Исследователи вопросов индоевропейской проблемы, изучая этнокультурные и этногенетические аспекты развития Юго-Восточной Европы и Юго-Западной Азии в IV — III тысячелетии до и. э. вводят в научную литературу термин «циркумпонтийская зона«. Под этим термином они подразумевают обширную территорию, сформировавшуюся в раннем бронзовом веке как отдельную зону включающую в себя Балканы, Северное Причерноморье, Кавказ, Анатолию. (64, стр.1; 6, стр.10).
Е.Н. Черных и Н.Я. Мерперт отмечают значительную интеграцию основных показателей металлургии в этой зоне в конце III — первой половине II тысячелетия до н.э. Наиболее вероятную причину этого Е.Н. Черных видит в активизации кавказских металлургических центров и экспансии кавказских и связанных с ними степных групп в балкано-дунайский район(64, стр. 7).
По мнению исследователей, это в начале было связано с экспортом из Кавказа металлических изделий в степь и далее на запад, но в дальнейшем этот факт надо рассматривать как распространение профессиональных групп металлургов и кузнецов, т.е. не только как новый этап в развитии горного дела и металлообработки, но и как новый этап и в системе соотношения различных человеческих групп, распространения их связей, взаимовлияний, консолидации и дробления. Создание циркумпонтий- ской провинции связано с распространением определенного стереотипа металлургии и металлообработки в результате расселения древних индоевропейцев из каспийско-черноморских степей на запад и юго-запад. (6,стр.11)
Многосторонние связи Закавказья с Восточным Средиземноморьем, Анатолией и Эгеидой отмечены первооткрывателем кавказского раннего бронзового века Б.А. Куфтиным. Он неоднократно подчеркивал, с одной стороны, невозможность рассмотрения кавказского «энеолитического» очага как простого деривата северомесопатамской культуры, с другой — необходимость особого внимания к связям его с Северной Сирией, Анатолией и Эгеидой. Куфтин указывал на развитие в Закавказье традиции древнейшей «прохеттской» керамики, «лицевых урн» древнейших слоев Трои, спиральной орнаментации балкано-эгейского круга, отмечал анатолийско-эгейские аналогии в «подковообразных подставках». (65, стр. 82, стр. 126-127; 6, стр.15).
О поразительной близости центрально-европейских и кавказских изделий куро-араксинской культуры бронзового века отмечает и польский ученый Ян. Махник. Он перечисляет керамические изделия, кубки с ушками, кувшины, чаши с утолщенным краем, горшки с двумя ручками, также формы медных топоров, фаянсовых бус, раковинных подвесок, ножей и кинжалов, кремниевых и обсидиановых серпов, сердцевидных наконечников стрел, некоторых типов булавок (кипрский тип), антропо и зооморфных статуэток, глиняных моделей колес со ступицами и др. Я. Махник учитывает и значительное влияние южнокавказских культур на центральную и восточную части (Дагестан) Северного Кавказа. Предполагает даже прямую колонизацию с юга (66, стр. 127-162). По всей вероятности, так и было.
Высокоразвитая культура в Закавказье обуславливается ранним развитием экономики. Исследователи Х.А. Амирханов, Т. В. Кигурадзе, Р. М. Мунчаев, И. Г. Нариманов и другие утверждают (67; 68; 69; 70), что есть все основания говорить о чрезвычайно раннем появлении производящих форм экономики в Закавказье. Это обусловлено прежде всего богатыми природными ресурсами, обилием и многообразием диких предков культивированных впоследствии растений,прежде всего злаковых (пшеница-однозеринка, эммер, карликовая пшеница, ячмень и др.) и животных(коза, овца,тур, свинья).
Авторы не исключают роль воздействии со стороны смежных с Южным Кавказом микроочагов ближневосточного центра в становлении производящей экономики. Возможно, именно с ними связано появление раннеземледельческих поселений Закавказья, по ряду показателей похожих на поселения VI тысячелетия до н.э. Северной Месопотамии.
Можно ли говорить о кавказском микроочаге первичного ближневосточного центра? Выше упомянутым ученым более вероятным представляется формирование на Кавказе, как и на Балканах, вторичного, но глубоко своеобразного и активно развивавшегося очага. Материалы свидетельствуют о многовековом развитии единых традиций, о безусловной культурной преемственности и стабильности. «И если на Западе будущей циркумпонтийской зоны балкано-дунайский район играл роль важнейшего моста, соединявшего Переднюю Азию с Европой, то на востоке подобную же роль играл Южный Кавказ, обусловивший самую возможность воздействия передневосточных центров на бескрайние каспийско-черноморские степи и значительные смежные с ними области восточной Европы.» (6, стр.24)
Исследователи сообщают, что в конце энеолита и начале раннего бронзового века (начиная со второй половины IV тысячелетия до н. э.), контакты в выше отмеченной зоне резко активизируются, происходит этнокультурная трансформация, в результате образуется новая система охватывающая территорию от Кавказа до Восточной Анатолии и до Северного Причерноморья. Это, было связано, по мнению исследователей, с одной стороны с технической ограниченностью раннеземледельческих коллективов приведшей в конце энеолита к внутреннему кризису, а также заметному усилению активности новых групп населения. Среди исследователей есть такое мнение, что с «этнокультурным сдвигом IV тысячелетия до н. э.» создается новая система «с совершенно новыми традициями» и «основные и наиболее значительные культурные общности новой системы локализуются на Европейском континенте». И якобы «потомки создателей европейских неолитических и раннеэнеолитических культур… стали теперь доминировать во взаимодействии с раннеземледельческими племенами южной зоны, переживавшими в конце энеолита определенный внутренний кризисов, стр. 26-27).
Что касается Кавказа, «и здесь, вторая половина IV тысячелетия до н.э. была ознаменована резкой культурной трансформацией», «двухтысячелетнее развитие раннеземледельческих неолитических и энеолитических культур было пересечено», «на месте их сформировались два глубоко оригинальных, заметно отличных как от них, так и друг от друга этнокультурных массивов — куро-араксинский на юге, майкопский на севере» (6, стр. 28).
И эта — куро-араксинская культура, создателями которой являются предки современных северо-восточно-кавказоязычных народов, оказывает прямое и решающее влияние на огромную территорию вплоть до Восточного Средиземноморья и определяет культурную интеграцию (6, стр. 29). «Ряд типов сосудов куро-араксинской культуры находит прямые аналогии в керамических комплексах Анатолии, Эгеиды, Балкан и Поддунавья. Аналогии эти выражены и в формах сосудов, и в оформлении их поверхности, и в специфических деталях» (6, стр. 30).
Стабильное существование культур раннебронзового времени продолжалось вплоть до середины III тысячелетия до н. э. Вновь отмечается активизация миграционных процессов. В Закавказье «распалась богатая и оседлая земледельческая общность куро-араксинского типа, а на смену пришли курганные культуры.(Е.Н.Черных “Циркумпонтийская провинция и древнейшие индоевропейцы”(6,стр.44-45)
Ученые полагают, что в эпоху средней бронзы к югу от Кавказского хребта также возобладал скотоводческий, подвижный уклад хозяйства, многие курганы этих культур — Цнори в Кахетии, Пудпел в Милской степи поражают гигантскими размерами, далеко превосходя своими земляными и каменными насыпями даже известные майкопские. Эти курганы -погребения настоящих крупных владетелей — князей или даже царей.(6, стр. 45). Один из таких памятников находится в Милской степи, между Курой и Араксом. Высота холма 50 метров. Там расчищены остатки оборонительной стены протяженностью 20 м. и шириной 3 м., состоящей из крупных скальных глыб и булыжников, скрепленных глиняным раствором. Там также выявлены остатки жилых сооружений, стены которых возведены из сырцовых кирпичей на каменном фундаменте. В раскопке обнаружены фрагменты серо и чернолощеных глиняных сосудов, монохромно-расписная керамика, каменные зернотерки, ступки, кремневые украшения, сердоликовые и другие бусы. Культурный слой этого памятника относится к первой половине II тысячелетия до н.э. (208, стр. 19) Рядом с этим памятником находится еще одно древнее поселение — Ракъинпел (Холм солнца). Поселение относится к началу II тысячелетия до н.э. (208, стр. 19). Руьхъедпел также находится в Милской степи. Нижний слой относится, по мнению некоторых авторов, к V-II тысячелетиям до н.э., а верхний слой к эпохе средней бронзы (208, стр. 20).
Курганы свидетельствуют с одной стороны о материальном расслоении населения, с другой о наличии власти в первичных формах. Можно предположить (многие исследователи высказывают такое мнение), что в этот период — в середине III тысячелетия до н.э., уже сформировались племенные союзы, величественные курганы -могильники вождей, царей являются тому подтверждением.
С середины III тысячелетия до н.э. начинает формироваться своеобразный полукочевой образ жизни лезгиноязычных племен на территории исторической Алупании. Этот процесс по времени относится к периоду после распада оседлой земледельческой общности так называемой «куро-араксинского типа», и выражается возобладанием скотоводческого, подвижного уклада жизни.
Какой исторической необходимостью, влиянием каких внешних или внутренних факторов была связана эта перемена в образе жизни лезгиноязычных племен?
Именно во второй половине III тысячелетия предки современных восточно-кавказских народов — лезгин, даргин, аварцев, лакцев, чеченцев, ингушей и др. появляются вторично в Северной Месопотамии, а несколько веков позже также на некоторых островах Средиземного и Эгейского морей.
Исследователи отмечают, что в эпоху бронзы в Алтае, Казахстане, Русской равнине в погребениях находят широколицые черепа, сохраняющие некоторые черты кроманьонского типа, а в Средиземноморье и Передней Азии, также в юго-восточном Закавказье в то время распространен иной тип, отличающийся сглаженным рельефом и сравнительно узким лицом. (199). Исследование P.M. Касимовой черепов из Мингечаурского могильника еще раз доказали правильность выводов Г.Ф. Дебеца и показали, что население мингечаурской долины IV в. до н.э. — III в. н. э. обнаруживает в антропологическом отношении большое сходство с населением Закавказья предшествующих эпох (XIII — IX вв. до н. э. — P.M. Касимова) и Передней Азии III — II тысячелетий до н. э. «(198, стр. 46).
На рубеже III-II тыс. ,особенно в начале II тыс. проникновение хурритов в сЕверную Месопотамию стало интенсивным.Первые достоверные известия о хурритах дают нам надписи последней четверти III тыс. до н.э. на каменных таблицах и на печатях в Северной Месопотамии (24, стр. 184). Территории, являющиеся объектом их экспансии, в то время были уже достаточно плотно заселены. Сложность обстановки способствовала ускорению социально-экономических процессов, которые вели к складыванию государственных организмов как у местного — оседлого населения, так и у части пастушеских племен. «Нередко случалось, что энергичные вожди пастушеских племен либо захватывали власть в уже существующих городах, либо основывали свои собственные резиденции на новых территориях, где со временем складывались государства. Так возникли древнейшие хурритские царства. Таблички из Алалаха и тексты из царского архива Мари приводят имена хурритских правителей и названия двух царств — Уршу и Хашшу» (Кашшу) (122, стр.197). Интересно отметить, что государство касситов (каспиев, касов) Кашшу в табличках из Алалаха называется хурритским государством.
Границы расселения хурритов в Месопотамии изучены недостаточно. «Современная наука не дает на эти вопросы четкого ответа»(122, стр.196). Но логика развития исторических событий подсказывает: Хурритами были заселены острова Кипр, Крит, восточное побережье Средиземного и Эгейского морей — Угарит, Алалах, Киццуватна, дальше окрестности озера Ван, также и Матиены (Урмия), Куро-Араксинская низменность, историческая территория Алупании, Северо-восточная часть Кавказа (Дагестан, Чечня, Ингушетия). «Существует мнение о хурритоязычности тех обитателей острова Кипр, от которых дошли так называемые «кипроминойские» (вторая половина II тысячелетия до н.э.) и «этеокипрские» (середина I тыс. до н.э.) тексты» (284, стр. 10).
И.М. Дьяконов отмечает морфологическое сходство между хурритскими формами неизвестного языка загадочной надписи VI в. до н.э. с острова Лемнос (286, стр. 105).
К восточнокавказским языкам принадлежал и язык этрусков, переселившихся некогда в Италию, вероятно через Сардинию, из Малой Азии (6, стр. 208-218).
«Возможна связь с субстратными языками Анатолии и с языками минойцев, обитавших на острове Крит по крайней мере с начала III тыс. до н.э., памятники письменности которых датируются первой половиной II тыс. до н.э.» (184, стр. 10).
Результаты археологических раскопок однозначно доказывают, что в IV — III тысячелетия до н.э. культура кавказских племен и культура народов Ближнего Востока, — Месопотамии, Малой Азии, восточных берегов Средиземного моря и юго-восточной части Европы были тесно связаны. Многие ученые (Б.А. Куфтин, Е.И. Крупное, А.А. Иессен, Б.Б. Пиотровский, P.M. Мунчаев и другие) отмечают, что в эпоху бронзы закавказские племена не только заимствовали определенный опыт у соседних племен, но и сами оказывали на них определенное воздействие. Как свидетельство вышесказанному они приводят в пример так называемую куро-араксинскую культуру, получившую распространение и в Передней Азии. Но не все исследователи докапываются до коренных причин этого явления и не во всех исследованиях прослеживаются прямые этнокультурные связи, постоянные передвижения северо-восточно-кавказоязычных племен в зоне от восточного побережья Средиземного моря до Дагестана и Чечни, через территории Северной Месопотамии, северо-западного Ирана и Алупании.
Важно отметить,что этническая близость племен в данной зоне отчетливо выражающаяся в материальной культуре-археологических материалах, отмечается в трудах польских ученых С. Пжеворского и Ю. Заолоцка. В работе польского археолога С. Пжеворского «Вопросы влияния Ближнего Востока на фатьяновскую культуру Средней Руси» (1933 г.) содержатся обширные сведения о памятниках Закавказья и они сравниваются с памятниками Месопотамии, Суз, Анатолии, западных районов Ирана — одним словом с ареалом распространения северо-востоко-кавказоязычных племен в IV-II тысячелетиях до „ Он относит закавказскую керамику к особому великому циклу одной культуры, называемой западно-азиатской цивилизацией (208, стр.7).
Ф.Бадалов
______________________
Литература:
6 Древний Восток:этнокультурные связи…LXXX//Сборник статей. М.:Наука,1988
64 Черных Е.Н. Древнейшие стадии металлургии в циркумпонтийской зоне.//Доклады на VIII конгрессе Международного Союза происторических и протоисторических наук в Белграде.1971
65 Куфтин Б.А. Урартский “колумбарий” у подошвы Арарата и куро-араксский энеолит//Вестник Государственного музея Грузии.Вып.XIII/ Тбилиси,1979
66 J.Machnik. Archeologia Polski.1972.t.XVIII
122 Заболоцка Ю.История Ближнего Востока в древности.М.:Наука,1989
284.Садыки М.А. Древняя история лезгин и античные письменные источники.М.,1996
Все народы произошли от одной обезъяны. Трудно в это поверить, Но наука имееноо так считает