Оскар Егер .
Всемирная история. В 4 т.
Т. 3. Новая история. В 7 кн.
С-Пб.:Специальная литература,1997-1999.
Книга III
ПЕРИОД ТРИДЦАТИЛЕТНЕЙ ВОЙНЫ
Глава III
Англия, Шотландия и Ирландия при Карле I. Борьба между короной и парламентом
Борьба между короной и парламентом. Оливер Кромвель
Оливер Кромвель
Этот человек, о могучей личности которого будет еще сказано ниже, состоял членом парламентов 1628 и 1640 годов. Теперь, в сорокатрехлетнем возрасте, он стал в ряды войск с решимостью человека, проникнутого своими религиозными убеждениями и сознанием правоты своего дела. Без всякого первоначального военного образования, но одаренный природной проницательностью, он угадывал, что главная сила «кавалеров» заключалась в высоко развитом в них чувстве рыцарской чести. В противовес этому он сумел пробудить в своем полку, составленном из местного населения графств «восточного союза», другой, еще более сильный, религиозный дух. Руководствуясь именно этими соображениями, назначал он и своих капитанов. Это настроение, обеспечивающее крепкую дисциплину, перенеслось из его отряда и на прочие.
Яростная атака королевской конницы разбилась об эти стойкие войска: «Господь обратил их в колосья, скашиваемые нашими мечами, потом мы смяли их пехоту нашей конницей и опрокинули все, что было перед нами». Сразу по окончании битвы Кромвель пишет одному полковнику, утешая его в потере сына: «Вы превозможете все через Того, Который дает нам силу: через Христа». Сам Кромвель тоже уже потерял сына в этой войне. Королевские войска потерпели тяжкое поражение, Йорк был в руках «круглоголовых», и Англия заключила с Шотландией тесный союз. Военными действиями распоряжался «комитет обоих королевств», в который входило по семь лордов и по четырнадцать общинных чинов с каждой стороны.
Тщетны были усилия прочих членов Верхней палаты – в Уэстминстере состоялся духовный съезд, и устав пресвитерианской Церкви, в шотландском духе, был признан господствующим. Но единство настроения было уже нарушено: вырастала новая сила в лице «независимых», которые считали опасным распространение пресвитерианского церковного строя на все государство и хотели перенести, более решительно, нежели пресвитерианцы, центр тяжести «Церкви» на отдельные религиозные общины, которым они присваивали почти полную независимость. Они полностью отвергали какой бы то ни было иерархический принцип.
На основании этого исчезало всякое различие между клиром и мирянами. Кромвель, издавна уже принадлежавший к этой партии, восстал против пресвитерианского взгляда, по которому миряне были лишены права проповеди. Почему запрещалось им говорить о том, чем сердце их было переполнено? Было очевидно, что такое воззрение дойдет до самых крайних требований и в политической сфере, и не остановится перед правами самой короны. Но пока эта партия была вынуждена преклоняться перед волей пресвитерианского большинства.
Переговоры, которые велись с королем в Уксбридже, не увенчались успехом, что еще более усилило влияние «независимых». Они преобладали в армии, и Кромвель поступил весьма ловко, внеся в Палату общин предложение, по которому ни один член парламента не мог занимать какой-либо военной или гражданской должности. Этот билль самоустранения, лучше сказать, самоотречения, казавшийся только выражением бескорыстия, послужил прежде всего тому, что граф Эссекс должен был уступить свое место «независимому» Томасу Файрфаксу. Для самого Кромвеля было сделано исключение на некоторое время, но весь состав армии был преобразован в свете нового постановления.
Битва при Назебае, 1645 г.
Решительная победа на поле битвы последовала в 1645 году. В начале этого года был казнен архиепископ Лауд, почти уже позабытый, но в начале войны действовавший в интересах короля. В Шотландии господствовала сильная реакция; Монроз одерживал победы на севере и в апреле взял Денди. Сам король занял в мае Лейстер, но в июне произошла пагубная для него битва при Назебае, к югу от Лейстера, в Нортгэмптоншире. Благодаря Кромвелю, командовавшему кавалерией на левом фланге армии Файрфакса, она завершилась полным поражением королевских войск после отчаянного их сопротивления.
Среди трофеев оказалась и тайная переписка короля, часть которой по распоряжению парламента была опубликована. Из этой публикации стало очевидно, что король,– и это неудивительно – делал все свои уступки лишь условно, в ожидании лучших времен. Понесенное им поражение усугублялось раздором, возникшим между его приближенными. Принц Рупрехт был вынужден сдать Бристоль, но окружение короля считало, что необходимости в этом еще не было. Офицеры были на стороне принца, но Карл жестоко упрекал его, и между ними произошла бурная сцена. Между тем положение дел ухудшалось с каждым днем. Королевские замки и крепости постепенно переходили во власть парламентских войск. Карлу, если он не хотел окончательно покориться парламенту, оставалось одно: удалиться в Шотландию, что советовал ему и французский посланник. Карл прибыл с небольшой свитой в шотландский лагерь (май 1646 г.). Но положение Монроза не было уже победоносным, а король ошибался даже в отношении свободы своих действий. Шотландцы оказали ему королевские почести, но он не мог поступать по своей воле и должен был поселиться в Ньюкасле на Тайне.
Карл I в Шотландии
Однако он не был совершенно бессильным и в этом положении, потому что с его личностью был связан основной вопрос, о самой короне, а также явный или тайный раздор между парламентами уэстминстерским и эдинбургским, между англичанами и шотландцами, и еще более между пресвитерианцами и независимыми, – любой из этих моментов мог предоставить ему случай к возвращению своей власти. Каждой из этих партий было выгодно присоединять к своему имени имя короны, хотя это и не могло привести к какому-либо законному разрешению царившей смуты.
Карлу нужно было не упустить этот случай и твердо держаться за него. Шотландцы требовали, чтобы он передал главное командование над армией, право над милицией, на несколько лет парламенту и ввел бы пресвитерианскую систему на десять лет. Переговоры по этим двум пунктам, особенно по последнему, оказались тщетными. Тогда шотландцы еще более сблизились с английским парламентом. Они не колеблясь выдали короля английской комиссии. Шотландский гарнизон в Ньюкасле был заменен английским.
С этой передачей с рук на руки было как-то некрасиво связано денежное дело: 400 000 фунтов стерлингов «недоимки», которую англичане обязывались выплатить шотландцам в два срока. Получив первую часть своих сребренников, они покинули английскую землю, а с февраля 1647 года начались переезды царственного узника. Сначала он был доставлен в Голмби.
Выдача короля английскому парламенту
В течение всего этого времени борьба между пресвитерианцами и независимыми все усиливалась. Независимые были сильны в войсках, пресвитерианцы – в парламенте. Так как король был теперь во власти парламента и война Англии с Шотландией окончилась, то, по-видимому, надлежало распустить войско, обратив одну его часть против Ирландии и расплатившись с другой. Но это войско состояло не из наемников и представителем его был человек, возвышавшийся над обыкновенными честолюбцами и интриганами и исполненный не жаждой к деньгам и власти.
Оливер Кромвель родился 25 апреля 1599 года в Гунтингдоне. Отец его, Роберт Кромвель, был землевладелец средней руки. Оливер непродолжительное время учился в Кембридже, потом несколько лет занимался изучением права в Лондоне, но вскоре стал самостоятельным, вследствие кончины отца. В возрасте 22 лет женился, был хорошим семьянином, заботливым сельским хозяином. Но после события, ставшего краеугольным камнем новейшей истории, то есть после разрыва с Римом, одна только частная жизнь не могла удовлетворять ни одного мыслящего человека. Библия требовала от людей решения и решения относительно не только одной земной жизни.
Оливер Кромвель. Гравюра работы Пельгама, 1723 г., с портрета кисти Р. Уокера
Не простой торной дорогой к уже готовому, принимаемому без проверки, мировоззрению, но путем тяжкой внутренней борьбы, дошел Кромвель, как и подобные ему, до своей религиозной силы и уверенности. И эта глубокая вера была воспринята им в самой строгой своей форме – в виде кальвинистского взгляда на христианство. По обычаю «независимых» он читал библейские поучения, молился со своими единомышленниками, произносил иногда проповеди, потому что право «вещания» было дано каждому христианину. Он был избираем, как уже было сказано, дважды в парламент – в 1628 и 1640 годах – и в наступившем теперь железном веке такой человек, как он, твердый в вере, умный, храбрый, с уверенностью в силе своего характера, мог всегда найти себе достойное дело.
Поверхностные историки, утратившие способность понимать религиозные натуры, могли считать пуританскую набожность Кромвеля лишь за личину, прикрывавшую его ненасытное честолюбие. И этот ложный взгляд господствовал долгое время. Но Кромвель вступил на более деятельное политическое поприще уже в сорокалетнем возрасте, тогда как обыкновенные честолюбцы прокладывают себе дорогу значительно раньше, стараясь использовать любые обстоятельства. Кромвель достиг своего высокого положения, преимущественно, благодаря своей прямолинейности. Он не разбрасывался, подобно другим ищущим славы, в широких сложных проектах, но неуклонно преследовал свою ближайшую задачу. Так было и в эту войну. Он сказал своим людям без всякого колебания, что «тот из них, который не может преодолеть себя настолько, что будет стрелять в короля среди боевой схватки, как и во всякого другого вооруженного врага, не должен оставаться в рядах».
Войско, состоявшее под его начальством, далеко не походило на те организованные разбойничьи шайки, которые участвовали в континентальных войнах. Здесь не было ни грабежей, ни картежной игры, ни пьянства, ни ругательств. Вместе с тем Кромвель не разделял узкопартийного религиозного взгляда, которым страдала эпоха. Он назначал офицеров из разных протестантских сект, лишь бы то были люди «благомыслящие и честные» («good and honest»). Он принимал за мерило правдивость поступков и живую веру в Христа, а не какое-либо из господствовавших ортодоксальных вероисповеданий.
Независимые и пресвитерианцы. Войско и парламент
Теперь войско обратилось против парламента, который хотел его упразднить. Оно представило свои требования, учредив у себя военный совет – нечто вроде военной Верхней и Нижней палаты. При таких обстоятельствах, парламентское большинство было готово пойти на соглашение с королем, сознавая, что без него все действия парламента не имеют под собой почвы, остаются незаконными, не облеченными в конституционную форму. Население страны, вся та бесчисленная масса, которая не занимается политикой и образует, в сущности, всегда и везде настоящее большинство, жаждала примирения, и потому парламент, со своей главной опорой, Лондоном, вступил в переговоры с королем. Но Кромвелю стало все известно, и он принял свои меры. Один из его офицеров, прапорщик Джойс, явился с эскадроном кавалерии в Голмби и захватил короля. Когда Карл спросил его о документе, доказывающем его полномочия, Джойс не назвал особого лица, возложившего на него поручение, сказав только, что действует именем армии. Парламентские комиссары не могли воспротивиться происходившему. В данную минуту сам король не терял ничего от такой перемены: военные обращались с ним почтительно, не стесняли свободы его совести, не отстраняли его приближенных и духовного причта.
Но Кромвель поступил иначе, нежели парламентские пресвитериане, которым не доставало отваги или решимости арестовать короля. Армия предъявила теперь свои требования, отправив своих представителей в парламент, тот колебался, и тогда Кромвель решил идти на Лондон с тем, чтобы распустить парламент и произвести новые выборы. Прибытие некоторых бежавших членов парламента в лагерь «независимых» придавало более целесообразности таким действиям. В этом случае парламент хотел бы видеть короля на своей стороне и в Лондоне, в котором уже полным ходом шла подготовка к обороне. Но король был во власти армии, а она была отведена Файрфаксом к Гонслоугиту. В последний раз состоялось соглашение между войском и парламентом, военной и гражданской силой. 5 августа 1647 года полки вступили в Лондон; с ними вернулись и бежавшие из парламента «независимые».
Карл в плену у войска
Тем временем король Карл был перевезен в Гоумптонкорт, где пользовался известной свободой, взамен на обещание не бежать. Некоторое соглашение между ним и вождями «независимых», вступивших с ним в переговоры, было возможно потому, что те, на основании своего признания общей свободы совести, допускали ему его англиканское богослужение, между тем как пресвитериане, в узкой приверженности к своей обрядности, хотели навязать всему свету свои общие сходки и мирских старшин. Кромвель и Иртон были вообще довольно умеренны в своих требованиях, и Кромвель отзывался с почтением о достойной сдержанности своего царственного узника.
Но войско было уже не согласно с вождями, оно относилось враждебно к королю, которому не доверяло. Демократические понятия проникали не только в религиозные, но и в политические стороны жизни, и военное начальство, опасаясь неповиновения солдат и не ожидая успеха от переговоров с королем, решилось сойтись с парламентом, а это могло совершиться лишь в ущерб королю. Было решено не принимать более от него никаких посольств, и власть перешла снова к комитету, состоящему из 21 члена, ведавшему только английскими и ирландскими делами, вследствие чего в нем не было членов от Шотландии. Этот комитет, в котором заседали вожди обеих партий, с присвоенным им титулом «вельмож» («grandees»), стал действовать крайне сурово: преследование папистов и «злоумышленных» возобновилось. Король успел бежать на остров Уайт и поселился в замке Карисбрук, где с ним обходились прилично, но строго за ним следили (конец 1647 г.).
Кромвель против шотландцев. Бой при Престоне, 1648 г.
Для короля снова мелькнул луч надежды. Шотландцы видели, что при новом повороте дела оказались одурачены. Они не имели никакой силы в новом комитете и было очевидно, что при сохранении наступившего порядка вещей Шотландия окажется подчиненной Англии. В самой Англии народное настроение изменилось. Король был давно уже лишен возможности делать какое-либо зло, а парламент действовал как натуральный тиран, но эти меры не приносили мира в стране.
Таким образом, удача склонялась в сторону короля, по крайней мере, так могло казаться. Шотландцы предлагали ему более умеренные условия, нежели прежде, и состоялось соглашение, одобренное шотландским парламентом, в котором вместо радикальной партии Арджейля преобладала уже партия умеренных, сторонников Гамильтона.
Ормонд также занял угрожающее положение, хотя его войска находились еще в Ирландии. В самой столице и во флоте происходило движение в пользу короля. В Уэльсе началось вооруженное восстание за возвращение старого порядка. Почва колебалась под ногами «вельмож» – будь король на свободе, он мог бы достигнуть многого. Согласно составленному проекту, Гамильтон с шотландскими войсками должен был явиться в Йоркшир для соединения с английскими роялистами. В мае 1648 года положение «независимых» стало опасным – они прервали уже всякие переговоры с королем. Кромвель произнес в парламенте, держась, по своему обыкновению, за рукоять шпаги: «Король – человек умный и весьма даровитый, но он так лжив и коварен, что ему нельзя доверять». Несчастье Карла было в том, что он, при очевидной возможности, не умел решаться на что-либо определенное. Кромвель был человеком другого закала – он вполне постиг тайну быстрого, решительного движения. Он сообразил, что требовалось и на этот раз, и потому немедленно повел войска к Престону (Ланкашайр) и разбил наголову находившуюся там шотландскую армию. Не делая ничего наполовину, он перешел вслед за тем границу и вступил в Эдинбург 4 октября. Это придало вновь силу шотландской радикальной партии, которая, как и командование английской армии, видела в этой победе Божий приговор. Кромвель, таким образом, стал хозяином положения.
Кромвель. Парламент – «туловище»
Этим гибель короля была предрешена. Пресвитерианская партия в парламенте вступила еще раз с ним в переговоры, когда он находился в Карисбруке (остров Уайт), и в самый день битвы у Престона уполномоченные короля и парламента составили между собой соглашение. Дело было лишь за подписью короля, который еще колебался, когда пришла весть о победе Кромвеля, изменившей все положение вещей. Король пытался бежать, но это ему не удалось, и он был перевезен, по распоряжению Кромвеля, в замок Горст, на побережье Гампшира. Укрепившись в Шотландии, Кромвель вернулся в Лондон (2 декабря). Его войско разместилось по домам горожан, а главная квартира находилась в Уайтхолле. Все дальнейшее было уже давно им решено.
Еще в конце ноября он писал с твердой, почти ужасающей, уверенностью одному из своих братьев по оружию: «Если Господь, согласно Его обычному промышлению, убеждает свой народ в правоте его действий или, вернее, в том, что действия эти составляют долг его, и убеждение это с силой внедряется в сердца – это называется верой и поступать по этому убеждению – значит поступать по вере своей…» Так действовал, по крайней мере, он сам. Последовала короткая, бескровная борьба за власть. Палата общин протестовала против ареста короля, с которым велись еще тогда переговоры. Однако Кромвель произвел свой государственный переворот – 6 декабря пресвитерианские члены парламента были взяты под стражу в ту минуту, когда они готовились войти в зал заседаний. В ответ на вопрос о праве их арестовать – вопрос, предложенный и королем,– полковник Прайд, которому было поручено это дело, указал только на своих солдат. Оставались свободными лишь те члены, на которых Кромвель и войско могли положиться – так называемое «туловище долгого парламента». Была издана прокламация, из которой народ узнал, что Нижняя палата распущена, и предстоят выборы новой, а все злоумышленники наказаны.
Процесс и казнь короля, 1649 г.
В понятии партии, захватившей власть, главным из злоумышленников был король. Он был перевезен в Виндзорский замок и «очищенная» Палата общин на своем заседании 23 декабря решила начать против него процесс. Она делегировала себе необходимую на то компетенцию (4 января 1649 г.), издав несколько резолюций, которыми высшая власть, главенство над всей Англией, ее населением, принадлежали Палате общин. Была назначена комиссия из 150 судей, 58 из них приступили к заседаниям под председательством Джона Брадшо. В данном случае не было речи о справедливом применении судебных законов, но наступал конец великой, тяжелой борьбе. Король проявил действительное величие в своем глубоком убеждении в том, что защищает священное дело. Судьи его со своей стороны были убеждены в том же. Решение суда последовало 25 января 1649 года: Карл Стюарт, как тиран, предатель, убийца и враг общественного строя, был приговорен к смерти сорока шестью голосами. Казнь свершилась на площади перед Уайтгольским дворцом 30 января 1649 года. Карл I умер с полным достоинством короля и христианина. Причастясь, он простился с двоими из своих детей, находившимися поблизости,– дочерью и меньшим сыном – и даже на эшафоте еще повторял, что стоял лишь за благо народа. Все подступы к лобному месту были заняты войсками, но кругом собралась толпа, и когда палач поднял вверх окровавленную голову, со всех сторон раздался крик, в котором смешивались разнородные чувства. Совершилось нечто новое, неслыханное, ужасное: открыто, перед лицом неба и земли, подданные исполнили смертный приговор над своим государем…
Англия-республика
6 февраля была закрыта Верхняя палата, 7 числа формально уничтожено королевское достоинство и уничтожена старая государственная печать, вместо которой была спроектирована новая: на одной стороне ее изображалась карта Англии и Ирландии, на другой – заседание Палаты общин в виде толпы людей со шляпами на головах. Надпись гласила: «В год третий по восстановлении свободы. 1651».
