих языках, причем родство это подтверждается не только лингвистическими, но и разнообразными историческими материалами70.
Известный советский ученый-профессор А.С. Чикобава говорит не только о «внутригрупповых генетических связях», но и общем родстве кавказских языков: «Вопрос о родстве северокавказских языков с картвельскими получает в принципе положительное решение по показаниям морфологических элементов, т.е. средствами сравнительной грамматики»71. Такое родство кавказских языков и этнических связей их носителей – по мнению профессора А.С. Чикобава – несомненно. Другой грузинский ученый Г.А. Меликишвили, в свою очередь, дает заключение, что «… близкородственные между собой племена, по всей
69 Курганы у совхоза им. Герейханова лежат на очень важной торгово-экономической и
стратегической магистрали – на пути из Белиджи в асумкент и далее в Горный Дагестан.
Первую часть слова – «шара» — трудно объяснить, вторая часть – «кунь» — означает
«погребальный курган».70 И.А. Джавахишвили. «Первоначальный строй и родство грузинского и кавказского языков».
(На груз. яз.), Тбилиси, 1937, стр. 622.71 А.С. Чикобава. Проблема родства иберийско-кавказскиз языков. (Состояние вопроса и
перспективы). Тезисы докладов на научной сессии по сравнительно-историческому изучению
иберийско-кавказских языков Северного Кавказа (14-17 июня 1965г.), Махачкала, 1965, стр. 4,
7.
вероятности, с древнейших времен жили на территории Закавказья и Северного Кавказа»72.
Кавказские горские племена были не только родственны между собой, но и составляли в древности единый этнический массив. А редкое, не всегда объяснимое возникновение в кавказской среде множества языков, как раз, по мнению ученых-лингвистов, и объясняется распадом с течением времени этого замечательного единства.
Е.А. Бокарев – один из крупных советских ученых, взявших на себя труд воссоздать родственность языков народов Кавказа и в частности Дагестана, по поводу праязыка-основы пишет: «… иногда возможность существования ее подвергается сомнению, будто в далекие от нее периоды не мог существовать более или менее единый язык, а всегда существовали многочисленные диалекты, лишь в известной мере близкие друг к другу. Действительно, трудно говорить о полном единстве в далеком прошлом. Но относительное единство – непременная предпосылка существования родственных языков. Тот праязык, который мы реконструктируем с помощью сравнительно-исторического метода, следует представлять как совокупность диалектов, более или менее близких друг к другу».
Е.А. Бокарев предполагает, что такой единый праязык-основа существовал в эпоху не ближе III тысячелетия до н.э., к которой археология и относит существование энеолита в Дагестане. Это подтверждает и анализ бытующих названий культурных растений и домашних животных73.
У.А. Мейланова замечает, что «для всех дагестанских языков устанавливается единый лексический фонд, восходящий к дагестанскому языку-основе. Этот фонд охватывает жизненно важные группы слов, как-то: человек, дикие и домашние животные, растительный мир, дом, строения, утварь, простейшие орудия труда, сельское хозяйство, явления природы и т.д. если в отдельно взятых языках подчас на месте исконного слова находим заимствованное, то возможно исконная форма сохранилась в застывших сочетаниях, или, видоизменив семантику, превратиласт в аффикс и т.д. (так, лезгинский аффикс –ггуъ (жуь, -гуь, -ви), показывающий происхождение или национальную принадлежность, происходит от общедагестанского слова чи, чу – «мужчина», «человек», которое в современном лезгинском языке передается заимствованными словами и др.)» 74. Итак, и языковедческий, и археологический материалы подтверждают общекавказское , а в его среде и дагестанское культурно-этническое единство.
Видный советский ученый Е.И. Крупнов также считает, что истоки культурного и этнического (языкового) единства должны уходить в предшествующую неолитическую эпоху. Он сожалеет, что эта эпоха на Кавказе изучена еще слабо75.
72 Г.А. Меликишвили. Древневосточные материалы по истории народов Закавказья. Наири-
Урарту, Тбилиси,1959, стр. 398.73 Е.А. Бокарев. Введение в сравнительно-историческое изучение дагестанских языков. М., 1961,
стр. 17.74 У.А. Мейланова. О генетическом единстве дагестанских языков. Тезисы доклада на научной
сессии по сравнительно-историческому изучению иберийско-кавказских языков Северного
Кавказа, Махачкала, 1965, стр.43.75 Е.И. Крупнов. Древнейшее культурное единство и Кавказская этническая общность. (К
проблеме происхождения коренных народов Кавказа и 2иберийско-кавказской» языковой
семьи.). «Тезисы докладов АН ССР в г. Минске». М., 1962, стр. 23.
«Племена этой общекавказской культуры, — говорит Е.И. Крупнов, очевидно и были создателями субстрата, который оказался очень стоек, ибо пережил века и сохранился почти во всех самобытных языках Кавказа76.
Он убедительно, на археологическом материале, утверждает, что в III тыс. до н.э. на Северном Кавказе существовала единая этническая среда с общим праязыком и чертами культуры77. О языковом и культурно-этническом единстве горских народов Дагестана и Северного Кавказа в эпоху энеолита, на основании археологического материала говорит и Р. Мунчаев78. Общность эта прослеживается с эпохи энеолита и ранней бронзы. Племена это культуры являются далекими предками современных горцев.
Наибольшую близость по языку и быту групп горских народностей подтверждают и антропологические данные. Основными антропологическими признаками лезгинской группы считались: вышесредний рост, резко выраженная брахикефальность, прямая или выпуклая спинка носа, сильное развитие бороды, темная пигментация волос и смешанный цвет глаз79.
К.М. Курдов относил народности лезгинской ветви к восточно-горской ветви семейства кавказских народов. И.И. Пантюхов считал, что «главная масса лезгин имеет некоторые общие или свойственные признаки, отличающие их как от ближайших соседей, так и от всех других известных народов»80. Уже тогда антропологи не видели особых различий среди народностей лезгинской группы. «В физическом облике хиналугцев и крызов, писал А.И. Ансеров, — много общих, даже тождественных черт… Взвешивая черты сходства и различия, нельзя не прийти к заключению о близости тех и других; с полным основанием они должны быть отнесены к одному и тому же антропологическому типу… Изучаемые группы воспроизводят черты кавказского антропологического типа»81. Он указывал на одинаковые антропологические черты физического облика хиналугов, крызов, кюринцев и самурцев (т.е. собственно лезгин)82.
Более основательному, на новой методологической основе, антропологическому исследованию подверглись народы Дагестана за последние годы.
Советские антропологи во главе с профессором Г.Ф. Дебецом внесли большой вклад в дело изучения народов нашего края. Они выделили в народах Дагестана два антропологических типа – кавкасионский и каспийский, -различающиеся между собой несущественными признаками. К кавкасионскому типу они относят население преимущественно Центрального и Западного горного Дагестана – лакцев, даргинцев, аварцев с андо-дидойскими народностями, а к каспийскому – народы Юго-Восточного Дагестана, в частности лезгиноязычные группы народностей. В то же время, как говорит В. Алексеев, «некоторые лезгиноязычные группы сближаются с кавкасионскими
76 Е.И. Крупнов. История Северного Кавказа. М., 1960, стр. 384.
77 Е.И. Крупнов. Древнейшая культура Кавказа и Кавказская этническая общность. (К проблеме
происхождения коренных народов Кавказа). «Советская Археология», 1964, № 1, стр. 4.78 Р.М. Мунчаев. Древнейшая культура Северо-Восточного Кавказа. М., 1961, стр. 164.
79 К.М. Курдов. К антропологии лезгин. «Антропологический журнал», 1901, № 3-4.
80 И.И. Пантюхов. Лезгины. Тифлис, 1901, стр. 1; его же. Современные лезгины. «Кавказ», 1906,
№ 228.81 Н.И. Ансеров. Хиналуги и крызы в антропологическом отношении. Научный архив Института
истории, АН Азербайджанской ССР, инв. №39, стр. 18.82 Там же, стр. 18-19.
народами»83. Он считает, что этот тип формировался значительно раньше II-го и даже I-го тысячелетия до н.э. «Можно думать, — заключает В. Алексеев, что истоки этногенеза входящие в ареал распространения каспийского типа, восходят как к местному автохтонному населению этих районов, так и к переселенцам из более южной зоны»84. В. Алексеев находит, что в этногенетическом процессе лезгин и табасаранцев сыграли связи с населением Азербайджана.
Таким образом, антропологический состав народов Южного Дагестана – это результат разных степеней смешения кавкасионского и каспийского типов.
Г.Ф. Дебец приходит в выводу, что народы Дагестана образовались в результате смешения двух основных типов Кавказа – кавкасионского и каспийского. Первый тип характеризуется широким лицом, брахикефалией, сравнительно светлой пигментацией и слабым ростом волосяного покрова. Ареал его распространения захватывает территорию западных районов Дагестана. Каспийский тип отличается сравнительно узким лицом, мезокефалией, более темной пигментацией и средним развитием третичного волосяного покрова»85.
«Все лезгинские группы, — говорит А. Гаджиев, — являются представителями юго-восточного варианта. По сравнению с другими дагестанскими группами они в целом более пигментированы, лицо у них более узкое и несколько ниже, высота носа и кожной части верхней губы ниже, губы несколько толще, третичный волосяной покров на лице и на груди развит слабее… но по всем остальным признакам ближе одна к другой, чем к любой другой группе»86. Этот факт еще раз подтверждает, что лезгинские этнические группы близкородственны и по происхождению, и по формированию. Иначе говоря, они связаны между собой общностью происхождения.
Что касается районов Северного Кавказа и всего центрального Закавказья, заселенных адыгейцами, абазинами, черкесами, кабардинцами (и даже балкарцами, карачаевцами и осетинами), а также чеченцами, ингушами, а за Кавказским хребтов грузинской группой, то все они относятся к автохтонному, кавкасионскому антропологическому типу87.
В чем археологи и языковеды находят причину, приведшую в конечном счете к распаду общей кавказской этнической среды? Таких причин по их мнению несколько, но к сожалению они не называют ни время начала распада, ни этнической среды, ни праязыка. Процесс этот, по всей вероятности, начался во II тыс. до н.э. и завершился в первые века первого тысячелетия нашего летоисчисления. В такой длительный период и происходила дифференциация общекавказской этнической среды, разбивка ее на группы родственных племен и диалектов.
К началу нашей эры создались необходимые условия для образования родственных племен: лезгин, аварцев, даргинцев, и других. Впоследствии, в результате внутреннего процесса отпочкования, из среды родственных племен
83 А. Алексеев. Некоторые вопросы происхождения народов Дагестана в свете антропологии
Северного Кавказа, «Ученые записки ИИЯЛ», т. 13, серия историческая, Махачкала, 1964, стр.167.84 Там же.
85 Г.Ф. Дебец. Антропологические исследования в Дагестане. Антропологический сборник, 1.
«Труды Института этнографии», т. XXXIII, М., 1956, стр. 213-214.86 А Гаджиев. К этнической антропологии народов Дагестана. «Вопросы антропологии», вып.
12, 1962, стр. 132-133.
Е.И. Крупнов. Указанная работа, стр. 40.
выделяются отдельные племена. В дальнейшем же территориальная разобщенность, сложность горного рельефа, примитивность натурального хозяйства, междоусобные войны, развитие семьи с присущими ей эндогамными нормами брака стали причиной возникновения множества мелких народностей и языков. Можно предположить, что уже в период существования Кавказской Албании в горной среде бытовали группы родственных племен и народов. Так, например, один из дошедших до нас этнонимов кавказских албанцев «кадусии» был общим наименованием нескольких родственных племен, в том числе гелов и легов88. То же самое можно говорить и о других древних этнонимах кавказских албанских племен: каспах, гаргарах, удинах и др., о которых упоминают греко-римские авторы. Е.И. Крупнов допускает также мысль, что население прибрежного Дагестана генетически связано с продвинувшимися на север этиунами – удинами89.
В VII-VIII вв. до н.э. в горско-кавказскую среду проникли через степи Северного Кавказа и юга России скифо-сарматские этнические элементы. Скифы, как сообщают античные авторы, совершали неоднократные набеги в Закавказье через Дербентский проход. Следы проникновения подтверждаются археологическими находками у Дербента и в районах Самура. Возможно, что часть добравшихся сюда скифов осела на территории прибрежного Дагестана и Азербайджана и ассимилировалась среди древних жителей края. Некоторые указания источников позволяют считать, что скифы не только оседали на территории Каспийского побережья, но забирались в горы, и имели экономические связи с горцами. Скифы-скотоводы «поднимались со скотом на лето не только в горы Западного Кавказа, но и Центрального Кавказа»90. Больше того, «… Часть скифов и киммерийцев обосновались в Закавказье и некоторых граничащих с ним с юга, областях»91.
В среде скифов жили племена разного происхождения. Е. И. Крупнов устанавливает: «Скифы соприкасались со многими народами и племенами, являющимися далекими предками и родоначальниками культур современных нам народов, иногда даже не связанных общностью происхождения. Термин «скифы» распространялся на самые различные в этническом отношении племена, объединенные между собой единством культуры скифского облика»92.
Прямое указание на то, что в первом тысячелетии до н.э. на территории Северного Азербайджана и юга Дагестана жили горские племена, дают античные авторы. Страбон, Плиний, Птолемей, Плутарх и др. сообщают, что здесь жили племена — леки, гели, дидуры, каспии, гарагари, кадусии, албаны, утии и др. Большинство упомянутых племен античные авторы причисляют к скифам и сарматам. Указывают, например, что эти горские народности по образу жизни и обычаям схожи со скифами и сарматами, и будто бы находились с ними в родстве. Страбон именует скифами леков. «Скифские племена гелы и леки живут между амазонками и албанцами»93. О леках как о кавказском народе сообщают и раннесредневековые армянские авторы: М. Хоренский94, Егише95 и
88 И. Алиев. История Мидии, I, Баку, 1960, стр. 104.
89 Е.И. Крупнов. Каякентский могильник-памятник древней Албании, ГИМ, вып. XI, 1940, стр.
16-18.90 Е. П. Алексеев. Поздне-кобанская культура. Ученые записки ЛГУ, № 85, 1949, стр. 238.
91«История Грузии», Тбилиси, 1960, стр. 35.
92 Е. И. Крупнов. Древняя история Северного Кавказа. М.. I960, стр. 10.
93 Страбон. География, кн. XI, 5, 1; ВДИ, 1947, № 4, стр. 222.
94 М. Хоренский. История Армении. М., 1851.
95 Егише. История Вардапета, Тифлис, 1853.
др., которые повторяют версию о скифском происхождении гелов и леков. Взгляд этот нашел отражение и в последующей исторической литературе. Вот что о скифском происхождении леков замечает историк XIII века Инока Магаки «От Исава, сына Исаакова, произошли исавиты, то есть скифы… От них родились барамижи и лезгины, обитающие в ущельях и засадах»96.
Не только леки, но и «таваспары» (видимо табасараны) объединяются в древних исторических источниках общим именем скифов. По всей вероятности, на определенный исторический период горцы Дагестана входили в состав образовавшегося здесь скифского союза племен.
Вслед за скифами проникают в прикаспийские края и сарматские племена. В отношении сарматов существуют противоречивые мнения. Одни считают их скифами по происхождению, другие видят в них, хотя и ираноязычную, но все же кавказско-горскоаланскую среду. Под сарматами они подразумевают современное горское население Северного Кавказа — древнейших жителей края97. Скорее всего, леки и гели — собирательный термин, объединяющий группу родственных между собой горских народов.
Академик И. А. Джавахишвили, на основании сообщения античных географов, а также этнолого-лингвистического изучения горских языков и народностей, высказывает вполне определенное мнение: «Скифы и сарматы… принадлежали к северо-кавказским адыгейско-чечено-лезгинским народностям»98. К подобному же выводу, по существу, пришел и Г. А. Меликишвили. Опираясь на грузинские источники, он говорит не только о давнем проникновении сюда «сарматских племен, но о их северо-кавказском происхождении»99.
Наиболее известным археологическим памятником сарматской культуры на территории прибрежного Дагестана считается грунтовый могильник у с. Тарки. Материалы этого могильника допускают версию о проникновении в горскую среду сарматских элементов100. По мнению К. Ф. Смирнова, сарматизацию местного населения следует рассматривать как «результат смешения древнего удинского населения с пришлыми из степей Северного Прикаспия аорскими племенами»101.
Часть сарматов далеко продвинулась на юг. Пребывание их отмечено в районах древнего Дербента и Рубас-чая. В. Г. Котович сопоставляет их с известными в источниках маскутами, жившими в первые века нашей эры и полагает, что они близки к одному из аланских племен102. Однако прилив в прикаспийские равнины и предгорья сармато-аланского населения усиливается
96 «История монголов Инока Магаки, XIII в.» Перевод К. Патканова, Спб, 1871, стр. 2—3.
97 Ю. Куликовский. Аланы по сведениям классических и византийских писателей. Киев, 1899; Л.
Н. Мацулевич. Аланская проблема и этногенез Средней Азии. «Сов. этнография», VI—VII,1947.98 И. А. Джавахишвили. Основные историко-этнологические проблемы истории Грузин, Кавказа
и Ближнего Востока древнейшей эпохи, «Вестник древней истории», 1939, № 4(9), стр. 44.99 Г. А. Меликишвили. О происхождении грузинского народа. Тбилиси, 1952, стр. 32.
100 Е. И. Крупнов. Новый памятник древних культур Дагестана. МИА, № 23, 1961, стр. 224.
102«Новые археологические материалы Южного Дагестана» МАД, т. 1, Махачкала,
1959.
101 К. Ф. Смирнов. Археологические исследования в районе дагестанского селения Тарки в
1948—1949 гг., МИА, № 23, стр. 271.
значительно позже. «Более вероятно, — говорит В. А. Кузнецов, — что маскуты появились в Южном Дагестане в конце IV—V вв.»103.
Не только археологический материал, но и письменные источники говорят о наличии на юге Дагестана алано-сарматского населения. Так, в IV в. Аммиан Марцелин сообщает, что римский полководец Помпей во время Закавказского похода достиг албанов и массагетов, которых называют аланами104. Речь идет об аланах, живших рядом с албанцами на территории расселения нынешних народностей лезгинской языковой группы.
В период монголо-татарского нашествия Ибн-ал-Асир устанавливает наличие в Южном Дагестане алан, лезгин и нескольких тюркских племен. Об аланах и лесгах (лезгинах) в районе Дербента говорят французский монах Рубрук105 и географ Якуб (XIII в.).
Возможно, в какой-то исторический период до прихода гуннов часть народностей лезгинской группы была связана с осевшими в Южном Дагестане аланами и стала упоминаться лишь под их именем.
Предки интересующих нас горских народностей не избегли смешения со скифами и позднее с северо-кавказским алано-сарматским пришлым населением. Подобная же картина происходит и в первые века нашей эры (IV— VI). На территорию прибрежного Дагестана хлынули северные кочевые племена: гунны, савиры, а затем хазары. Хазары, как и гунны, более ста лет совершали неоднократные вторжения на юг106. Эти племена, подобно скифской конфедерации, образовали здесь политические объединения «Гуннию», «Хазарию». Местные племена, попадавшие под влияние этих образований, становились известными как гунны, савиры, хазары.
В годы раннего средневековья из полчищ кочевников-гуннов начинают выделяться и местные племена. Армянский историк Фавст Бузанд в своем труде «История Армении» сообщает любопытные данные, относящиеся как раз к тому времени: «… маскутский царь Санесан, сильно разгневавшись, проникая враждой к сородичу своему, армянскому царю Хосрову, собрал все войска — гуннов, пахов, таваспаров, ижмаков, гатов, глуаров, шичбов, чилбов, и баласичев и егерсванов, и несметное множество других разношерстных кочевых племен»107. Даже в первые века нашей эры через Албанию на юг — в страны ближнего Востока — прорывалось несметное количество кочевников. Эти кочевые племена стали постоянными обитателями Восточного Закавказья, обосновались они и среди древнейшего населения Кавказской Албании108. Об этом упоминают и античные, и средневековые авторы, и хорошо осведомленные о народах Кавказа армянские ученые. Они не видят различия между пришлыми кочевниками и древнейшим населением Албании. Поэтому следует ли не соглашаться с тем, что и местные аборигены — албанские
103 В. А. Кузнецов. Аланы и ранее средневековый Дагестан. (К постановке вопроса.)
МАД, т. II, Махачкала, 1961, стр. 269.
104 Там же.
105 В. Рубрук. Путешествие в восточные страны. Введение, перевод и примечание А. И.
Малеина, СПб, 1911, стр. 89.106 Marguart Osteuropaische und ostasiatische Streifzuqe. Leipzig, 1903;
T. Holdek. Gcschichte der Perser und Araber ziir zeit des Sasaniden. Leyden, 1879.107 История Армении Фавста Бузанда, 1953, перевод с древнеармянского и комментарии М.
А. Геворгина, стр. 15.108 К. Г. Алиев К вопросу о племенах Кавказской Албании. Тезисы доклада на VII
международном конгрессе антропологических и этнографических наук. М., 1964, стр. 2.
