Кавказский Вавилон

Если вы меня спросите, что общего между Дербентом и Мурманском, отвечу сразу — практически ничего. Полные противоположности. Мурманск — один из самых северных городов России. Дербент — самый южный. У нас холода, там почти всегда лето… Хотя, есть чуток общего. Оба города — морские. Дербент расположен на берегу Каспия. И еще — оба города готовятся отметить юбилей. Мурманску исполнится сто лет, Дербенту — две тысячи…

Окошко в Азию

В том, что это самый южный город России, никто не сомневается. В нескольких километрах от него проходит государственная граница с Азербайджаном. Туда два раза в сутки ходит электричка, чуть чаще — рейсовые автобусы. Но вот по поводу возраста этого города давно ведутся большие споры. Кто-то утверждает, что городу ни много ни мало 5 тысяч лет.

В чем действительно не стоит сомневаться, так это в уникальной географической привлекательности этих мест. Каспийские ворота, или Дербентский проход, — всего несколько километров хорошего пути с юга на север. Полчища скольких народов прошли сквозь эти ворота, сколько земель покорили, сколько крови пролили?

Скифы, сарматы, хазары, греки, арабы, персы… И «отец истории» Геродот писал про эти ворота, и в других античных источниках, а особенно арабских, они упоминаются. Один из центров Кавказской Албании, столица Дербентского эмирата, граница между Россией и Персией.

Петр Первый прорубил здесь окно в Азию в 1723 году. Жители Дербента, как рассказывают хроники, открыли ему ворота в город без боя. Петр тут жил некоторое время в древней каменной крепости Нарын-Кала. Но потом русские войска ушли, прорубленное «окошко» затянуло, и на долгое столетие город снова стал персидским. И лишь с 1813 года согласно Гюлистанскому мирному договору Дербент в составе России.

Но довольно истории. Ее вы узнаете прекрасно, посетив эти места. Экскурсоводы с удовольствием расскажут и об арабском периоде, и о персидском и даже покажут место, где жил Петр Первый.

В Дербент я попал со второго раза. Первый раз, в 2013-м, проехал мимо на поезде, следующем в Баку. Знакомые в Махачкале, узнав, что я собираюсь остановиться в Дербенте на денек-другой, решительно стали отговаривать: мол, там сейчас неспокойно, боевики с гор спустились, ведется антитеррористическая операция.

Послушался, проехал мимо. И лишь теперь, побывав в Дербенте, понял, почему меня отговаривали. Товарищи работают в местном правительстве и просто не хотели, чтобы я увидел все те контрасты, которые есть между столицей и самым дальним городом Дагестана.

Впрочем, я к беспорядку и провинциальной неухоженности привык. Более того, мне гораздо больше нравится не столичный глянец, а простая жизнь малых городов.

Итак, в Дербент в этом году я попал из Грозного. На обычной маршрутке проехал через всю республику. Кроме пассажиров водители везли еще с десяток ящиков яблок. Салон был наполнен осенним ароматом… Пока ехали по Чечне, было тихо, только пересекли границу, водители врубили музыку, песни на аварском языке — сами они аварцы, почувствовали, что дома.

Пассажиры выходили, кто в Хасавьюрте — городке, похожем на строительный магазин, всюду торговля цементом, кирпичами, камнем, кто-то доехал до Махачкалы. А как добрались до местного автовокзала, нам заявили, что дальше ехать не хотят, так как пассажиров нет, порожняком невыгодно — надо пересаживаться.

В маршрутке на Дербент чувствуешь себя как килька в банке: бородатые мужчины в кожаных куртках, женщины в длинных юбках, в платках, в проходе багаж — сумки, ящики, коробки. В пути два часа – сплошная пробка, местные водители-гонщики летают по встречке, обгоняют на поворотах — чудом добрались. По пути все время хотелось увидеть море, но быстро темнело, и Каспий был скрыт в опускающейся мгле.

Лезгинка на всех одна

Дербент встретил… А как он встретил? Да никак. Конечная остановка — северный автовокзал. Типичные ларьки, каменные двухэтажные домики, таксисты в основном на старых «жигуленках». Тут же набежали, стали предлагать услуги. Но где находится гостиница, в которой я забронировал номер, никто не знал.

Подошел к постовому, спросил, как добраться, и заодно поинтересовался, почем тут таксисты берут за проезд. Узнал, возвращаюсь, а мой таксист стоит, сурово набычившись:

— Что, меня, старого мента, решил на вшивость проверять? Сто рублей у нас тут такси — в любую сторону. Большего не возьму…

По пути разговорились. Рассказал, что сам он бывший милиционер, 35 лет отслужил в Иркутске, а на пенсию вернулся на родину: «Не думал, что на старости лет буду таксовать, но что делать…»

Я ему про Мурманск, про Север, про то, что нынешний президент Дагестана Рамазан Абдулатипов у нас когда-то жил, в мореходке преподавал. А он с лету: «Вот и забирайте его к себе обратно!» Такой вот поворот.

— А что от него толку? Болтуны все. Надо всех наших начальников метлой гнать и на их место садить московских. Чтоб никакого кумовства и блата! Он же обещал, что в правительство будет брать со всех национальностей, а набрал только своих аварцев.

Дагестан — самая многонациональная республика России. Аварцы, даргинцы, кумыки, табасаранцы — все тут живут, язык у каждого народа свой, общаются, разумеется, на русском. На дагестанском юге живут в основном лезгины.

Не скажу, чтобы все, но наш лезгин-таксист своим президентом не был доволен.

Тем временем добрались до гостиницы. В Дербенте всего две гостиницы, номера в которых можно забронировать в Интернете. Та, в которой остановился я, весьма удивила, причем в хорошую сторону.

На первом этаже ресторан, где гуляют свадьбы, выше — номера, к обустройству которых, если и захочешь придраться, не сможешь. Одни — с видом на море, другие — на древнюю крепость. Причем у гостей есть возможность выбрать. Но это сейчас, когда не сезон и гостиница пустует. Летом отдыхающих будет побольше.

— А хотите посмотреть настоящую дербентскую свадьбу? — предложила мне хозяйка. — У нас как раз сегодня гуляют…

Ну кто же откажется…

— А разве можно?

— Конечно, у нас на свадьбу все, кто пришел, — гости.

Я заглянул ненадолго, только чтобы посмотреть, как танцуют лезгинку — самый известный кавказский танец. Мужчина — «орел», женщина — «лебедь». Танцуют лезгинку самые разные горцы — и чеченцы, и ингуши, и осетины. А лезгинам — сам бог велел.

На свадьбе в круге все — и стар и млад, главные же герои, конечно, жених с невестой. На столах — изобилие: шашлык, горы овощей, вино и коньяк — местный дербентский.

Коньячный завод, а также завод игристых вин, можно сказать, градообразующие предприятия Дербента. Известны они далеко за пределами Дагестана. Кто-то хвалит за якобы изысканный особый аромат, кто-то морщится — «клопами воняет». Но я-то помню Владимира Владимировича, про то, что «для пессимиста коньяк клопами, а для оптимиста клопы коньяком пахнут». Вот и не смог удержаться, чтобы не продегустировать. Но прежде надо было купить.

А час был уже поздний. На город опускалась темень, фонари почти не горели, улицы в ухабах, и в подворотнях личности всякие темные бродят. Но я не из пугливых.

Зашел в один магазинчик — нет коньяка, в другой — даже вина нет. Вижу в ларьке два деда сидят, о чем-то беседуют. Ну, думаю, мужики точно знают.

Спросил, а они на меня как посмотрят! Взглядом сожгли…

— Ты что не видишь! Это халяльный магазин. Тут никакого алкоголя никогда не было!

И то верно. На двери ведь было написано «Халяль» — значит, тут продаются только те товары, что разрешено кушать мусульманам.

Извинился, собрался уже выходить, а деды мне вслед:

— Если хочешь купить, мы тебе вызовем такси за сто рублей и тебя довезут до магазина…

Как Путин сказал

…Рано утром, как рассвело, отправился на осмотр главной достопримечательности Дербента — древней крепости Нарын-кала. Ее видно издалека. С любой точки города. Самая крупная из сохранившихся до наших дней крепость на всем Ближнем Востоке. Каменная граница между Европой и Азией, Югом и Севером.

Но прежде чем полюбоваться ее величием, надо до нее дойти. Путь от моря в гору крут. И порой опасен — ноги можно поломать. Как я писал, Дербент уже несколько лет готовится отпраздновать юбилей. Хотели 5 тысяч лет, по максимуму, веря самым мутным источникам. Но все спутал Путин.

Выступая на одной из встреч на юге России, президент назвал Дербент «уникальным для человеческой цивилизации местом» и предложил отметить… двухтысячелетие. Спорить с ним никто не стал. Хотя надпись на одной из арок, стоящих в центре города, по-прежнему утверждает, что Дербент на три тысячи лет старше.

Идешь по улицам и веришь, что это так: асфальта кое-где нет совсем, ямы, канавы, лужи, грязь… Дома в основном старой постройки, как правило, каменные двухэтажки. Кое-где на осыпающуюся штукатурку прикреплены таблички, типа «Уважаемые жильцы, верьте, вас расселят в…» и указан, как правило, прошлый, а то и позапрошлый год. Но что такое год в масштабах Дербента — две тыщи (или пять!) лет терпели и еще немного потерпим…

Немало коммунальных неудобств доставила и подготовка к предстоящему юбилею.

Капитальный ремонт центральных улиц и каменных стен, ведущих к крепости, начали, да вот, как у нас часто бывает, закончить не успели. Потому все перекопано, перерыто… И у местных жителей надежды, что власти успеют закончить все к юбилею, почти нет. Хотя, говорят, по осени из Москвы приезжала комиссия, выписала всем виновным волшебных подзатыльников, и работа должна бы закипеть.

Нарын-кала тоже в стадии ремонта. Часть стен затянута деревянными лесами. Туристов осенью и зимой почти совсем нет. Разве что ватага школьников, вопреки запретам, носится по старым стенам, пугая местных бродячих псов. Льет моросящий дождь, на деревьях висят огромные лимоны, айва, уже перезревшие гранаты. Зябко, и в такую погоду много не нагуляешься…

Обратный путь легче, под горку. На этот раз решил идти проулками и вскоре оказался в старом городе. Каменные домишки — стена к стене, заборы, поросшие диким виноградом, булыжная мостовая с огромными, промытыми ливневыми потоками провалами. Мимо проходят старушки, с ног до головы укутанные в одежды. И ни малейшего признака, что ты в XXI веке.

Но вот впереди огромный каменный храм. Армянская церковь. Она давно закрыта. На стенах следы от обстрелов. Спрашиваю у сторожа, откуда это.

— А давно это было, еще в гражданскую войну, сто лет назад.

Рассказывает, что храм пытались реставрировать при советской власти, открывали тут музей. Сейчас службы проходят редко.

— Ну как вам наш мусорный город? — грустно спрашивает сторож.

Что ж, лоска, свойственного раскрученным туристическим центрам, тут не хватает. Внешне Дербент — обычный провинциальный райцентр. Но в прикупе у него три козыря: древняя крепость, жаркое Каспийское море, которого мне так и не удалось увидеть, и — грядущий юбилей, способный привлечь интерес туристов к этому городу — самому южному и древнему городу России.

 «Мурманский вестник»