VI.2. «Линейные письма»
Иероглифическое письмо в дальнейшем своем развитии переходит в линейную форму (см. Глава IV.), где отдельные специальные знаки передают слоговой состав слов. Количество фонетических знаков при этом возрастает, а некоторые из них заменяются новыми, так что только третья часть фонетических знаков линейного письма А совпадает со знаками пиктографической письменности (рис. 70). Стабилизируются идеограммы, упрощается и упорядочивается система числовых и метрических обозначений. Письменность читается теперь почти всегда слева направо. Слова отделяются друг от друга точками или вертикальными линиями. К настоящему времени образцы линейного письма А представляют собой целый комплекс вариантных письменных подсистем, отличающихся друг от друга отдельными деталями в зависимости от времени и места распространения той или иной подсистемы. Точно установленных и поддающихся надежной дешифровке слоговых знаков линейного письма А насчитывается к настоящему временя около сотни.
Общее количество образцов линейного письма А составляет приблизительно 2000 экземпляров, в том числе около 320 глиняных табличек, 1500 весьма кратких надписей на глиняных ярлыках и около 100 линейных текстов на других материалах (металл, камень, настенные росписи, керамика). Однако из всего этого количества только немногим более 600 надписей имеют эпиграфическую значимость. Некоторые более или менее поддающиеся дешифровке образцы, взятые из /84/, представлены в Главе X. Если не принимать во внимание весьма ранние таблички из Феста, знаки которых по большей части следует рассматривать как протолинейный пиктографический курсив, то древнейшими образцами линейного письма А можно считать надписи, выполненные чернильной краской на двух глиняных кубках из Кносса, датируемых приблизительно серединой XVII в. до н.э.
Образцы линейного письма А обнаружены в 30 местах Крита и по крайней мере на пяти других островах Эгейского моря, что свидетельствует о значительном распространении этой письменности среди критского населения в период между 1650 и 1470 гг. до н.э.: одни только глиняные таблички найдены в одиннадцати различных местностях Крита. Особое внимание привлекают архивы табличек в Закро в восточной части Крита и в Хании на западе острова. Однако самым значительным собранием образцов этой письменности и на сегодняшний день продолжает оставаться архив табличек (см. Главу X), открытый во время раскопок в Агиа-Триаде на юге Крита (рис. 38) и датируемый началом XV в. до н.э. На этом месте, тесно связанном с близлежащим дворцом в Фесте, найдено свыше 150 глиняных табличек с записями явно хозяйственного содержания.
Рис. 70. Сравнение знаков критской иероглифики и линейных писем А и Б /57/
Таблички из Агиа-Триады представляют собой наиболее разработанный и вместе с тем наиболее исследованный репертуар знаков линейного письма А. Как правило, эти таблички имеют форму прямоугольника, высота которого колеблется от четырех до девяти строк текста. Линейные знаки прочерчивались по еще влажной глине после чего таблички сушили на солнце. Таблички архива из Агиа-Триады принадлежат к числу самых поздних памятников линейного письма Д и датируются, как и некоторые единичные образцы из других критских местностей, приблизительно 1470 г. до н.э., когда весь Крит постигла упоминавшаяся выше (§ 1.2) страшная катастрофа.
Древнейшие образцы линейного письма А представлены на рис. 71, 72. Возможно к этому периоду относится фрагмент линейного А на стеатитовой чашке, обнаруженной Британской экспедицией в Палай- кастро (рис. 73,А). Три знака, обнаруженные на глиняной посуде (рис. 73,Б) в одном из микенских могильников, также показывают кносскую моду линейного А, принадлежавшую к границе второго и третьего позднеминойского периодов. Первый знак является общим для критских линейных А и Б, а второй знак характерен только для линейного А. Третий же знак слабо отличается от других знаков, включенных исключительно в данную систему. В дальнейшем происходит усовершенствование линейного письма А (рис. 74). Свидетельство самого позднего употребления линейного письма А на Крите — это надпись из трех знаков на сосуде, обнаруженном в слое XIV в. до н.э. в Кноссе.
Известны случаи находок отдельных образцов линейного письма А и за пределами Крита: на островах Эгейского моря, которые около середины II тысячелетия до н.э. находились под критским влиянием или даже непосредственно входили в состав Критской морской державы (Фера, Мелос, Родос, Кеос, Кифера).
Имеются сведения об идентичных знаках линейного А со знаками письма Малой и Передней Азии. В Эмали (область Ликии в Малой Азии) найден памятник письменности с четырьмя оттиснутыми линейными знаками, один из которых, безусловно, числовое обозначение, а три остальных, по всей вероятности обозначают имя владельца. Кроме того, к числу текстов линейного А иногда относят и надпись из трех знаков, начертанную на во-тивном серебряном блюде из Угарита /60/.
Критские надписи, написанные письмом А, до сих нор не интерпретированы. Единственное что удалось установить с несомненностью, как было указано ранее, это то, что большая часть знаков читалась одинаково и в письме А, и в письме Б (рис. 75).
Рис. 71. Древнейшие образцы линейного письма А
А, Б — части стола «Возлияния» с надписью;
В — специально изготовленный черпак из серого известняка;
Г — надпись линейного А на двух сторонах известкового стола «Возлияния» /56/
Следует отметить, что, по мнению крупного исследователя линейного А Поупа М. /86/ само допущение об идентичности большинства знаков линейных А и Б таит в себе опасность, как можно видеть из многих примеров (так, латинские буквы «с», «п», «р», «и», «х» не идентичны русским «с», «п», «р», «и», «х», т.е. внешнее сходство букв обычно обманчиво; в кавказско-албанском, древнеармянском и древнегрузинском алфавитах много общих по начертанию букв, но соответствуют они различным звукам албанского, армянского и грузинского языков /10/). Поэтому необходимо соблюдать осторожность при дешифровке минойского письма А слоговыми значениями соответствующих знаков линейного письма Б. Естественно, фонемы одного какого-либо языка не должны обязательно в точности соответствовать фонемам другого
Рис. 72. Образцы древнейшего линейного письма со знаком «Равновесие» («весы»). А — из Кносса; Б- из Папуры; В, Г — из Агиа-Триады /56/
Рис. 73. Группа знаков линейного А на стеатите (А) и глиняной посуде (Б) /56/
Рис.74. Усовершенствование знаков линейного А /57/
Рис. 75. Силлабические знаки, общие для линейных писем А и Б (нумерация А.Эванса/57/)
Проводя сопоставление отдельных знаков обеих систем письменности, шведский исследователь А. Фурумарк (по /60/) в 1967 г. пришел к выводу, что из приблизительно 75 знаков линейного письма А, содержащихся в памятниках из Агиа Триады, 33 совершенно идентичны и 31 знаков очень похожи на знаки силлабария линейного письма Б. Идентичные и отличающиеся знаки линейных писем А и Б, по А. Эвансу, представлены на рис.75, 76. А поскольку линейное Б уже дешифровано и слоговое значение его знаков известно, появлялась возможность фонетически прочесть графические знаки текстов линейного письма А с достаточной для понимания степенью достоверности
Рис. 76. Знаки, характерные для каждого вида линейных писем А и Б (нумерация А.Эванса /57/)
Непреодолимым препятствием является то, что язык линейного письма А определенно не был похож ни на один из известных в настоящее время языков древности. Это значит, что, даже если бы удалось правильно прочесть тексты, их содержание все равно не было бы понятно. Все имевшие место до настоящего времени попытки связать язык линейного письма А с одним из известных нам древних языков основаны на одиночных и случайных аналогиях, чуждых языковой системе в целом. Поэтому выводы некоторых ученых о семитском индоевропейском характере языка не убедительны поскольку речь идет о понятиях, которые возможно вошли в язык древних критян как заимствования культурной лексики.
Несмотря на все это, набор слоговых знаков линейного А достаточно полон и позволяет нам прочесть около 90% обычных групп знаков; лишь немногие регулярно повторяющиеся знаки линейного А остаются не идентифицированными. Но это тоже почти ничего не решает — как образно говорят, это только подножье горы. Манящая вершина — дешифровка. Для того, чтобы определить принадлежность языка к той или иной семье необходимо располагать фактами синтаксиса и морфологии. А это как раз и не установлено для минойского языка, что в свою очередь, создает разные трактовки полученных слов различными исследователями в зависимости от того, какую заранее «симпотизирующую» точку зрения предпочитает дешифровщик или же какой «ложный» путь он подбирает при неправильном анализе исходных данных.
В линейном письме А сложился замечательный по простоте и удобству усвоения силлабарий — набор слоговых знаков, содержащий всего около ста различных силлабограмм. Выработка подобной системы письма с относительно малым общим числом знаков определялась важной особенностью фонетического строя минойского языка, а именно тем, что в нем, как предполагают ученые, не было закрытых слогов, т.е. таких, которые заканчивались бы согласным звуком. Слова языка минойцев состояли, видимо, только из слогов типа С+Г или Г («чистый» гласный). Эта своеобразная монотонная структура чередования открытых слогов СГСГСГ, не допускавшая к тому же накопления или усвоения согласных перед гласными, как раз и позволяла обойтись при фиксации речевых форм минимальным числом силлабограмм /89/. На основании этого предполагают /150/, что язык линейного А не был языком пришельцев-индоевропейцев, а был языком исконных жителей Крита и других районов Средиземноморья, создавших специфический тип письма, которым было удобно передавать местную речь. Г. Нойман /151/ обосновал тезис о том, что речь минойцев действительно отличалась регулярным следованием согласных и гласных: он выявил группу исконно критских слов, отличающихся таким регулярным следованием звуков. С. Дэвис /141/ выделяет два слова на табличках Линейного А из Агиа -Триады, которые, казалось бы, являются параллельными двум различным словам линейного Б. Слово на линейном Б — «to-so» («итак», «итого») и «о-ре-го» («недостающий», «дефицит»). Соответствующие слова в линейном А, которые носят идентичные функции, являются «ku-го» и «ki-го». Здесь даже не требуется доказать, что язык линейного А отличается от языка линейного Б, т.е. не является греческим. Он характеризует звуковой состав языка на основании дешифрованного линейного Б /106/.
По мнению С. Дэвиса /106/, некоторые хеттские технические слова наблюдаются в текстах линейного Б, а также хеттские личные имена и отдельные части сложных слов — в линейном А, исходя из чего он сравнивает звуки линейного А не только со звуками линейного Б, но и с хеттскими. Он также предполагает, что существующие в линейном Б гласные буквы (а, е, i, о, и) и 12 согласных, каждая из которых дает слоги СГ (согласный + гласный), не являются одинаковыми для отличающегося от линейного Б языка линейного А. Эти отличия заключаются в следующем.
1) В линейном А имеется гласный звук «и» и нет буквы «о» в отличие от линейного Б, где функционируют как «о», так и «и». Очевидно, что от буквы «и» линейного А, образованы и «о» и «и» линейного Б, так как на языке микенской Греции эти звуки различаются[1].
2) В линейном А буква «и» может быть заменена на «wa / wi» или «we»: qe-ra-u = qa-ra-wa; e-u-ri-po = e-wi-ri-po; личные имена на табличках из Агия Триады — [ ] — ra-we = ha-ra-u и др.
3) В линейном А не различаются «i» и «е»: i-ne-ti = eniti. Чередование i/e, унаследовано также линейным Б: ai-ke-wa-to/ai-ki-wa-to; е-ра- sa-na-ti / i-pa-sa-na-ti и т.д.
4) В линейном Б буква «i» в «ai», «ei», «oi» обычно опускается (е- ra-wo = e-lai-won). Очевидно, такая форма произношения переходила из линейного А, где также «i» опускается из «ai», «ei», «ui»: ha-ku-na = hakkunai; za-han = zahhain.
5) Буква «и» в линейных А и Б обозначается одинаковым знаком (рис. 75, № 30).
6) В линейном А применяются тихие, «пустые» или «мертвые» гласные, чтобы помочь свободному произношению согласных: ma-n(a) = man (мой); ка-п(а)=кап (этот).
7) Из консонантной системы в линейном А не различаются[2]: «k,g», «t,d», «р,Ь»: da-wan/tawan.
8) В линейном А не отличаются в письме также «к» и «q». Обе буквы (особенно «к») применяются для выражения «к», «q», «kh (h)» Личное имя линейного А «ke-ki-ru» пишется в линейном Б как «ki-ke! го», так и «qi-qe-ro».
9) Как в линейном Б, так и в линейном А буква «г» представляет и «г», и «I».
10) В линейном А согласные «I», «m», «n», «r», «s» могут быть опущены в конце слога’. Такое правило переходит и в линейное Б: da- wa = da-wan (навстречу); pa-ku = par-ku (высокий).
11) В линейном А буква «а» в наличие слова со знаком «двойная секира» читается как «ha»: a-pa-ra-zi = hapalzir (сосуд).
12) Как в случае линейного Б, в линейном А геминации (удваивания звука) одного и того же согласного не наблюдаются.
13) Линейному А характерны кластерные звуки («дифтонги»), а именно, «и» может быть написан как «w+а»: qe-ra-u = qe-ra-wa[3]. В дальнейшем это перешло и в линейное Б. Очевидно, источником такого правила является критская пиктография.
По интерпретации минойских надписей линейного письма А опубликовано достаточное количество лингвистических разработок /111- 148/. Прекрасный обзор части этих работ приводится в /146/. Этот обзор показывает, что часть ученых считает язык линейного А все-таки индоевропейским. При чтении знаков письма А с теми же значениями, какие они имели в письме Б, получаемые слова и короткие фразы Пе- руцци /111, 112/ считал словами некоего индоевропейского языка. В более ранних работах П. Кречмера и других утверждалось сходство языка линейного А с кавказскими языками. В исследованиях линейного письма А значительное место занимает семитское происхождение языка линейного письма А. Таким образом, создались разные направления исследований в области линейного А: семитское, индоевропейское и кавказское.
У семитского направления начало было хорошее. Единственное слово в табличках линейного А, значение которого точно было установлено — это как раз то слово, которое предшествует подведению итогов. Это слово — «ко-го». В этом слове первый согласный с таким же основанием можно считать придыхательным, второй мог бы быть звуком «г» или «I», что вполне соответствует общесемитскому корню «кI» который означает «все». По мнению специалистов /86, с. 39/, это очень важное соответствие, несмотря на то, что в аккадских деловых табличках в данной функции используется иное слово. Почти в той же мepe надежны слова «kunisu» и «qerau», которые, весьма вероятно, обозначали в линейном А какие-то виды зерна; с ними можно сравнить часто встречающиеся вавилонские (аккадские) слова «кunāśи» — cорт пшеницы и «qālu» — высушенное зерно. Имеется мнение /86, с. 90/, что глагол «qālu» — семитского или хурритского происхождения и означает «жечь, жарить»[4]. Кроме того, частое употребление окончания «-u» вполне вероятно для семитского языка[5]. Но и в микенском греческом было обнаружено много слов семитского происхождения, хотя, возможно, и они заимствованы из минойского.
С. Гордон /124, 125/ отмечает, что в линейном письме А чередовались согласные «р/b», «к/d» и «г/I». Кроме того, в текстах наблюдается смесь силлабических (слоговых) и логографических (слововых) знаков, что делает ничтожным доверие работам по анализу линейных текстов, так как чем больше объем материала, тем надежнее работа. Тем не менее автор пытается определить язык линейного А, исходя из одной таблички из Агиа Триады /125/ и предполагая силлабический характер изображенных на ней знаков. Из пяти разборчивых названий три являются семитическими: «su-pu», «ка-го-ра» и «su-ра-га», напоминающими угаритские названия сосудов — «sp», «кгрn» и «spl» (в данном случае письмо изображает только консонантные буквы), т.е. аккадские корни: «sappu», «кагрu» и «saplu». Исходя из этого, С. Гордон считает язык минойских таблеток — семитическим. Он отмечает, что связи между шумеро-аккадцами и народами Месопотамии и Восточного Средиземноморья очень древние. Цивилизация шумеров, по его мнению, требовала камень или металл и поэтому они не могли создавать оригинальную цивилизацию исключительно на земле, которой мы называем Шумер, где нет ни камня, ни металла. Несомненно, шумеры получили их с территории, где имеется подходящий сырой материал. Таковой является территория Анатолии.
С. Давис /141/ слово «кu-ro» (или «кu-1о»), часто встречающееся в минойских текстах в смысле «сумма», «итог», считает также семитским, так как на семитском языке для слова «все», «сумма» имеется основа «kub-». С другой стороны, возможно, что слово «kir» или «kil» линейного А соответствует семитическому корню «ка1», означающему «недостаточный», «легкий».
М. Поуп /122/ пишет, что из трех использованных С. Гордоном слов линейного А два представлены ошибочно, из-за неправильного чтения их на табличке. Кроме того, С. Гордон не пытается идентифци- цировать их с грамматическими характеристиками аккадского языка. Авторы работы /148/, критикуя результаты работы Гордона, предполагают, что семиты никоим образом не могли создать такой силлабарий не различая звонких и глухих «1» и «г», так как при этом они пренебрегли бы важнейшими фонетическими различиями своего языка. Можно только предположить, что семиты нашли на Крите уже готовый силлабарий для языка, не отличавшего звонких от глухих звуков, и приспособили его к своему языку. Но в таком случае семитам пришлось иметь дело с местным, высококультурным населением, и авторы табличек на семитическом языке были бы лишь поздними переселенцами, усвоившими богатую культуру Крита.
С другой стороны, существуют другие флексии, которые пока что не могут быть истолкованы как семитские. Поскольку семитские языки достаточно хорошо изучены, то линейное А, если бы его язык оказался семитским, уже давно раскрыло бы нам многие свои секреты. Беспокойство вызывает то обстоятельство, что исследователи, связывающие этот язык с семитскими, проводили свой анализ слишком поверхностно. Никто пока не предложил внутренней реконструкции для всего материала, который дает слоговое письмо А; никто пока не пытался найти сколько-нибудь последовательное объяснение всех различий между языком линейного А и микенским греческим.
Как известно из литературы (см.выше), пришельцами в Крит были не семиты, а греки, язык которых относится к индоевропейской семье. Поскольку язык пришельцев (греческий) стал теперь господствующим на Крите, для составления документов хозяйственной отчетности перешли на использование приспособленного для него Линейного письма Б на греческом языке. По мнению бельгийского микенолога Ж.-П. Оливье, линейное письмо Б было создано примерно в начале XVI в. до н.э. по образцу линейного А приезжими греческими купцами на «минойском» еще Крите и потом перенесено на материк (по /108/). Именно по той причине, что минойское линейное А заимствовано греками, болгарский ученый В. Георгиев в своей книге /70/ приходит к твердому убеждению: язык минойских надписей, на котором говорило население острова Крит во II тыс. до н.э., — индоевропейского происхождения.
В. Георгиев /70/ признает, что все-таки не удается читать или толковать всех слов, встречающихся в линейных надписях, так как до сих пор установлена фонетическая значимость около 4/5 линейных слоговых знаков, да и сам минойский язык еще очень мало известен. Затруднения при толковании появляются и по той причине, что мы очень мало ознакомлены с минойской религией, с минойским культом, надписи имеют, главным образом, религиозный характер. Помимо того он утверждает, что минойские надписи, более полувека оставшиеся загадкой, уже расшифрованы: язык оказался особым видом древнегреческого. Индоевропейское языкознание, в особенности догреческое и греческое, по мнению В. Георгиева, обогащаются новыми фактами и положениями. Содержание надписей бросает новый свет на историю, археологию и этнографию Эгейской области. Начальные главы истории Греции, а также и общей истории принимают новый вид.
По В. Георгиеву именно неправильная трактовка языка минойских текстов, основанная на господствовавшей долгое время теории венского ученого П. Кречмера о том, что минойские тексты написаны на каком-то незнакомом неиндоевропейском языке, стала причиной нерасшифрованное™ более полувека критских письмен, несмотря на многочисленные попытки. Кроме того, такие ученые, как археолог А. Эванс и историк И. Сундвалъ, не имея, по мнению В. Георгиева, ясного представления о лингвистической стороне дешифровки надписей, приняли ошибочный тезис Кречмера относительно неиндоевропейского характера догреческого языка. С другой стороны, основная причина такого положения кроется также в создавшемся впечатлении не только о непреодолимости трудностей, но и об отсутствии возможностей дешифровки, так как не найдены билингвы к этим письмам. Например, известный археолог Дж. Пендлбери /149, с. 286/ пишет: «Было бы бесполезно строить догадки в этом направлении (т.е. по языку критян — Я.Я., Н.О.)… Мы можем только надеяться на какую-нибудь двухязычную надпись, которая послужит ключом для разгадки критского языка».
В. Георгиев выступает также против американского математика Алисы Кобер, методика комбинаторного анализа которой успешно была применена М.Вентрисом при дешифровке Линейного письма Б. По В. Георгиеву, изложения Алисы Кобер являются истинным доказательством того, что археологам, математикам лингвистическая сторона проблемы дешифровки минойских надписей совершенно чужда. Дешифровка текстов, написанных непонятным письмом, на незнакомом языке, есть прежде всего проблема лингвистическая. Потому именно, по мнению В. Георгиева, как будто, минойские надписи и оставались так долго нерасшифрованными, что ими занимались главным образом археологи и историки, а не лингвисты.
Трудно согласиться с мнением болгарского академика В. Георгиева; ведь дешифровщик египетского письма Шампольон — не лингвист /104/, дешифровщик критского линейного Б М. Вентрис — архитектор. Мнения же лингвистов об одном и том же письме или даже относительно одного и того же слова часто расходятся. Прекрасным примером тому как раз является дешифровка линейного письма А: языковеды — сторонники семито-аккадского, греко-индоевропейского, хетто-лувийского, шумеро-угаритского и других вариантов родства минойского языка, так и не могут прийти к одному общему знаменателю.
Последние четыре знака на золотом кольце из Мавро Спелис (по /86/) читаются «mе ajan» — «меня сделал» (хеттской клинописи «iya» — хеттское иероглифическое и лувийское «ауа» — «делать»; ср. в линейном Б «ajemeno» «сделанный»)[6]. Джон Майрз (по /86/) наблюдал большое сходство между критским письмом и ранними шумерскими табличками из Урука, датируемыми концом четвертого тысячелетия. Поэтому считается что шумерское письмо, может быть, играет роль предка эгейского письма, а возможно, и хеттского иероглифического. Однако, до сих пор научный мир не располагает достаточным количеством материала, чтобы заполнить значительный пробел как во времени, так и в расстоянии, так что эта теория остается на уровне перспективных предположений.
Г. Нойман /151/ исследует три минойских названия сосудов. То, что это именно название сосудов, определяется по сопровождающим слова идеограммам. Два таких слова — «ka-ra-re-we» и «ka-ti» — М. Вентрис и Дж.Чедвик считают двойным написанием одного обозначения. Г. Нойман полагает, что появление этих вариантов может быть объяснено историческим развитием линейного письма. Слово «ka-ti» встречается не только в текстах линейного Б, но и линейного А. Встречаются и другие названия сосудов, найденных в Пилосе и Кноссе, — «di-ра», «qe-to», «qe-га-па», «а-te-we», «и-do-ro» и другие /137/2.
С. Дэвис /106/ приводит транслитерацию надписей несколько табличек линейного А (рис. 77, 78) из Агия
Триады
:
1 На лезгинском языке «айа» означает «делай, сделай», а «айаман» — «ну, сделай».
2 Из этих названий следующие упоминают лезгинские слова: «di-ра» — «ц1иб» (маленький горшочек), «qe-to» — «гет1е» (горшок, кринка, подойник), «qe-га-па» — «геч1ин» (кувшин), «и-do-ro» — «ведре» (идентично с русским «ведро»).
Рис. 77. Некоторые таблички с линейным письмом А из Агиа Триады (продолжение на рис.78 .)
Рис.78. Некоторые таблички с линейным письмом A из Агиа Триада /106/
Автор /106/ предполагает, что почти все эти слова — личные имена Только на двух табличках он обнаружил названия двух сосудов.
Таким образом, до сих пор не известен крито-минойский язык (илиязыки). Как было изложено, имеют своих поборников гипотезы о семитском, хеттском и индоевропейском характере минойского языка, но ни одна из них не доказана. Возможно, этот язык принадлежит к неизвестной группе языков. Однако ясно одно — не найден ни один из современных языков, этимологически родственный «минойскому» и, следовательно, линейное письмо А все еще остается не дешифрованным.
Наряду с письменностью критяне имели числовые знаки (рис. 79). у них была четко разработанная система счисления; в основе ее лежала десятичная система. Она включала отдельные цифры только для обозначения чисел 1 (вертикальная черта), 10 (горизонтальная черта), 100 (круг), 1000(круг с четырьмя расходившимися в разные стороны лучами), 10000 (круг с четырьмя расходившимися в разные стороны лучами и горизонтальной чертой внутри него), с помощью которых передавались все другие числа. Они умели не только складывать, вычитать, делить и умножить целые числа, но и знали дроби и умели вычислять проценты.
Рис.79.Числовые знаки
Десятичная система чисел развивалась из иероглифики в линейное А, а затем в линейное Б с появлением нового знака для 10000 (рис.79). Следует отметить, что в линейном Б не было знаков дроби, идентичных линейному А. Знак «а», указанный на рис.79, очевидно, обозначал дробь и всегда стоял перед (а не после) цифрой. Этот знак иногда стоит совместно со знаком «б» (рис. 79), что, по-видимому, упоминает наличие двух разных величин. Кроме того, хотя знаку «а» (рис. 79) обычно последует какая-нибудь цифра 202
[|ЛИ какой-нибудь знак «товара», он мог стоять рядом с собой, особенно в [|ачале списка и может представлять суммарный итог шести наименований.
Разделение минойских табличек на два класса (А и Б) было осуществлено еще А. Эвансом задолго до дешифровки линейного Б. Как бы- п0 указано выше (Глава IV), такая классификация линейного письма была условная и она исходила из материала, на чем была надпись, и примитивности или, наоборот, усовершенствованности слоговых зна- ков и формы их записи; А — более раннее, а Б — более позднее письмо. Поэтому, утверждение о том, что линейное Б дешифровано, тоже условное. Действительно, абсурдно предположить, что усовершенствованная форма линейного письма (т.е. Б) принадлежала только грекам- ахейцам (пришлому народу), а минойцы (местное население — создатель линейного письма) ими не пользовались; ведь культурный уровень ахейцев был намного более низким, чем у пелазгов. Греки могли, по-видимому, только приспособить некоторые знаки линейного А (и Б тоже!) к своему индоевропейскому языку (например, появление новых знаков включающих звук «о»: о, go, do…). Поэтому мы умышленно приводим здесь образцы из линейного письма Б (рис. 80-101).
Несмотря на то, что кносские таблички находились в полном распоряжении А.Эванса вплоть до его смерти в 1941 г., доступ к ним он ревниво охранял, хотя сам так и не приступил всерьез к их дешифровке (в /56, 57/ приводится только общее описание некоторых таких табличек). Монополия Эванса была нарушена только в 1939 г., после того как К. Блеген обнаружил аналогичные таблички в Пилосе. Но вскоре началась вторая мировая война и приступить к плодотворным исследованиям по дешифровке оказалось возможным только в конце 40-х — начале 50-х годов. Однако окончательного успеха добился здесь не ученый с громким именем (лингвист, по-Георгиеву), а тридцатилетний английский архитектор Майкл Вентрис, который в 1952 г. с помощью филолога-классика Джона Чэдвика из Кембриджского университета представил ученому миру бесспорные доказательства того, что под текстами линейного письма Б (не всех!) кроется древнегреческий язык, отличавшийся от языка Гомера.
В 1943-1950 гг. американский математик Алиса Кобер провела исследования загадочных письмен Микен и Крита под новым углом зрения: составив таблицу устойчивых сочетаний звуков, она смогла обнаружить окончания предположительного для мужского и женского рода, а также установить грамматические окончания. Но ей не удалось прочитать с полной уверенностью ни одного слова, или даже слога.
Изыскания Алисы Кобер успешно были применены М. Вентрисом. На основе подсчетов повторяемости знаков и сочетаний одного знака с Другим, умело используя достижения других исследователей, Вентрис смог в 1951 г. составить «сетку», которая включила все основные знаки критского «минойского» письма Б. Из 88 различных знаков в «сетку» попало 66. М. Вентрис предполагал, что «минойский» язык идентичен эт
русскому. Однако М. Вентрису не удалось убедительно втиснуть в неумолимую и неопровержимую «сетку» формы этрусского языка, хотя этрусский язык полностью не разгадан. Дальнейшие попытки показали, что греческий язык превосходно укладывался в «сетку». Чем дальше шли исследования Вентриса, тем больше греческих слов он получал. Но многие слова звучали странно и Вентрис предполагал, что это естественно, ведь язык на котором эти слова написаны был древнее гомеровского на несколько сот лет. Нам кажется, что это было связано именно с влиянием пелазгского (субстратного) языка на греческий (пришлый). Действительно, критики дешифровки М. Вентриса отмечали, что такие греческие слова, как «поймен» (пастух), «кхалкос» (медь), писались на линейном Б как «поме», «како». Столь типичного для греческого окончания на «л», «м», «н», «р» не передавались в письме. Эта «странность» объяснялась достаточно убедительно тем, что язык греков, создавших линейное Б из линейного А, отличается звуковым обликом от минойского языка. Линейное А было приспособлено для передачи открытых слогов минойского, а не закрытых слогов греческого языка. И поэтому в линейном письме Б грекам приходилось, приспосабливаясь к нормам чужого письма, пропускать конечные согласные в конце слов и слогов. Как мы увидим в Главе X, в линейном А (кстати, как в иероглифическом письме) действительно очень часто пропускался согласный звук в конце слога.
Трудность при дешифровке линейного Б заключалась еще и в том, что М. Вентрис почти не владел диалектами и тонкостями не только греческого языка гомеровской эпохи, но и еще раннего греческого языка, смешанного с местным (субстрактным) языком минойцев (пе- лазгов). На помощь молодому исследователю приходит языковед Дж. Чэдвик, специалист по древнейшим греческим диалектам. Объединенными усилиями они публикуют в 1953 г. чтение 65 знаков и формулируют правила орфографии крито-микенских текстов. Один за другим крупнейшие специалисты в области древних письмен и греческой филологии признают правильность выводов Вентриса и Чэдвика.
Основные принципы дешифровки линейного Б приводятся в книге Дж. Чэдвика «Дешифровка линейного письма Б», русский перевод которой приводится в /85/. Поэтому, мы считаем, что здесь нет необходимости останавливаться на подробностях дешифровки линейного Б, причем наша методика дешифровки, изложенная в Главе VIII, принципиально отличается от методики, примененной Вентрисом. Тем не менее, считаем целесообразным привести здесь озвучивание основных знаков (чтение некоторых текстов) табличек, написанных на линейном Б, для сравнения с результатами наших исследований. На текстах рис. 80, 81 после определенного «слова» указаны фигурки мужчин (рис. 80) и женщин (рис. 81). Поэтому, считают (А Эванс, М. Вентрис и другие), что эти тексты содержат только имена мужчин и женщин соответственно.
Рис. 80. Надпись линейного Б (список мужских имен) /57/
Рис. 81. Микенская надпись (линейное Б) из Кносса (список женских имен) /152/
Рис.82. Микенская надпись (линейное Б)/132/
Рис.83. Микенские надписи(линейное Б) из Кносского архива
Рис. 84. Микенская надпись из Кносского архива /152/
Рис.85. Линейное Б из Кносского архива/152/
Рис. 86. Таблетка линейного Б (Кносский архив)
Рис. 88. Таблетки линейного Б (Кносский архив) /56/
Рис. 88. Таблетки линейного Б (Кносский архив) /56/
Рис. 89. Таблетки линейного Б (Кносский архив) /56/
Рис.90. Таблица с “процентами”/56/
Рис.91. Таблетка со списком мужских имен. 1-первая сторона 2-вторая сторона /56/
Рис. 92. Таблетки со знаками женщин и детей
Рис. 93. Таблетки с квази-пиктографическими знаками животных и других объектов /56/
Рис. 94. Таблетка со знаком “цветок шафрана” /56/
Рис. 95. Таблетки со знаком «колесница, конь» /56/
Рис. 96. Таблетки со знаком «колесницы без колес» /56/
е
Рис. 97. Таблетки со знаком «колесница без колес» /56/
Рис. 98. Таблетки со знаком «колесница, колесо» /56/
Рис. 99. Таблетка со знаком «колесница, колесо» /56/
Рис. 100. Таблетка с повторяющимся знаком «конь» (а — различные формы знака «конь») /56/
Рис. 101. Нарисованные (чернилами) надписи на глиняных вазах /56/
Транслитерация некоторых надписей линейного Б выгладит следуюшим образом /152/.
1.[.]- me-no X MUL 1[8] tu-zo X ко-pi х MUL 1 [
2. a-to-me-ja MUL 1 da-te-ne-ja MUL 1 pa-ja-ni MUL 1 [ ] pi [
3. wo-di-je-ja MUL 1 ko-wo 1 du-sa-ni X MUL 1 ma-ku [
4. pa-i-ti-ja X MUL 1 pi-ra-ka-ra X MUL 1 18-to-no / tu MUL 2X wi- so MUL 1 X
5. e-ra-ja MUL 7 ko-wa 1 ko-wo 1
6. to-sa MUL 45 ko-wa 5 ro-wo 4
7. ke-ra-me-ja X MUL 1 ko-wo 1 tu-49-mi X MUL 1 i-du X MUL [
8. tu-ka-to X MUL 1 e-ti-wa-ja MUL 1 sa-ma-ti-ja X MUL 1 si-[
9. ku-tu-qa-no X MUL 1 wi-da-ma-ta2 X MUL 1 ka-na-to-po X MUL 1 sa-ti-qi-to MUL 1
10. tu-ka-na X MUL 1 sa-65 X MUL 1 u-jo-na X MUL 1 sa-mi MUL 1
11. a-de-ra2 X MUL 1 tu-ka-na X MUL 1 pu-wa MUL 1 X si-nu-ke X MUL 1
12. [a]-qi-ti-ta X MUL 1 si-ne-e-ja MUL 1 X u-pa-ra MUL 1 X ru-ta2— no MUL [1
13. ] du-tu-wa MUL 1 ko-wa 2 ke-pu MUL 1 ko-wa 2 wa-ra-ti MUL [1
14. ] — ja-si-ja MUL 4 a-nu-wa-to MUL 1 [
1. de-u-ki-jo-jo «mе-nо»
2. di-ka-ta-jo / di-we OLE[9] s 1
3. da-da-re-jo-de OLE s 2
4. pa-de OLE s 1
5. pa-si-te-o-i OLE 1
6. qe-ra-si-ja OLE 1 [
7. a-mi-ni-so / pa-si-te-o-i s 1 [
8. e-ri-nu OLE v 3
9. 47-da-de OLE v 1
10. a-ne-mo / i-je-re-ja v 4
11.
12. to-so OLE 3 s2 v 2
1. ra-pa-to «mе-nо», 47-ku-to-de OLE v 1 pi-pi-tu-na v 1
2. au-ri-mo-de OLE v 4 pa-si-te-o-i s 1 qe-ra-si-ja s 1
3. a-ne-mo-i-je-re-ja OLE 1 u-ta-no, a-ne-mo-i-je-re-ja’s 1 v 3
1. da-i-pi-ta, ke-do-si-ja [
2. u-ra-jo VIR1 wi-du-ro VIR ki-ri- [
3. ] jo-si VIR qo-ja-si VIR 56 [
4. ] VIR pa-wi-no VIR di-de [
5. e-u-da-mo VIR qa-wo [ ] — we-ke VIR [
6. pu2-ra-ne-jo VIR a-ko-de VIR o-pe-ta VIR [
7. a-ta-ma-ta VIR e-ke-se VIR pu-ri VIR [
8. a-tu-qo-ta VIR i-ke-ta VIR [
9. ] -si-jo VIR [
1. ] ra-to 1 e-ke-a 1 e-mi-ja-ta 1
2. ] ka-mu-ko-to 1 ke-ra-ja 1
3. ] — pu 1 we-ka-di-jo 1 ma-ke-ra 1
4. ] de-ro 1 ma-ti-ko 1 a-ti-ka 1
5. ] — we-u 1 qa-da-ro 1 ka-sa-no 1
6. ] wo 1 to-ro-ki-no 1 [ [to [ ] ]
7. ] no-re 1 wi-ri-ki-no 1 [
8. ] kp-no-si-jo 1 do-ti-jo-no [
9. ] – [
1. ] de- [
2. ] VIR a-ra-ka-jo VIR ko-[ ] — no VIR
3. ] — wo-ta VIR po-ki-te VIR
4. ] se VIR ma-di-qo VIR
5. ] VIR to-wa-no VIR
6. ] VIR pu-na-si-jo VIR
7. ] e-wi-to-wo VIR ru-a2 [ ] VIR
8. ] re-ka-ta VIR [
9. 1 ma-ja-ro VIR [
| Рис. 85,2. | |||
| 1. | [su-] ri-mi-j[ | ||
| 2. | [u-] ta-ni-jo[ | ||
| 3. | [ti-] ri-ti-jo | M6 | |
| 4. | qa-mi-jo | M6 | |
| 5. | pu-si-jo | M 5 | |
| 6. | ru-ki-ti-jo | M 9 | |
| 7. | tu-ri-si-jo | M 4 | |
| 8. | qa-ra-jo | M 9 | |
| 9. | to-so | M 47 |
MUL- фигура женщины
История лезгин. Пелазги (III-II тыс. до н.э.). Т. 1. —М,, 2003, 532 с.