Закарийа ибн Мухаммад ибн Махмуд Абу Йахйа ал-Казвини – известный арабский географ и космограф (1203-1283), автор широко известного космографического сочинения «Аджаиб ал- махлукат ва гараиб ал-мавджудат» («Чудеса тварей и диковинки существующего»), которое сокращенно называют «Космографией». Этот труд является «крупнейшим систематическим произведением этого рода, получившим широко распространение во всех литературах мусульманского Востока» (И.Ю. Крачковский). «Космография» – очень популярное на Востоке произведение. Имеется много его списков, а также переводы на другие языки.
Известно и другое сочинение ал-Казвини – это «Асар ал- билад ва ахбар ал-‘ибад» («Памятники стран и известия о людях»), которое часто сокращенно называют «Географией».
Арабский текст обоих произведений Закарийа ал-Казвини издан в середине XIX в. немецким арабистом Ф. Вюстенфельдом1.
Ал-Казвини выступает как крупный популяризатор известных ему средневековых авторов. Много места в его произведениях отведено Дагестану. Он часто ссылается на ал-Гарнати, повторяет сведения географов X в. о Каспийском море, Кавказских горах, о Дербентской стене, Зерехгеране. Но в его трудах можно найти важнейшие известия о Дагестане, относящиеся ко времени их написания, то есть к XIII в. Здесь много данных, единственных в своем роде, о них мы узнаем только у Закарийа ал-Казвини. Это интересные сведения о культовых сооружениях в Дербенте, о религиозной, культурной и хозяйственной жизни в двух южнодагестанских селениях – Цахуре и Шиназе, о переводческой деятельности, развернувшейся в цахурском медресе, основанном знаменитым Низам ал-Мулком.
До сих пор мы не имеем русского перевода текста Закарийи ал-Казвини. Только небольшой отрывок о мече Масламы ибн Абд ал-Малика и уникальный текст о Цахуре переведены на русский язык известным кавказоведом А. Н. Генко2. В 1828 г. французский востоковед Доссон впервые перевел на французский язык и прокомментировал арабский текст о Цахуре и Шиназе3. Впоследствии отрывок о Цахуре был переведен на немецкий язык академиком Б.А. Дорном4.
Этим и ограничиваются известные нам русские и иностранные переводы сведений о Дагестане из сочинений знаменитого арабского автора. Однако ценность сообщений Закарийа ал- Казвини для изучения средневековой истории, в частности, истории Дагестана, настолько очевидна, что перевод и научное комментирование соответствующих мест представляются весьма необходимыми.
В данной статье сделана попытка перевести наиболее важные сведения Закарии ал-Казвини о Дагестане, однако комментирование всего текста здесь не представляется возможным из-за обширности материала, сложности интерпретации. Мы ограничиваемся комментированием только наиболее важных и оригинальных сообщений – о Баб ал-абвабе, Цахуре и Шиназе и характеристикой значения этих материалов для изучения истории и культуры Дагестана в XIII в.
Переводимый нами на русский язык арабский текст Закарийа ал-Казвини о Дагестане взят из указанных выше двух изданий Ф. Вюстенфельда.
I. Аджаиб ал-махлукат ва гараиб ал-мавджудат
(«Чудеса тварей и диковинки существующего»)
Хазарское море. Это море Табаристана и Джурджана, расположенных на восточном берегу его. К северу от этого моря расположена страна хазар, к западу – ал-Лан и горы ал-Кабк, к югу – ал- Джабаль и ад-Дейлем. Это огромное и обширное море, не связанное ни с одним из существующих на земле морей. Если человек начнет объезжать это море, то вернется [наконец] к месту, откуда начал [свой путь]. Это море трудное для путешествий, чрезвычайно опасное, с большими волнами, бурное, без приливов и отливов.. Не добывают из него ничего – ни жемчуга, ни драгоценных камней. В нем нет обитаемых островов, но есть острова с зарослями, водами (родниками), деревьями, только вот людей там нет. Море имеет вокруг 1500 фарсахов, длина его – 800 миль, ширина – 600 миль. Оно имеет округлую форму, вытянутую в длину. Мы сообщаем [ниже] кое-что об островах и животных, находящихся там.
Раздел об островах (Описание островов Каспийского моря, взятое у ал-Гарнати).
Имеется также остров овец. Сказал Саллам Тарджуман (Переводчик), посол ал-Васика Биллаха, повелителя правоверных, к хазарскому царю: «Мы видали остров [на территории] между хазарами и булгарами. Там имеются горные овцы, наподобие лошадей. Они не могут бежать из-за своей многочисленности. Когда корабли подходят к этому острову, то добывают там [все], что Аллах захочет – овец, ягнят жирных. Других животных на этом острове я не видал. На этом острове [много] источников, трав, деревьев – хвала тому, чьи благодеяния неисчислимы».
Глава об обитателях этого моря. (Повторение сообщения Саллама Тарджумана об огромной рыбе, пойманной хазарами).
Гора ал-Кабк. Это гора, прилегающая к Баб ал-абвабу, стране алан и тянется до страны румов. Она представляет собой барьер между хазарами и Ираном. В этой горе [много] проходов, по которым хазары переходили и вторгались в земли Ирана и Азербайджана вплоть до Хамдана и Мосула. Когда царем стал превосходный Хосров Ануширван, он заключил мир с царем хазар и женился на его дочери и хитростью закрыл эти проходы прочной стеной… и осталась [гора] прегражденной до наших дней. Некоторые говорят в своих описаниях этой стены, что конец стены уходит в море, а укрепление его доходит до такой линии, против которой не применить хитрость.
Стена протянулась на семь фарсахов, до неровной местности, к которой нет пути. Стена возведена из ровных четырехугольных каменных плит, самую меньшую из которых не поднимет пятьдесят человек. Эти каменные блоки прикреплены болтами и свинцом. На протяжении этих семи фарсахов сделано семь дорог, у каждой из которых построен город. При каждом из этих городов поставлен гарнизон из персидских воинов, которые охраняют город. В каждом городе – железные ворота, к каждым из которых уполномочено сто человек для их охраны, в то время как раньше нужно было иметь сто тысяч человек. Затем (Ануширван) стал на свой престол и поклонился Аллаху, благодаря его за завершение [строительства] и за избавление от зла [со стороны тюрок], запрокинулся на спинку трона и сказал: «Теперь я отдыхаю». Сказал ал- Бахтури, упоминая о силе царя Ануширвана в своей касыде на «син», в описании дворца (ийван) Хосрова во время пребывания его в Баб ал-абвабе: «Закрыты ворота его на горе ал-Кабк до жилищ Хилата и М.ска.
М.ск. – это город. Более подробное описание этой стены будет дано в статье о Баб ал-абвабе.
II. Асар ал-билад ва ахбар ал-ибад
(«Памятники стран и известия о людях»)
Баб ал-абваб. Удивительный город на берегу Хазарсюго моря, построенный из скалы. Город имеет продолговатую форму, море доходит до его стен, длина его – около двух третей фарсаха, а ширина превышает [расстояние полета] стрелы. Город имеет железные ворота, много башен, у каждой из которых – медресе для тех, кто поблизости и занимается религиозными науками. На стене – стража, которая охраняет [город] от врагов. Построил этот город превосходный Хосров Ануширван. Это одна из великих пограничных областей (сагр), потому что значительное число тех, кто окружает город, – беспокойные народы. Рядом с городом – небольшая гора, известная под названием Занаб (хвост)5. На вершине этой горы ежегодно собирают большое количество дров, чтобы разжечь из них костер в случае необходимости известить жителей Аррана, Азербайджана и Арминийи о приближении врага. Хосрои придавали огромное значение этому месту из-за этой опасности, которую оно представляет. (О заключении договора между Хаканом и Ануширваном о строительстве пограничной стены). За городом имеется холм, на котором расположена мечеть, в михрабе которого [держат] меч. Говорят, что это меч Масламы ибн Абдал-малика ибн Марвана. Паломничают к нему люди и паломничают в белой одежде. И если кто-нибудь посетит его в цветном одеянии, наступают ливни и ветры, и [тогда] все, что вокруг холма, почти погибает. На этом холме имеется охрана, которая удерживает того, кто идет к холму в одеянии, окрашенном в какой-либо цвет. Близ холма расположен источник, к которому люди выходят в каждую пятницу ночью, и они во время некоторых ночных молений видят в этом источнике сияние и свет, и становится видными гравий и камень [на дне источника]. Они называют этот источник [источником] воздаяния (саваб)…
Страна хазар. Они [составляют] большой род из тюрок. Страна их расположена за Баб ал-абвабом, который называют ад- Дербенд. Их две категории (синф), одна – белые, удивительной красоты, другая – смуглые, как их называют – кара хазары. Их жилища – из войлока (букв. – из ткани хирках), кроме некоторых, сделанных из глины. У них рынки, бани, и проживают они на берегу реки Итиль. У них имеется великий царь, называемый бек, и среди них много мусульман, христиан, евреев, идолопоклонников…
Зерехгеран. Значение его – «изготовители броней». [Это] два селения выше Баб ал-абваба, на высокой горе. Вокруг них расположены селения, обрабатываемые поля, рустаки, горы. Жители их
– с высокими талиями, белокурые, с острыми (хазр) глазами. У них нет иного ремесла, кроме изготовления кольчуг и панцирей. Они богаты, щедры, они любят чужеземцев, особенно тех, кто разбирается в науке или каллиграфии, и тех, кто знает какое- нибудь ремесло. Они не платят хараджа никому из-за укрепленности их места. Нет у них ни религии (милла), ни религиозного толка (мазхаб).
В каждом из тех селений под землей [имеется] два больших помещения, наподобие погребов, одно из них для мужчин, другое -для женщин. В каждом помещении находится несколько мужчин с ножами. И когда из жителей этих селений кто-нибудь умрет, и если это мужчина, то [труп его] доставляют в помещение для мужчин, а если же это женщина – то в помещение для женщин. Тогда они отрезают его члены, очищают их от мяса, извлекают [из костей] мозг. Затем они собирают эти кости, [причем] нет там сырости, а в мешке нет грязи. Кости клались в мешок. Если [умерший] был из богатых, то в мешок из парчи, а если из бедных – в мешок из небеленой ткани. Затем на этом мешке писали имя покойного, и имя его отца, дату рождения и время его смерти. Мешок вешали в тех помещениях. Мясо мужчин относилось на холм за селением, где отдавали его в корм черным воронам и не разрешали есть это мясо другим птицам. Если прилетала [сюда] другая птица, чтобы кушать это мясо, то ее отгоняли стрелами. Мясо женщин относили на другое место и кормили ими коршунов, но допуская других птиц.
Абу Хамид ал-Андалуси рассказывает, что он слышал, как однажды жители Дербенда снарядили войска на Зерехгеран и шли до тех пор, пока не вошли в селение. Тогда вышли из-под земли люди, вошли в эти помещения и поднялся [в это время] сильный ветер, пошел большой снег, так что никто из этих войск не смог узнавать своего товарища. Они начали убивать друг друга, сбились с пути, и погибло из них много народу. И спаслись [только некоторые] после того, как воочию увидали смерть.
Рассказывают, что владелец Ширвана – а он был могущественным маликом, сильным и мощным – пошел однажды на них, сильно желая [подчинить] их, но его постигло то же, что и дер- бентцев. Вследствие этого правители (малики) воздержались от походов на них (то есть зерехгеранов).
***
Ширван. Область близ Баб ал-абваба. Говорят, что заселил ее Ануширван Кисра (Хосров) и названа она его именем…
Шинас. Городок в стране Лакзан, на краю очень высокой горы. К нему нет иной дороги как по вершине горы. Кто хочет попасть сюда, тот берет в руки палку и медленно спускается из-за сильного ветра, чтобы ветер не сбил его с ног. Холод у них чрезмерно силен [в течение] семи месяцев. У них произрастает сорт зерна, называемый ас-сульт, кое-что из горных (диких) яблок. Жители его добрые, мирные, гостеприимные по отношению к бедным, радушные к чужеземцам. Ремесло их заключается в изготовлении вооружения, как кольчуга (дир) и панцири (джавашин), и другие виды вооружения6.
Захур – большой город, населенный в шести переходах (мархала) от Джанзы (Ганджи). Он – главный город (касаба) страны Лакзан7. Холод в нем очень силен. Рассказал мне факих Юсуф ибн Мухаммад Ганджинский, что вода города – из реки, называемой Самур. Она находится в замерзшем состоянии зимой и летом. Они ломают лед и черпают воду из-под него. А когда они почерпнут [воду] и нальют в кувшин, они помещают его в мешок (гита) из бараньей шкуры, чтобы [вода] не замерзла тотчас же. А пища их [состоит] из злака, называемого сулът, внешне он похож на ячмень, а качество его – качество пшеницы. У них нет торговых связей и [каких-либо] сношений [друг с другом], напротив, каждый из них сеет достаточное для него количество этого зерна и питается этим и молоком своих маленьких овец и кислым молоком их. Они носят [одежду| из шерсти этих овец. Нет [у них] начальника (раис), но есть у них хатиб (проповедник), который молится с ними, и кади, который разбирает споры между ними согласно учению имама аш-Шафии.
Все жители города (мадина) – шафииты. В городе [имеется] медресе, который основал везир Низам ал-Мулк ал-Хасан ибн Али ибн Исхак, при медресе имеется учитель (мударрис) и факихи. И полагается [в качестве жалованья] каждому факиху в медресе ежемесячно один баран и определенное количество сульта. Рассказывают, что они перевели «Мухтасар ал-Музани» на лакзанский язык, как и «Книгу имама ал-Шафии» и занимаются ими обеими.
***
Как мы видим, Закарийа ал-Казвини дает многочисленные и довольно подробные сведения о Дагестане, о его хозяйстве и культуре, городах и других населенных пунктах, о религиозных представлениях. Хронологически охвачен огромный период – от VI века (деятельность Ануширвана по строительству дербентских стен) до XIII в. (описание Цахура и Шиназа).
Тематика также обширна – Хазарское море, продукты, производящиеся в нем, острова этого моря, население, живущее вокруг моря; Баб ал-абваб, строительство дербентских стен, строительная техника, городские ворота, деятельность крупного омейядского полководца Масламы ибн Абдалмалика по распространению ислама, религиозные представления жителей окрестностей Баб ал- абваба; хазары, различные их категории (синф), описание жилищ, степень распространенности монотеистических религий; описание Цахура, его хозяйства, деятельности в медресе; описание Шиназа, ремесленного производства в нем; Зерихгеран, ремесленники в нем, религиозные обряды, успешная борьба жителей Зерихгерана против войск правителей Дербента и Ширвана и т.д.
Основным источником при описании Восточного Кавказа служил письменный материал, однако в ряде случаев автор прибегал и к личному опросу осведомителей, как это было при описании Цахура («Рассказал мне факих Юсуф ибн Мухаммад Ганджинский…»). Последнее обстоятельство при изучении истории средневекового Дагестана по данным Закарийи ал-Казвини имеет огромное значение, ибо в распоряжение исследователей предоставлен не только ценный, но и единственный в своем роде материал. Если сведения, почерпнутые ал-Казвини из письменных источников, почти поголовно известны нам из сообщений предыдущих авторов, то описание Цахура и Шиназа уникальны.
Когда речь идет об описании Хазарского моря, горы Кабк, Баб ал-абваба, Зерехгерана, нетрудно установить, сведения каких авторов использовал Закарийа ал-Казвини, хотя он это не всегда оговаривает. Наиболее полно, иногда слово в слово, использовано сочинение знаменитого историка и путешественника Абу Хамида ал-Гарнати ал-Андалуси (1080-1170)8. У него заимствованы сведения о «достопримечательностях» Хазарского моря, о «горе из черной глины», об «острове змей», «острове духов»9, о зерихгеранах, славившихся производством ремесленных изделий, об обряде, связанном с земледельческим культом10. Имя Абу Хамида ал- Гарнати упоминается здесь неоднократно. Дополнений по сравнению с Абу Хамидом Закарийа ал-Казвини дает мало. В частности, после описания зороастрийского похоронного обряда жителей двух сел зерехгеранов и безуспешного похода дербентского эмира на эти селения, Закарийа ал-Казвини вводит текст, неизвестный ал-Гарнати:
«Рассказывают, что владелец Ширвана, – а он был могущественным царем (малик), сильным и мощным, – пошел однажды на них, сильно желая [подчинить] их, но его постигло то же, что и дербендцев. Вследствие этого цари воздерживались от походов на них (т.е. зерехгеранов)».
Интересное дополнение внесено и в сообщение о записях на мешках с костями умерших. Ал-Гарнати пишет: «Это не что иное, как колдовство этих самых людей, которые вынимают кости мертвецов и кладут их в мешки, богатых и знатных – в мешки из золотой румийской парчи, а рабов и невольниц – в [мешки] из коленкора и тому подобной ткани. И подвешивают их в доме и пишут на каждом мешке имя того, кто в нем»11.
Закарийа ал-Казвини же вносит некоторые новые подробности, а в ряде случаев отказывается от некоторых подробностей, изложенных в тексте ал-Гарнати: «Кости клались в мешок; если [умерший] был из богатых, то в мешок из парчи, а если из бедных в мешок из небеленой ткани. Затем на этом мешке писали имя покойного, имя его отца, дату рождения и время его смерти. Мешок вешали в тех помещениях».
В.В. Бартольд справедливо отметил, что некоторые подробности, введенные ал-Казвини, «не дают права утверждать, что Казвини пользовался кроме ал-Гарнати еще другими источниками»12, однако характер изменения свидетельствует о том, что они не носили механического характера: нет упоминаний о румийской парче, о рабах и рабынях; вместо одного имени, записываемого ранее на мешке, упоминается имя покойного, его отца, дата рождения, время смерти – может быть под влиянием определенного трафарета, сложившегося, в частности, в Дагестане в эпитафиях на камне.
У ал-Гарнати заимствованы также сведения, взятые им, в свою очередь, у более ранних авторов, но также без ссылки на источник.
Что касается остальных сообщений о Дагестане (исключая сведения о Шиназе и Цахуре), то все они основаны на данных арабских историков и географов IX-X вв. В частности, описание Хазарского моря – это почти точное повторение сообщений ал-Истахри (писал ок. 951 г.)13; данные же о Салламе Тарджумане («Переводчик»), после халифа Васика Биллаха и о стене Йаджудж и Маджудж заимствованы у Ибн Хордадбеха; о башнях в стене Дербента и о мечети в каждой башне – впервые встречаем у Мукаддаси14; сведения о деятельности Ануширвана и о мире с царем хазар подробно даны у ал-Балазури (ум. в 892 г.)15, точное определение длины дербентских стен, то есть так называемой Горной стены (7 фарсахов) находим у ал-Масуди16.
Таким образом, основная сумма сведений о Дагестане заимствована у представителей арабской исторической и географической литературы IX-X вв.
Теперь обратимся к данным о двух дагестанских селениях. Как уже отмечалось, данные эти относятся ко времени написания сочинения Закарийа ал-Казвини, то есть к XIII в. У последующих авторов мы не встречаем подобного рода данных. На ценность сведений о Цахуре уже давно обратил внимание А.Н. Генко, давший также перевод отрывка о Цахуре17. А.Н. Генко первый определил, что арабское слово «Захур» – это не что иное, как название селения Цахур18, и привлек к изучению текста и другие исторические данные о селении Цахур.
Мы остановимся лишь на тех сторонах сообщений о Цахуре, на которые раньше не обращалось внимания.
Цахур назван столицей страны Лакзан. У арабских авторов IX-X вв. столица Лакза не упоминается, но под Лакзом понималась территория Южного Дагестана, населенная, в основном, лезгинами и другими представителями лезгинской группы языков, кроме табасаранцев14. Исторически основную территорию Лакза составляла юго-восточная часть Дагестана. «История Ширвана и Дербенда», написанная в начале XII в., сообщает о Западном и Восточном Лакзе20, то есть, возможно, о двух уже самостоятельных государственных единицах. Возможно, под Лакзан у ал- Казвини и понимается Западный Лакз (Цахур расположен в юго- западной части Дагестана). То, что Цахур назван уже столицей Лакзана, говорит о быстром росте значения этого селения. Кстати, нужно заметить, что А.Н. Генко слово Лакзан перевел как лезгин, что не совсем точно, ибо тогда необходимо было бы отнести сведения к юго-восточному Дагестану. В таком случае слово «Лакзан» лучше оставить в неизмененном виде. Обращает внимание то обстоятельство, что Закарийа ал-Казвини сохраняет арабскую форму названия Дербента (Баб ал-абваб), а Лакз передан в персидской форме (Лакзан). Кстати, Абу Хамид ал-Гарнати дает иногда обе формы – арабскую и персидскую: «Описание Баб ал-абваба (а это город Дербенд)»21.
Высказывание Закарийи ал-Казвини о жителях Цахура, будто «у них нет торговых связей и [каких-либо] сношений [друг с другом]» дает повод говорить о полном отсутствии связей с соседними народами. Археологический материал, который опровергал бы это предположение, отсутствует, так как в археологическом отношении эта область еще не изучалась. Письменные источники, свидетельствующие о регулярных контактах с соседями, относятся к более позднему времени. Этнографический и языковой материал зафиксировал древние контакты с грузинами и азербайджанцами, но хронологически эти контакты не уточнены. Нам кажется, сам текст ал-Казвини опровергает высказывание об отсутствии связей с соседями. Слова автора о том, что Цахур расположен «в шести переходах (мархала) от Джанзы (Ганджи)», уже могут быть свидетельством контактов, ибо количество переходов фиксируется при уже устоявшихся, регулярных маршрутах.
Особую ценность представляют слова Закарийи ал-Казвини о переводе двух книг на «лакзанский язык» (А.Н. Генко перевел как «лезгинский язык», но будет точнее, если сохранить «лакзанский язык», понимая под ним скорее всего цахурский язык). Перевод двух книг на местный язык – важное событие в культурной жизни Лакзана, хотя речь и идет о переводе религиозных книг. Можно даже предположить, что в этой части существовали определенные традиции. Если же к этому присовокупить сообщение ал-Гарнати о записях на мешках в селениях зерехгеранов, то в распоряжении исследователей имеются уже ценные данные о письменности на местных языках, хотя материально они еще не подтверждены.
«Каждый из них сеет достаточное для него количество этого зерна и питается этим…» Это предложение может быть понято в том смысле, что каждый из жителей селения имел свой участок обрабатываемой земли, скорее всего на правах отчуждаемой земельной собственности, мулка. Если верно сообщение о том, что нет у жителей селения правителя (раиса), то в таком случае речь идет о свободной крестьянской общине. Таким образом, сообщение ал-Казвини является также ценным источником для изучения земельных отношений.
Что касается сообщения о Шиназе, то оно уже привлекалось в научной литературе22, но мы до сих пор не имели полного перевода. До сих пор остается неясным вопрос: как это случилось, что жители Шиназа, изготовлявшие в XIII в. «кольчуги, панцири и другие виды вооружения», в последующем оставили это ремесло и со временем совершенно забыли о нем. Нет ясности и в вопросе о том, когда именно этот вид ремесленной деятельности жителей селения пришел в упадок.
Теперь несколько слов о медресе в Цахуре. Знаменитый везир сельджукских правителей Низам ал-Мулк, который упомянут в тексте ал-Казвини, жил в XI в. (ум. в 1092 г.). Значит, строительство медресе можно отнести к последней трети XI в. Стало быть, ко времени Закарий и ал-Казвини (ум. в 1283 г.) медресе имело уже более чем полуторавековую историю, а селение Цахур существовало еще в XI в.
Особого внимания и комментария требует текст об отсутствии в Цахуре представителей гражданской власти: «нет [у них] начальника (раиса), но есть проповедник (хатиб), который молится вместе с ними и кади, который разбирает споры между ними согласно учению аш-Шафии».
Чтобы точнее понять смысл этого отрывка, следует обратиться к сообщениям памятников эпиграфики. Наиболее раннее упоминание представителей местной власти в Цахуре относится к 1278 г. – это надпись в стене мечети, дошедшая до нас в неточном переводе Н.Г. Вучетича: «…мечеть эту с минаретом основал… Сафи Кадыр-бек оглы по приказанию Хадиджата Магомет-кизы… в 677 г. магометанского летоисчисления. Мастера: Харус и Гасан… Это есть время основания Цахура по уничтожении селения Хиц Исми – шамхалом»23.
677 г. хиджры соответствует 1278 г. Это единственная надпись XIII в. из Цахура, где упоминается термин бек. «Сафи Кадыр- бек оглы» (скорее всего – Сайф, сын Кидир-бека), был, очевидно, представителем правящей фамилии (имена мастеров-строителей же упомянуты отдельно). Совсем не вяжется со сложившимися в Дагестане трафаретами строительной эпиграфики фраза: «по приказанию Хадиджата Магомед кизы», т.е. Хадиджы, дочери Мухаммада. Можно предположить, что соответствующее место следовало бы прочитать следующим образом: «Эту мечеть с минаретом воздвигли… Сейф, сын Кидир-бека, и его жена Хадиджа, дочь Мухаммада…», имея ввиду, что слова ва имраатуху были поняты как би-амри. Для сравнения можно привлечь текст 1302 г. из Цахура: «Построили это здание Аблагар, сын Атабека, и его жена Хумри, дочь Мухаммада». Или же текст 1365 г. из того же селения: «Строитель этой мечети и этого минарета паломник обеих святынь Хаджи Дауд б. Ридван и его жена Айша, дочь Мухаммада»24, а также текст 1422 г.: «…Восстановили этот минарет Сейф, сын Чакуна, и его жена Михангар, дочь Ибрахима».
Мы видим, что термин бек в Цахуре был известен еще в 1278 г., но нет еще уверенных данных о том, что в это время беки правили именно в Цахуре, в надписях речь идет о сыновьях беков, строивших здесь здания. Некоторую ясность в этот вопрос может внести надпись из соседнего Цахуру селения Мишлеш, обнаруженную нами в 1985 г. Она сохранилась внутри мечети, в стене, справа от входа, нанесена врезным текстом на речной камень (99 х 15-29 см) почерком насх, с некоторыми элементами куфи, особенно в начертаниях букв «син» и «алиф». Ниже дается перевод основного содержания надписи: «…Восстановили эту мечеть эмир Махмуд, сын эмира Сейфа, сына эмира Чакуна, и жена Махмуда по имени Мумин, дочь эмира Кидир-бека… Это здание построили Ахмад, ныне Хиягский, Хусейн, сын Мухаммада и Исмаил, сын Хусейна Цахурский (вар.: Цахурские)… Дата – шестьсот сорок восьмой год». 648 г. хиджры начался 5 апреля 1250 г.
Эта надпись старше упомянутой выше цахурской примерно на тридцать лет. В Мишлеше представителями власти выступают эмиры, причем, как мы видим, этот титул или эта должность передается по наследству. Что касается эмира Кидир-бека, отца Мумин, то, очевидно, он жил в Цахуре. Здесь необходимо привести еще одно сообщение: надпись из Цахура рассказывает о гибели Чакуна, сына Кидир (вар.: Кадир)-бека25. Очевидно, беки жили и в Цахуре. В таком случае невыясненным остается еще вопрос о взаимоотношении терминов эмир и бек, а также о роли кади в системе управления этих селений. Можно только поставить вопрос о теократическом характере власти в Цахуре, но это только предположение.
Мы дали перевод текста ал-Казвини и коснулись только некоторых вопросов, связанных с сообщением этого известного арабского автора. Важность и ценность этих сведений требует их более углубленного, более обстоятельного разбора. В частности, речь идет о тех данных, которые проливают свет на многие вопросы истории и культуры средневекового Дагестана.
доктор исторических наук,
профессор
-
В оригинале статья называется “Закарийа ал-Казвини о Дагестане”