Народно-освободительное движение на Восточном Кавказе под руководством Хаджи-Давуда Мюшкюрского (первая треть XVIII века) / Бутаев А.А.
-Махачкала: Мавел, 2006
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Таким образом, длительная и упорная борьба лезгинского и других народов Восточного Кавказа под руководством Хаджи-Давуда Мюшкюрского против иноземных захватчиков не достигла своих целей. Хаджи-Давуд, несмотря на все свои старания, так и не смог добиться окончательной политической самостоятельности и независимости Ширвана. Как писал В.Н.Левиатов: «Политическая обстановка того времени была такова, что не было возможности добиться её»[1].
На первом этапе движения, продолжавшемся до середины 1722 года, повстанцам удалось почти полностью освободить Ширван от сефевидского владычества. В руках завоевателей оставались только города Дербент и Баку. Но вмешательство России, а затем и Османской империи помешало восставшему народу полностью освободить Восточный Кавказ от кызылбашских захватчиков. Более того, это вскоре привело к установлению российского владычества в прикаспийских районах и османского господства на остальной территории региона. В результате, все земли, освобожденные повстанцами во главе с Хаджи-Давудом от сефевидских захватчиков, снова попали в руки иноземных поработителей. Народы Восточного Кавказа вынуждены были обратить оружие и против новоявленных завоевателей. Антииранское движение переросло в антироссийское, а затем и в антиосманское. Однако с этого времени движение начинает идти на убыль, так как оно не могло дальше развиваться в условиях вмешательства и открытой конфронтации двух мощных держав в регионе. Предвидя такой неблагоприятный для себя поворот событий, Хаджи-Давуд ещё в апреле 1721 года пытался наладить свои отношения с Россией, заключив с ней равноправный союз, направленный против Ирана. Но Пётр I, рассматривавший Иран в качестве своего союзника в противоборстве с Османской империей, отказал ему в этом. С подобным предложением Хаджи-Давуд обращался затем и к турецкому правительству. Но Порта, в планы которой также входило завоевание и безоговорочное присоединение всего Кавказа, тоже ответила ему отказом. Не имея другого выхода, уже в условиях вторжения российских войск на Восточный Кавказ, Хаджи-Давуд вынужден был затем вступить в подданство Турции. Но это ему ничего не дало, кроме политического банкротства.
С другой стороны, создание независимого государства на территории Ширвана, к чему стремился Хаджи-Давуд, не отвечало интересам ни России, ни Турции. Правительства этих стран были заинтересованы в безоговорочном присоединении всего Восточного Кавказа к своим государствам. Поэтому стремление Хаджи-Давуда проводить самостоятельную политику в равной мере раздражало обе стороны. Отсюда и одинаково враждебное отношение обеих держав к лидеру повстанцев. Между тем Порта, окончательно убедившаяся, что Хаджи-Давуд не станет служить её интересам, решила отстранить его от власти. В мае 1728 года туркам удалось арестовать Хаджи-Давуда, находившегося по их приглашению на переговорах в Гяндже. Лишившись своего вождя, народы Восточного Кавказа вынуждены были сложить оружие и вновь подчиниться иноземным завоевателям. Отстранение Хаджи-Давуда фактически привело к окончательному поражению освободительного движения и безоговорочному установлению русско-османского господства в регионе.
Движение имело глубокие исторические, социально-экономические, и этнорелигиозные предпосылки. Жестокая эксплуатация, усиление налогового гнета, всевозраставший произвол иранской администрации на местах, наличие национального гнета и религиозных гонений явились главными предпосылками, вызвавшими массовые народные волнения.
По своему характеру движение было массовым, общенародным и освободительным, направленным против иноземного владычества. Основной движущей силой движения с самого начала выступили крестьянство и низы городского населения. Целью движения было освобождение Восточного Кавказа от иноземных завоевателей и образование независимого лезгинского государства на территории Ширвана.
Движение возникло в низших слоях населения Ширвана, где сефевидский гнет был наиболее сильным. Затем оно перекинулось в некоторые районы Дагестана. К движению присоединились отдельные горские феодальные правители, каждый из которых преследовал при этом свои интересы.
Отсутствие достаточных сведений не позволяет нам подробно осветить весь ход освободительной борьбы. Практически нет данных о событиях, происходивших между 1712 и 1715 годами. Да и сведения в последующие 4-5 лет также очень скудны и носят фрагментарный характер. Однако, вопреки мнению отдельных авторов, мы всё-же полагаем, что борьба в эти годы не прекращалась. Она только, как правильно замечает А. Тамай, то затихала, то разгоралась с новой силой.
На протяжении всего описываемого периода, ознаменовавшегося сложным переплетением ирано-русско-турецких отношений, на Восточном Кавказе сохранялась сложная и напряженная обстановка. Тяжелый кризис, охвативший Сефевидское государство, привел к резкому усилению освободительной борьбы порабощенных народов. Россия и Турция решили воспользоваться этим и начали широкое наступление на Иран. С начала 20-х годов Восточный Кавказ выдвигается на передний план кавказской политики этих двух государств. Узловыми моментами военно-политической и дипломатической активности соперничавших в регионе держав стали поход Петра I в Прикаспий и подписанные вслед за этим русско-иранский 1723 года и русско-турецкий 1724 года договоры, приведшие к разделу Восточного Кавказа на сферы влияния между Россией и Османской империей.
Вплоть до 1720 года повстанцы придерживались тактики молниеносных ударов по сефевидским укреплениям и населенным пунктам, не стараясь в последующем удерживать их за собой. Хаджи-Давуд принял такую тактику исходя из трезвой оценки своих сил и возможностей. Плохо вооруженные и недостаточно обученные повстанческие отряды не смогли бы долго противостоять хоть и порядком ослабленной, но всё ещё достаточно сильной сефевидской армии. Поэтому подобная тактика была вполне оправдана и являлась единственно верной в сложившихся условиях. Молниеносные набеги повстанцев подрывали устои сефевидского владычества на Восточном Кавказе и подготавливали почву для её полного свержения.
Зная об угрозе вмешательства России и Турции, Хаджи-Давуд, как умный и дальновидный политик, решил заручиться сначала поддержкой одной из них, чтобы в дальнейшем, используя их противоречия, попытаться отстоять свою независимость. Такое решение, на наш взгляд, было единственно правильным в сложившихся условиях. В качестве такой «опорной» державы могла выступить или Россия, или же Турция. Но предпочтение было отдано России. Обращение Хаджи-Давуда именно к России, а не к Турции, было, по нашему мнению, не случайным. Оно было обусловлено сложившейся обстановкой, связанной с последними приготовлениями России к началу военных действий на Кавказе. Это было вполне осознанным и хорошо продуманным шагом Хаджи-Давуда, с помощью которого он надеялся получить в лице России сильного и надежного союзника.
Вторжение русских войск на Восточный Кавказ и занятие ими прикаспийских территорий ещё более обострило и без того сложную обстановку в регионе. Фактически оно ознаменовало собой начало прямого вмешательства иностранных держав в события, связанные с освободительной борьбой. Поход Петра I коренным образом повлиял на дальнейший ход событий в регионе. Освободительное движение вступило в новую фазу своего развития. Если на первом этапе оно носило исключительно антисефевидский характерно, теперь движение приобрело ещё и антироссийскую направленность.
Русско-турецкий договор, заключенный в 1724 году в Константинополе, явился сильнейшим ударом по освободительному движению и фактическим предательством со стороны турок, признавших за Россией всё прикаспийское побережье Восточного Кавказа с такими важнейшими городами, как Дербент и Баку, интересов восставшего народа во главе с Хаджи-Давудом. Хаджи-Давуд решительно выступил против этого договора. Он всячески препятствовал разграничению границ по его условиям. Именно с этого времени противоречия между Хаджи-Давудом и Портой принимают глобальный характер и становятся неразрешимыми. Движение принимает и антиосманский характер.
С именем Хаджи-Давуда связана почти вся история народно-освободительной борьбы против иноземного владычества в первой трети XVIII века. Именно он стал её главным организатором и руководителем. Хаджи-Давуд соединял в себе редкие дарования полководца, политика и администратора. Во всех своих действиях он пользовался широкой поддержкой народа. Без этого он не смог бы так долго стоять на гребне освободительной борьбы своего народа, когда сильнейшие мировые державы делали всё, чтобы подчинить его своим интересам и подавить возглавляемое им движение. В своей борьбе Хаджи-Давуд преследовал только одну цель: освобождение от иноземного владычества и воссоздание на территории Ширвана независимого суннитского государства.
К сожалению, некоторые авторы пытаются представить в качестве вождя движения Сурхай-хана Казикумухского. Надо признать, что Сурхай действительно сыграл не последнюю роль на первом этапе движения, оказав немаловажные услуги восставшему народу. Однако в дальнейшем Сурхай, преследуя собственные интересы, отстал от движения и начал проводить самостоятельные боевые действия, направленные против повстанцев и их лидера Хаджи-Давуда, стремясь, во что бы то ни стало отстранить его от власти и самому стать ханом Ширвана. Поэтому говорить о нем как о главном действующем лице движения, на наш взгляд, нет никаких оснований.
Угроза вмешательства со стороны России вынудила Хаджи-Давуда пойти на сближение с Турцией. Однако Хаджи-Давуд, вопреки мнению большинства авторов, не стал «послушным орудием в руках турецкого султана». Недовольные «дерзостью и непослушанием Хаджи-Дауда», его стремлением вести независимую политику, турки в мае 1728 года отстранили Хаджи-Давуда от власти и поставили на его место Сурхая.
Движение это, особенно на первом этапе своего развития, происходило под религиозными лозунгами освобождения правоверных суннитов от гнета еретиков-шиитов. Один из русских авторов XIX века писал, что Хаджи-Давуд создал и распространил особое духовное учение, сущность которого мало чем отличалась от так называемого «мюридизма» – идеологии освободительного движения горцев Дагестана и Чечни в 20-50 годах XIX века. Об этом же писали и некоторые другие авторы, указывая на несомненную параллель Хаджи-Давуд-Шейх Мансур – Имам Шамиль. Учитывая, что тарикат накшбандийского толка, известный по русским источникам XIX века как «мюридизм», получил распространение на Восточном Кавказе ещё задолго до XIX века, можно согласиться с таким мнением. Как писал известный дагестанский ученый XIX века М.Казембек, мюридистскую идеологию может иметь любое движение, использующее знамя газавата, когда во главе его стоит духовное лицо.
Среди специалистов на сегодняшний день нет единого мнения в вопросе о времени взятия Шемахи. Одни авторы считают, что Шемаха была взята повстанцами дважды – в 1712 и 1721 годах, другие напротив полагают, что такое событие имело место только один раз – в 1712 или же в 1721 году. О занятии Шемахи в 1721 году имеются достоверные архивные документы русского происхождения, а вот о подобном событии в 1712 году таких документов в нашем распоряжении нет. Но на этом основании мы не можем с полной уверенностью утверждать, что Шемаха не была взята повстанцами в 1712 году, так как русские источники, на базе которых и проводилось данное исследование, начинают появляться только со второй половины 10-х годов XVIII века, т.е. со времени посольства А.П.Волынского в Иран. Кроме того, о взятии Шемахи в 1712 году сообщает один из современников событий Ф.И.Соймонов, побывавший на Восточном Кавказе в 1719 году. Об этом же пишут и такие крупные ученые, как П.Г.Бутков и А. Бакиханов, которые, как известно, при написании своих трудов в большом количестве пользовались источниками персидского и турецкого происхождения. С учетом всего этого можно предположить, что Шемаха была взята повстанцами не только в 1721,но, возможно, и в 1712 году.
Вмешательство иностранных держав в события, связанные с освободительным движением, явилось главной причиной его поражения.
Движение было подавлено. Многолетняя героическая борьба лезгинского и других суннитских народов Восточного Кавказа завершилась поражением. Хаджи-Давуд не смог добиться независимости Ширвана и возродить на его территории самостоятельное государство. Но, несмотря на это, движение, охватившее большую часть Восточного Кавказа и продолжавшееся около 20 лет, оставило глубокий след в истории народов региона, заложив начало полному изгнанию иноземных поработителей и освобождению Восточного Кавказа от их владычества.
В наши дни в условиях новой геополитической обстановки на Кавказе, сложившейся после распада СССР, Восточный Кавказ стал зоной стратегических интересов некоторых мировых держав. Это привело к усилению происков международного экстремизма в регионе. Доказательством тому – осуществленные за последние годы большое количество террористических актов на территории Дагестана, унесших жизни многих людей и направленных на дестабилизацию обстановки в регионе в целом. В подобных условиях от всех народов Дагестана как никогда требуются единство и сплоченность. В многонациональной республике этому может способствовать государственная политика, направленная на воспитание интернационализма и патриотизма у широких масс населения. Мощным средством, способствующим этому, является использование факторов истории и исторической науки, связанных с национально-освободительными войнами и движениями.
Хаджи-Давуд в своей деятельности руководствовался исключительно интересами народа. Его стремление возродить независимое суннитское государство в Ширване полностью отвечало интересам широких народных масс, уже много лет подвергавшихся жестокой эксплуатации и гонениям на религиозной и национальной почве со стороны иноземных поработителей. К сожалению, Хаджи-Давуд не достиг своих целей, что имело глубокие негативные последствия для его народа.
Глубокое и всестороннее изучение, объективное и правдивое освещение истории данного движения должно стать весомым фактором в урегулировании межнациональных и межгосударственных отношений по проблеме разделенного лезгинского народа.
Проблема национально-освободительного движения требует сегодня коренного пересмотра и переоценки с позиций современных подходов. Движение и его вождь Хаджи-Давуд должны занять достойное место в истории народов Дагестана и всей России.
