Народно-освободительное движение на Восточном Кавказе под руководством Хаджи-Давуда Мюшкюрского (первая треть XVIII века). / Бутаев А.А.
-Махачкала: Мавел, 2006
Глава I
Внутриполитическое и социально-экономическое состояние и внешнеполитическое положение Восточного Кавказа в первой трети XVIII в.
§1.Восточный Кавказ в начале XVIII века
Под Восточным Кавказом нами подразумевается территория современного Дагестана и северо-восточной части нынешнего Азербайджана, известная в начале XVIII века чаще всего под названиями Дагестан, Лезгистан, и Ширван, т.е. территория, ограниченная на севере рекой Терек, на юге и юго-западе рекой Курой и её притоком Алазанью, далее по Главному (Водораздельному) хребту до горной вершины Шавиклде, откуда на северо-восток по Снеговому и Андийскому хребтам до Салатавских гор, и от них далее на север до Терека.
Эта территория по своим природно-климатическим и географическим условиям отличается чрезвычайным разнообразием, представляя собой удивительную картину смещения и чередования различных физико-географических условий. Главный Кавказский хребет, простираясь посреди него на юго-восток, образует прекрасные пастбища и богатые луга с множеством чистых родников и ручьёв, которые, соединяясь здесь, орошают плодородные долины. Берега Куры и низовья Самура изобилуют лесом, разного рода злаками, садами и другими богатствами. Междуречье Терека и Сулака, приморские и предгорные районы также отличаются богатствами природы и возможностями орошаемого земледелия. Остальная нагорная часть Восточного Кавказа, хотя и имеет хорошие летние пастбища и много плодородных ущелий, но вообще она скудна жизненными потребностями.
К сожалению, источники начала XVIII века не сообщают достаточных сведений о политико-административном устройстве Восточного Кавказа, о развитии там хозяйственных и социальных отношений, о народах и границах их расселения. Приблизительные данные об этом в основном относятся к концу XVIII-началу XIX веков. Поэтому, с учетом столь характерного для того времени крайне медленного развития производительных сил и застойности социальных структур, считаем возможным, для более полной характеристики социально-экономической и политической жизни региона пользоваться не только немногочисленными источниками начала XVIII века, но и другими материалами, относящимися к более позднему или раннему периоду.
В этом плане важные сведения, в том числе и о локализации и границах отдельных феодальных владений и союзов сельских общин, о взаимоотношениях местных правителей, об источниках и величине их доходов, численности подданных и вооруженных сил сообщают А.И.Лопухин, И.Г.Гербер, Д.И.Тихонов, И.Т.Дренякин, А.Г.Серебров, Ф.Ф.Симонович, П.Г.Бутков, А.И.Ахвердов, А.А.Кремский, А.П.Тормасов, Ф.И.Ртищев, Р.Ф.Розен, Хрисанф, М.К.Ковалевский, И.Ф.Бларамберг, Ф.Х.Щнитников.[1] Отдельные ориентировочные данные содержатся также в трудах Э.Челеби, А.Олеария, Ф.И.Соймонова, И.А.Гильденштедта, С.Броневского, П.Зубова, О.Евецкого, И.Данилевского.[2]
Обобщив сведения всех этих авторов можно установить, что в XVII-XIX веках территория Восточного Кавказа была известна под разными названиями. Наиболее употребительными из них были Лезгистан, Ширван и Дагестан. Причем данные о границах между этими областями у разных авторов, как правило, сильно отличаются. Поэтому, мы здесь на них особо останавливаться не будем, а укажем только на мнение И.Г.Гербера, как современника и во многом очевидца описываемых событий. Он делит Восточный Кавказ на следующие территории: Дагестан, где перечислены уезды: Андрей, Буйнак, Утамиш, Кубеша; Дагестан Нижний (Алти-пара, Рутул, Мишкенджа, Будух, Докуспара, Хиналук, Джак, Алык, Капут); Хайтаки и Карахайтаки указаны отдельно, не причислены никуда. В состав Ширвана включены следующие уезды: Дербент, (город и уезд), Кабала, Мушкур, Низават, Шабран, Рустау, Шеспара, Бярмак, Шамаха (город и уезд), Агадаш, Бака (город и уезд), Салиян и Джават. Далее идет Лезгистан (Курали, Курги, Куба, Гулахан, Шаки, Джары, Хаси-кумуки, Акуша). В конце отдельно от всех указаны Таулистан и Авари.[3]
Как видим, перечисленное деление Восточного Кавказа Гербером — не политическое и не этническое, а скорее чисто территориальное. При этом остается неизвестным, исходя из каких принципов и по каким признакам проводил он своё деление. С другой стороны, как замечает В.Г.Гаджиев, деление Гербера, «хотя и не совсем удачное, объяснимо. В конце XVII века и в начале XIX века в официальных кругах России под названием «Страна гор» понимали отмеченную нашим автором территорию. И лишь со времени организации Дагестанской области(1860) окончательно утвердилось это название за современной территорией Дагестана»[4]
Точно так же, т.е. во многом произвольно, делили Восточный Кавказ и другие авторы как более раннего, так и более позднего периодов. Причем многие из них объединяли Дагестан и Лезгистан.
Карта Восточного Кавказа, составленная И.Г. Гербером в 1728 году.
Так, автор второй половины XVIII века И.А.Гильденштедт в своём описании Кавказа название «Дагестан» вообще не употребляет. Он пользуется только термином «Лезгистан»[5] Зато Дж. Белл в своей работе, наоборот, употребляет только название «Дагестан».[6]
И всё же название «Лезгистан» в изучаемый период было более употребительным для обозначения территории, населенной собственно лезгинами и некоторыми другими дагестанскими народами.[7] Затрагивая вопрос об этимологии и распространении этого термина, Р.М.Магомедов писал: «Вначале у соседних народов Закавказья название дагестанского племени леги (по-грузински «леки») прочно и надолго закрепляется за группой родственных племен Южного Дагестана, а затем оно распространяется почти на всю его территорию. Таким путем и закрепляется за Дагестаном название Лезгинистан.[8]
В другой своей книге Р.М.Магомедов уже высказывается более конкретно, совершенно справедливо утверждая, что название «Лекзистан-Лезгистан», встречающееся в источниках с XIII века, прежде всего, относится к землям, населенным самими лезгинами и другими родственными им народами.[9] Подобная же мысль содержится и в работе М.М.Ихилова» Народности лезгинской группы».[10]
Восточный Кавказ всегда представлял собой сложный регион как в социально-экономическом и политическом, так и в этнорелигиозном отношении. На его территории проживало более 30 народностей и этнографических групп, занимавшихся в зависимости от природно-климатических условий различными видами деятельности и находившихся соответственно на разных стадиях становления и развития феодальных отношений. Карту их расселения в описываемый период можно представить следующим образом.
Обширную территорию Прикаспийской низменности, от Терека до Башлинской речки, занимали кумыки. Здесь же, от устья реки Сулак до реки Тюркали, кочевали ногайцы. На левобережье Терека проживали терско-гребенские казаки. В предгорьях к западу от Прикаспийской низменности обитали чеченцы-аккинцы. На юге, от Башлинской речки до Гюргенчая, проживали терекемейцы, таты и горские евреи. Территорию от Прикаспийской низменности на запад предгорного и нагорного Дагестана, через гребень Кавказского хребта до Алазанской низменности, населяли аварцы и народы андо-цезской группы (андийцы, ахвахи, багулалы, годоберинцы, ботлихцы, каратины, тиндалы, чамалалы, дидойцы, бежтинцы, хваршины, гинихцы, гунзебцы). Центральный Дагестан, от восточного склона Турчи-Дага до пределов Дюлти-Дага, т.е. долину Казикумухского Койсу, населяли лакцы. Юго-восточнее аварцев и лакцев, в горной и предгорной зоне среднего Дагестана жили даргинцы и родственные им кайтагцы и кубачинцы.[11] Территорию, начиная от рек Дарбах и Агул и далее на юг по обе стороны Главного Кавказского хребта, населяла лезгинская группа народностей: лезгины, табасаранцы, агулы, рутульцы, цахуры, хиналугцы, будухи, кризы, удины. Заметим, что лезгины в большом количестве проживали и в подвластном Сефевидам Ширване, будучи одним из коренных народов региона, населявшим его с незапамятных времен. Наряду с лезгинами на территории Ширвана, особенно в долине реки Куры, обитало большое количество пришлого кочевого тюркско-кызылбашского населения (предков современных азербайджанцев), переселенного сюда в разные годы из Ирана. Персы проживали главным образом в городах. Последние, наряду с кызылбашами, служили главной опорой сефевидского господства на Восточном Кавказе.[12] Кроме названных народов, в Ширване жили также армяне, таты, горские евреи, курды и другие. На границе с Ширваном, в так называемых Джаро-Белоканских вольных обществах, жили также дагестаноязычные аварцы, цахуры и лезгины.
Известно, что среди населения Восточного Кавказа в начале XVIII века были последователи ислама, христианства и иудаизма. В Дагестане в основном исповедовался ислам суннитского толка. В Ширване же, наряду с суннитами, проживали и шииты-кызылбаши, занимавшие привилегированное положение по отношению ко всему остальному населению.
В описываемое время Восточный Кавказ не представлял собой единой, политически целостной территории. Более того, его внутриполитическое положение характеризовалось дальнейшим усилением феодальной раздробленности.[13] Достаточно сказать, что только на территории современного Дагестана к началу XVIII века находилось 18 феодальных владений и свыше 60 союзов вольных обществ.[14]
Наиболее крупными из них были Тарковское шамхальство, Кайтагское уцмийство, Аварское, Кубинское и Шекинское ханства, Казикумухское халклавчийство, владения табасаранских майсума и кадия, Цахурско-Елисуйское султанство, а также Дербентское и Бакинское владения. Внушительной силой при решении внутри- и внешнеполитических вопросов выступали также и крупные союзы «вольных обществ» (Акуша-Дарго, Ахты-пара, Андалал и др.)
Хотя процесс размежевания феодальных владений и союзов сельских общин в начале XVIII века продолжался более интенсивно, наиболее обширным и влиятельным из них всё-же оставалось Тарковское шамхальство. Как писал И.Г.Гербер, шамхалы тарковские «изстари великую власть имели, ибо не токмо все уезды в Дагестане под их властию стояли, но оные ещё некоторую часть тавлинцев под свою власть брали…, а другие около их живущие народы их высоко почитали и их силы боялись»[15].
В начале XVIII века границы Шамхальства простирались от реки Сулак на юг до реки Орасай-Булак в длину на 110 верст и в ширину на 50-60 верст.[16] Шамхальство занимало значительную часть Прикаспийской низменности, одной из самых плодородных во всем Дагестане полос, наиболее пригодной для широкого развития земледелия.[17]
Следует, однако, заметить, что в описываемый период шамхал не являлся уже ни владетелем всего Дагестана, ни верховным судьей (вали). Этот титул говорит лишь о былой роли, какую шамхалы играли в Дагестане.[18]
Кроме Шамхальства, на территории Кумыкии, в междуречье Терека и Сулака, располагались ещё три княжества: Эндреевское, Аксаевское и Костековское. В первой четверти XVIII века от Тарковского шамхальства отделяется и обретает самостоятельность Утамышское владение, расположенное на границе Кайтага по реке Куце «подле моря между горами Бойнак».[19]
К югу от Тарковского шамхальства располагалось Кайтагское уцмий-ство. Как сообщают источники, Уцмийство играло важную роль в политической жизни всего Восточного Кавказа. «Усмей, – писал И.Г.Гербер, – после шамхала всегда знатнейший у здешних народов был и ныне ещё в великом почтении»[20].
Уцмийство занимало обширную территорию, простиравшуюся с севера на юг вдоль Каспия на 60 верст и с востока на запад на 100 верст, составляя в окружности 350 верст.[21] Резиденция уцмия находилась в селении Башлы.[22]
К северо-западу от Уцмийства располагались даргинские союзы вольных обществ: Акушинский, Мекегинский, Мугинский, Усишинский, Цудахарский, Урахинский, Буркун-Дарго и другие. Первые пять из них были объединены в федерацию, известную под названием Акуша-Дарго.[23]
Акуша-Дарго занимала территорию нынешнего Акушинского (без Сюргинского участка) и Левашинского районов.[24] Как писал И.Г.Гербер, союз располагался «между горами Иджар под таулинцами» и был отделен «высокими непроходимыми горами, которые зимой и летом покрыты снегом».[25]
Незначительную территорию в Нагорном Дагестане занимало Аварское ханство. По имеющимся данным, в начале XVIII века его основное ядро составляли селения на Хунзахском плато, на котором располагалась и резиденция аварских ханов – Хунзах. На территории Аварии смежно с ханством и отдельно от него располагалось и более 40 вольных обществ, включавших в себя, по неполным данным, около 270 джамаатов.[26]
К юго-востоку от Аварского ханства располагалось Казикумухское халклавчийство. К началу XVIII века оно занимало часть территории бывшего Казикумухского шамхальства, населенную лакцами. «Страна лаков состоит из множества ущелий, соединяющихся в одно верстах в 3 ниже главного селения, Гумука; от долины Самура она отделяется высоким хребтом… такие же хребты, но несколько ниже, отделяют лаков от соседей кюринцев, даргинцев и аварцев»[27].
Известно, что Казикумухское владение возникло во второй половине XVII века. Со временем оно распространило свою власть на целый ряд соседних вольных обществ. Это владение, которое стало уже именоваться ханством, начало играть активную роль во всех политических событиях, происходивших на Восточном Кавказе.[28]
А в начале XVIII века влияние Казикумуха распространялось только на общества Буркун-Дарго и Арчи.[29] Во главе этого владения стоял халклавчи-предводитель. В описываемый период им являлся Сурхай.[30]
К югу от Кайтага до реки Чирах протяженностью на 50 верст и к юго-востоку от Дербентского владения на 80-90 верст лежал Табасаран, граничивший на севере с кайтагами, на юго-востоке с Дербентским султанством и на юге с кюринскими лезгинами.[31] На территории Табасарана в начале XVIII века, как и в предшествующее время, сохранялись два феодальных владения: в Нижнем – майсумство с центром в Джерахе, в Верхнем – владение кадия с центром в Ерси. В горной части Табасарана располагалось 9 союзов вольных обществ-магалов[32], сохранявших независимость от майсума и кадия.[33]
Кроме того, на территории лезгинской группы народностей в начале XVIII века располагалось множество других союзов вольных обществ, а также и некоторые другие феодальные образования, входившие в состав Ширванского беглербекства.
Союзы вольных обществ или магалы были расположены на севере Лезгистана: в области Кюре и Самурской долине. Первые конкретные сведения о вольных обществах Кюры относятся ко второй половине XVIII века. Тогда здесь располагалось 5 магалов: Гюнек, Истал, Картас, Гугдже, КотурКюре.[34] Что касается И.Г.Гербера, то он делит Кюру на 2 части – «Курали» и «Курги», также называет их уездами и народом.[35] Анализируя эти данные, В.Г.Гаджиев пришел к выводу, что область Курали охватывала территорию современного Сулейман Стальского района Дагестана, а Курги – Курахского и частично Табасаранского и Агульского районов.[36] В Самурской долине располагалось 4 магала: Ахтыпара, Докузпара, Алтыпара и Рутул. Каждый магал состоял из разного количества сельских общин.[37]
На рубеже XVII-ХVIII веков, т.е. к началу рассматриваемых нами событий, зависимость многих из вышеперечисленных феодальных владений и союзов сельских общин от Сефевидского государства была лишь номинальной. А некоторые из них (Аварское ханство, северо-кумыкские владения, вольные общества Нагорного Дагестана) вообще не испытывали на себе никакого иноземного гнета.[38] В наибольшей степени сефевидский гнет проявлялся в низменных и предгорных районах. Но, как сообщают источники, и здесь завоеватели не могли добиться полной покорности. По свидетельству И.Г.Гербера, когда дербентские султаны жителей Самурской долины «яко подданными к Персии почесть хотели и к тому принуждать трудились и для того часто великая команда из Дербента посылалась, чтобы их силой под владение привесть, однакож дагестанцы всегда противились и высланных дербентцев кровотекущими головами назад отсылали».[39] Тот же автор сообщает, что табасаранцы именуются подданными шаха, только мало его «слушают …их никто не смеет тронуть».[40] По этому же поводу один из русских авторов XIX века писал, что «получившая в удел восточную часть Закавказья, Персия никогда не могла обуздать Дагестан. Посылаемые в Дагестан персидские войска испытывали одни лишь поражения» и в Персии существовала пословица: «Если шах глуп, то пусть пойдет войной на лезгинов»[41].
Но, несмотря на свою непокорность, народы Дагестана и Северного Лезгистана находились под постоянной угрозой порабощения со стороны сефевидского Ирана. Поэтому неудивительно, что многие из них приняли самое активное участие в освободительной борьбе против иноземного владычества. На первом её этапе одними из лидеров движения во главе лакцев и кайтагцев выступили казикумухский халклавчи Сурхай и кайтагский уцмий Ахмед-хан. Активное участие в движении приняли жители Самурской долины и Кюры. Жители Ахтыпара, говорится в источнике, «Дауд-беку и Сурхаю помощь немалую учинили»[42]. Тот же источник сообщает, что «куралинцы, курей, дагистанцы, лезгинцы и протчие из гор к ним пристали»[43].
Под непосредственным владычеством Сефевидского государства в начале XVIII века находилась только южная часть Восточного Кавказа. Здесь располагалось Ширванское беглербекство с центром в Шемахе. Административно Ширван представлял одну из 17 территориальных единиц, на которые подразделялось Сефевидское государство. Беглербекство делилось на округа и районы (махалы и нахии). Часто под видом мелких административных округов существовали улька, принадлежавшие наследственным владетелям. Таких округов-улька было семь. Это: Шеки, Элису и Цахур, Кабала, Ареш, Баку, Дербент, Куба.[44]
В Ширване, как в пограничной области, были расположены постоянные войска. Ими командовал беглербек, в руках которого была сосредоточена и административная власть.[45] Для обеспечения политического преобладания в регионе каждый ширванский беглербек, выполняя указание шаха, активно занимался переселенческой политикой. В результате за 200 лет правления Сефевидов большая часть Ширвана была тюркизирована.[46] Происходило это не в результате определенных экономических или культурных процессов, а при помощи меча, огня, насилия (бесцеремонного сгона аборигенов с насиженных мест и водворения на освободившиеся территории переселенцев).[47]
Во многом по этой причине в Ширване из старинных местных династов при кызылбашском владычестве уцелели лишь некоторые, и притом в сравнительно мелких владениях. Одним из таких владений было Цахурско-Елисуйское султанство, которое входило в состав Ширванской области в качестве отдельной улька.[48] Султанство было расположено в верховьях Самура по обе стороны Главного Кавказского хребта. Основное население султанства составляли цахуры, объединенные в 4 вольных общества, состоявших из 26 селений.[49] По мнению А.Р.Шихсаидова, Цахурское владение было отдано сефевидскими шахами «цахурским правителям в наследственное условное содержание, с правом налогового и административного иммунитета»[50].
Что касается территории кубинских лезгин, то она вплоть до правления шаха Сулеймана (1666-1694) не причислялась к отдельным областям. При шахе Сулеймане в Кубе утвердилась местная династия, происходившая от маджалисской ветви кайтагских уцмиев. Владетели этой династии носили титул ханов. Столицей Кубинского владения были крепости Худат и Гулахан, пока в 1735 году резиденция ханов не была перенесена во вновь основанный город Куба.[51]
«Этнографическое изучение кубинских лезгин, — пишет М.М. Ихилов, — приводит к мысли, что в другие времена они были преобладающим населением края… Численность лезгинского населения стала уменьшаться здесь во времена распада Кавказской Албании, а затем прихода на эту территорию волны тюркского, а вслед за ним и монгольского населения. Можно полагать, что часть албано-лезгинского населения подверглась насильственной ассимиляции»[52].
Важную роль в военно-политических событиях XVIII века на Восточном Кавказе, как и в предшествующий период, играл Дербент. Дербентская улька управлялась назначаемым шахом хакимом с титулом султана, разделявшим власть с наибом из местной знати.[53] И.Г.Гербер, характеризуя положение Дербента, писал, что дербентскому султану подчинялись и некоторые близлежащие уезды: Мушкур, Низават, Шабран, Рустау, Бармак. Табасаран и Куба также находились в зависимости от султана, который «великое жалованье имел и, кроме жалованья от шаха, уволен был 5000 туменов, или 50 000 рублями, ежегодно, употреблял в подарки, когож по всей воле жаловать хотел»[54].
На этом основании Г.Б.Абдуллаев приходит к выводу о том, что дербентский султан пользовался особой милостью шаха, поскольку ни один султан не получал таких сумм, тем более, что Дербент давал меньше доходов в шахскую казну, чем другие города. Видимо, отношение к дербентскому султану было связано со стратегическим значением города.[55] Прочие доходы дербентских правителей складывались в основном за счет пошлин с монетных дворов, торговых лавок, с привозных товаров.[56]
На этнический состав населения Дербента определяющее влияние оказывала переселенческая политика сефевидских шахов. Стремясь использовать выгодное стратегическое положение города и превратить его в опорную базу в борьбе за подчинение своей власти народов Дагестана, сефевидские шахи изгоняли из города и близлежащих районов местное суннитское население и переселяли на их место шиитов (тюрков и персов) из Ирана. Число персидских и кызылбашских колонистов непрерывно росло и к середине XVII века достигло 9 000 человек.[57] Всё это приводило к изменению этнического фона в районе Дербента и уменьшению здесь коренного дагестаноязычного населения.
Дербент.
Раскрашенная гравюра 1683 г. Э. Кемпфера, изд. I.
B. Homann, 1740
Особую зону в историко-этнографическом плане представляла собой территория, где располагались Джаро-Белоканские союзы сельских общин. Географически Джаро-Белоканские союзы в целом находились на южном склоне Главного Кавказского хребта «на стыке между Дагестаном, Грузией и ханством Шекинским», имея около 60 верст в длину и столько же в ширину.[58] Джаро-Белоканский союз объединял 5 основных обществ: Джарское, Белоканское, Тальское, Мухахское и Джинихское. Кроме того, имелись селения, которые не входили ни в одно из вышеперечисленных обществ.[59] В исследуемое время Джаро-Белоканский союз уже существовал как одна из довольно значимых политических структур Восточного Кавказа.[60]
Политический строй феодальных владений и союзов сельских общин Восточного Кавказа в целом соответствовал уровню их социально-экономического развития и нередко был обусловлен степенью их зависимости от Сефевидского государства. В дагестанских феодальных владениях и союзах сельских общин управление осуществлялось местными феодальными правителями и сельскими старшинами. Они не назначались шахом, и здесь, в отличие от Ширвана, не было сефевидской администрации.
По характеру политического строя феодальные владения Дагестана и Лезгистана представляли собой государственные образования типа восточной деспотии на ранней стадии их развития. В них не было особых отраслей управления, отдельных административных и судебных органов. Высшую военно-политическую и судебную власть в своих владениях осуществляли верховные правители: шамхал, хан, уцмий, майсум, кадий, султан. Формально они выбирались на высшем совете представителей патриархально-феодальной знати из числа правящей фамилии по принципу старшинства. Однако принцип этот часто нарушался. Управление осуществлялось, с помощью везиров, казначеев, приказчиков, нукеров. Влиятельное положение занимали муфтии, шейхи, кадии и другие представители мусульманского духовенства.[61]
Отдельными областями управляли беки. Находившиеся в их распоряжении нукеры выполняли различные функции: участвовали в сборе налогов, приводили в исполнение судебные решения, несли службу по охране границ. Во время войны нукеры являлись ядром феодального ополчения.[62]
Власть на местах осуществляли сельские старшины, выбиравшиеся на сельском сходе из наиболее «почётных» членов общины. Старшины занимались решением всех вопросов хозяйственной и общественной жизни джамаата. К администрации джамаата относились также тургаки, чауши, мангуши, находившиеся в прямом подчинении сельских старшин.[63]
В независимых союзах сельских общин управление также находилось в руках сельских старшин. Но, в отличие от феодальных владений, где их власть была ограничена, в независимых обществах сельские старшины обладали всей полнотой власти. В ряде общин должность старшины являлась уже наследственной или же была достоянием исключительно определенного рода.[64] Наследственный характер должности старшины прослеживается в это время и в отдельных общинах.[65]
Низовой административно-политической единицей вольных обществ являлась сельская территориальная община – джамаат. Сельская община управлялась советом старейшин, который избирался на сходе из числа наиболее богатых и влиятельных лиц. Духовные дела в джамаатах разбирались кадиями или будунами.[66]
Однако сходы представителей сельских общин, как высший орган управления союзов сельских обществ, продолжали терять своё значение. Они часто лишь подтверждали решения, которые были приняты влиятельной верхушкой общинной знати.[67]
В некоторых союзах вольных обществ (Ахтыпара) все важнейшие вопросы, касающиеся всего союза, решались не сходом представителей сельских общин, а так называемым советом аксакалов. Высшим органом управления в Рутульском союзе вольных обществ выступал диван, состоявший из одного бека и аксакалов.[68] Кстати сказать, в XVI-ХVII веках турецкие султаны и сефевидские шахи признавали рутульских беков владетелями Рутула.[69]
В описываемый период во всех вольных обществах продолжался процесс изменения характера политической власти. Четко прослеживалась тенденция трансформации демократической народной власти сельских общин в наследственную власть феодализируюшейся знати.
В Ширване у власти находился беглербек, назначаемый шахом. Здесь, в отличие от других беглербекств, его власть не была наследственной. Это объяснялось тем, что «в Ширване не было больших и сильных кочевых племен, знать которых могла бы претендовать на управление всей областью»[70].
Чтобы ограничить власть беглербеков, шахи окружали их высокопоставленными духовными лицами и разными гражданскими сановниками, непосредственно подчиненными центральной власти.[71] В Ширване, как и в других беглербекствах, были: шейху-л-ислам, ведавший делами шиитского духовенства и шариатскими судами; садр, ведавший вакуфными имуществами и подчиненный дивану высокого садра всего государства; джанишин – заместитель беглербека, следивший за его действиями и доносивший о них шахскому двору; областной везир, ведавший финансами и поступлением налоговых сумм, подчиненный великому везиру государства. Кроме того, в городах и других больших населенных пунктах беглербекства были казии – главы шиитского духовенства на местах и калантары – городские старшины, назначавшиеся шахом, но из местной знати или городского купечества, также не подчиненные беглербеку.[72]
Как будто, на первый взгляд, все эти должности, не подчиненные беглербеку, должны были серьёзно ограничить его власть. Но это было не так. Власть беглербека, «располагавшего военной силой, большими угодьями и средствами была велика»[73]. «Беглербеки фактически являлись государями в государстве. Нередко они присваивали значительную часть налогов, расхищали государственную казну. Ширванский беглербек, например, имел в Шемахе пышный дворец, наподобие шахского, с многочисленными слугами.[74]
Шемахи. 1703 г.
Центр Ширванского белербекства
Что касается ширванских округов (улька), то: «Шеки управляли назначаемые шахом хакимы, но рядом с ними и в подчинении у них находились местные мелики»; в Кабале у власти находились наследственные мелики, а в Ареше наследственные хакимы; Баку управлялся назначаемыми шахом хакимами, носившими титул султана, но «наряду с хакимом в Бакинской улька значительную роль играл наследственный начальник местного феодального ополчения, с чином юзбаши («сотник»)»[75].
Социально-экономическое развитие Восточного Кавказа также отличалось крайней неравномерностью. Это был край со сложными и пёстрыми общественно-экономическими отношениями. Здесь районы с хорошо развитыми феодальными отношениями перемежались с районами, где всё-ещё сохранялись патриархальные пережитки родоплеменного уклада в организации хозяйства.
Торговая переправа близ границ Ширвана
Основными занятиями населения были земледелие и скотоводство. Земледелием занимались почти повсеместно. Но наиболее благо благоприятными для развития земледелия являлись равнинные и предгорные районы. Здесь среди зерновых культур ведущее место занимали посевы пшеницы, ячменя, проса и кукурузы. Кроме того, население этих районов разводило виноград, различные фрукты, выращивало бахчевые культуры, занималось мареноводством. Большое распространение имело возделывание риса и бахчевых культур. Жители некоторых районов занимались хлопководством. В Апшероне и Дербенте разводился шафран[76]. В горных районах земель, пригодных для земледелия, было мало. Поэтому здесь основным видом полей были террасы, являющиеся одним из показателей высокой земледельческой культуры горцев.[77] Кстати сказать, эта система земледелия, как считает М.А.Агларов, сыграла особую роль в формировании аграрных и как следствие социальных отношений у населения гор.[78] Основными культурами, возделываемыми здесь, были пшеница, ячмень, чёрные бобы, лён и конопля, «но не для тканей, а для зерна, каковое, высушивая,… и перемолов, мешают вроде сухарей, сберегая оные для походов как питательную и лёгкую пищу»[79].
Ширван, как сообщают современники, в начале XVIII века был богатой и достаточно развитой страной. Характеризуя экономическое состояние Ширвана, русский посланник в Иран А.П.Волынский писал: «…провинции, лежащие подле Каспийского моря, Ширванская и Гилянь, из которых великая польза персианам. И где я ни был, но прибыточнее оных не видал…жилых мест не мало и многолюдно и во всём довольство имеют, понеже земля зело плодоносна и множество родитца хлеба (которым и другие места доволствуютца), виноградов и протчих изрядных фруктов,… также и скотом довольны и рыбами, а особливо путчей интерес их шолк, котораго довольно везде родитца и редкая деревня, где б не было шолковых заводов».[80]
Сплав и переправа купцов с товаром по Куре и Араксу (Арасу)
И действительно, здесь с незапамятных времен занимались земледелием, выращивали хорошие урожаи зерновых, успешно занимались садоводством и виноградарством, разводили крупный и мелкий рогатый скот. Но наибольшее значение в экономической жизни страны имело производство шёлка, из которого затем в Шемахе и других местах делались шёлковые ткани. Ткани эти имели хорошее качество, благодаря чему они пользовались известностью и имели широкое распространение не только в Закавказье, но и далеко за его пределами. В значительном количестве они вывозились через Астрахань в Россию.[81]
Наряду с земледелием и шелководством, важную роль в экономике играло и животноводство, в основе которого в горах оставалась отгонная система содержания скота. Скотоводческое хозяйство равнинных и предгорных районов было преимущественно стационарным. Здесь главным образом разводили крупный рогатый скот и отчасти овец. Напротив, в горах в основном занимались овцеводством. Большое хозяйственное значение имела шерсть. Как тягловую силу использовали волов, ишаков и мулов. Повсеместно разводили кур, гусей, уток, индеек. Население, жившее по берегам моря и рек, занимались рыбным промыслом. В Баку добывали нефть[82].
Значительное развитие получило ремесленное производство. Некоторые сёла, а иногда и целые районы, специализировались на производстве определенных видов изделий. Особой славой пользовались мастера из Кубачи и Лагича — центров производства оружия и медной посуды. На металлообработке специализировались Амузги, Кумух, Гоцатль. Оружие изготавливалось также в ряде мест на севере Кубинского ханства, которое славилось и своими коврами. Ковроделием были известны также Ахты, Хучни, Микрах, Кабир, Архит. Балхар, Испик, Сулевкент славились гончарным производством. В Шемахе, Шеки и других населенных пунктах производились шёлковые ткани. Имели место медное литье (чирахи, мангалы), работы из дерева. Были распространены также кожевенное дело, производство и выделка хлопчатобумажных тканей, изготовление бурок.[83]
Основными торговыми центрами Восточного Кавказа были Шемаха, Баку, Дербент, Тарки, Шеки, Худат, причем первые три города сохраняли свое значение и в международной торговле. В Шемахе и Дербенте существовали торговые ряды иностранных купцов. Главным предметом торговли был шёлк. Внутри региона широкое распространение имела монета Сефевидов – аббаси, а также анонимная медная монета, чеканившаяся в Шемахе.[84]
Формы земельной собственности в Дагестане, Лезгистане и Ширване в силу их неравномерного развития также различались между собой. В Ширване, переживавшей период феодальных земельно-собственнических отношений в их классической развитой форме, они отличались большей сложностью и разнообразием. В Дагестане земельно-собственнические отношения во многих местах всё ещё были опутаны пережитками родоплеменного строя. Однако и здесь они проявлялись в достаточно разнообразных формах.[85]
С учетом этих различий формы землевладения на Восточном Кавказе в целом можно представить следующим образом:1)дивани — земли- земли государственные или казенные, принадлежавшие дивану. Они управлялись шахским правительством, и доходы с них шли на государственные нужды;2)хасе-и-шерифе — земли- земли, принадлежавшие шахской фамилии; 3)ханские земли- земли, принадлежавшие феодальным владетелям-ханам, шамхалам, уцмиям, майсумам, султанам и т.д.; 4)условные земли-земли, переданные в собственность во временное управление; 5)мюлк — земли-земли, находившиеся в частной собственности и передаваемые по наследству;6)вакф — земли- земли, принадлежавшие мусульманским духовным учреждениям;7)тухумные земли- земли, принадлежавшие отдельным тухумам; 8)общинные земли- земли, принадлежавшие сельской общине или находившиеся в собственности целого ряда селений.[86]
Существовавшие на Восточном Кавказе сложные земельно-правовые отношения определяли пестроту социальной структуры и различные формы эксплуатации непосредственных производителей. Господствующий класс составляли беглербеки, ханы, шамхалы, султаны, уцмии, майсумы, мелики, беки, агалары, а также верхушка местного духовенства. В Ширване привилегированное сословие входили также маафы, освобожденные от податей и повинностей взамен обязанности нести военную службу, а в равнинном Дагестане — сала-уздени, а также разбогатевшая часть узденства в союзах сельских общин. Эксплуатируемый класс состоял из крестьян и ремесленников. Крестьяне делились на райатов, чагаров, лежберов, ранджабаров, акеров, догерек-узденей, азат-узденей, кочевников-илатов. Однако в нагорной части региона масса крестьян ещё не была закрепощена.[87]
Основной формой ренты, взимаемой владельцами земли с крестьян, оставался натуральный оброк. Иногда в качестве ренты выступала барщина. В Ширване имели место и различные формы издольной аренды.[88]
В заключение краткого анализа внутриполитического и социально-экономического состояния Восточного Кавказа в начале XVIII века, отметим, что его территория, несмотря на свою раздробленность во все времена представляла собой единое экономическое и политическое пространство. «Трудно найти на Восточном Кавказе две другие области, — писал А.Р. Шихсаидов, — судьбы которых переплетались так тесно, как это имело место во взаимоотношениях Ширвана и Дагестана, особенно его южных районов»[89]. Это же имел в виду и А.П.Новосельцев, отмечая, «что и в древности, и в средние века Дагестан, особенно южный, был органически связан с северо-восточной частью нынешнего Азербайджана (Ширвана). Последний населяли родственные лезгинам и аварцам племена, которые очень поздно (в XVI-ХVII вв.) были тюркизированы. Эту органическую связь Дагестана с Ширваном видел и местный историк Бакиханов, написавший исторический труд, посвященный именно прошлому Ширвана и южного Дагестана (одно из первоначальных его названий и было «История Дагестана»).[90]
Со своей стороны добавим, что истоки этого «единства» восходят к тем временам, когда территория Лезгистана и Ширвана входила в состав древней Кавказской Албании. Известно, что после её распада на Восточном Кавказе образовался целый ряд княжеств: Ширван, Лакз, Серир, Гумик, Маскат и др. Как свидетельствуют источники, между этими княжествами существовали постоянные и неразрывные связи. «Опорой царства его (ширван-шаха) является царство (мамлакат) ал-Лакз», — писал в середине Х века арабский автор ал-Масуди.[91] Показательно также и то, что Ширван в географическом словаре другого средневекового арабского автора Якута называется «Ширваном лакзов»[92], что свидетельствует, на наш взгляд, об этнической и культурной идентичности населения этих двух княжеств. В последующие века многие районы современного южного Дагестана неоднократно попадали в состав Ширванского государства.[93]
В XVI-ХVII веках дагестано-ширванские связи развивались в обстановке борьбы между Сефевидским государством и Османской империей за овладение Восточным Кавказом, в условиях, когда народы Восточного Кавказа вели упорную борьбу с иноземными захватчиками.
Единство и неразрывная связь между Ширваном, Лезгистаном и Дагестаном во многом сохранялась и в описываемое время. Ярким свидетельством тому – освещаемая нами совместная борьба народов региона против иноземного владычества.
Такова общая картина внутриполитического и социально-экономического состояния Восточного Кавказа перед началом народно-освободительной борьбы против иноземных захватчиков под руководством Хаджи-Давуда Мюшкюрского в первой трети XVIII века.
[1] См.:История,география и этнография Дагестана XVIII-XIX вв.М.,1958 (далее-ИГЭД).
[2] Челеби Э.Книга путешествий.М.:Наука,1979.Вып.2;Олеарий А.Описание путешествия в Московию и через Московию в Персию и обратно.СПб.,1906;Соймонов Ф.И.Описание Каспийского моря и чиненных на оном российских завоеваний, яко часть истории Государя императора Петра Великаго.СПб.,1763;Гильденштедт И.А.Географическое и статистическое описание Грузии и Кавказа из «Путешествия господина Академика Гильденштедта И. чрез Россию по Кавказским горам в 1770,71,72 и 73 годах.СПб.,1809;Броневский С.Новейшие географические и статистические известия о Кавказе.СПб.,1823;Зубов П.Картина Кавказского края.СПб.,1835;Евецкий О.Статистическое описание Закавказского края.СПб.,1835;Данилевский Н.Кавказ и его горские жители в их нынешнем положении.М.,1846.
[3] Гербер И.Г.Описание стран и народов вдоль западного берега Каспийского моря в 1728 году//ИГЭД.С.60-120.
[4] Гаджиев В.Г.Сочинение Гербера «Описание стран и народов между Астраханью и рекою Курою находящихся»как исторический источник по истории Кавказа.М.:Наука,1979.С.66-67.
[5] Гильденштедт И.А.Указ.соч.С.115 и далее.
[6] Белл Дж.Беллевы путешествия через Россию и разные Асиатские страны, а именно:Испагань,в Пекин, в Дербент и Константинополь.СПб.,1776.Т.3.
[7] Алиев Б.Г.Умаханов М-С.К.Историческая география Дагестана XVII-начала XIX века.Кн.!.Махачкала,1999.С.60.
[8] Магомедов Р.М.Дагестан:исторические этюды .Махачкала,1971.С.39.
[9] Магомедов Р.М.,Магомедов А.Р.История Дагестана.Махачкала,1994.С.94.
[10] Ихилов М.М.Народности лезгинской группы: этнографическое исследование прошлого и настоящего лезгин,табасаранцев,рутульцев,цахуров,агулов.Махачкала:Тип.Даг.ФАН СССР,1967.С.62.
[11] История Дагестана. М.: Наука, 1967. Т.1. С.305-306.
[12] Ризванов З., Ризванов Р. История лезгин. Махачкала, 1990. С.16.
[13] Умаханов М.-С.К. Взаимоотношения феодальных владений и освободительная борьба народов Дагестана в ХVIII в. Махачкала, 1973. С.205.
[14] Магомедов Р.М., Магомедов А.Р. История Дагестана. Махачкала: Дагкнигоиздат, 1994. С.94.
[15] Гербер И.Г. Описание стран и народов вдоль западного берега Каспийского моря // История, география и этнография Дагестана ХVIII-ХIХ вв. Архивные материалы. М.: Изд. вост. лит-ры, 1958. С.71 (Далее — ИГЭД).
[16] Броневский С.Новейшие географические и исторические известия о Кавказе.Майкоп:ПК «Идигов продукт»,1991(репринтное изд-е от 1823 г.М.:Тип.С.Селивановского).С.294.
[17] Магомедов Р.М. Общественно-экономический и политический строй Дагестана в ХVIII — начале ХIХ вв. Махачкала: Дагкнигоиздат, 1957. С.375
[18] Гаджиева С.Ш. Кумыки. М.: Изд. АН СССР, 1961. С.132.
[19] Цит. по: Сотавов Н.А. Крах «Грозы Вселенной». Махачкала, 2000. С.47.
[20] Гербер И. Г. Указ. соч. С.83.
[21] Броневский С. Указ. соч. С.309.
[22] Лопухин А.И. Журнал путешествия через Дагестан. 1718 г. // ИГЭД. С.44.
[23] Алиев Б.Г., Умаханов М.-С.К. Историческая география Дагестана ХVII — нач. ХIX в. Махачкала: Тип. ДНЦ РАН, 1999. Кн.1. С.282.
[24] Гаджиев В.Г. Сочинение Гербера «Описание стран и народов между Астраханью и рекою Курою находящихся» как исторический источник по истории народов Кавказа. М.: Наука, 1979. С.136.
[25] Гербер И.Г. Указ. соч. С.101.
[26] Магомедов Р.М. Общественно-экономический строй… С. 63-64; История Дагестана. Т.1. С.306.
[27] Комаров А.В. Казикумухские и кюринские ханы // Сборник сведений о кавказских горцах. М.: МНПТО «Адир», 1992. (Репринтное издание от 1869 г. (Тифлис)). Вып. 2. С.1 (Далее – ССКГ).
[28] Алиев Б.Г., Умаханов М.-С.К. Указ. соч. Кн.1. С.222.
[29] Хашаев Х.-М. Общественный строй Дагестана в XIX в. М., 1961. С. 160.
[30] Маршаев Р., Бутаев Б. История лакцев. Махачкала, 1991. С.95-96.
[31] Рамазанов Х.Х., Шихсаидов А.Р. Очерки истории Южного Дагестана. Махачкала, 1964. С.97.
[32] Магал (арабск.) – употреблялось в двояком смысле: как часть селения и как административно-территориальный участок, объединяющий несколько селений.
[33] Гасанов М.Р. Очерки истории Табасарана. Махачкала: Дагкнигоиздат, 1994. С.203-204.
[34] Симонович Ф.Ф. Описание Южного Дагестана. 1796 г. // ИГЭД. С.151.
[35] Гербер И.Г. Указ. соч. С.105.
[36] Гаджиев В.Г. Сочинение Гербера… С.197-198.
[37] Рамазанов Х.Х. Очерки истории лезгин (ХVIII — начало ХIХ вв.) // РФ ИИАЭ ДНЦ РАН. Ф.3. Оп.1. Д.75. Л.99.
[38] См.: Гаджиев В.Г. Сочинение Гербера… С.85; Сотавов Н.А. Крах…С.63-64.
[39] Гербер И.Г. Указ. соч. С.77-78.
[40] Там же. С.82-83.
[41] Неверовский А.А. Краткий исторический взгляд на Северный и Средний Дагестан в топографическом и статистическом отношениях до уничтожения влияния лезгинов на Закавказье. СПб., 1847. С.9-10.
[42] Гербер И.Г. Указ. соч. С.78.
[43] Там же. С.95.
[44] Петрушевский И. П. Очерки по истории феодальных отношений в Азербайджане и Армении в ХVI – начале ХIХ вв. Ленинград, 1949. С.101, 118, 138-140.
[45] Там же.С.118.
[46] История России с древнейших времен до конца XVII века // А.П.Новосельцев, А.Н.Сахаров и др. М.: ООО «Издательство АСТ-ЛТД», 1998. С.95.
[47] Ризванов Р., Ризванов З. Указ. соч. С.17.
[48] Шихсаидов А.Р. Лезгины в ХIII-ХVII веках // РФ ИИАЭ ДНЦ РАН. Ф.З. Оп.1. Д.77. Л.107.
[49] Петрушевский И.И. Джаро-Белоканские вольные общества в первой половине XIX века. Махачкала, 1993. С.74.
[50] Рамазанов Х.Х., Шихсаидов А.Р. Указ. соч. С.102.
[51] Шихсаидов А.Р. Указ. соч. Л.111-112.
[52] Ихилов М.М. Народности лезгинской группы. Махачкала: Тип. Даг. ФАН СССР, 1967. С.51.
[53] Бутков II. Г. Материалы для новой истории Кавказа с 1722 по 1803 г. СПб.: Тип. Императорской АН, 1869. Ч.1. С.27; Петрушевский И.П. Очерки по истории… С. 140.
[54] Гербер И.Г. Указ. соч. С.36.
[55] Абдуллаев Г.Б. Азербайджан в ХVIII веке и взаимоотношения с Россией. Баку: Изд. АН Аз. ССР, 1965. С.196-197.
[56] Магомедов Н.А. Дербент и Дербентское владение в ХVIII — первой половине XIX в.: Автреф. дисс… д-ра ист. наук. Махачкала, 1999. С.19.
[57] Алиев Б.Г., Умаханов М.-С.К. Историческая география Дагестана ХVII -начала XIХ в. Махачкала: Тип. ДНЦ РАН, 2001. Кн.11. С.107.
[58] Петрушевский И.Н. Джаро-Белоканские вольные общества… С.28.
[59] Гаджиев В.Г. Сочинение Гербера… С.248.
[60] Алиев Б.Г., Умаханов М.-С.К. Указ. соч. Кн.11. С.243.
[61] История Дагестана. Т.1. С.252, 321.
[62] Там же. С.253.
[63] Там же.
[64] Гаджиев В.Г. Общественный строй союзов сельских общин Дагестана в ХVIII — начале XIХ в. Махачкала, 1981. С.21-22.
[65] Алиев Б.Г. Каба-Дарго в ХVIII-ХIХ вв. Махачкала: Тип. Даг. ФАН СССР, 1972. С.163.
[66] История Дагестана. Т.1. С.255.
[67] История народов Северного Кавказа с древнейших времен до конца ХVIII в. М.: Наука, 1988. С.399-400.
[68] Рамазанов Х.Х. Указ. соч. Л.123.
[69] Закарияев З.Ш. Социально-политическое развитие союзов сельских общин Самурской долины в ХV-ХVIII вв. Автореф. дисс…. канд. ист. наук. Махачкала, 2000. С.20.
[70] Петрушевский И.П. Очерки по истории… С.126.
[71] История Азербайджана. Баку: Изд. АН Аз. ССР, 1958. С.269-270.
[72] Петрушевский И.П. Указ. соч. С.118-119.
[73] Там же. С.119.
[74] Абдуллаев Г.Б. Указ. соч. С.74.
[75] Петрушевский И.П. Указ. соч. С.137-140.
[76] Магомедов Р.М. Общественно-экономический строй… С.376.
[77] Алиев Б.Г. Союзы сельских общин Дагестана в ХVIII — первой половине ХIX в. Махачкала: Тип. ДНЦ РАН, 1999. С.79.
[78] Агларов М.А. Сельская община в Нагорном Дагестане в ХVII — начале XIX в. М.: Наука, 1988. С.47.
[79] РГВИА. Ф.ВУА. Д.18502. Л.17,18; История Дагестана. Т.I. С.310.
[80] Цит. по: 3евакин Е.С. Азербайджан в начале ХVIII века. Баку, 1929. С.11-12.
[81] Левиатов В.Н. Очерки из истории Азербайджана в ХУШ веке. Баку: Изд. АН Аз. ССР, 1948. С.5З.
[82] История Дагестана. Т.I. С.311; Алиев Б.Г. Союзы сельских общин Дагестана… С.88-89;История Азербайджана.Т.I.С.271.
[83] Очерки истории Дагестана.Махачкала:Дагкнигоиздат,1957.С.101;История народов Северного Кавказа.С.384;Левиатов В.Н.Указ.соч.С.54.
[84]Гаджиев В.Г.Роль России в истории Дагестана.М.:Наука,1965.С.17; История Азербайджана. Т.1. С.271, 273.
[85] Всемирная история. В 24-х т. Минск: Литература, 1996-1998. Т.II. С.415.
[86] История Дагестана.Т.1.С.316-317;Магомедов Р.М.Общественно-экономический и политический строй…С.387;Алиев Б.Г.Союзы сельских общин Дагестана…С.149;Левиатов В.Н.Указ.соч.С.25;Абдурахманов А.А.Азербайджан во взаимоотношениях России, Турции и Ирана в первой половине XVIII в. Баку,1964.С.15.
[87] История Дагестана.Т.1.С.317-318;Магомедов Р.М.Общественно-экономический и политический строй…С.245;Левиатов В.Н.Указ.соч.С.33-41;Абдуллаев Г.Б.Указ.соч.С.161-162;Рамазанов Х.Х.Очерки истории лезгин.Л.100.
[88] Всемирная история.Т.11.С.416.
[89] Гаджиев М.Г., Давудов О.М., Шихсаидов А.Р. История Дагестана. Махачкала: Изд. ДНЦ РАН, 1996. С.350.
[90] История России с древнейших времен до конца ХVII в. С.95-96.
[91] Цит. по: Шихсаидов А.Р. Вопросы исторической географии Дагестана X-ХIV вв. (Лакз, Гумик) // Восточные источники по истории Дагестана. Махачкала, 1980. С.67.Лакз или Лакзан –одно из лезгинских государств, образовавшееся после распада Кавказской Албании(VI-XIвв.).Лакз первоначально занимал территорию по обе стороны Самура.Гумик-государство ,существовавшее приблизительно в это же время на территории современного Лакского и Кулинского районов.
[92] Цит. по: Ихилов М.М. Указ. соч. С.50.
[93] Гаджиев М.Г., Давудов О.М., Шихсаидов А.Р. Указ. соч. С.254.
↓ Скачать монографию в формате PDF
