Лезгинский Исторический Портал | alpan365.ruЛезгинский Исторический Портал | alpan365.ru
  • Главная
  • Новости
  • День Истории
  • Библиотека.
    • Книги ОНЛАЙН
    • Книги Скачать
    • Лезгинский вопрос
    • Историческая география
      • Лезгинская ономастика
    • Этнография
    • Лингвистика
    • На лезгинском языке
    • История в лицах
    • Занимательная История
    • Исторические карты
    • ВидеоИстория
    • Тем, кто учится
      • Учебники и учебные пособия по истории
      • Учебники и учебные пособия по обществознанию
  • Статьи
    • История Лезгин
      • Хронология истории Лезгистана
      • Древнейшая история Лезгин
      • Лезгистан в VII-XII вв.
      • Лезгистан в XII-XV вв.
      • Лезгистан в XVI-начале XVIII в.
      • Лезгистан в XVIII в.
        • Хаджи-Давуд Мюшкюрский
      • Лезгистан в XIX в.
      • Лезгистан в XX в.
      • Кавказская Албания
        • Синайские палимпсесты
        • К истории лезгинской письменности
      • Лекия – Лекз (Лакз)
      • Ширван (Шарван)
      • Дербент
    • История Дагестана
      • Дагестанская область
      • Дагестанская АССР
      • Постсоветский Дагестан
    • История Кавказа
      • Первобытно-общинный строй
      • Восточный Кавказ в Средние века
      • Восточный Кавказ в XVIII-XIX вв.
      • Кавказская война
    • История России
      • Киевская Русь
      • Удельная Русь
      • Русское царство
      • Российская империя
      • История СССР
      • Российская Федерация
    • Всемирная История
      • Хронология мировой истории
      • История древнего мира
      • История средних веков
      • Новая История
      • Новейшая история
      • Всемирная волновая история
  • Публицистика

Исламские течения и конфликты в Дагестане

История Дагестана|Постсоветский Дагестан, Религия и Религиоведение|01.05.2012
Главная » История Дагестана » Исламские течения и конфликты в Дагестане

Исламские течения и конфликты в ДагестанеНачало возрождения ислама в Дагестане казалось движением духовно-культурным и представлялось чем-то единым и далеким от внутреннего противостояния. Но вскоре в ис­ламском движении обозначились два разных направления: одно из них получило название ваххабизма, а другое — тарикатизма. К середи­не 1990-х годов между ними возникли острые противоречия.

Под тарикатизмом мы будем понимать об­щественно-политическую активность религи­озных деятелей в Дагестане, которая связана с суфийскими братствами — тарикатами. Су­физм — чрезвычайно сложное и многообраз­ное духовное (мистико-аскетическое) тече­ние, существующее в исламских обществах на протяжении почти всей его истории. Не углуб­ляясь в область многообразных теологических конструкций суфизма[1], отметим лишь опреде­ленные аспекты организационной структуры и социально-политических функций суфийских организаций.

Суфизм развивался, как правило, среди лю­дей стихийно, вне прямого контроля властей, обслуживая их духовные запросы. Оставаясь в рамках исламской теософии, но в недрах са­мопроизвольного народного богоискательства, суфийская практика включила в себя культ предков, анимистические и магические пред­ставления. Образовавшиеся вокруг харизмати­ческого лидера в качестве неформальных объе­динений суфийские братства развивают осо­бые богослужебные практики, являющиеся по своей сути психотехническими приемами ин­дивидуальной и коллективной медитации. Все это обусловливает их своеобразие в каждом отдельном историческом периоде. Известны случаи ожесточенной конкуренции между раз­личными школами суфизма и отдельными братствами в целях расширения своего влия­ния и вовлечения их в политическую борьбу. Есть исторические примеры, когда верхушка братства срасталась с правящим слоем, а само братство бюрократизировалось, приобретая черты формальной организации. Но были при­меры и того, что идеология братства и органи­зационная структура становились ядром пов­станческого движения против местных вла­дык или колониальные властей.

Тарикатское братство строится на пред­ставлении о передачи Божественной благодати (файз) от шейха к его приверженцам (мюри­дам). Сам шейх получает ее от своего предшест­венника, по его личному и непосредственному благоволению. Эта передача способностей бла­годати от шейха к избранному им последовате­лю, который также становится шейхом, называ­ется «иджаза», а цепочка передаваемых способ­ностей творить благодать — силсилой (цепью). Поэтому каждый шейх должен знать всю сил- силу от него до пророка Мухаммеда, поскольку способность творить благодать обеспечивается только в случае сохранения непрерывности этой связи (силсилы) от шейха к шейху.

Важно, что в практиках суфийских тече­ний (тарикатов) вполне допустимы различия, но в принципе между тарикатами не должно быть конфликтов. Один и тот же шейх может быть одновременно звеном в цепи разных тарикатов, но только в том случае, если он по­лучил иджаз от шейхов этих тарикатов[2].

В Дагестане в настоящее время функциони­рует от 16 до 18 суфийских братств, принадле­жащих к трем направлениям (тарикатам), — накшбандийа, шазилийа и кадирийа. Самым первым на территорию Дагестана проник тарикат накшбандийа в его так называемой халидийской разновидности. Он стал распростра­няться в начале XIX в. и послужил основой, как уже отмечалось, мюридизма — религиозной идеологии национально-освободительной вой­ны горцев под руководством военно-полити­ческих вождей — имамов. К этому направлению принадлежали духовные вожди лидеров освобо­дительного движения горцев — имамы Гази- муллы, Гамзат-бека и знаменитый имам Ша­миль, шейхи Магомед Ярагский и Джамалудин Казикумухский.

Накшбандийский тарикат остается наибо­лее влиятельным и в настоящее время, но его нынешнюю практику относят к другому от­ветвлению накшбандийа – махмудийскому, оно близко к тарикату шазилийа, поэтому его иногда называют накшбандийа – шазилийа. Различия между старым и новым направле­ниями, насколько мы можем об этом судить, состоят в некоторых принципах учения и в ха- ракаере отношений духовного лидера со сво­ими последователями. Для накшбандийа-халидийа условием вступления в братство явля­ется уже достигнутый кандидатом высокий уровень знания шариата и подобающий образ жизни. Тарикат в учении представителей это­го направления является более высокой сту­пенью на пути к Богу. Исходя из этого, отбор мюридов (учеников), изъявивших желание вступить на путь тариката, был строгим, а от­ношения между шейхом и мюридом не выхо­дили за рамки отношений между почитаемым носителем более глубоких знаний и стремя­щимся их перенять учеником. Современные же тарикаты накшбандийа – махмудийа и шазилийа – считают, что каждый мусульманин, даже с минимальными знаниями и низким уровнем праведности, обязан иметь духовного учителя. Наиболее влиятельный в настоящее время шейх этих двух тарикатов Саид-афанди Чиркеевский так обосновывает эту позицию: «Смысл слов, что тарикат можно принять лишь после изучения шариата, подобен совету идти к доктору, вылечив все свои болезни. Разве посещение врача не есть желание исце­литься от болезни? Разве здоровому человеку нужен врач после исцеления?»[3] Он подчерки­вает, что учитель необходим каждому мусуль­манину. «Теми, кто самостоятельно делает ибадат [богослужебные обязанности мусуль­манина], в конце концов завладеет шайтан, т. е. этого человека шайтан обманет так, что он этого не заметит. Шайтан бросит его в кучу скрытых болезней сердца»[4].

В данной системе представлений тот, кто полностью познал шариат, как раз и не нужда­ется в учителе и может обойтись без шейха. Но поскольку утверждать, что ты достиг полного знания шариата и шариатского благочестия, не может, пожалуй, ни один из богобоязненных мусульман, то духовное попечительство шейха необходимо всем. В данной конструкции от­ношений внутри тарикатского братства шейх — это уже не просто уважаемый праведник и учи­тель исламских знаний, он путеводная звезда и спаситель заблудших, врачеватель душ, выс­ший авторитет и посредник между простым верующим и Всемогущим. Отношения шейха с мюридами в новых тарикатах становятся са­кральными. Этому есть социологическое объ­яснение.

В нынешних условиях, когда высокий ис­лам оказался почти полностью утраченным, новое учение в большей мере соответствует запросам общества. В прошлом следование нормам шариата в Дагестане было обычным требованием для каждого, а вступления на путь тариката, как более высокую ступень бо­гослужения, чем обычная практика, заслужи­вали только наиболее выдающиеся ревнители на пути Божьем. Теперь же тарикат становит­ся способом обращения, возращения на праведный путь.

Как уже было сказано, из числа ныне здрав­ствующих самым авторитетным шейхом накшбандийского и шазилийского тарикатов яв­ляется Саид-афанди Чиркеевский, аварец, 1937 г. рождения, проживающий в джамаате Чиркей Буйнакского района. Исламские зна­ния он осваивал самостоятельно и арабский язык знает, как считают эксперты, в довольно ограниченных пределах. Он пишет свои рабо­ты на аварском языке. По мнению знатоков, его произведения свидетельствуют о выдающемся литературном даровании. Считается, что у него сейчас более 10 тыс. мюридов, глав­ным образом среди аварцев, проживающих в Буйнакском, Кизилюртовском, Хасавюртов­ском, Шамильском, Гергебильском, Гумбетовском, Казбековском районах. Среди его почитателей есть высокие государственные чиновники и крупные предприниматели. С се­редины 1990-х годов все руководство ДУМД принадлежит к числу его приверженцев, хотя сам он не принимает непосредственного уча­стия в общественных мероприятиях.

О взглядах Саид-афанди Чиркеевского на актуальную политическую проблематику сви­детельствует, например, следующее его обра­щение: «Дорогие братья мусульмане! Смотрите не слушайте речи тех людей, которые говорят о необходимости свергнуть государственный строй и призывают к военным действиям (га­завату). Разве не Аллах посылает плохих руко­водителей, когда плохим становится сам на­род? Если мусульмане будут жить согласно шариату, Всевышний Сам избавит их от пло­хих руководителей»[5].

Перечислим и других тарикатских шей­хов – наиболее известных деятелей Новейше­го времени.

АКАЕВ Мухаджир, кумык, родился в 1933 г., проживает в с. Дургели Карабудахкентского района. Получил иджаза, т. е. право иметь мю­ридов. Статус шейха накшбандийа он получил от шейха Мухаммеда-Назима Киприси (с Кип­ра), когда тот в 1997 г. посетил Дагестан. У него до 500 мюридов.

БАБАТОВ Магомед-Мухтар, кумык, ро­дился в 1954 г. в с. Параул Карабудахкентского района, проживает в поселке Кяхулай, ко­торый относится сейчас к Махачкале. Имам джума-мечети, шейх накшбандийа. Считают, что у него около 3 тыс. последователей, глав­ным образом из числа кумыков (но есть и дар­гинцы), проживающих в поселке Кяхулай, а также в самой Махачкале и ее пригородах (Тарки, Альбурикент) и в городе Каспийске.

ГАДЖИЕВ Магомед-Гаджи, кумык, ро­дился в 1954 г. в с. Каякент Каякентского рай­она. Проректор исламского университета им. имама Шафии в Махачкале. Шейх тариката накшбандийа, у него до 1 тыс. сторонников, проживающих в родном Каякентском, а так­же в Карабудахкентском, Буйнакском, Ба- бюртовском и Хасавюртовском районах, в пригородных поселках Тарки и Хушет и в Ма­хачкале.

ГАМЗАТОВ Арсланали, кумык, родился в 1954 г. в с. Параул, проживает в городе Буй­накске, где возглавляет исламский универси­тет им. Сайфулла-Кади Башларова. Шейх ша- зилийа, последователь шейха Саид-афанди. Он является председателем Совета алимов ДУМД. У него около 3 тыс. мюридов, в основ­ном это кумыки из родного Карабудахкент- ского района, а также в г. Буйнакске и Буй­накском районе.

ДУРГЕЛИНСКИЙ Пата-Магомед, кумык, родился в 1943 г., проживает в с. Дургели Ка- рабудахкентского района. Шейх накшбандийа, право иметь мюридов (иджаза) получил от Му­
хаммеда-Назима Киприси (о. Кипр). У него до 100 мюридов.

ИЛЬЯСОВ Ильяс-Хаджи, кумык, родился в 1947 г. в с. Аданак Карабудахуентскoгo рай­она, имам мечети «Сафар» в Махачкале. Шейх накшбандийа, последователь шейха Магомед- Гаджи Гаджиева. Он имеет около 200 мюридов, проживающих в родном Карабудахкентском районе и поселках Махачкалы – Альбурикенте и Ленинкенае.

ИСРАФИЛОВ Серажудин (Хурикский), та­басаранец, родился в 1954 г. в с. Хурик Табаса­ранского района, проживает в Дербенте. Шейх накшбатдийа. Наиболее влиятельный шейх в Южном Дагестане. Он имеет, как утвержда­ют некоторые эксперты, до 8 тыс. мюридов среди табасаранцев и лезгин в Табасаранском, Хивском, Сулейман-Стсльском и Ахтынском районах.

КАДЫРОВ Бадрудин (Ботлихский), аварец, родился в 1919 г. в с. Ботлиха Ботлихского рай­она. Шейх накшбандийа и шазилийа, имев­ший до 3 тыс. последователей, живущих в род­ном Ботлихском, а также в других аварских районах – Ахвахском и Хунзахском. Умер в 2003 г.

КАЗИМАГОМЕДОВ Рамазан (Гимринский), проживает в родном джамаате имама Шамиля Гимры. Шейх накшбандийа.

КАКАМАХИНСКИЙ Абдулвахид-афанди, даргинец, родился в 1933 г., живет в своем джамаате Какамахи. Шейх шазилийа, последо­ватель Саида-Аффанди Чиркеевского. Имеет до 100 мюридов.

КАРАЧАЕВ Муртазали, кумык, родился в 1949 г. в Тарки. Ректор исламского универси­тета им. имама Шафии в Махачкале. Шейх накшбандийа, получивший иджаза, т. е. право

иметь учеников, от Мухаммеда-Назима Ки- приси, когда тот в 1997 г. посетил Дагестан. Имеет 200 мюридов.

КУРБАНОВ Магомед, аварец, родился в 1944 г. в с. Инхело Ботлихского района. Сме­нил шейха Батрудина Кадырова (Ботлихского). Шейх накшбандийа и шазилийа.

МАГОМЕДОВ Абдулвахид, аварец, родился в 1950 г. Имам одной из махачкалинских мече­тей. Иджаза, т. е. право иметь учеников, полу­чил от шейха накшбандийа Мухаммеда-Нази­ма Киприси. Имеет 300 мюридов.

РАБАДАНОВ Магомед, даргинец, родился в 1958 г., проживает в с. Ново-Костек Хаса­вюртовского района. Имам местной мечети. Шейх накшбандийа, последователь покойного шейха накшбандийа Тажудина Хасавюртов­ского (Рамазанова). Имеет до 1 тыс. мюридов.

РАМАЗАНОВ Газимагомед, аварец, родил­ся в 1948 г. в с. Гимры Унцукульского района. Шейх накшбандийа. Имеет до 100 мюридов в своем джамаате Гимры.

ТАЖУДИН Хасавюртовский (Рамазанов), аварец, родился в 1919 г. Выходец из джамаата Карата Ахвахского района, проживал в Хаса­вюрте. Шейх накшбандийа. Имел до 3 тыс. мюридов, проживавших в г. Хасавюрте, Хаса­вюртовском, Ахвахском и Цумадинском рай­онах, а также среди переселенцев из этих мест, проживающих в Кизилюртовском районе. Умер в 2001 г.

РАМАЗАНОВ Магомедхабиб (Ботлихский), аварец, родился в 1947 г. Проректор Ислам­ского университета им. Саидбека Даитова в Хасавюрте. Шейх тариката кадирийа. Имеет до 1 тыс. мюридов.

ТАГИРОВ Гамбулат (Муцалаульский), аварец, родился в 1944 г., проживает в с. Муцалаул Хасавюртовского района. Шейх накшбандийа-мухамадийа, ученик покойного шей­ха Тажудина Хасавюртовского. Имеет 500 мю­ридов.

В Дагестане есть также мюридские братства приверженцев давно умерших шейхов. Много приверженцев шейхов тариката кадирийа Кунта-Хаджи Кишиева (умер в 1867 г.) и Вис-Хад­жи Зангиева среди чеченцев Хасавюртовского и Новолакского районов. В аварском джамаате Обода Хунзахского района действует брат­ство последователей почившего более 100 лет назад шейха Магомеда из Обода. Есть после­дователи видного исламского деятеля периода Гражданской войны, выступавшего на сторо­не советской власти, шейха накшбандийа-халидийа даргинца Али-Гаджи Акушинского, умершего в 1930 г., а также шейха Амая, умер­шего в 1930-е годы, и других, еще недавно из­вестных только в очень узком кругу их при­верженцев.

Обратимся теперь к характеристике даге­станского ваххабизма. Ваххабитами в научной и публицистической литературе принято счи­тать последователей религиозно-политичес­кого течения в суннитском исламе, возник­шего в середине XVIII в. на основе учения Мухаммада ибн Абд аль-Ваххаба[6]. Не будем подробно останавливаться на этом движении, сильно удаленном от нас исторически и гео­графически, укажем лишь, что его сторонни­ки проповедовали:

1) строжайшее соблюдение принципа единобожия (таухида[7]);

2) отказ от поклонения людям, которых считают по тем или иным причинам «наделенными Аллахом особыми способностями», «святыми» (вали), способными совершать чудеса (карамат[8]);

3) отказ от поклонения могилам или другим сакральным предметам и местам (зиярат[9]);

4) очищение ислама от поздних нововведений (бид’а[10]).

Нет сомнений, что эти позиции отстаивали и дагестанские ваххабиты, но большинство участников этого движения в Дагестане пред­почитают называть себя членами исламского джамаата, сообществом мусульман (джамаат ал-муслимин) с формой обращения друг к другу — брат (ихван). При всей проблематич­ности термина «ваххабиты», на наш взгляд, не стоит от него отказываться применительно к современной северокавказской реальности по той простой причине, что именно эти слова уже стали неотъемлемой принадлежностью со­временного общественно-политического дис­курса в Дагестане, да и в России, относительно данного движения.

Иногда можно встретить характеристику ваххабитов как oртoдoксoв-футдаменталистов, стремящихся вернуть религию ко време­нам праведных предков. Однако все намного сложнее. Они действительно заняты восхвале­нием «первоначального ислама», однако важ­нейшим для оценки сути этого течения должно быть то, что вся эта проблематика ставится ими с позиций современности. Они ищут и на­ходят, как им кажется, в чистом исламе про­грамму разрешения современных проблем. Во всяком случае, дагестанский ваххабизм не был догматической реакцией на преобразующийся ислам, скорее наоборот, движение тарикатского и традиционного ортодоксального ислама стало политической силой в Дагестане, кон­сервативной по отношению к росту нового по своей социальной природе ваххабитского ис­ламского движения. Тарикатисты объявили ваххабизм новшеством (бид’а) или даже во­обще не исламом, а подделкой под него.

Обычно считают, что дагестанский вахха­бизм появился в середине 80-х годов ХХ в., и это действительно так, если исходить из фак­тов, которые стали получать открытое обще­ственно-политическое звучание в ходе пере­стройки. Однако истоки этого движения мож­но обнаружить еще в 70-е годы ХХ в., когда стали появляться первые подпольные группы «новых» мусульман, доставлявших тогда не­малые хлопоты службам КГБ. Корни этого движения в городах и урбанизированных сельских регионах Дагестана среди представи­телей наиболее модернизированной части ме­стного населения, получившего современное профессиональное образование.

Наиболее заметное распространение вах­хабизм приобрел в Махачкале, особенно в его пригороде — Хушете, а также г. Кизилюрте и Кизилюртовском районе, куда за последние 30 лет осуществлялось массовое переселение жителей горных регионов, особенно в селе­ния Кироваул, Старое и Новое Миатли и др. Относительно много ваххабитов оказалось также в Хасавюрте и Хасавюртовском районе, который также благодаря переселениям ради­кально изменился в демографическом отно­шении. Ваххабиты приобрели там большое влияние в с. Первомайское, Муцалаул, Теречное и Советское. Большое число их в Казбе- ковском районе (Инчха и Гертма). Привержен­цы ваххабизма активно действовали в г. Буй­накске и Буйнакском районе, в Кадарском союзе джамаатов (Карамахи, Чабанмахи и Чанкурбе) и в Буглене, в Карабудахкентском районе (Губден и Манас), Дербентском рай­оне (Белиджи, Хпедж), а также по всему Юж­ному Дагестану, где исламская традиция за годы советской власти почти полностью утра­тила свои позиции.

Очаги ваххабитов сложились в ряде авар­ских горных районах, выходцы из которых были переселенцами: в высокогорных джамаатах Цумадинского и Ботлихского районов, в Гунибском районе — в джамаатах Кудали и Согратль.

Общее число ваххабитов, по данным со­циологических опросов и экспертных оценок, относящимся к периоду, предшествовавшему их юридическому запрету в сентябре 1999 г., составляло не более 3—6% общего числа даге­станцев, ориентирующихся на исламские цен­ности.

Наиболее видным представителем вахха­битов в Дагестане был Ахмад-кади Ахтаев. Он родился в 1942 г. в горном джамаате Кудсли Гунибского района вскоре после гибели на фронте своего отца. Как и положено, с 7 лет пошел учиться в общеобразовательную шко­лу, с 10 лет начал изучать Коран. По оконча­нии школы поступил в медицинский институт в Махачкале, который закончил с отличием. Студенческие годы Ахтаева совпали с новой, хрущевской волной агрессивной атеистиче­ской кампании, однако ему удалось парсл- лельно с овладением специальностью совер­шенствоваться в освоении исламских наук. Знавшие его утверждают, что он очень глубо­ко изучил арабский язык и достиг высокого уровня мусульманских знаний.

В 1990-е годы А. Ахтаев был участником многих международных мусульманских фо­румов и пользовался большим авторитетом среди исламских деятелей. В июне 1990 г. на съезде мусульман СССР в Астрахани Ахмад- кади Ахтаев был избран председателем Ис­ламской партии возрождения. После распада страны и раскола в ИПВ он создает общерос­сийскую культурно-просветительскую орга­низацию «Аль-Исламия». В апреле 1992 г. был избран от Гунибского района народным депу­татом Верховного Совета Дагестана. Его взгля­ды признаются ваххабитскими, однако он никогда не вступал в открытую полемику ни с властями, ни с тарикатскими деятелями и стремился не допустить раскола между му­сульманами. Его авторитет не позволял также и тарикатским деятелям открыто критиковать его. Он неизменно осуждал исламский ради­кализм, а незадолго до своей смерти в выступ­лении по дагестанскому телевидению в февра­ле 1998 г. резко осудил нападение ваххабитов на воинскую часть в Буйнакске, совершен­ную в декабре 1997 г. Вскоре, в марте 1998 г., А. Ахтаев скоропостижно скончался в родном джамаате Кудали.

Получилось так, что подчеркнуто прими­рительная и политически нейтральная, про­светительская позиция Ахмад-кади Ахтаева была взята на вооружение наиболее радикаль­ными исламистами. Многие последователи Ахтаева после его смерти перешли на сторону непримиримого и бескомпромиссного про­тивника тарикатистов Багаудина Кебедова и встали на путь вооруженной борьбы с режи­мом. Созданные Ахтаевым организации «Ис­ламское движение Кавказа» после его смерти присвоил идеолог чеченского сепаратизма Залимхан Яндарбиев, а «Аль-Исламия» доста­лась, «по праву родственной связи», радикаль­ному исламисту Сиражудину Рамазанову, ко­торого во время вторжения в Дагестан боеви­ков в августе 1999 г. объявили «председателем исламского правительства Дагестана».

Поскольку новое исламское направление затронуло различные социальные слои насе­ления, следует в самом обобщенном виде выделить некоторые типы ваххабизма.

Ваххабизм бедных. Этот тип ваххабизма по­лучил наибольшее распространение в джамаатах горного Дагестана. Обнищавшее горское крестьянство находило в нем идеологическое и моральное основание для отказа от обреме­нительных, разросшихся при социалистиче­ском строе, дорогостоящих «народных» тра­диций и обычаев, которые в новых условиях становились невыносимыми. Кроме того, но­вая позиция давала возможность оставаться мусульманином и вместе с тем не интегриро­ваться с новыми порядками. Ваххабизм давал обоснование демонстративного протеста про­тив новых порядков и религиозно санкциони­рованного выхода отчаяния перед лицом об­рушившихся невзгод.

Ваххабизм богатых. Данный тип ваххабизма сложился в ряде крупных селений предгорной и равнинной частей Дагестана, в которых ис­лам сохранил довольно крепкие позиции. Это прежде всего Кадарский джамаат (селения Чабанмахи, Чанкурбе), Губден и несколько круп­ных селений аварцев-переселенцев в равнин­ных Кизилюртовском и Хасавюртовском рай­онах. Жителям этих селений, расположенных вблизи городов и магистральных путей сооб­щения, удалось благодаря инициативе и вза­имной поддержке успешно интегрироваться в рыночную экономику. Идеология ваххабизма позволяла им индивидуализировать исповеда­ние веры, освободиться от навязанного вмеша­тельства религиозного авторитета. Кроме того, сильной угрозой для этих джамаатов станови­лось развращающее молодежь вторжение но­вых ценностей и нового стиля жизни, а также вмешательство в их дела государства в лице коррумпированных чиновников. Стремление отстоять свой привычный образ жизни и само­управление, освободиться от внешнего кон­троля и не утратить внутреннее единение джамаата вызвало необходимость в ином, нетра­диционном исламе. Ваххабизм здесь стал идеологией изоляции от внешнего воздействия и противостояния деморализующему влиянию западных ценностей.

Для полноты картины помимо этих двух основных типов ваххабизма следует выделить еще два.

Ученый ваххабизм. К этой категории отно­сятся те, кто стремился рационально осмыслить ислам. Религиозный авторитет, основан­ный на мистических принципах, не мог их удовлетворить, не устраивали их также истол­кования, которые давались носителями рели­гиозной традиции, не получившими современ­ного образования. Кроме того, многие пред­ставители дагестанской верующей молодежи, успевшей получить качественное религиозное образование в исламских университетах Вос­тока, не могли относиться с уважением к до­морощенным служителям культа. Многие из них не видели в традиционные шейхах и сли- мах религиозных авторитетов.

Интеллигентский ваххабизм. Часть совре­менной дагестанской интеллигенции, полностью утратившая в советских школах и вузах связь с исламской традицией, лишенная в но­вой ситуации идеологических устоев и уже не способная в силу своего образования и воспи­тания обратиться к «фольклорному» исламу, находила в ваххабизме идеологическую отду­шину. В их представлениях ваххабитский ис­лам с его принципами трансцендентального единобожия и отказа от поклонения всем зем­ным авторитетам позволяет мусульманину не соблюдать довольно обременительные ри­туалы:, не требует строгой духовной опеки со стороны земных авторитетов. В этой связи вполне правомерно сопоставление современ­ного ваххабитского движения в Дагестане с движением протестантизма в Западной Евро­пе в известный период истории.

Наиболее активным деятелем радикально­го крыла ваххабитов был Багаудин Кебедов (Багаудин Магомед, Багаудин Кизилюртовский). Он родился в 1945 г. в селении Ведено в Чечне. Его семья оказалась там, когда че­ченцев в 1944 г. депортировали из родных мест, а в их дома целыми селениями насиль­но переселили горцев Дагестана. В их числе были и жители хваршинского селения Сантлада Цумадинского района, откуда родом роди­тели Багаудина и его брата Аббаса Кебедова — другого видного исламского деятеля. Се­мью Багаудина отличали прочные исламские традиции. Среди его предков — известные шейхи, сам он учился в подпольных медресе, совершенствовал исламские знания, в частно­сти, в аварском селении Саситли у известно­го алима Хайбуллы Аюбова. Когда ему было 12 лет (в 1957 г.), чеченцам разрешили возвра­титься на родину, а дагестанцы были вновь переселены в Хасавюртовский, Кизилюртовский и другие районы Дагестана. Хваршинцев, в том числе из Сантлада, поселили в но­вообразованном селении Первомайском Ха­савюртовского района. Здесь в начале 1960-х годов Багаудин организовал свой первый тай­ный кружок обучения исламу. Ко времени горбачевской перестройки Багаудин жил в Кизилюрте, где создал свою общину (джамаат). В начале 1990-х годов он совершил хадж, прошел курс обучения в университете Ал- Асхар в Египте и приобрел связи с другими исламскими центрами за рубежом. По воз­вращении начал преподавать в созданном им еще в 1989 г. медресе в Кизилюрте на 700 сту­дентов.

Его сторонники действовали и в Махач­кале в исламском центре «Кавказ» , который выпускал газету «Халиф» . Багаудин — актив­ный публицист из числа ваххабитов , е го перу принадлежит много работ, изданных в изда­тельстве «Сантлада» . Широкую известность он получил благодаря видеозаписям своих пропо­ведей и выступлений на диспутах 1992- 1996 гг.

Когда началась первая чеченская война, Багаудин начал призывать к джихаду, а в кон­це 1997 г., после нападения боевой группи­ровки ваххабитов на военную базу российских войск в Буйнакске ему с группой из 18 после­дователей пришлось «совершить хиджру», как об этом заявлял он сам, т. е. бежать из Даге­стана и переселиться в Чечню. Здесь Багаудин обосновался в Урус-Мартане, где располагал­ся штаб Хаттаба, и встретил поддержку со сто­роны Удугова, Яндарбиева и Басаева. В апреле 1999 г., готовясь к «освободительному» втор­жению боевиков на свою родину, Багаудин создает «Исламскую армию Кавказа». Напа­дение боевиков на Дагестан в августе 1999 г. полностью дискредитировало Багаудина в глазах дагестанцев, и в настоящее время он разыскивается как преступник.

Багаудин – наиболее активный критик тарикатистов. Достаточно полное представле­ние о его позициях можно получить по его статье «Мы призываем всех мусульман к еди­нобожию». Поскольку текст имеет много ци­тат из Корана и сакраментальных оборотов речи, принятых в исламской традиции, пере­скажем суть его аргументаций[11].

Он выдвигает против суфистов шесть те­зисов.

1. Тарикатисты считают, что их шейхи знают тайны. Но это противоречит Ко­рану. Во множестве аятов указывается, что тайное ведомо только Ему, а проро­ки узнают только то, что им сообщил Аллах. Таким образом, суфисты наделя­ют своих шейхов качествами Бога.

2. Тарикатисты утверждают, что между Ал­лахом и простыми смертными обяза­тельно должен быть шейх. Но это проти­воречит Корану. Не может быть посред­
ников между человеком и Богом, в ис­ламе нет священников, которые могут прощать грехи верующим.

3. Тарикатисты утверждают, что их шейхи застрахованы: от ошибок, не грешат и не­посредственно управляются Богом. Это не соответствует исламу. Застрахованным от ошибок Аллах сделал лишь пророка Мухаммеда, ибо Он на Себя взял ответст­венность за его грехи.

4. Если люди отвернутся от своих шейхов, то они потеряют свое положение, свой авторитет и личные блага. Боясь этого, они считают нас врагами, называя вахха­битами, и ведут с нами борьбу.

5. Власть сотрудничает с тарикатистами и не дает нам выходить к общественности через печать и другие СМИ, объясняя это тем, что наши взгляды не соответст­вуют традиционному исламу. Хотя имен­но наши взгляды соответствуют исламу.

6. Тарикатисты препятствуют нашему вы­ходу в СМИ потому, что за нами, как они сами об этом говорят, тогда пойдут все верующие[12].

Первые столкновения между ваххабитами и тарикатистами регистрируются в ряде мест на­чиная с 1991 г., а первые публичные диспуты между ними стали происходить в 1993 г. Они проводились в Махачкале, Хасавюрте, Кизилюрте, Каспийске и ряде селений. До середи­ны 1990-х годов их противостояние не оказыва­ло воздействия на власть. Только с 1996 г., с приходом к руководству ДУМД Саидмагомеда Абубакарова, противостояние ваххабитов и тарикатистов превратилось в серьезный фак­тор политической жизни республики. В мно­готиражных газетах стали публиковаться ста­тьи видных представителей ДУМД с резкой критикой ваххабитов. Противостояния между ваххабитами и тарикатистами наблюдались и в ряде джамаатов. Часто в ходе исполнения обычных ритуалов возникали острые споры, доходившие до столкновений, в ряде мест да­же вооруженных. Большой резонанс вызвало кровопролитие в Чиркее в декабре 1995 г., в марте 1996 г. произошли столкновения в се­лении Кванада.

Наибольший резонанс вызвала деятельность ваххабитов в селениях Карамахи-Чабанмахи. Там ваххабиты приобрели столь большое вли­яние, что полностью взяли под свой контроль жизнь в джамаате и в конце концов даже вы­шли из подчинения органам власти. Образо­вание независимого анклава, управляемого шариатскими законами, в центре Дагестана оказало тогда сильное влияние на ход внутри­политической борьбы. По всей видимости, успех карамахинских ваххабитов спровоциро­вал решение чеченских сепаратистов вторг­нуться в августе 1999 г. в Дагестан под знаме­нем ислама.

Первоначально все выглядело безобидно. Еще в 1992 г. в Карамахи поселился алим из Иордании, который, получив покровительст­во одной из местных семей, принялся за рели­гиозное образование молодежи. Разумеется, его ислам, привезенный издалека, был не по­хож на то, что знали и считали правильным местные религиозные авторитеты. Загранич­ный ислам стал приобретать популярность среди сельской молодежи, но первоначально это не только не встречало сопротивления сельчан, но даже и поощрялось, поскольку интерес к исламу среди юношей отвращал от массы новых соблазнов, обрушившихся на их головы. Ситуация стала проблемной в конце 1994 — начале 1995 г. К этому времени насе­ление Карамахи разделилось «на два враж­дующих лагеря, когда сын готов был убить от­ца, если тот не перейдет к ваххабитам, когда брат пошел на брата»[13]. Существенную роль в росте напряжения сыграла начавшаяся вой­на в Чечне. Но после ее завершения, летом 1996 г., когда участники боевых действий ста­ли возвращаться домой, население Карамахи и Чабанмахи оказалось уже окончательно рас­колотым. Карама-хинские вахабиты усилили свое влияние на джамаат, боевая и идеологи­ческая подготовка молодежи, которая ранее проводилась на территории Чечни, стала про­водиться непосредственно на территории Ка­рамахи.

Первый вырвавшийся наружу конфликт произошел в июне 1996 г., когда обсуждался вопрос о переизбрании кадия карамахинской мечети. За этим последовало новое кровопро­литие — в сентябре 1996 г. В конфликт втяги­вались, становясь на ту и иную сторону, так­же и представители власти. Известный мод­жахед Хаттаб, взяв осенью 1996 г. в жены дочь одного из своих сподвижников из числа мест­ных жителей, стал частым гостем в Карама­хи, и ваххабиты начали получать большую по­мощь оружием и деньгами. Новые кровавые столкновения жителей произошли здесь 12 мая  1997 г. Тогда общее число участников воору­женного столкновения достигало 500— 600 че­ловек. Напряженное противостояние длилось несколько дней, в нескольких местах про­изошли локальные вооруженные столкнове­ния с человеческими жертвами, пока в резуль­тате многодневных переговоров с участием высшего руководства республики не удалось убедить стороны подписать соглашение о мирном урегулировании конфликта.

Характер конфликта и сам факт заключе­ния мирного соглашения властей с ваххаби­тами одного селения свидетельствовали, что они добились признания. Только ДУМД оста­валось непреклонным противником всяких соглашений с ними. Один из наиболее авто­ритетных тарикатских шейхов, председатель Совета алимов ДУМД Арсланали-эфенди Гамзатов заявил тогда: «Кто думает, что вахха­бизм – проблема только Карамахи, тот оши­бается. Скоро он проникнет и в его дом. Сей­час хотят представить конфликт в Карамахи как столкновение ваххабитов и тарикатистов. Это глубокое заблуждение — ваххабиты вою­ют против всех мусульман, просто противо­стояли им сейчас одни мюриды»[14]. С этого вре­мени проблема ваххабитов превратилась в од­ну из самых важных и широко обсуждаемых в республике тем.

Сильное общественное звучание имел пуб­личный диспут между деятелями тарикатского ислама и ваххабитами, состоявшийся в Ма­хачкале вскоре после указанных событий в Карамахи 27 мая 1997 г. Он широко освещал­ся и обсуждался в СМИ республики. 22 декаб­ря 1997 г. боевики напали на дислоцирован­ную в Буйнакске российскую воинскую часть. Как показало расследование, его совершили дагестанские ваххабиты. Начались аресты наиболее активных из них. В Махачкале лик­видировали исламский центр «Кавказ», а его председателя, выходца из Карамахи, Мухаммад-шафи Джангишиева арестовали, многих ваххабитов задерживали и допрашивали. Ре­прессии, которые затронули прежде всего вах­хабитов Кизилюртовского и других районов, т. е. сторонников Багаудина, но почти не кос­нулись карамахинцев, вызвали массовое бег­ство ваххабитов в Чечню.

Новые столкновения произошли в Карамахи-Чабанмахи через год, в мае 1998 г., ког­да местные ваххабиты захватили местное от­деление милиции, изгнали со своей террито­рии представителей официальных властей и объявили ее «освобожденным исламским рай­оном с шариатским управлением». Тогда вел­ся настоящий бой с милицией, прибывшей из Буйнакска; с каждой стороны участвовали сотни человек. Несколько дней шли боевые действия, но сломить сопротивление ваххаби­тов не удалось. Пришлось вновь начать с ними переговоры о разведении вооруженных сил, обмене пленными, разблокировании автодоро­ги и т. д. С этого времени ни у кого не осталось сомнений, что в Дагестане возник анклав, спо­собный в случае необходимости защищать себя силой оружия. А в августе 1998 г. «карамахинская коммуна» объявила, что будет досматри­вать все автомобили, проезжающие мимо их сел в сторону гор и обратно – на равнину. Но и эти крайние меры на них не подействовали. Власти ничего не могли достичь мирными средствами, а решиться на вооруженное по­давление сплоченного и хорошо вооруженно­го «ваххабитского эмирата» были не способ­ны. Дело в том, что противостояние среди правящих в республике этнопартий было то­гда более важным и опасным для них.

Сразу за этим, 21 августа 1998 г., последо­вал террористический акт, направленный про­тив муфтия Дагестана; председатель ДУМД С. Абубакаров был убит взрывом бомбы во дворе соборной мечети в Махачкале. Это чу­довищное преступление, как ни парадоксаль­но, вызвало не обострение конфликта между тарикатистами и ваххабитами или между рес­публиканской властью и вышедшим из под­чинения ваххабитским джамаатом, а крайне острое противостояние между наиболее влия­тельными в республике правящими группи­ровками. Но и этот политический конфликт удалось урегулировать в течение нескольких дней, так что все осталось в том же напряжен­ном состоянии — «карамахинская коммуна» сохранила свою независимость от властей, а во власти сохранился тот же напряженный паритет сил противостоящих друг другу этни­ческих группировок.

Независимость Карамахи-Чабанмахи про­существовала еще ровно год — до вторжения вооруженных формирований с территории Чечни в Дагестан в августе 1999 г. За это вре­мя ваххабитский анклав приобрел почти все внешние атрибуты суверенитета; у них были свои органы власти, законы, суд и тюрьма, свои вооруженные силы и генералы, печать и телевидение. Они охраняли свои границы, без их разрешения никто не мог к ним въе­хать. В специальных лагерях близ селений проводилось обучение молодежи, приезжав­шей из разных регионов республики. Обучав­шиеся (талибы) жили в палатках недалеко от селения, их хорошо кормили и одевали. На первой фазе обучения продолжительностью не более месяца учащиеся проходили исклю­чительно морально-политическую подготовку, их обучали ритуалам ислама; юноши обуча­лись молитве, заучивая наизусть необходимые для этого суры. После завершения идеологи­ческого образования талиб имел право опре­делиться, будет ли он продолжать подготов­ку или завершит обучение. В том случае, ес­ли принималось решение продолжить образо­вание, он переходил к военному обучению и, связанный присягой, уже не мог по своему желанию покинуть подразделение. Обучение проводили выходцы из исламских стран, день­ги на обучение и содержание также поступали из стран Востока.

Ваххабитский анклав в Дагестане был уничтожен в ходе войны со вторгшимися 2 ав­густа в Дагестан из Чечни моджахедами. 29 ав­густа 1999 г. против них началась войсковая операция, длившаяся до 21 сентября. Извест­но, какие трагические события сопровожда­ли вооруженное подавление «карамахинского эмирата». 4 сентября был взорван пятиэтаж­ный жилой дом военных в Буйнакске, погибли 64 человека и более 80 были ранены. На сле­дующий день с целью поддержки карамахинцев в Новолакский район Дагестана вторглись отряды чеченцев общей численностью до 2 тыс. человек, открыв еще один фронт кровопролит­ных боевых действий. 11 сентября в Москве на улице Гурьянова был взорван дом – погибли 90 человек, 13 сентября другой взрыв 9-этаж­ного дома на Каширском шоссе угес 118 че­ловеческих жизней, а 16 сентября, в день объ­явления окончания операции в Карамахи- Чабанмахи, произошел взрыв дома в Волго­донске.

В тот же день, 16 сентября, дагестанский парламент принял закон о запрете ваххабит­ской и иной экстремистской деятельности, начались массовые аресты ваххабитов. С этого времени идеология и организационные струк­туры тарикатского ислама были официально признаны, а ДУМД начало превращаться в организацию, ведающую исповедальной сто­роной жизни всех дагестанских мусульман.

Кисриев Э.Ф.,
кандидат философских наук,
социолог

Литература

 

[1] Подробно о сущноси суфизма и его социально- политических структурах см: Бертельс Е.Э. Избранные труды. — М., 1965. Т. 1. Суфизм и суфийская литература; Тримингем Дж.С. Суфийские ордены в исламе. — М., 2002; МассэА. Ислам. Очерки истории. — М., 1961; Ис­лам: Энциклопедический словарь. — М., 1991. С. 225— 230; Степанянц Т.М. Философские аспекты суфизма. — М., 1972; Кобищанов Ю.М. История распространения ислама в Африке. — М., 1987; Следзевский И.В. Нигерия: от мусульманского регионализма к исламскому нацио­нализму // Ислам в Западной Африке. — М., 1988; Саватеев А.Д. Мусульманские духовные ордены в тро­пической Африке // Ученые записки Института Афри­ки. – М., 1999. Вып. 13; Абдуллаев М.А. Суфизм и его разновидности на Северо-Восточном Кавказе. – Махач­кала, 2000.
[2] См.: Якубов М.Х. Силсила тарикатов в Дагестане // Государство и религия в Дагестане: Информ.-аналит. бюл. 2002. № 2. С. 47—48.
[3] Саид-афанди Чиркеевский. Тари^т и шариат (преди­словие к книге. См.: Хасан-афанди Кахибский. Суфий­ская этика. – Махачкала, 2000. С. 21).
[4] Там же. Кисриев Э.Ф. Ислам в Дагестане
[5] Саид-афанди аль-Чиркави. Сокровищница благодат­ный знаний. – М., 2003. С. 73.
[6] В области исламской догматики и права учение вахха­битов является развитием воззрений Ибн Таймийи и край­ним выражением принципов религиозно-правовой тради­ции или направления (мазхаба) ха^тл^ов. В обществен­но-политической сфере ваххабиты проповедуют братство и единство всех мусульман, социальную гармонию, строгое соблюдение морально-этических принципов ислама. Важ­ное место отводится идее обязательности приложения уси­лий (джихад) в достижении торжества веры.
[7] Таухид — арабское слово, обозначающее единение, единобожие. В исламском богословии означает важ­нейший принцип о единственности и единосущности Аллаха, выражаемый формулой «Ла илаха илла Ллаху» («Нет божества, кроме Аллаха»). Правильный смысл этого главного символа веры мусульманина таков: «Нет ничего, чему следует поклоняться (ничего святого), кроме одного Бога (Аллаха)».
[8] Карамат — арабское слово, обозначающее сверхъесте­ственные деяния, чудеса, способность их совершать. Эти качества даруются Аллахом определенному человеку в знак правильности избранного им пути. Сунниты при­писывают каратат суфийским святым (вали), шииты — имамам. Различают чудо пророка (муджизу) и карамат святого. Суфии неизменно приписывали своим шейхам такие чудеса, как ясновидение, чтение мыслей, хожде­ние по воде, свечение и др.
[9] Зиярат — святое место (у разных народов используют­ся разные слова — мазар, пир, авлия, зиярет, азиз джой, астана и т. д.), место особого почитания.
[10] Арабское слово «бид’а» означает вводить что-либо новое. Нежелательное нововведение, ересь. Представле­ние о бид’а сложилось в раннем исламе в среде шиитов, обвинивших халифа Османа (644—656) в нововведениях, противоречащих поступкам и словам Мухаммеда. Стало синонимом недозволенного новшества. Споры о том, что в исламе дозволено, а что нет, идут и сейчас.
[11] См.: Магомедов Б. Мы призываем всех мусульман к еди­нобожию // Газета «Наша неделя». 1996. 16-22 декабря.
[12] Там же.
[13] См., например, газету «Нурул ислам» за 1997 г. (май).
[14] Там же.

Суфизм имеет более 1000-летнюю историю в Дагестане (ВИДЕО)

18.03.2019 Admin

Смотрите также:

  • Война США во Вьетнаме (1964–1973 годы)
  • Дербент-кавказский Вавилон
  • Развитие виноградарства в Дербенте во второй половине XIX-начале XX в.
  • Обществознание. 7 класс. Поурочные планы к учебнику Боголюбова   -М., 2017. -300 с.
  • Когда и как насаждался в Дагестане ислам
  • Жители Самура потребовали передать Самурский заповедник в ведение федеральных властей

Один ответ на Исламские течения и конфликты в Дагестане

  • Hessa 31.10.2012

    Да, ислам многолик!Как впрочем и все другие религии.

    Ответить

Написать ответ Cancel reply

Your email address will not be published.

Меню Навигации

  • Хронология Всемирной истории
  • Хронология истории Лезгистана
  • Кавказская Албания (Алпан)
  • Лекия (Лекз-Лакз)

Новости

  • В Цахуре отпраздновали 940-летие медресе
  • Международная конференция “Дербент — колыбель трех религий”
  • В Дербенте открыт музей истории мировых культур и религий
  • Четвероевангелие переведено на лезгинский язык
  • В Дербенте готовятся восстановить древнейший христианский храм России

История Лезгин

  • Мавзолей и памятники старинного кладбища в селении Аглоби (типология, эпиграфика, декор)
  • Как и для чего азербайджанская власть “Лезгинскую мечеть” превратила в “Ашурбековскую”?…
  • Историческая хроника “Тарих Абу-Муслим”. Мискинджинский список
  • Церковь Кавказской Албании в VIII столетии
  • Хурритские письменные памятники. Верования хурритов

История Дагестана

  • Эволюция исламского радикализма в Дагестане: история и современность
  • Деятельность ДУМД в постсоветские годы
  • Феномен стремительной реисламизации
  • Духовное управление мусульман Дагестана
  • Ислам в истории Дагестана

История Кавказа

  • Когда и как насаждался в Дагестане ислам
  • История ислама на Северном Кавказе
  • Религиозная ситуация в Закавказье

История России

  • Правовое регулирование деятельности конфессий в Российской империи
  • Молящиеся у престола: общественная роль русской православной церкви
  • Церковь и религия при Ярославе. Митрополит Иларион. Печерские святители
  • Принятие христианства и его последствия
  • Князь Владимир и его реформы

Всемирная История

  • Ислам и Реформация
  • Крестовые походы: история, причины, последствия
  • Англия: Эдуард VI, Мария. Католическая реставрация
  • Кальвин и реформация в Женеве
  • Правление Маргариты: Гранвелла. Гёзы. Иконоборство

Загадки Истории

  • Был ли Иисус Христос реальным историческим лицом?
  • Зороастризм – древнейшая из религий

Публикации

  • Пятьсот лет исламизации поставили Дагестан на грань вымирания

Тем, кто учится

  • История религии. В 2 т. Учебник. Под ред. Яблокова И.Н.  -М., 2004. -(464+676)с.
  • Религиоведение. Учебник / Гараджа В.И. -2-е изд. -М., 1995. -351 с.
  • Религиоведение. Учебник / Яблоков И.Н.  -М., 2004. -317 с.
  • Мировые религии: история и современность. Зеленков М.Ю. -М., 2003. -252 с.
  • Основы религиоведения. Учебник / Борунков Ю.Ф., Яблоков И.Н.,  Новиков М.П. и др.  -4-е изд. -М., 2005. -508 с.
  • Введение в религиоведение. Курс лекций / Радугин

Поиск по сайту

  • Главная
  • Карта сайта
  • Обратная связь
Лезгинский Исторический Портал - alpan365.ru. © 2011-2020. Все права защищены Мнение Администрации сайта может не совпадать с мнениями авторов и комментаторов. При копировании материалов ссылка на сайт обязательна.