Поездка по аулам Кайтагского района

6. ДЖИБАХИ

В этом селении моими информаторами были Аб-дулхалик Бегахмедов (80 лет) и Рамазан Раджабов (65 лет).

В прошлом жители этого селения, как и всего Нижнего Кайтага, были зависимы от уцмия кайтаг-ского («талкан-уцмия»).

Сохранились предания в Нижнем Кайтаге и о предшествующем периоде — о правлении здесь неко­его могущественного талкана, часто называемого шахом, и о его бесславном конце. Предание об этом имеет множество версий, причем не столько противо­речивых, сколько дополняющих одна другую (пра­вильнее, может быть, говорить о целом цикле истори­ческих преданий о нижнекайтагском «шахе»).

Джибахнинский вариант предания гласит: неког­да в местности Ашра Пирсабаг (ныне эта территория входит в земли с. Джибахни) был талкан. Он угне­тал жителей и не знал предела своим требованиям. Если сначала он взимал с хайдакцев всего лишь по одному чалу (емкость из прутьев ,вроде корзины) вино­града с каждой арбы в период уборки, то в конце кон­цов притязания его возросли до того, что он похи­щал любую понравившуюся ему женщину. Терпению хайдакцев пришел конец.

Наиболее влиятельные старики Джибахни тайно разослали по окрестным аулам, также страдавшим от произвола талкана из Ашраги, гонцов с просьбой выс­лать в определенный день представителей всех джама-атов в местность Кулетила гатти. Там было проведено совещание, все участники которого решили напасть на талкана. В результате общего нападения резиденция талкана была разрушена, а он едва спасся бегством и исчез бесследно. До сих пор на месте его дома имеют­ся развалины.

Джибахнинское предание глухо сообщает о захвате ерсинским талканом (возможно, это и есть «джалган-ский талкан» хадагинского предания) в рабство Арс-лана из с. Хадаги, но, по джибахнинской версии, Арслан был десятилетним мальчиком.

7. ДЖАВГАТ

— Здесь моими основными информаторами были Му-рад Касумов (60 лет) и Хидирбек Шахбанов (72 года).

Джавгатский вариант предания называет верхов­ного нижнекайтагского феодала шахом. Этот «шах»-талкан жил в Ашраге, чинил произвол. Однажды «шах» захватил в рабство всеми уважаемого жителя с. Хадаги Арслана. Арслан каким-то образом вырвал­ся на волю, объездил весь Нижний Кайтаг и всюду призывал жителей объединиться и свергнуть «шах»-талкана. Представители нижнекайтагских джамаатов собрались в местности Кулетилагатти, называемой с тех пор также и Дивангатти. Здесь Арслан попросил у каждого из собравшихся по шомполу, затем связал эти шомпола .вместе и предложил собравшимся переломить эту связку. Но все единогласно ответили, что это невозможно. «Почему же? — возразил Арслан. — Есть один способ сломать эту связку», — и на глазах присутствующих сделал это, переломав один шомпол за другим. «Наша сила в том, что мы вместе, а в оди­ночку мы бессильны», — заключил он.

После этого, условившись о нападении, представи­тели разошлись по своим селам. Они договорились так­же о том, что перед нападением на талкана подкуют лошадей, повернув подковы назад.

Ночью отряд хайдакских всадников совершил на­лет на город «шаха». Поднялась тревога, «шах» со своими воинами бросился на нападающих, а когда они отступали, пытался их догнать, но не смог, хотя дале­ко ушел от своей крепости, преследуя их.

Между тем, другая группа хайдакцев, находившая­ся в засаде, напала на поредевших защитников шах­ской крепости. Из-за отсутствия лучших воинов, заня­тых преследованием, шахские слуги не смогли за­щитить крепость, и она была захвачена хайдакцами. В это время к крепости приблизился ничего не подозре­вавший отряд «шаха» во главе с ним самим, уставший и измотанный ночной безрезультатной погоней. Хайдакцы внезапно напали на отряд «шаха» и истребили его. «Шах» погиб, его’ крепость была разрушена и сожжена. После этого хайдакцы взялись за истребле­ние остальных талканов, и вскоре Нижний Кайтаг был очищен от них, и даже из талканских родов никого не осталось в живых.

Когда «шах»-талкан начал править, _ то первона­чально довольствовался сбором по одной кисти вино­града с арбы. Затем стал требовать по корзине; посте­пенно к этому прибавилось взимание масла, сыра, скота. Жители поняли, что притязания «шаха» все время будут увеличиваться, этому предела не будет. Это ускорило их выступление.

Приблизительно в полукилометре от Джавгата в местности Буци-ши (буквально «плохое село») сохрани­лись развалины строений. По преданию, это остатки трех селений, в которых жило население еврейского происхождения. После того, как эти селения обезлю­дели, местность заселили предки нынешних джавгатцев,

* * *

О возникновении с. Джавгат местное предание гла­сит: некогда в этой местности было много мелких аулов: Кикиринч, Урчекни, Буци, Чикижи, Качал. Лет около трехсот тому назад некий человек по име­ни Джавгат первым поселился на месте нынешнего селения. Он настолько удачно выбрал место, что пос­тепенно туда же переселились обитатели всех окрест­ных мелких аулов, а образовавшееся селение стало называться по имени основателя.

По местному преданию, когда Надир-шах захватил Дербент, он послал какого-то своего уполномоченного .-ханом в Кайтаг. Джавгатцы вооружились и выслали около сотни вооруженных молодых людей к границе своей земли. Приблизившись к ним, «хан» приветство­вал их — ответом было гробовое молчание. «Хан» со­образил, что без боя дело не обойдется, и оставил джавгатцев в покое.

Некогда уцмий Амирчупан враждовал с табаса­ранским беком Бивбало (Бейбала?), главным образом, из-за земель. В то же время на часть джавгатских зе­мель претендовали дюбекцы, и поэтому между этими джамаатами были постоянные стычки. Однако дюбек­цы, дав взятку Амирчупану, получили его согласие на переход спорной территории к ним. Предание считаег, что это случилось лет полтораста назад.

В сложных юридических случаях, при крупных преступлениях (убийство, грабеж) в Джавгат пригла­шались для разбора дела и суда сведущие люди из Акуши, которые рассматривали дело, определяли ме­ру наказания.

8. ДЖИНАБИ

Моими основными информаторами здесь были Мирзахан Мирзаханов (78 лет), Муталим Саидов (75 лет), Зулпукар Сурхаев (62 года).

По местному преданию, Пилаки был некогда боль­шим городом и хайдакский «шах» жил именно там. Значительные поселения были в местностях Гама-гат-те, Гарчи-гатте, Гулгечи. Однако со временем все они обезлюдели то ли от эпидемии, то ли жители были истреблены. Следы домов, хозяйственных строений, кладбищ сохранились до наших дней.

Нынешние жители с. Джинаби пришли из Вар-сита. Здесь они поселились после того, как исчезло прежнее население. Кроме того, в Джинаби есть туху-мы выходцев из с. Арбуки (т. е. Кубачей), из Амузги и др. мест.

По местному преданию, резиденция последнего хайдакского «шаха» находилась в с. Баршамай, в той его части, которая называлась Май. Постоянные наси­лия «шаха» довели хайдакцев до отчаяния. Однажды хайдакцы объединились и совместно выступили про­тив «шаха». Они вступили в Май, окружили дом «ша­ха», перебили его нукеров, подожгли дом, «шах» и его семья погибли в огне.

В местности Баркачу, приблизительно в километре от с. Джинаби, находятся развалины брошенного селе­ния. Там местные жители находили множество кера­мических изделий: кувшинов, мисок и т. п., раз­ного размера и преимущественно битых. Однажды здесь были найдены пять крупных сосудов, величиною с небольшую бочку. Один из них уцелел и был достав­лен мною в Историко-этнографический музей ДГУ. Кувшин типа хума, красноглиняный, прекрасно обож­жён. Высота его около 75 см (венчик отбит), в окруж­ности он более метра. Поверхность сплошь заштрихо­вана, а поверх штриховки идут горизонтальные орна­ментальные пояски: ряды спиралей и изогнутых линий, пальцевых вмятин и т. п., часто искусно маскиру­ющие линии скрепления частей сосуда. Вероятнее все­го, кувшин относится к предмонгольскому периоду.

9. ДЖИРАБАЧИ

Сведения об ауле Джирабачи получены от учителя А. М. Гапизова.

Аул образован из 7 поселений: Кутаила-кяк, Шах-бани-гат, Гилабачи, Буци-ши, Жинга-гат, Ускан, Чир-бачи (впоследствии Джирабачи).. Жители их в Джира­бачи расселились отдельно, как бы поквартально, по-тухумно. Тухум Испархаяли являлся раятским. Ма-гал, куда входил Джирабачи, назывался Шуркент, что значит «село на скале», впоследствии это название распространилось на всю округу. В обществе Мюйре шуркентцев называют тирихмар катагани, что значит «посторонние лапотники». Сами же жители Джира­бачи этой кличкой называли других, расположенных южнее них, жителей.

Хорошо известно, что в прошлом женщины в реше­нии тухумных дел не участвовали, но если в какое-ли­бо дело вмешивалась женщина, ее слово было решаю­щим. Например, если женщина, сняв с себя платок, бросала его между схватившимися мужчинами, борь­ба прекращалась. Таким же образом женщины пред­отвращали кровную месть. А мать говорила своему сыну: «Пусть молоко из моих грудей будет тебе ядом (гатам), если не изменишь ты решение!» Это тяжелое заклятие останавливало сына.

Джирабачинские женщины собирали семена травы с приятным запахом — хитимти, носили их при себе либо, растерев в порошок, сыпали на волосы.

* * .*

В старину, садясь за еду, кайтагцы говорили: «Идаба чихХянни акку, багьлала учи» (войско не на­ступает, кушай спокойно») или «Ажуж мажужяаучи» («сейчас не время гога и магога»). Очевидно, по­говорки эти связаны с постоянными тревогами и опас­ностями, которые приходилось испытывать кайтагцам.

В одном местном предании говорится, что из села Ираги (Дахадаевский район) некогда пришел в аул Джирабачи разорившийся талкан и попросил у ауль-чан разрешения жить в их селении. Джирабачинцы оказали ему честь, отвели землю и выстроили дом, относились к пришельцу с уважением, делились с ним продуктами, скотом, изделиями ремесла и т. д.

* * *

Тяжелым было положение женщины в Джирабачи в прошлом. Она не имела права до пожилого возрасга разговаривать с посторонним мужчиной, ее избивал муж за любую провинность, держал в постоянном страхе. Она не имела права ложиться спать де прихо­да мужа домой с гулянья. Она не должна была пока­зывать непокрытую голову людям, смеяться в обще­стве.

До революции в ауле браки заключались лишь между односельчанами. Сохранилась даже поговорка относительно женщины, которая вышла замуж за че­ловека из другого аула: «Хороший камень из аула не выносят».

10, КАРАЦАН

О дореволюционном прошлом аула Карацан наи­более известна легенда, рассказывающая о борьбе против Магомета — ставленника Надир-шаха в Кайтаге и Табасаране. К сожалению, имена информаторов в’ моей записной книжке не сохранились.

Обосновавшись у Соленого родника (Чумус Иниц), неподалеку от современной станции Мамед-кала, Ма­гомет посылал в окружающие его стан селения своих людей для сбора дани. Сперва он брал гроздь виногра­да с каждого жителя или же ее стоимость. Затем стал брать корзину и, наконец, дошел до того, что стал по­хищать девушек для шахского гарема. Население, возмущенное наглостью иноземца, восстало. Селения объединились, избрали руководителей вооруженных отрядов, и они стали совещаться, как лучше организовать нападение на становище шахского наместника у Соленого родника.

Командир отряда селения Хадаги предложил под­ковать лошадей задом наперед, чтобы обмануть про­тивника. Решили выступать не в одиночку, а соеди­ниться всем вместе.

Выступили ночью. Сперва небольшой отряд напал на людей наместника Надир-шаха, а когда персы по­гнались за этим небольшим отрядом, основные силы восставших, засевшие в засаде, напали на людей шах­ского наместника и захватили почти весь его отряд. Шахский наместник послал новые отряды против гор­цев, но их и след простыл. Погоня ни к чему не при­вела — отряд восставших ушел совсем не туда, куда показывали следы копыт. Так хитрость и сплочен­ность выручили горцев из беды.

В Карацане я записал некоторые сведения по ис­тории колхоза. Еще в конце 20-х годов в селе Карацан было образовано товарищество по совместной обработ­ке земли. На базе этого товарищества в 1935 году был организован колхоз. Первым его председателем стал Махмуд Мирзоев. Он был из бедняков и всю жизнь терпел нужду. На посту председателя он много делал, чтобы облегчить жизнь бедняков. Кулаки убили его и разграбили колхозное имущество. После его убийства председателем колхоза стал Осман Курбанов, а парт­оргом стал Шамиль Магомедов из с. Санчи. На Ш. Магомедова кулаки совершили покушение и рани­ли в ногу. Кулакам не удалось развалить колхоз: к 1 января 1940 года в селе вне колхоза оставалось все­го 26 человек. Новая интересная жизнь показывала все преимущества коллективного труда. В годы Вели­кой Отечественной войны колхоз остался почти без мужчин. Вся работа в нем легла на плечи женщин. Первые послевоенные годы (1946—1947) были тяже­лыми, неурожайными, В 1952 г. колхоз был укрупнен (в один колхоз объединились три: Карацан, Джа-бахни, Карталай). Это способствовало улучшению материального благосостояния и культуры колхозни­ков.

До сих пор сожалею, что не смог побывать в неко­торых других селениях Нижнего Кайтага. Не могу умолчать и еще об одном впечатлении, не оставляв­шем меня во всех десяти посещенных мною селениях, — впечатлении резкого контраста между тем, что я слышал от стариков и вспоминал сам о прошлой жи­зни этих мест, и тем, что я видел ныне своими глаза­ми. Я записывал предания об угнетении, грабежах, обращениях в рабство и эпидемиях, об опустошениях целых округов, о восстаниях и пожарах. Попутно мне приходили на ум и не Столь давние события и факты: до революции Кайтаг даже в Дагестане считался мес­том исключительным по распространенности и живу­чести обычая кровной мести. До сих пор ещё живы старики, помнящие, как каждый крестьянин выходил на полевые работы с ружьем за плечами или уж по меньшей мере с кинжалом у пояса и постоянно был начеку, ожидая нападения.

Но стоило оглянуться вокруг — и с трудом вери­лось, что все это когда-то было в действительности.

Во всех селениях Нижнего Кайтага идет бурное ка­питальное строительство; в Маджалисе, Карацане, Санчи, Баршамае и других аулах большинство домов двухэтажные, под железными или шиферными кры­шами. Селения буквально утопают в садах. По плани­ровке своей участки новых застроек приближаются к благоустроенным современным поселкам. Дома сплошь электрифицированы. Внутри они все более становятся похожи на городские жилища, обставля­ются хорошей современной мебелью.

Люди живут все зажиточнее и культурнее. Обыч­ным явлением стало получение местными жителями высшего и среднего образования. Восторжествовали дружба и сплоченность тружеников села;