Политическая история Кавказской Албании (Алупании): I век до н.э.

Алупания в начале I века до нашей эры была сильным и независимым государством. По мнению исследователей, в это время центростремительные силы развиваются и страна начинает приобретать твердую политическую самостоя­тельность, проводит независимую внешнюю политику.

Но с юго-запада появляется новая опасность. Римляне завоевали Малую Азию и стали передвигаться на Закавказье с целью захватить Армению, Иберию, Алупанию. Командовал римской армией прославленный полководец Лукулл. Он начал военные действия в Армении в 69 году до нашей эры. На помощь армянам поспешили соседи — алупанцы, иберы. По словам Плутарха, армянскому царю помогали многие соседние страны. Албанцы тоже воевали на стороне армянского царя Тиграна II.

Тигран выслушал совет Митридата (царь Понта, враг римлян, союзник и родственник Тиграна II): «уклоняться от сражения, но при помощи конницы отрезать неприятеля от подвоза продовольствия … но когда собрались к нему со своими силами армяне и гордиенцы и явились во главе своих войск мидийские и адиабенские царьки, когда от Вавилонского моря прибыли полчища арабов, а от Каспийского — толпы албанов и сопредельных им иберов, да к ним еще присоединились, тоже в немалом числе, вольные племена с берегов Аракса, привлеченные лаской и подарком Тиграна, — тут уж и на царских пи­рах и в царском совете только и слышны были самонадеянные похвальбы и угрозы в духе варваров» (5,стр. 136-137).

Из сообщения Плутарха явствует, во-первых, то, что албаны участво­вали на стороне Армении против римских завоевателей, во-вторых, Плутарх ясно пишет, что в битве участвовали и вольные (именно вольные) племена с берегов Аракса, привлеченные лаской и подарками Тиграна». Поэтому, следо­вательно, утверждения армянских историков о том, что области между Курой Араксом якобы были отторгнуты армянами от Албании во II веке до н.э. и находились в течении нескольких сот лет в составе Армении является, откро­венно говоря, вымыслом. Плутарх утверждает обратное, что вольные племена с берегов Аракса присоединились к иберам и албанам.

В сражении у Тигранакерта Лукулл разгромил армянскую армию. Но Лу­кулл дальше, — к Алупании, не мог продвигаться. Натиск завоевателей был отбит.

Через три года другой, не менее знаменитый, римский полководец Гней Помпей привел свои войска в Закавказье. В 66 году до нашей эры Помпей устремился в долину реки Кура.

Царем Алупании в то время был Оройс (Оройз). (может быть Иррис, Урус, Уруш). Он собрал армию, перешел реку Куру и внезапно напал на за­хватчиков. Но Помпей был готов к отражению этого удара. Албаны не дос­тигли цели и вернулись назад в свой лагерь и начали готовиться к главному сражению.

Страбон, рассказывая о столкновении Помпея с албанами, сообщает, что в армии Оройза насчитывалось 40 тысяч воинов. Он добавляет, что в случае необходимости алупанский царь мог выставить 60 тысяч пехотинцев и 22 ты­сячи всадников.

Мудрый Оройз в декабре 66 года до н.э. собрал в Кабале большой совет. В совете участвовали цари отдельных областей Алупании, полководцы и жрецы, во главе с верховным жрецом страны и философом Ба. Он был верховным жрецом главного языческого храма, находившегося в Кабале.

После долгих обсуждений решили: в данный момент нежелательно воевать с Помпеем. Он пока очен силен. Помпею надо дать возможность для продолжения похода за Понтийским царем Митридатом в Иберию. Надо выиграть время, собирать армию, найти союзников.

Делегация алупанского шарвала Оройза посетила лагерь Помпея (у реки Кура) и предложила мир.

Помпей согласился. После подписания мирного договора, Помпей с вой­нами двинулся в Иберию. Он дошел до Колхиды. Иберы оказали ему сильное сопротивление. Помпей вспомнил и албан. Он не был уверен, что албаны спокойно будут наблюдать за его действиями.

Действительно албаны подняли бунт и уничтожили оставшихся в Алупании представителей римлян. Как сообщает Плутарх, «Помпей получил известие о новом бунте албанов», и «в раздражении и гневе Помпей повер­нул назад, против них, он снова перешел реку Кири — с трудом и, подвергая войска опасности, ибо варвары (имеются ввиду албаны — Ф.Б.) возвели на реке длинный частокол» (б, стр. 311).

Так как ему (Помпею) предстоял долгий и мучительный путь (с границы Иберии до р.Турян (до Ширвана ) 200-250 километров -Ф.Б.) по безводной местности — полупустыне, он приказал наполнить водой десять тысяч бурдюков. Выступив против врагов (имеются ввиду албано-лезгиноязычные племена — Ф.Б.), Помпей нашел их у реки Абанта (реку Абанта можно идентифицировать с рекой Турян, ведущей свое начало с Кабала или рекой Гирдман — Ф.Б.) уже построившихся в боевой порядок. (5,стр.311). По сообщению Плутарха, войска албан состояли из 60 тысяч пехотинцев и 12 тысяч всадников. А Страбон называет несколько отличающиеся цифры: «именно они (албаны) вооружают 60000 пехотинцев и 22000 всадников, со [столь многочисленными войсками они выступили против Помпея» (4,стр.476).. По Плутарху «большинство воинов (албан) было плохо вооружено и одето в звериные шкуры» (5,стр.312). Но современник этого сражения Страбон выска­зывает другое мнение: «албанцы вооружены дротиками и луками, они носят панцири и большие продолговатые щиты, а также шлемы из шкур зверей по­добно иберейцам». (4,стр.476).

В 65 году до н.э. у реки Абанта в Шарванской степи (Шарван — по- лезгински означает территория, принадлежащая лично царю, удел царя), раз­разилась ожесточенная схватка между римскими и алупанскими войсками.

Алупанскими  войсками командовал брат царя (шарвала) Алупании Оройза Козис (Косид у Плутарха). Некоторые источники Козиса (Кас) называют сыном Оройза (А.Бакиханов «Гюлистани Ирем», Ризвановы «История лезгин»). Во время схватки Козис ворвался в расположение римлян и чуть не поразил римского полководца. Помпея спасла железная броня. Плу­тарх пишет, что как только дело дошло до рукопашного боя, полководец Косид «напав на Помпея, метнул в него дротик и попал в створку панциря» (5 ,стр.312). От силы удара Помпей упал с коня. В это время отборные воины, охраняющие Помпея, смертельно ранили албанского полководца. Косид от этих ран и умер. По утверждению Плутарха, ставившего перед собой цель прославить Помпея как полководца и воина, Помпей, якобы пронзив Косида «копьем, убил на месте» (5,стр.312). Алупанские войска остались без полко­водца и начали отступать. В этой битве, как передают источники, на стороне албан сражались также амазонки, пришедшие с гор у реки Пермодонта. Дей­ствительно, после битвы, когда римляне стали грабить убитых албан, им попадались щиты и котурны амазонок . (5,стр.312).

На поле боя осталось много погибших воинов с обеих сторон. Разбирая мертвых, римские солдаты крайне удивились.Среди погибших албанских воинов было немало женщин. Они были, так называемые, в сочинениях ан­тичных авторов «амазонки», а в действительности «храбрые албанки», которые вместе со своими мужьями, братьями, отцами сражались с инородными завое­вателями, защищая независимость своей страны, основанной на свободном образе жизни  народа.

Аппиан пишет, что в “Риме среди заложников и пленных албанцев были раненные женщины» (201,стр.34).

Во многих женских могилах из Мингечаура и села Вардан (Варташенский район Азербайджанской Республики) найдено оружие. Этот факт еще раз подтверждает версию о том, что в обороне страны участвовали и женщины. (205,стр.94).

Легенды о  женщинах-амазонках продолжают жить по сего­дняшний день. В них отразилась историческая правда. В книге на древнелезгинском языке неизвестного автора сообщается, что после сражения с римской армией албаны собирали тела погибших. Погибших мужчин хоронили на шес­ти холмах, а женщин — на одном холме. В могилах — курганах зажигали кост­ры. Огонь горел в мужских могилах 3 дня, а в женских могилах четыре дня, не потухая. Это была воля верховного жреца храма Солнца Ра в городе Кабала, по имени Ба (его именем названы две горные вершины в Большом Кавказском хребте): Басув и Басар. Совершая этот обряд, албаны отдали дань уважения храбрым амазонкам. После этого сражения, зажигать костры на могилах погибших воинов стало традицией.

Интересно отметить, что некоторые ученые-археологи, когда находят на могилах, надмогильных слоях следы огня, стараются это объяснить тем, что здесь обнаружены следы пожара, или недоумевают, по той простой причине, что не знают древнелезгинскую традицию.

По цифрам, названным в древнелезгинской книге о курганах погибших воинов — 6 и 1, можно примерно определить в составе алупанской армии соот­ношение мужчин и женщин. В пехоте женщин было около десяти тысяч (количество пехоты — 60 тысяч воинов), а в коннице примерно 3 тысячи (общее количество всадников — 22 тысячи).

После поражения албанская армия отступила в горные и лесистые районы страны. По античным источникам, шарвал Оройз запросил мира. Одна­ко Помпей, воодушевленный победой, не соглашался на мир. Его войска нача­ли продвигаться вглубь страны. Как бы он ни зверствовал по пути своего про­движения, его войска везде получили серьезный отпор со стороны местного  населения. Его войска изо дня в день растворялись. Помпей понял бесперспективность своего упорства и вынужден был покинуть пределы Алу­пании. Алупания не была покорена. (2,стр.6).

Серию походов Лукулла и Помпея в Закавказье продолжил другой рим­ский полководец Марк Красс. Однако, в 54 году до н.э. (по Треверу 53 году до н.э. ) Марк Красс попал в плен к парфянам и был убит. Римские легионы были уничтожены. К счастью, этот поход не коснулся территории Алупании.

Примерно десять лет спустя в Риме начали готовить новый поход на Вос­ток, но в связи с убийством Цезаря поход не состоялся.

В 36 году до н.э. другой римский полководец Марк Антоний с войсками прибыл в Армению. Он напал на соседнюю Атропатену, но потерпел неудачу. По всей вероятности, из-за того, что от армян не получил ожидаемой помощи, Антоний возвратился в Рим, но в Армении оставил армию во главе с полковод­цем Публием Канидием Крассом. Эта армия была оставлена с поручением ус­мирить иберов и албан, потому что, «когда римляне заняты другими делами, они поднимают восстание» (4,стр.264).

Канидий Красс начал активно готовиться к походу в Алупанию и осу­ществил его. Исследователи подчеркивают, что он попал в Алупанию по мар­шруту, которому в свое время шел Помпей из Армении в Иберию через Алупа­нию. Он переправил свои войска через перевал, который в свое время прошел и Помпей, а именно через ущелье у Куры в районе Армозонки (Мцхета) и Севсаморы. А из Иберии в Албанию Канидий шел третьим, у Страбона упомяну­тым горным проходом. «Проход (перевал) из Албании в Иберию идет сначала через тропу, высеченную в скале, а затем через болото, образуемое рекой Алазонием, текущей с Кавказа». (4,стр.474). «Этими проходами воспользовался сначала Помпей, двинувшись из Армении, а затем Канидий». (4,стр.475).

«Этот путь после выхода из гор проходил по безводному гористому рай­ону древней Камбисены: этим же путем отправился Помпей в последний свой поход, неся бурдюки с водой из Иори. Но так как Канидий шел из Иберии, вероятно из района Армози, то переходил он Иору в верховьях ее, а не в ни­зовьях, как Помпей, шедший из Армении. Направление маршрутов обоих завое­вателей через Иору и Алазань определялось местом нахождения столицы Алба­нии, города Кабалаки».(13,стр.113). Дело в том, что ни в одном античном ис­точнике, написанном до н.э., название города Кабала не упоминается. По карте Птолемея Кабала расположена на восточном склоне (предгорье) Большого Кавказа. Поэтому вряд ли права Тревер, когда связывает маршруты римских легионов с местонахождением столицы Алупании Кабалы. Во-вторых, римляне вряд ли когда либо нападали на горную часть («Сув») Алупании. По нашему мнению, и Помпей, и Канидий и другие римские полководцы не рисковали войти в гористо-лесистую часть страны и провели свои войска по низменно­сти — по Араму, и места сражений алупанской армии с римскими легионерами надо искать на равнине — Аране. Водой наполненные воинами Помпея бурдю­ки (10 тыс.) также свидетельствуют в пользу нашей версии.

По утверждению Тревера, римские легионы подчиняли себе Алупанию. По ее мнению, после этого похода во всех Закавказских странах ими были ос­тавлены римские гарнизоны и 30-ые годы до н.э. они были перебиты не толь­ко в Армении, но и в Алупании и Иберии (13,стр.113).

Плутарх по поводу этого похода пишет, что Канидий победил армян, а также басилевсов, иберов и албан. (5,гл.34.стр.931). Дион Кассий, другой рим­ский автор, пишет, что Публий Канидий Красс, совершив военный поход про­тив иберов, победил в бою их басилевса Фарнабаза, привлек его к союзу и, напав вместе с ним на Алупанию, победил их басилевса Зобера. Это было примерно в 35-ом году до н.э. Из этого источника узнаем имя еще одного алу­панского царя — шарвала Зобер.

Народы Закавказья не смирились с римским гнетом и искали возможно­сти для изгнания врагов. Моисей Дасхуринви, ссылаясь на Хоренаци, сообща­ет следующие факты: Армянский царь Артавазд II собрал сильные войска из Атропатены, из племен, живших в горах Кавказа, пригласил армии иберов и алупанцев и в 34 году до н.э. напал на римские войска, расположенные в Ме­сопотамии. Но в сражении Марк Антоний побеждает, Артавазд II и его семья попадает в плен. Спасается от римлян только старший сын Артавазда II Артаксес. Он возвращается в Армению и восстанавливает свою власть. В это время, сообщает Моисей Дасхуринви, алупанцы (Смбатян почему-то пишет «аланы»(1), вступив в союз со всеми горскими племенами, отчасти и с иберами, собрав огромное полчище, вторглись в пределы Армении. Артаксес (царь Ар­мении в 34 -20 гг. до н.э.) также собрал свои войска, выступил против них и разбил лагерь на берегу реки Куры. В жаркой битве царевич албанский попал

в плен Артаксесу. За него армянский царь взял себе в жены дочь алупанского царя Сатеник( имя арменизировано).Это  сообщение Хоренаци лишено исторической логики. Во-первых, армянская армия разбита Антонием в Месопота­мии. Во-вторых, на Армению напали объединенные армии почти всех северо- восточно-кавказских народов. По всей вероятности, результаты этой битвы должны быть противоположны тому, что сообщает Хоренаци. В это время царем Алупании был Зобер или Зобир (фактически Зубир — Ф.Б.), как пишет Т.Моммсен и повторяет К.В.Тревер. (13,стр.112). А Зубир в лезгинской мифоло­гии прославляется как великий полководец.

По всей вероятности, после походов римских полководцев в последнюю четверть I века до н.э. Алупания, Иберия и Армения попадают под влияние Рима. Во времена римского императора Августа — последнее десятилетие I века до н.э. совершаются новые походы в Алупанию. Этот факт подтверждается пер­вой картой Алупании, составленной Агриппой (63-12 гг. до н.э.) для императо­ра Августа. Кроме этого существует Анкирская надпись, в которой от имени римского императора Августа (правил в 27-14 гг. до н.э.) говорится, что «дружбу просили через послов… цари албанов, иберов и индийцев». (24,стр.36).

По сообщению Страбона, в это время многие народы и страны перешли под власть римлян и назначенных ими властителей. Что же касается армян, албанцев и иберов, то для тех достаточно только присутствия намеченных на­местников, так как они превосходно подчиняются власти римлян. Впрочем, когда римляне заняты другими делами, они поднимают восстания… (4,стр.264).

Наверное, и это обстоятельство послужило причиной того, что римские войска и в последующие годы организовали новые и новые нашествия на стра­ны Закавказья, в том числе и на Алупанию. В свою очередь и алупанцы при каждой возможности пытались сбросить с себя гнет римских завоевателей.

Как утверждает К.В.Тревер, в письменных источниках, сообщающих о дальнейших судьбах народов Закавказья в последние десятилетия I в. до н.э., Албания больше не упоминается. Но ясно, что события происходившие в Арме­нии и Иберии, несомненно были связаны и с Алупанией. Когда в 20 году до н.э. римские войска под предводительством Августа напали на Армению, от этого нашествия не спаслись и алупанцы. Отголосок исторической судьбы алупано-лезгинских народов, в поэтической форме нашел свое отражение и в поэме «Энеида» Вергилия, где говорится повествуется о побежденной реке Арак, (Арц), изображенной на щите Энея: «…и Арак, что мостов не выносит». (28,стр.728).

Тацит, в «Анналах» описывая положения Закавказских народов, кон­кретно армян, констатирует, что последние, несмотря на ослабление Римского гнета, не воспользовались свободой». (29.кн.II.гл.4). Наверное, длительный период нашествия римлян и парфян, попытки их сталкивать алупанцев, иберов и армян друг с другом, сеять вражду между ними и ослабить, разъединить их силы, время хаотических восстаний и стычек, поражений и разорений истоща­ли силы и алупанцев.

Но как утверждается в Анкирской надписи, «являющейся как бы итого­вым отчетом деятельности Августа и составленной им в конце его жизни», (13,стр.116) сообщается: «Нашу дружбу просили через послов… так же цари албанов … » (29,кн.II.гл.4).

Из этих слов мы узнаем, что в конце I века до н.э. — в начале I века н.э. в Албании правили цари албанского происхождения, и они имели мирные взаи­моотношения с Римом, «узнаем и о том, что албаны занимали среди кавказских народов не последнее место, поскольку они упомянуты в надписи первыми»

По всей вероятности, древний лезгинский эпос Шарвили, созданный в I веке до н.э. сложился из песен о прославленных царях и полководцах Оройза (Иррис), Касида^Кас)^ Зобера (Зубир) и других.

Экономика

По сведениям Г.И.Ионе, в Мингечауре обнаружены многочисленные гончарные печи. Эти печи датируются первыми веками до н.э. и первыми века­ми н.э. (88,стр.31). Это двухярусные печи прямоугольной формы с довольно сложной системой жаропроводных каналов. Количество печей, выявленных на правом и левом берегах Куры у Мингечаура, превышает пятьдесят печей. (13,стр.80).

Мингечаурская переправа связывала правобережье Куры с Кабалой. По мнению С.Т.Еремяна, местом Мингечаурской переправы могла бы являться Хадаха по Птолемею, Кандак по автору (93,стр.89), «Хандак» — по-лезгински означает остатки, развалины, фундамент постройки.

В первом веке до н.э. в Алупании существовало производство стекла («муга» по-лезгински) (89,стр.97). В кувшинных погребениях Мингечаура найдено большое количество стеклянных бус. (13,стр.81).

«Ткачество наравне с гончарным производством и обработкой металла являлось одним из основных ремесел населения Алупании. (13,стр.81). С древ­нейших времен алупанцы занимались рудными разработками, добывая медь.(91). В горах и в предгорье Шахдага добывали агат, халцедон, аметист, яшму, хрусталь и другие камни (92). Алупанцы пользовались нефтью (1,кн.1.гл5) еще до нашей эры.