Пробуждение лезгин и их преследование на националистической почве

9.4. Лезгинское пробуждение и репрессии

Восславим Аллаха, дошел до России черед.
Дыхание правды познал впервые народ.
Для нас, дагестанцев, открылась к познанию дверь. — 
Мы можем трудиться, учиться мы можем теперь.
Проснитесь, лезгины! Иные пришли времена,
Но братья-лезгины никак не очнутся от сна,
Пускай обучаются грамоте горские дети!..
Кругом оглядятся, подумают сами о многом.

Этот призыв Алкадари был услышан народом. С середины XIX в. до почти 50-х годов XX в. в Лезгистане довольно интенсивно шло развитие отраслей сельского хозяйства (производства зерна, садоводство, овощеводство, скотоводство и др.), кустарной промышленности (ковроткачество, производство джурабных изделий, бумажных и шелковых тканей, керамических изделий, оружия и ювелирных изделий, резных орнаментированных деревянных изделий), изготовление одежды, обуви, золотошвейных изделий, производство естественных красителей на основе марены, рыбной промышленности и т.д. Самое главное — народ достиг относительно высокого духовного и интеллектуального уровня.

Наш народ не замкнулся в себе, а доброжелательно делился знаниями, опытом с другими народами, бескорыстно помогал им во всех сферах жизнедеятельности человека. Об этом говорят материалы, приведенные в предыдущих главах. Лезгины стали крупной созидательной силой на Восточном Кавказе.

Знаменательно и то, что лезгины всегда стояли на гуманистических принципах устройства жизни и активно противодействовали любым проявлениям произвола, от кого бы это не исходило. Об этом говорит и героическая борьба лезгинского народа против персов, арабов, татаро-монголов, турок (тюрок) и царских завоевателей. Этот дух проявился и при Советской власти.

К сожалению, лучшие сыны лезгинского народа (К.-М. Агасиев, М. Айдунбеков, А. Исмаилов и др.) были убиты на заре Советской власти. “Вчерашние лихие командиры партизанских отрядов, известные герои гражданской войны, заняв руководящие должности в органах Советской власти, очень быстро заражались болезнью волокиты, бездушия и черствости” [5]. В последующем диктатура одной партии, узурпация ею власти в Центре и на местах привели к измене своим же идеям, программам и лозунгам.

Если на начальном этапе лезгины поддерживали Советскую власть, веря, что она принесет народу свободу и благополучие, то вскоре они разочаровались в ней. Показательно в этом плане крупное восстание в 1930 году, охватившее огромный регион Лезгистана.

Это был период, когда начался процесс коллективизации в сельском хозяйстве, и активной борьбы Советов с “опиумом народа” — религией и религиозными деятелями. Немалую роль в этом выступлении сыграли эмиссары Турции, которые беспрепятственно разъезжали по Восточному Кавказу и подстрекали народы региона против Советской России.

Выступления лезгин и других народов Восточного Кавказа против Советской власти практически не исследованы и не описаны. Да и мне не хочется теребить эту незаживающую рану на теле нашего народа, — уж слишком были тяжелы последствия этого акта: десятки лучших сынов погибли в борьбе с регулярными войсками Советов, брошенными для подавления восстания, а сотни семей репрессированы и высланы в Сибирь и Среднюю Азию. Приведу лишь одну строфу из фольклорных песен, чтобы показать, как народ оценивал эти события.

Кьакьан синел сач эцигна,
Сач эцигна лавашариз.
Яшамишрай Гьажи-Эфенди
Большевикар явашариз!

На высокой вершине поставили сач,
Поставили сач, чтобы выпечь лаваши ⁄лепешки⁄,
Да здравствует Гаджи-Эфенди,
Утихомиривший ⁄сводя на нет⁄ большевиков!

(Подстрочный перевод А. Кардаша).

Гаджи-Эфенди руководил восстанием в Кюринском округе.

Репрессии против восставших в 1930 году наложились на общий фон репрессий 30-х годов по всей стране, тем самым страдания нашего народа удвоились.

Мужественные сыны лезгинского народа в это тяжелое время пытались помочь своему народу, они остро критиковали порядки, антинародные действия Советской власти и властителей дум советских людей-коммунистов. Одним из таких был истинно народный поэт, мудрец Сулейман Стальский. Подтверждением сказанного служат стихотворения, сложенные им в те годы и его активная защита жертв НКВД — ГПУ. Ниже привожу некоторые из стихотворений того периода, чтобы показать, как далеко С.Стальский видел, и как мужественно и мудро вел себя в то трагическое время [49].

ТАПАН КОММУНИСТ

Инсанарин бязибуруз
КГанзавач писанная ийиз.
Гафар пара ширин къалуз, 
Фикир туш хъсанвал ийиз.
Фагьумна за са бязибур. 
Кепекдихь маса гуз абур, 
Бичи вич кьаз лап такабур, 
к1анзава уьзденвал ийиз.
Дамах жеда бязибуруг, 
Ажуз кесиб кутаз хурук,
Гьак1 кутаз масад кьурхудик, 
Падишагь, султанвал ийиз.
Чидач инсанвилин кьайда, 
Уьмуьр ракьуз гьак1 гьавайда. 
Колхоз юлдашрин арада 
Гат1унда шейтЫнвал ийиз.
Юзуриз гагь-гагь п1узарар. 
К1уф хъуьрез, экъисиз сарар, 
Ажузбуруз гуз кич1ерар, 
Вичи гьак1 уфтанвал ийиз.
Вич хинни яз, гъуьр хьиз акваз, 
Яргьаалай фекъир хьиз акваз, 
Вич са умун кьуьр хьиз акваз, 
Чинеба “асланвал”ийиз.
Гафар пара ширин къалуз, 
Ришвет кьачуз, руфун дулуз, 
Пвар вичин партийный лугьуз, 
Куьгьне Мурсал-ханвал ийиз.
Эй, Сулейман, са-сад, са-сад, 
Къулух тамир абурукай мад. 
Регьуьн тавур кьуьлуьн шагьад 
Кьачуз, регъуьхъбанвал ийиз
1934 г.

ЛЖЕКОММУНИСТ
Иным людям не хочется 
Человечность проявить. 
Произносят они сладкие речи, 
Но порядочность у них не в чести.
Раскусил я некоторых, 
За грош готовы променять честь, 
Надуваются своей гордыней, 
Чтобы самоуправность утвердить. 
Чванливы иные чересчур, 
Давя на бедняков. 
Пугая других, устрашая, 
Падишахом, султаном желают быть.
Канона человечности не знают, 
Даром проводят жизнь. 
Среди колхозных товарищей 
Стараются дьяволами быть.
Иной губами шевелит, 
Ехидно улыбаясь, скалит зубы. 
Наводя страх на бедняков, 
Силу власти демонстрирует.
Мука на вид, а сам — горький хинин, 
Издалека видится как бедняга. 
Напоминая с виду тихого зайца, 
А скрыто норовит львом стать.
Говоря сладкие слова, 
Берет взятки, сам с обвислым пузом, 
Называя себя партийным, 
Старым Мурсал-ханом хочет быть.
Эй, Сулейман, по-одному 
Разоблачай всех, не оставляй никого. 
Берущим плату за немолотое зерно 
Мельником иной мечтает быть.

(Подстрочный перевод А. Кардаша и Ш. Агаевой).

Как видим, “Лжекоммунист” создавался поэтом в жанре острого политического памфлета. В нем Стальский создал сатирический, резко отрицательный образ той части членов ВКП (б), которая держала в своих руках органы власти в обществе на разных уровнях — от аульского до центрального, Памфлет в философско-аллегорической форме создает обобщенный образ коммуниста-руководителя, который “не желает человечность проявить”, напротив” он утверждает властность, самодовольство, надменность, падишахство, султанство, подражает Кюринскому правителю начала XIX века Мурсал-хану [50].

С.Липкин, переводивший памфлет на русский язык, заменил политически острый заголовок “Лжекоммунист”, в котором заложен идейный замысел произведения, на нейтрально-метафорический заголовок — “Сорняки” [51].

СОРНЯКИ

Для этих — добрые дела 
Посулами, словами стали. 
Красиво речь их потекла, 
Зато гнушаться нами стали.
Их грош поломанный прельстит, 
Продать готовы честь и стыд. 
Какой высокомерный вид, — 
Как будто узденями стали!
Их одолеет ночью прыть —
Велят крестьянина будить, 
За бочкой пива снарядить 
Султанами, царями стали!
В прошлом у горцев — привилегированное сословие. 
Ведут себя не по-людски, 
Живут впустую, по-скотски,
Их презирают старики, 
Они нам чужаками стали.
Напыжиться, уста сомкнут, 
Кто похрабрел — тех согнут. 
Кто потрусливей — тех пугнут, — 
Подумать, господами стали.
Кричат: я — друг вам, друг и брат, — 
Хинин предстаь мукою рад! 
Казаться зайцами хотят, 
А хищными волками стали.
Кричит: “партийцы мы!” — 
Обман: Набили взятками карман! 
Выдергивай их, Сулейман: 
Они ведь сорняками стали.
1934 г.

Как видим, в тексте как будто воспроизводились авторские эпитеты (“узденями стали, султанами, царями стали”, “чужаками стали”), но читатель по ним не может установить адресат сатиры — о лжекоммунистах. Лишь по первой строке последнего четверостишья (“Кричат: “партийцы — мы!” (Обман!) [49]., внимательный читатель сможет сообразить, что речь идет о “членах партии”. Но о членах какой партии идет речь? Много партий существует на свете. Кроме того, термин — “партийцы” применяется к любой группе единомышленников”. В памфлете С. Стальского речь идет исключительно о партийцах — коммунистах, причем о тех, которые стали лжекоммунистами.

По мнению поэта они представляли собой столь грозную силу в обществе, что уподобление их в переводе “сорнякам” облегченно представляло их суть и возможность борьба с ними. Соответственно вставленный переводчиком в уста поэта надуманный призыв (“Выдерживай их Сулейман: Они ведь сорняками стали!” [50]) делал поэта наивным и легковерно-мечтательным [50].

В другом стихотворении (“Тербия”, 1937 г) С.Стальский создает нарицательный образ доносчиков, любителей анонимок, компрометирующих материалов, разоблачительных докладных записок, на основе которых в 30-е годы органы НКВД — ГПУ осуществляли массовые беззакония. Русское слово “материалы” (компрометирующие) столь широко вошло в обиходный лезгинский язык, что С.Стальский включил его в филологическую ткань своего произведения, чтобы гневно осудить это социальное зло.

ТЕРБИЯ
Гьич нубатауз ччарадалай 
Фитне авун кьведач виже, — 
Эхир жув аватда виляй, 
Аруш жедач ом жуван к1ваче.
Гзаф жув жуваз бегемиш, 
Хьунухь жедач ак1ярамиш. 
Ярхъи юкьуз гьак! асайиш, 
Йиф атайла жемир гъуьрче.
Терг ая ей ихыпин гьалар, 
А ваз чидай кт1ай ч1алар: 
Кхьиз ч1уру материалар — 
Гьич хъсан туш ахтин пегие.
Напрасно не лги о людях, 
Сплетни разводить не надо.
В конце концов заслужишь презрение.
И тебя же опутают они.
Ты доволен салг собой — 
Но жизнь такая не годится. 
С утра до вечера кейфуя 
В охоте ночь не проводи.
Откажись ты от своих манер,
От гнилых мыслей и дел.
Строчить гнилые материалы на людей — 
Самый мерзкий из удел.

(Подстрочный перевод Ш. Агаевой).

Перевод Н.Ушакова:

ПОУЧЕНИЕ
Не лги о людях никогда.
Дурное скажешь о другом,
И та же самая беда
В твой собственный заглянет дом.
Другим указывая путь, 
Ты о своем не забудь! 
Пора бы в книги заглянуть, — 
Полезно стать учеником!
О всех должен быть разговор! 
Пусть обличье, как топор, 
Звенит среди лесов и гор, 
Но счетов не своди тайком…

Фальсификация идейно-художественного содержания, подмена текста проявлялись и в переводе С.Липкина одного из последних сатирических памфлетов С.Стальского, известного на лезгинском языке под названием “Миханнат”. В переводе с арабского “миханнат” означает “фарисей”, “двурушник”, “подлец”, в общем, “злодей” [50, 51]. В нем поэт продолжает начатую в “Поучении” разработку образа клеветника — доносчика, поставляющего в органы НКВД — ГПУ “разоблачительных материалов” с мнимый фактами из жизни будущих жертв беззаконий 30-х годов. Памфлет создавался в период “разоблачительной компании” 1937 года, которая в Дагестане, как и в других регионах страны, проходила с громадными арестами и расстрелами. Переводчик же, как и в случае с “Лжекоммунистом” самовольно заменил заголовок, исказив тем самым идейный смысл произведения. “Злодей” в его переводе стал называться “Наставление” и, хотя в тексте сохранены многие содержательные детали, оно превращено в дидактическое морализаторство. А составители же “Сочинения” С.Стальского Г.Корабельников и Н.Тихонов, скрыв фактическую дату создания памфлета “Злодей” (май 1937 г), включили его в цикл стихотворений периода “великой смуты” 1917-1920 годов [50].

В те трагические годы С.Стальский не только обличает “лжекоммунистов” и “злодеев”, но активно защищает людей, попавших под дамоклов меч НКВД — ГПУ. Вдова репрессированного Г.Гаджибекова 3.Султанова в своих воспоминаниях, записанных поэтом Алирзой Саидовым в августе 1972 года и опубликованных на лезгинском языке в газете “Коммунист” (NN 30, 31 за 1991г) говорит, что после ареста Г. Гаджибекова С.Стальский ходил в НКВД республики и настойчиво доказывал его невиновность.

Известно также, что он посетил и камеру, куда ученый был заключен…

В 1936 г. С.Стальский создает стихотворение (“Не надо”), где он указывает, что не следует трогать людей, которые своим потом и трудом добились относительного благополучия. Он требует, чтобы их не лишали гражданских прав, и не выселяли.

ГЕРЕК ТУШ
Куьгьне замандин кугьне 
Фитнеяр к1ват1ун герек туш 
Фагьума, юлдашар, куьне 
Бес я акI гат1ун герек туш.
Вичин жендек ишлемишай, 
Гъекъ, гаф гьак1 ракъуриз вичяй, 
А инсан мал къазамишай 
Адан сес amlyu герек туш.
Я пис тийижиз, я хъеан — 
Кими жедач гьахыпин инсан, 
Фагьум тийиз ужуз, масан, 
Дуллух, кьимет гун герек туш…
Гафар — ч1алар виридан сад, 
Кьалай къуз ни гевил я шад. 
Садаз вши артух я майшат 
Адакай рахун герек туш.
НЕ НУЖНО
Старых времен старые сплетни 
Собирать (сегодня) не нужно.
Подумайте, товарищи, сами, 
Хватит, так подходить не нужно.
Себя изнуряющего человека,
Истекая потом в трудах,
Заработавшего свое достояние
Его гражданских прав лишить не нужно.
Не зная, что хорошо, что плохо,
А такие люди тоже бывают,
Не обдумывая, что дорого, что дешево,
Давать плату и оценку не нужно.
Все единодушны до одного, 
С каждым днем наше настроение веселее. 
У кого-то на сотку больше участок — 
О этом спорить не нужно.

(Подстрочный перевод Ш.Агаевой).

С.Стальский, как и многие другие, разочаровался в “эксперименте” Ленина и его продолжателей. Разочаровался, когда узнал, какая идет “охота” за его соотечественниками, у которых “на одного быка” или “сотки земли” было больше, когда шла охота за его лучшими друзьями — ученым-литературоведом Г.Гаджибековым, который был объявлен “врагом народа”, и поэтом А.Фатаховым, который скончался при сомнительных обстоятельствах и похоронен неизвестно где. “Мотивы разочарования, — как пишет А.Кардаш, — встречаются во многих неопубликованных стихах С. Стальского, созданных в последние годы жизни” и приводит следующий отрывок из одного из них [52]:

Лап шад-хуррам хьана феле, 
Гьуьруьятвал кьуна гьиле, 
Заманадин эхир кьиле 
Вуч aeamla мад тийижиз…
Бязи иблиерин шак1уртар, 
Ийиз ч1уру eepeeupdap, 
Ч1угваз к 1 айда еке uiypmlap, 
Вичиз я кьуд-вад тийижиз.
Шагь жезава гьар са хахул. 
Шумудаз бес ч1угвада кьул? 
Гьейрибируз гуда акьул, 
Вичиз авай над тийижиз.
Торжествует, радуется рабочий класс, 
Взяв свободу в свои руки,
Что будет в конце (своей) эпохи
Вовсе не зная…
Некоторые подмастерья дьявола,
Зло помышляя,
Любят играть на счетах,
Ни четырех, ни пяти не зная.
Себя мнит шахом всяк сапог, 
А лишь бы ставить подпись мог. 
Других они учат уму-разуму, 
А есть ли он у них самих, не знаю…

(Подстрочный перевод А.Кардаша).

В последний год (1937) после октябрьского митинга, на котором С.Стальский не выполнил указание первого секретаря Обкома партии Сорокина и председателя республиканского НКВД Ломоносова о том, чтобы поэт выступил и стихами проклял “врага народа” Н.Самурского, поэт был брошен на произвол судьбы в Махачкале и отвергнут. Молодой лезгинский поэт Мемей Эфендиев был единственный человек, который, рискуя своей жизнью, проводил С.Стальского в Ашага-Сталь. После этого поэт слег. 23 ноября поэт скончался. Хоронили его в Махачкале. История сохранила фотографию: тело поэта несли Сорокин и Ломоносов — какая ирония судьбы!

В те же годы на наш народ обрушилась новая беда. В 30-е годы в Азербайджане, а в 50-е годы в Дагестане к руководству этих республик пришли явно националистические силы. После этого в указанных республиках пошли явные и неявные гонения на лезгин, планомерное уничтожение экономических и культурных ценностей нашего народа и самое страшное — выжигание его духовного и интеллектуального потенциала.

В Азербайджане эти процессы начались, как показано выше, в 30-х годах колонизацией лезгинских земель, закрытием национальных школ и театра, прекращением книгоиздательства на лезгинском языке, присвоением нашей истории и культуры; в Дагестане эти процессы начались с подрыва одного из ключевых отраслей хозяйства лезгинского народа — разрушением скотоводческого комплекса на административной границе Азербайджан-Дагестан, целенаправленной колонизацией лезгинских земель другими народами, свертыванием кустарной промышленности, делением народа на части и противопоставлением их. Как пишет профессор М.Аджиев, “правителей напугала многочисленность лезгин. Тогда, как от куска мяса, от “новой” нации отрезали табасаранцев, рутульцев, (агулов, цахурцев, удин, арчинцев, крызов, хиналугцев — Г.А), чтобы теперь лезгины не перевешивали в торголе за власть… Нет народа — нет проблем. Маленький народ — маленькие проблемы”.

Недаром, ознакомившись с этим произволом, профессор М.Аджиев пишет: “Даже после Тимура, Надир-шаха в Лезгистане все-таки было иначе: никто не рубил корни дерева — завоеватели лишь обирали плоды”.

Десятилетиями деятельность лезгинской интеллигенции жестко контролировалась, многие из них подверглись гонениям, необеснованным репрессиям, ибо жрецы “старой и новой” политики понимали и понимают, что сведя на нет интеллигенцию народа, можно свести на нет сам народ. Об этом свидетельствуют многие документы, в частности открытое письмо лезгинских поэтов И.Шерифова и З.Ризванова на имя бывшего первого секретаря ЦК КП Азербайджана А.-Р.Визирова: “Члены литературного объединения “Рик1ин гаф” (“Сердечное слово”) с 1960 года с партийной и гражданской настойчивостью и последовательностью открыто говорят и сообщают в высшие партийные и советские органы страны о преступном и насильственном характере проводимой в республике ее бывшими руководителями националистической политики в отношении нетюркских национальностей, открыто преследующей цель их денационализации…, за что были жестоко гонимы и посажены на полуголодный паек. Наши произведения не издавались, распускались слухи о нашем инакомыслии и чуть не измене фундаментальным идеям коммунизма. Любовь к родному краю, языку, литературе, культуре расценивались как национализм и стремле-ние, направленное к сужению сферы влияния азербайджанского языка. Открыто поощрялись измена собственному этносу, языку, традициям предков, предоставлением выгодной должности и других благ. Таких лезгин, ставших по паспортам Азербайджанцами и сейчас немало среди номенклатурных работников. Прируководств: Г.А.Алиева и К.М.Багирова открыто и тщательно очищался административно — командный аппарат республики и районов от лиц лезгинской национальности. Вы, тов. А.-Р.Х.Везиров, прекрасно знаете о том, с какой полицейской жестокостью была учинена расправа над честными и принципиальным партийным работником М.Р.Мамедовым. С Вашим выступлением в должность первого секретаря ЦК КП Аз. ССР все народы республики, и в первую очередь азербайджанский народ, в памяти которого он оставил неизгладимый след, связывали надежду, что его “дело” будет расследовано, и виновники получат заслуженное наказание. К всеобщему сожалению, этого не случилось… Лезгинский поэт Лезги Нямет поплатился жизнью лишь за то, что он в своих стихах для описания горного пейзажа употребил слово “лар”, что по-лезгински означает либо горное пастбище, либо вообще плоскогорье. Доносчики и специально подготовленые обвинители, какими, например, был директор школы, где работал поэт, это слово истолковали как “лезгинская автономная республика”, мысль о которой считалась крамольной для лезгин. Разбору этого “политического преступления” было посвяшено специальное закрытое заседание Кусарского райкома с участием высокопоставленного представителя компетентных органов Азербайджана, где поэт подвергался чудовищным оскорблениям и массированному психологическому нажиму, после которых поэт погиб”.

26 апреля 1990 года. В Кусарах отмечали 30-летие лезгинской писательской группы “РикIин гаф” (“Сердечное слово”), жестоко репресированной в 60-е годы. Выступает один из членов этой организации — поэт, сын лезгина-патриота Н. Шерифова — Иззет Шерифов. На собравшихся обрушивается боль, беспощадные свидетельства человеческой драмы. Он рассказывает, как они выпросили в ЦК Азербайджана арестованного своего товарища — Багиша Багишева. Вся вина его заключалась в том, что он попытался по газетным публикациям на лезгинском языке, издаваемом в Дагестане, воссоздать лезгинский алфавит… После многих мытарств товарищи вызволили его из застенок. Багиш Багишев весь был с синяках, ногти черны от вкалываемых иголок…

Когда в Дагестане началось ущемление и преследование лезгин на националистической почве, представительные лезгины выступили против произвола. Как было сказано выше, это стоило председателю СМ Дагестана А. С. Айдунбекову должности, а другой его сподвижник, директор рыбного треста Дагестана Г. Мурсалов, оказался при непонятных обстоятельствах под колесами поезда и погиб.

К сожалению, такие трагические судьбы не единичны у лезгин, а было массовым. Вспомним трагическую судьбу Искендера Казиева. Некоторые материалы о нем, о его деятельности опубликованы в “Лезгистандин хабарар” [53]. Ниже привожу эти материалы без особых изменений, чтобы читатель сам мог судить обо всем. Во вводной части статьи написано: “Об этом человеке уже многие годы говорят по-разному. Одни утверждают, что он посвятил свою жизнь борьбе за права лезгинского народа, другие отзываются о нем, как о человеке психически больном, третьи — упорно хранят молчание, не желая признать, что когда-либо имели с ним знакомство.

Выбравший путь борьбы с тоталитарным режимом, он властной рукой был отброшен на “берег” гонений и травли. Искендер Казиев нажил себе врагов.

Публикация его писем не является исследованием его трагической судьбы, его возвеличиванием, наоборот, является желанием заглянуть в эпоху антилезгинской политики. В справочнике “Писатели Советского Дагестана”, выпущенном Дагестанским книжным издательством в 1964 году, о нем написано: “Лезгинский писатель Искендер Казиев родился в 1924 году в селении Джаба Ахтынского района. Участник Великой Отечественной войны.

Первое произведение И.Казиева — детский рассказ “Гербарий” — было опубликовано в лезгинском выпуске альманаха “Дружба” в 1954 году. Известность принесла писателю повесть “Разведчики”, опубликованная в 1957 году в том же альманахе, а затем на русском языке в книге “Литературный Дагестан” и в сборнике “Дагестанские повести и рассказы”, выпущенном в Москве издательством “Советский писатель”. Эта же повесть была переведена на аварский, даргинский, кумыкский, лакский языки.

Первый успех вдохновил писателя на написание большого романа “На земле Смоленской”, посвященного также, как и повесть “Разведчики”, героизму советских людей в годы Великой Отечественной войны. Он был издан на лезгинском языке в 1962 году.

Наряду с крупными произведениями писатель продолжал писать рассказы, очерки, критические статьи, которые печатались в периодической печати. Его очерки “Человек труда” и “Заза” вышли отдельными книжками.

В 1964 году опубликованы два крупных произведения Искендера Казиева: “Утренние зори” — первая книга, роман трилогия “Беспокойное положение” и повесть “Мелодии чунгура” — о жизни переселенческого колхоза”.

В справочниках писателей, изданных позднее, имя Искендера Казиева не значится.

Говорят, что И.Казиев позволил себе написать открытое письмо на имя бюро обкома партии Дагестана, где резко критиковал антилезгинскую линию первого секретаря обкома Даг. ССР А.Даниялова. Копию письма отправил в ЦК КПСС. Его вызвали на бюро обкома партии, объявили клеветником и исключили из рядов КПСС. В тот самый день первый секретарь обкома на бюро явился, тем самым предоставил возможность членам бюро расправиться с неугодным писателем. Потом, по указанию сверху, И.Казиева исключили из СП ДАССР, лишив, таким образом, всех возможностей для существования. Он вынужден был покинуть Дагестан…

Редакция газеты “Лезгистандин хабарар” считает, что проблемы, которые поднял И.Казиев, актуальны и сегодня. Поэтому они представляют интерес не только для редакции, возможно, и для многих, которым не безразлична судьба лезгинского народа. Теперь пусть читатели сами скажут: кто он?

СЕКРЕТАРЮ ЦК КПСС ПО ИДЕОЛОГИЧЕСКИМ ВОПРОСАМ

Дорогой товарищ, секретарь ЦК КПСС по идеологическим вопросам! Неделю назад обратился я в ЦК Компартии Азербайджана, а сегодня обращаюсь к Вам, как бы тяжка ни была для меня это “писанина”. Теперь, не живу, а “пишу”, смущая, возмущая, а иногда даже вводя в “ярость” разбалованных судьбою господ, которых я лично, моя семья, мои родственники, мой род, мой народ спасли в Отечественной войне.

Я хочу служить Родине, а служить не позволяют, я хочу жить, и жить не позволяют! Хотел дожить дни своей неприглядной жизни больного и измученного фронтовика в среде своего народа в Азербайджане, коль Дагестан у меня отнят Вами разбалованным Расулом Гамзатовым… Когда смотришь, диву даешься, какие симпатичные, мудрые, “гуманные” люди, сколько доброты в их докладах, выступлениях, беседах, декларативных идеалах, и сколько, злобы и зла в их сердцах! Сколько ужаса в деяниях. Уничтожение не только личностей, но и целых народов, пусть не прямо, а завуалированно, не за вину, а просто обвинив! Совсем недавно уничтожен талантливый азербайджано-лезгинский поэт Келентер Келентеров за постановку вопроса о правах лезгинского народа, спровоцировав, третировав, затравив…

Прибыл я в Сумгаит по обменному (квартиры) ордеру из Донецка по предварительной договоренности всех вышестояших партийных инстанций (обкомы, ЦК Компартий и отдел ЦК КПСС). По воле руководителей ЦК Компартии, на писательский учет я не взят, и не прописаны мы с супругой. Коль не взяли на учет, — не писатель и лишен профессии писателя: а коль не прописан, — выключен сразу из трех Субстанций: материального Бытия, жизненного Пространства и содержательного Времени истории. Чтобы не терял я расположения духа и был “при деле”, ССП Азербайджана поручил мне вступить в контакт с сумгаитскими писателями и принять участие в работе хотя бы одного занятия сумгаитского литобъединения, коль я опытный наставник творческой молодежи. 17 января там же в литобъединении, по указанию сверху, было на меня совершенно покушение… Только сказочный случай спас меня от явной гибели. В чем же дело?

Дело в том, что на протяжении всей средневековой истории и особенно за последние шестьдесят лет руководство Азербайджана вело политику на устранение с исторической арены бывшего хозяина Албанистана (Кавказской Албании) лезгинского народа (Обычная ирония истории!). И ничего из этого не вышло, кроме как яростного подавления борцов за право лезгинского народа.

Хотя эти условия и принудили большую часть лезгин Азербайджана записаться в паспортах “азербайджанами”, чтобы отвести от себя удар трагической судьбы ненавистных жертв дискриминации на работе, в школе, учреждении, на улице, во дворе (“Ада пошел вшивый лезгин”, на задворках любой народ завшивеет!”) лезгинский народ остается неизменно лезгинским: непоколебимым к воле борьбы за свои конституционные права. Моя семья тоже такая. У этой семьи единственное подспорье для ее существования — работа и зарплата супруги — и их отняли, волей паспортного режима.

В Азербайджане имеются четыре больших народа: азербайджанцы, русские, армяне и лезгины. Азербайджанцы имеют свою Азербайджанскую ССР и Нахичеванскую АССР; армяне имеют свою Армянскую ССР и Нагорно-Карабахскую АО в пределах Азербайджана, плюс — все необходимые национально-республиканские представительства в Баку и других городах; русские имеют свою РСФСР, во всех республиках, областях, краях, округах свои представительства и все организации и органы. Однако лезгины в Азербайджане не имеют никаких центрально-республиканских представительств, не говоря о национально культурных органах и организациях, без которых немыслимо соблюдение суверенных конституционных прав народа. Лезгинский народ в Азербайджане сейчас подобен огромной рыбе, оказавшейся в зубах другой рыбы, намного крупной габаритами, которая удавить не может, да отпускать жалко (Ведь такой кусок!). Однако, все-таки пора отпустить! То, что вчерашние хозяева Алпанистана сегодня рабы и владельцы задворок, это воля судьбы народа: все-таки, надо отпустить рыбу в водную волю суверенности, это веление жизни планеты Земля на данном этапе исторического развития (Рушится рабство в Азии, Африке, Латинской Америке — мы сами помогаем всюду разорвать оковы этого позорного наследия дикости; проливаем слезы сострадания по поводу судьбы арабов Палестины и прилегающих к ней районов, порабощенных израильскими сионистами. В то же время лезгины отданы на растоптание новым хозяевам)

Учитывая вышеизложенные и руководствуясь статьями 34-й, 26-й, 40-й, 47-й, 49-й, 50-й, 54-й, 56-й, 57-й и других статей Конституции СССР, и статьи 73-й Конституции Азербайджанской ССР (В Азербайджанской ССР на основе равноправия обеспечивается свободное употребление во всех органах и учреждениях русского языка, а также других языков населения, которым они пользуются. Какие-либо привилегии тех или иных языков не допускаются”), а также других статей данной Конституции, просим:

1. Организовать из наличных лезгинских членов Союза (писателей), лезгинских ученых-филологов, языковедов и других специалистов, имеющих непосредственное отношение к творческим проблемам, лезгинскую секцию ССП Азербайджанской ССР.
2. Разрешить публиковать на страницах журнала “Азербайджан” или в виде приложения в нему стихи, рассказы, пьесы и другие произведения членов Союза и молодых лезгинских писателей.
3. Решить мои личные вопросы: поставить на писательский учет, прописать меня и супругу; трудоустроить меня в коллективе трубопрокатного завода г. Сумгаит, чтобы я смог самоотверженно, с присущей мне энергией и энтузиазмом, служить Родине…

Казиев Искендер Алибекович. 31 января 1981 г., г. Сумгаит.

Квитанция N 304 заказного письма, направленного в Москву, в ЦК КПСС.

На копии письма имеется запись автора от руки: “Данное письмо разобрано и рассмотрено 5 марта 1981 года в Сумгаитском горкоме партии в моем присутствии”. Следует подпись автора.

ПЕРВОМУ СЕКРЕТАРЮ
ЦК КОМПАРТИИ АЗЕРБАЙДЖАНА
ТОВ. АЛИЕВУ Г.А!

Дорогой Гейдар Алиевич!

Вы, своими привычными для Вас мерами подхода к представителям лезгинского народа, по моему прибытию в Ваш край, насильно прижали меня к моему дорогому, многострадальному от азербайджанцев, народу и вновь выдвинули на положение лидера лезгинского национального движения за конституционные (Только конституционные!) права народа. Безусловно, Вы меня не признаете лидером, ни представителем лезгинского народа, от чего ни мне, ни моим соратникам, ни моему дорогому народу ни холодно, ни жарко! Ладно, меня Вы не признаете, а мой лезгинский народ, как социалистическая нация, существующая в Вашей (бывшей нашей) республике, Вами признается?! А национальные права за нашей нацией, написанные в Конституции СССР и в Конституции Азербайджанской СССР, Вы признаете?!

С момента написания мной Вам записки, приложением списка предполагаемого состава лезгинской секции писателей при ССП Азербайджана, с просьбой дать указание ССП республики, создать эту уставную организацию, прошло достаточное время.

С 1917 года на тысячи заявлений и просьб лезгин решить их национальный вопрос, вот так и проходит без ответа неделя за неделей, год за годом…

Товарищи сообщают, что в ЦК Компартии называют меня “лезгинским националистом”. Давайте разбираться в данном понятии, по принципам и законам диалектической логики марксистко — ленинской философии…

ПОСТУЛАТ N 1
Правовой тезис СССР на современном этапе:

“Все народы СССР, имеющие численность более 100 тыс. человек и свой национальный регион — Советские социалистические нации, располагающие всеми чертами и условиями для своего национального развития”.

Общее правило: Лезгинский народ Азербайджана располагает численностью более 200 тысяч человек и своим национальным регионом.

ПОСТУЛАТ N 2

Тезис (Статья Конституции СССР N 36): “Граждане СССР различных рас и национальностей имеют равные права”… Осуществление этих прав обеспечивается политикой всестороннего развития и сближения наций и народностей…, возможностью пользоваться родным языком… Какое бы то ни было прямое или косвенное ограничение прав, установление прямых и косвенных преимуществ граждан по расовым и национальным признакам… наказываются по закону”.

Общее правило: Лезгины Азербайджана — граждане СССР.

Рассуждение (вывод): Лезгины Азербайджана должны иметь равные права со всеми гражданами СССР, в том числе и в Азербайджанской ССР во всех сферах, в том числе и в сфере “возможности пользоваться народным языком…” без каких-либо “прямых или косвенных ограничений…”

ПОСТУЛАТ N3

Тезис: Азербайджанцы, русские и армяне добились воплощения своих конституционных национальных прав. В Азербайджанской ССР две нации-азербайджанцы и лезгины и два народа: русские и армяне (О малых народах в паспортах уже записавших “азербайджанцы” речь не идет). Все они имеют суверенные конституционные права.

Общее правило: Равноправие четырех больших народов Азербайджана должно гарантироваться Конституциями СССР и Азербайджанской СССР.

Рассуждение (вывод): Для лезгинского народа равноправие не гарантируется. (Тезис — антитезис). А требование равноправия — не есть национализм.

ПОСТУЛАТ N4

Тезис (Статья 58 Конституции СССР): “Граждане СССР имеют право обжаловать действия должностных лиц государственных и общественных органов…”

Общее правило: Лезгины — граждане СССР.

Рассуждение (вывод): ставя лезгинский национальный вопрос и требуя равноправия и восстановления отчужденных прав (постулат N 3), лезгины, в том числе и Искендер Казиев, действуют согласно Конституции СССР и деяния их справедливы и святы.

Стало быть, и согласно научно-философского анализа, логика обвинений Искендера Казиева в “национализме” абсурдна. “Называя” братом, душить лезгинский народ, — вот где азербайджанский национализм!

Что мне доказывать Вам и Вашему окружению, когда Вы аксиоматические вещи извращая, насилие к лезгинам выдавая за братство и интернационализм продолжаете наносить удары по статусу нации день за днем! Насилие и произвол! Национализм и садизм!

Азербайджанцев в Азербайджане и полтора миллиона нет. Все остальные “азербайджанцы” — методом прямого насилия и террора еще в середине тридцатых годов записавшиеся в “азербайджанцев” лезгины, удины, талыши (полная, без остатка) таты, крызы, и т.д. Нет такой расовой дискриминации и насильной ассимиляции не только ни в какой другой республике СССР, даже и ни в какой другой стране мира! Позор! Так зачем нам записываться “азербайджанцами”, давайте Вы запишитесь “лезгинами”, “удинами”, “талышами” и т.д!

Мол, если вам, лезгинам дать национальные права, того же потребуют удины, талыши, таты и.т.д! Какое наше дело, будут они требовать свое или нет?! Мы требуем свое и будем — до альтернативы судьбы!

Еще в середине 30-годов заставили записаться в паспортах “азербайджанцами” полмиллиона лезгин, С тех пор сколько поколений прошло? Сейчас лезгин — “азербайджанцев” может быть намного больше миллиона человек.

Ваш антилезгинский страстный национализм и ярая враждебность настолько тонко подхвачена всей интеллигенцией республики, что в средствах массовой информации не проскользывается ни за что этноним “Лезгины”. Мне принес товарищ номер русского выпуска Сумгаитской городской газеты за эту неделю со статьей о многонациональном (интернациональном) составе рабочего класса Сумгаита. Там все народы названы. В Сумгаите имеются пять греков — они тоже названы. А имя целого лезгинского народа существующего в Сумгаите (более чем 20 тыс. человек) не названо. Статья некой Акимовой! Это ли не национализм, идущий прямо из ЦК Компартии и всех вышестоящих центрально-республиканских органов?! Это ли Ваша “братская”, “интернациональная” любовь к лезгинскому народу?! Позор!

Ждем решения лезгинских вопросов и выравнивания лезгин в отчужденных национальных конституционных правах. Как только Вы создадите первые лезгинские национальные организации и органы, я прекращаю направлять письма и записки в республиканские и Всесоюзные органы и перехожу к творческой работе. Но если останется эта атмосфера лезгинского рабства и антилезгинский произвол и террор, то о каком творчестве может идти речь. В этом случае борьба будет продолжаться до победного конца!”

Искендер Казиев. Подпись. Письмо отправлено Г.Алиеву 24⁄111 — 1981 г.
г.Сумгаит, по квитанции N 206 от 31.3.81.

Только из среды лезгинских поэтов и писателей по причине организованных гонений, произвола и физических расправ азербайджанских и дагестанских националистов за последние 20 лет погибли: Искендер Казиев, Буба Гаджикулиев, Лезги Нямет, поэт и певец Нусрет. Последний погиб совсем недавно — в 1992 году от жестоких побоев в Кусарах. Националисты всех мастей не могли ему простить его гражданскую позицию, его страстный призыв в песнях и к сопротивлению произволу и гонениям.

К перечисленному списку можно отнести и Забита Ризванова — этого талантливого писателя, стойкого патриота нашего народа. Этот мужественный человек не вынес зловещей клеветы, прозвучавшей в его адрес по центральному телевидению: его показали крупным планом на экране как первого националиста-экстремиста лезгинского народа. После этого он слег и вскоре умер.

Это случилось в августе 1992 года, когда дагестанские и азербайджанские руководители бросили все силы, чтобы сбить накал протестов лезгинского народа против превращения административной границы Дагестан-Азербайджан в государственную…

На 8 августа в Магарамкенте был назначен общенациональный съезд лезгинского народа. Руководители Дагестана и Азербайджана прекрасно знали, что на съезде пойдет речь о крайнем обнищании народа, о проблеме границы, о гонениях и произволе властных структур указанных республик. Для того, чтобы мир не знал об этом, дагестанские националисты идут на крайние меры: за день до начала съезда (7 августа) крадут председателя ЛНД “Садвал”, основного докладчика, т.е. меня, и вывозят с завязанными глазами за город и бросают в подвал дачного домика около Махачкалы. Естественно, я не мог быть 8 августа на съезде в Магарамкенте. Делегаты в недоумении. При этом “доброжелатели” и подстрекатели распространяют всевозможные домыслы и слухи. В этих условиях телевидение “делает свое дело” и оперативно показывает по ЦТ описанный выше факт. Сняла и передала этот материал Ольга Мамедова.

Следует здесь сказать и о том, что 11 августа я официально обратился к министру ВД Дагестана М.Абдуразакову с письменным заявлением с подробным описаниям о случившемся. Однако не только не было возбуждено уголовное дело, даже не провели элементарное расследование. Преступников легко можно было найти, поскольку недалеко от того места (около пос. Красноармейский), где меня оставили с завязанными глазами, было большое количество людей. В этот день шло распределение земельных участков и естественно эти люди не могли не видеть, на какой машине меня привезли…

Недавно в газете “Садвал” (N 6, 1993 г) опубликовано соболезнование семье Амираслановых из Баку. Профессора Тарикули Амирсаланова я знал лично. Он был исключительно честным, принципиальным и порядочным человеком, активно сотрудничал с руководством “Садвал”, боролся против произвола в отношении лезгинского народа в Азербайджане. Тарикули активно боролся против тех руководителей культурного центра “Самур”, которые ради своего благополучия предают интересы народа. За это его тонко и коварно травили, притесняли и на работе и в быту. Жизнь его стала адом. Тарикули умер в возрасте 47 лет от разрыва сердца.

Газета “Истиглал” [54], издаваемая социал-демократической партией Азербайджана, признала репрессии, проводимые в Азербайджане против членов Лезгинского народного движения “Садвал” и приводит список лиц, подвергшихся политическим репрессиям в Азербайджане в январе-мае 1993 г. Только в одном указанном номере газеты перечислены 10 “садвалистов”: Абдуллаев Фараддин (с. Ялама), Алисманов Бекир, Алиханов Мухар (г. Кусары), Гаджибеков Ровшан, Гаджиев Агасамед (г. Хачмас), Зохрабов Маздал (Кусарский район), Ира-гимов Джамал (г. Кусары), Гасымов Сурхай (с. Ялама), Рустамов Султан (с. Ялама), Шайдаев Эльхан (г. Кусары).

В послесловии написано: “Предлагаемый список, составленный Бакинской правозащитной группой не претендует на полноту. Он содержит немногим более половины из числа подвергшихся арестам и задержаниям за январь-май 1993 г. Кроме того, в тот же период в северных районах Азербайджана за антиправительственную деятельность было арестовано несколько десятков сторонников ЛНД “Садвал”. Число уволенных с работы в связи с политической неблагонадежностью вообще не поддается даже приблизительной оценке”.

Газета “Чубарук” (N 6, 1993 г) опубликовала статью: “Узники. В поисках справедливости”, где рассказывают о судьбе одного из узников, оказавшихся там за политическую деятельность.

Автор пишет: “Сегодня мы рассказываем об одном из арестованных — Агасамеде Гаджиеве. Активный член лезгинского народного движения, он всегда отличался прямотой, справедливостью, объективностью, честностью. Многие помнят его выступления на съездах, собраниях, митингах, проводимых по инициативе движения…

По-моему, честным и правдивым всегда было трудно — и при царе, и при социализме, и во время так называемой перестройки. Долго искал Агасамед справедливость. Он верил в свой непоколебимый дух, силу вали. Но верил ли, что найдет справедливость в “самом гуманном и демократичном” обществе? В последние годы, наверное, нет. Молодость, прошедшая в мытарствах, убедила его, что правды на стороне беспредельно честных, обездоленных, и слабых не может быть. Даже она, правда, хочет того, или нет служит силе и богатству. Читателям газеты “Лезгистандин хабарар” (N6, 1991 г.) запомнилась статья “Почему я отказался от советского гражданства?” за подпись А.Гаджиева. Правящая компартия, ее хачмасский райком, не без ведома которых был освобожден от занимаемой должности молодой главный инженер Худатского консервного завода, с каждым годом теряла доверие людей. Об этом прямо писал в статье Агасамед: “В партии я не состоял не потому, что не был достоин, или меня не приняли, а потому, что видел несоответствие слов и дел многих партийцев вокруг, чувствовал атмосферу угодничества и обмана в жизни, что отталкивало”.

Омут, в котором оказался Агасамед, придя на Худатский консервный завод, естественно, должен был втянуть его в себя. Благодаря силе воли, он не стал подхалимничать, унижаться перед махровыми руководителями и устоял. Устоял морально, как подобает настоящему мужчине, возвысив себя перед семьей, родственниками, народом. Мафиози добились того, чтобы он несколько раз был осужден, лишен свободы, работы. Но в конечном счете Агасамед становился более принципиальным.

Много схожего в судьбе Агасамеда и в судьбе его разделенного, угнетенного, приговоренного к неопределенности народа. Неудивительно, что причиной многих своих личных бед он считал свою национальную принадлежность. Выросшему и окончившему в Дагестане университет человеку не требовалось быть очень прозорливым, чтобы увидеть и убедиться в том, как попираются конституционные права лезгин и других малочисленных народов в Азербайджане. Ведь прямо перед его глазами происходила страшная ассимиляция. Ему пришлось лично понаблюдать, как буквально за 15-20 лет таты, крызы, курды, даже лезгины превращаются в азербайджанцев. Ведь социалистическая идеология работала в пользу так называемых больших народов, превращая остальных в некую безликую массу. Именно этот механизм назвал “этномешалкой” старейшина лезгинского народного движения И.Шарифов. Именно эта несовместимость слов и дел руководителей компартии в национальной политике вызывал гнев многих лезгин и объединял их вокруг народного движения “Садвал”.

С первых же дней возникновения массового народного движения осенью 1989 года А.Гаджиев стал его активным членом. Много ездил по населенным пунктам, разъяснял, вел неутомимую организационную работу. Никакие предупреждения и угрозы со стороны правоохранительных и секретных служб Азербайджана не смогли сбить его с избранного пути. В начале 1993 года начались неприкрытые репрессии против активистов ЛНД “Садвал”. Многих вызывали, допрашивали, угрожали. В этих трудных условиях в Кусарах 7 февраля была проведена встреча с лидером народного движения генералом М.Кахримановым, что вызвало сильный гнев властей. Спустя месяц, 5 марта, состоялся многотысячный митинг на площади “Садвал” того же города против принудительного участия лезгинской молодежи в карабахской войне. На митинге выступил и Агасамед, который сказал, что является заместителем председателя объединенного национального совета и правления ЛНД “Садвал” по Азербайджану. Через два дня за ним пришли. Обыскали, перевернули вверх дном квартиру. По словам родственников и знакомых, не найдя ничего криминального, зацепились за то, что он хранит и читает лезгинские независимые газеты(!)

…Сейчас Агасамед в тюрьме. Как и многие другие лезгины, арестованные режимом НФА (Народный Фронт Азербайджана), пока еще не осужден. Нам, его соратникам, неизвестно, предъявлено ему обвинение, или нет. Но верим в одно: беззаконие и беспредел против воли лезгинского народа и борцов за его воссоединение и свободу рухнут. Точно так, как рухнула эльчибеевская диктатура”.

Вот что пишет А.Гаджиев о своих мытарствах в Азербайджане в газете “Лезгистандин хабарар” [55]: “В конце 1972 г. по моей просьбе я был переведен на строящийся Худатский консервный завод, который находился в стадии пусконаладочных работ. До этого работал главным технологом Управления “Азерконсерв”. Перевелся потому, что хотел, работая непосредственно на производстве, заочно учиться в аспирантуре. Дело в том, что после окончания Дагестанского государственного университета с отличием, я был оставлен на кафедре младшим научным сотрудником. Потом служба в армии помешала продолжению учебы.

Завод без никаких происшествий был запущен в 1973 г. и в полном объеме выработал плановую продукцию. Специалисты на заводе все были молодыми, обслуживающий персонал подготовили сами на заводе. За хорошую работу нас хвалили. Перед началом сезона второго года (1974 г.) Хачмасский райком партии направил в министерство письмо, где рекомендовал использовать меня там, освободив меня от должности главного инженера Худатского консервного завода. “Райком никаких претензий ко мне не имел, со мной не говорил и письмо послал тайно…

Первое дело против меня возбудили в 1973 году. Бывший работник завода на рабочем месте провоцировал драку, оскорблял и лез драться. Потом он пошел в прокуратуру и пожаловался, что я ударил его. После проведенного расследования, когда факт не подтвердился, тот работник уволился с завода и дело прекратили.

Второй раз дело возбудили в 1975 г. На работу в Баку пришла телеграмма из Хачмасской райпрокуратуры со следующими словами: такого-то числа во столько-то часов явиться в прокуратуру, в противном случае будете доставлены в принудительном порядке. Явился в назначенное время к указанному в телеграмме старшему следователю Агаеву и представился. Тот сказал, что сейчас он занят, приходи после обеда. Пришел после обеда. Сказал, чтобы я ждал во дворе. Ждал до конца рабочего дня, тогда он вышел и сказал, чтобы я пришел завтра с утра. Тоже повторилось и назавтра. Потом он сказал, чтобы я пришел в понедельник утром. Тут я не выдержал и сказал: “Вы вызывали, а теперь у вас оказывается нет времени со мной говорить, и я даже не знаю, по какому поводу вызывали”. Он спокойно снял телефонную трубку, позвонил в милицию и сказал дежурному, чтобы прислали машину забрать меня в “кпз”. Мне он сказал, что теперь буду знать, куда пришел. Я думал, что он шутит. Приехали, забрали и задержали в “кпз” до понедельника. Дома три ночи незнали куда я исчез. В понедельник из “кпз” привезли в прокуратуру. Следователь сказал, что возьмет у прокурора санкцию на арест до конца следствия. Тут приехали родственники, узнали о случившемся, и обратились к прокурору. Только после этого мне объявили, по какому поводу я вызван. Оказывается, прокуратура произвела проверку Худатского консервного завода и выявила факт выпуска недоброкачественной продукции за 1973-1974 гг. и возбуждено уголовное дело…

Достали ложную справку — заключение института судебных экспертиз о том, что эти консервы, якобы, должны были выпускаться кислыми, а не слабокислыми, как мы выпустили. Неизвестно, откуда судебный эксперт взял такую нелепицу. Показывал следователю на суде ГОСТ на эти консервы, где ясно написано, что они выпускаются слабокислыми… Осудили на два года. Через два года мытарств Верховный суд отменил это решение.

После этого Агасамеда осуждали еще три раза по сфабрикованным делам. Далее он пишет: “В сентябре 1988 года новое руководство “Азерплодовощвиноградпрома” пересмотрело мое дело и отменило приказы 1983 года бывшего “Азплодоовощхоза и Xудатского консервного завода, как незаконные. Вопрос о моем трудоустройстве по специальности вновь оставлен без внимания и остаюсь безработным.

Может быть на этот раз получу ответ по существу, а еще лучше, будут приняты меры по восстановлению попранной справедливости, без чего общество не может быть процветающим, а его граждане патриотами и счастливыми”. Такова исповедь Агасамеда Гаджиева.

Таких судеб, как у Искендера Казиева. Агасамеда Гаджиева, Тарикули Амирасланова… тысячи. Вспомним, к примеру, судьбу перспективного научного работника института истории, языка и литературы Дагестанского филиала АН бывшего СССР (ныне — Дагестанского научного центра АН России) Ф.Вагабовой. На обсуждении ее докторской диссертации по лезгинской филологии не пригласили ни одного ученого-лезгина и поиздевались над ней при “обсуждении” и отказали в рекомендации для защиты диссертации. Более того, результаты ее научной работы были присвоены некоторыми научными боссами института и позже опубликованы. Когда Ф.Вагабова стала бороться против произвола и плагиатства, то ее просто спрятали в психушке. В последующем она была уволена с работы. Живет она теперь в нищете, покинутая всеми… Такова судьба многих научных работников-лезгин.

Показателен и такой пример. Крайне редки случаи подготовки лезгина-ученого представителями других народностей Дагестана. Однако лезгины готовили и готовят для них специалистов высшего класса по многим специальностям. А эти “новые специалисты” би-ли в последующем наших же! Такова судьба и ректора ДГУ А.Абилова. Разве его не вынудили уйти с этой должности его же ученики-иноплеменники, которых он поднял и в научном и в административном плане?!

А какова была судьба другого ректора Даггосуниверситета М.Мирзаметова? Последний пришел к руководству ДГУ в 1991 году, победив шестерых других претендентов на эту должность на самых демократических выборах. В процессе подготовки выборов на него активно давили, чтобы он отказался от участия в выборах. Печально то, что в этом деле активно участвовал и председатель ВС Дагестана М.-А.Магомедов. А коллектив университета, прекрасно зная человеческие качества и научную и педагогическую компетентность М.Мирзаметова, помогал и поддерживал его. Поэтому он победил. Однако националисты в первые же дни его ректорства подожгли его дачу и машину. Пошла травля и угрозы. М.Мирзаметову не давали спокойно жить и работать. Стрессовые состояния, создаваемые ему на работе и дома, подорвали его здоровье. Вскоре он тяжело заболел и умер.

За советский период, особенно за последние 50 лет националистического произвола в Азербайджане и Дагестане сотни лезгин-патриотов (наиболее активных, целеустремленных, несгибаемых) были безнаказанно уничтожены физически, а тысячи — морально и материально. Наиболее активная и дееспособная часть Лезгинского народа теперь находится за пределами Лезгистана. Как пишет профессор М.Аджиев, “семьдесят лет из страны лезги утекают мозги и руки… Главное — растеряется гордый народ по имени Лезги. Вот что, на мой взгляд, самое страшное, самое невосполнимое”… [41]. Кто не подчинялся требованиям националистов, то с ним расправлялись…

Несколько лет назад предательски убит майор милиции Магомед Магомедов националистом — иноплеменником Камилем Укмасовым. М.Магомедов был честным, принципиальным и бесстрашным человеком. В народе его прозвали “лезгинским Шарвили”. Он работал начальником уголовного розыска РОВД города Махачкалы. Исполнял свои обязанности честно, неподкупно и самое главное — эффективно. Это не нравилось его начальнику-руководителю районной милиции г. Махачкалы К.Укмасову. Последний сперва незаслуженно уволил М.Магомедова с работы, а затем препятствовал устроиться на работу в другом месте. М.Магомедов некоторое время вынужден был работать в Хасавюрте. Естественно, вскоре М.Магомедов вернулся в Махачкалу. Однако К.Укмасов потребовал, чтобы М.Магомедов вообще уехал из Дагестана. Эти разборки происходили на виду у руководства МВД республики, однако ничего не предприняли, чтобы остановить зарвавшегося начальника районной милиции г. Махачкалы. К.Укмасов, почувствовал свою безнаказанность, вызвав в вечернее время М.Магомедова из дома, предательским выстрелом в спину, убил его. К.Укмасов уже разгуливает на свободе!

Летом 1993 года на национальной почве убит студент 4 курса физического факультета Исамудин Шахбанов.

Дело в том, что общежития некоторых вузов Махачкалы стали гнездами преступных групп определенных народов Дагестана. Используя свое численное превосходство и вооруженность огнестрельным оружием, включая автоматами (причем пользуются ими практически открыто), при попустительстве правоохранительных органов, эти группы в общежитиях стали осуществлять полный произвол: вымогательство денег и ценных вещей, групповое избиение студентов — выходцев из Южного Дагестана. Несколько месяцев шли драки и разборки между студентами на национальной почве. Исамудин Шахбанов был один из тех, кто активно защищал свою честь, достоинство и права. Он был прекрасным и мужественным человеком, прошедший суровую школу Афганистана. Имел несколько правительственных наград за мужество и храбрость. Убили его предательски: в парке им. С.Стальского пырнули ножом в живот и ушли. Убийц до сих пор не нашли, хотя многие видели, как это произошло, и видели бандитов…

Из криминальной хроники “Дагестанской правды” от 21 декабря 1993 г.: “17 декабря в Каспийске примерно в 17 ч. ЗО мин. возле здания акционерного общества “Арси” неизвестный в упор застрелил из автомата садившегося в машину президента “Арси” Арсена Байрамова, после чего преступник сел в “Жигули” бежевого цвета без номеров и скрылся. Возбуждено уголовное дело.

Как известно, А.Байрамов баллотировался кандидатом в депутаты Федерального Собрания РФ, но не набрал необходимого количества голосов. За помощь в раскрытии этого преступления лезгинское народное движение “Садвал” назначило крупное денежное вознаграждение”.

Убийство Арсена Байрамова потрясло всех. Об этом говорит и грандиозный митинг, состоящего 22 декабря на центральной площади Махачкалы перед зданием ВС и СМ Дагестана. Ни у кого нет сомнения в том, что это было целенаправленное национал — политическое убийство: это выстрел в лезгинский народ, в каждого лезгина! Это не мои слова, это слова простых людей, независимо от национальности, которыми они делились между собой и на похоронах (более 40 тыс. человек проводили Арсена Байрамова в последний путь), и на митинге памяти-протесте, и в обыденных беседах. Простые люди все видят и понимают! Они видят, какие грозные и опасные националистические течения развиваются в дагестанском общежитии народов. Об этом говорит и Резолюция общедагестанского митинга, посвященного памяти А.Байрамова.

РЕЗОЛЮЦИЯ
РЕСПУБЛИКАНСКОГО МИТИНГА,
ПОСВЯЩЕННОГО ПАМЯТИ
АРСЕНА БАЙРАМОВА.

В последнее время в Республике Дагестан в особо уродливой форме проявилась кампания нагнетания политической и национальной напряженности, насаждения страха. Дагестан содрогается от серии политических убийств, террора, которые остаются нераскрытыми. Насилие уносит сотни жизней. В результате сращивания представителей отдельных государственных структур с преступным миром в Республике уже по существу давно идет необъявленная гражданская война, в которой уничтожаются лучшие ее сыны…

В списке жертв оказался и 29-летний бывший кандидат в Федеральное Собрание Рк-сии А.Байрамов, заказ на убийство которого исполнен уже после выборов. Он был расстрелян на своем рабочем месте 17 декабря в г.Каспийске. Нет уверенности, что эта жертва последняя…

Под видом приватизации коррумпированные круги заняты разграблением народнодобра, распределением доходных постов и разделением Дагестана на сферы влияния, стремясь при этом нагнетанием страха и напряженности, отвлечь от всего этого внимание народов.

Все это происходит в условиях преступной бездеятельности правоохранительные органов. Постоянные демагогические утверждения о мудрой национальной политике в Дагестане, о представлении всех народностей в структурах власти и обеспечения их интересов, не находят практического подтверждения в жизни.

Республиканский митинг Постановляет:

1. Потребовать от Президиума Верховного Совета Республики создать до Нового года внеочередную сессию Верховного Совета с повесткой: “Об ответственности руководителей правоохранительных органов Республики за криминогенную ситуацию в Дагестане, массовый террор и политические убийства.
2. Выборы в Федеральное Собрание России, прошедшие в Дагестане 12 декабря, считать недействительными.
3. Учитывая сложившую в Республике неуправляемую обстановку, обратиться к Президенту России Б.Ельцину с просьбой издать Указ о немедленном роспуске Верховного Совета Республики, как органа, полностью себя изжившего и ставшего тормозом в дальнейшем развитии Дагестана; назначить в ближайшее время выборы в органы власти Дагестана.
4. Обратиться к Генеральному Прокурору России, Министру внутренних дел России с просьбой направить в Дагестан независимую компетентную комиссию для изучения криминогенной обстановки, комлексной проверки деятельности правоохранительных органов, проведения следствия по всем террористическим актам в Республике и из раскрытия.
5. Всем Национальным движениям Республики согласовать методы гражданского неповиновения, к которым в январе 1994 года, в случае невыполнения требований участников митинга. Резолюция принимается единогласно.

Все знают, что через полгода состоятся выборы в ВС Дагестана. Арсен не только прошел бы в ВС Дагестана, но и занял бы одно из ведущих мест в руководстве Дагестана. Вот одна из причин этого убийства. Вот таким способом обезглавлен лезгинский народ!

9 февраля 1994 года убиты еще два лезгинских парня в Махачкале — Руслан Мирзаметов (сын бывшего ректора ДГУ) и Давид Чубанов (сын преподавателя ДГПИ К.Чубанова). Кто следующий?..

Очередных жертв пришлось ждать недолго. 2 мая в 17 ч. в переулке Октябрьский, зверски убиты Наврузбек Салихов (лезгин), Омар Насуров (табасаранец) и ранены две внучки первого: Наиля (1985 г.) и Аида 1983 г. р.). О. Насуров был единственным сыном в семье, после этого варварского акта мать его сошла с ума.

В вводной части статьи “И маленькая искра может вызвать разрушительный взрыв” собственный корреспондент “Дагестанской правды” (07.05.94 г.) А. Исмаилов пишет: “Сухой информацией криминальной хроники наша газета сообщила о трагедии, разыгравшейся 2 мая в Дербенте в доме Салихова. Она взбудоражила не только город, но и все южные районы республики. Вести о ней и последовавших затем событиях прокатились по всему Дагестану, обрастая, как снежный ком, слухами. Что же, все-таки произошло?”

Далее А. Исмаилов пишет: “Днем 2 мая к дому Н. Салихова на 8-10 “иномарках” подъехали вооруженные автоматами люди, ворвались вовнутрь и учинили кровавую бойню. В результате убиты двое: хозяин дома и оказавшийся рядом с ним сосед Омар Насуров, ранены четверо, один из них находится в тяжелом состоянии. “Терминаторы” не пожалели даже детей: в числе раненых две маленькие внучки Н. Салихова.

Преступники скрылись в неизвестном направлении. Однако их заметили многочисленные свидетели преступления, поэтому их установили быстро. Этих молодчиков, разъезжающих по городу на шикарных автомобилях, которым даже милиция отдает поклон, в городе знают многие.

А что было до кровавого события, мне доподлинно не известно; опять-таки ходят разные слухи, причем взаимоисключающие. Попытался узнать официальную точку зрения, мотивы убийства у начальника горотдела милиции Гасана Гасанова и прокурора города Магомедали Мустафаева. Вразумительных ответов не дождался. Первый лишь высказался в том духе, что “мы обеспечиваем общественный порядок” (идеальный порядок — ничего не скажешь!), а прокурор отложил короткую беседу на более удобный момент. Вопросов же у меня к “обеспечивающим порядок и законность в городе” накопилось множество. Например, почему только спустя сутки после случившегося они явились на место происшествия? Почему обыск в доме у подозреваемых произвели на третьи сутки, хотя родственники жертв сразу назвали их? В Дербенте стреляют еженощно длинными очередями — трудно ли это засечь, а потом изъять смертоносное оружие?

Видя вот такое отношение правоохранительных органов города, многочисленные родственники потерпевших, родственники их родственников из городов и сел, друзья собрались перед зданием администрации города с требованиями арестовать преступников. Таким образом обычное скопление людей вылилось в стихийный митинг, на следующий день он превратился в многотысячный. Теперь митингующие требовали отставки городских властей, в том числе и руководителей правоохранительных органов.

Первым не выдержал глава администрации Эдисон Пашабеков, теперь уже окончательно потерявший контроль над ситуацией: он подал в отставку, по существующему положению временно его обязанности выполняет первый замглавы Феликс Казиахмедов.

В эти, до предела накалившие страсти, бурные дни произошел еще один инцидент: были задержаны, как толкуют в городе, “в качестве заложников” глава администрации Дербентского района С. Курбанов и начальник РОВД Шахбанов. Но после получения обещаний, что ими все будет сделано для предания суду преступников, были отпущены.

Вечером после митинга 4 мая лидеры национальных движений лезгинского, азербайджанского и табасаранского народов договорились о том, чтобы митингов, накаляющих обстановку, больше не проводить: силовые методы приведут в тупик, к непредсказуемым трагическим последствиям, диалог и переговоры — вот единственный путь выхода из любой сложной ситуации. Они же подготовили совместное Обращение ко всем дербентцам, жителям районов Южного Дагестана, к которому присоединилась и городская организация компартии Дагестана. В Обращении, в частности, говорится: “На многотысячных митингах дербентцы, жители районов Южного Дагестана, все, независимо от национальности и вероисповедания, гневно осудили гнусное преступление и потребовали от правоохранительных органов срочно найти преступников, посягнувших на жизнь безвинных людей, и строго наказать их по закону”. В своем Обращении лидеры национальных движений убедительно просят дербентцев и жителей районов Южного Дагестана проявить благоразумие, выдержку и терпение не поддаваться на провокации. А сын Наврузбека Салихова, выступая на митинге, сказал: “Я никаких претензий к азербайджанскому народу, никакой обиды на него не имею. У меня очень много близких друзей среди Азербайджанцев. Единственное мое требование — преступники должны быть наказаны, кем а они ни были!”

Однако, несмотря на договоренность больше не собирать людей, на следующий день митинг организовала другая сторона т.е. азербайджанцы. Именно это событие окончательно подвело представителей разных национальностей к противостоянию. Хотя выступление ораторов были правиль-ными: призывали к миру и согласию, наказанию преступников, но все-таки звучали и двусмысленные выражения, которые тут же. возбуждали эмоции у другой стороны. К счастью, обошлось без эксцессов. А на центральной площади, говаривали, вечером соберется очередной митинг с прежними требованиями: преступников отдать под суд…”

Все же, в чем первопричина всевозроста-ющей напряженности в Южном Дагестане, в частности, в Дербенте? Н. Тагиров в статье “Чьи интересы пересеклись в Дербе (Новое дело”, 20.05.94 г.) пишет: “Причины нынешней ситуации следует искать не в событиях последних дней, а в контексте всей обстановки, складывавшейся в городе в течение последнего времени. Дербент явился лакомым кусочком, где безбоязненно оседали всякого рода преступные группировки, которые всеми методами стремились завоевать определенные позиции. Относительное мирное сосуществование этих формирований стало возможным благодаря тому, что их пути не пересекались. Но когда этап новления и завоевания места под дербентским небом остался позади, оказалось, что у группировок на втором этапе одна и та же цель — достижение полного господства в городе. Именно здесь и столкнулись интересы и наступил период жестокого противостояния и соперничества, основной целью которого являлась демонстрация своих возможностей и силы.

Явилась ли неожиданностью продолжающая оставаться напряженной ситуация? Для кого-то, вероятно, и может быть, но не для городского отдела Федеральной службы контрразведки РФ по РД. Начальник горотдела Григорий Донцов намного раньше этих событий, выступая на сессиях горсовета и в интервью местной прессе, обращал внимание общественности и властных структур на обострение криминогенной обстановки, потерю городскими властями народного доверия. Можно предположить, что аналогичная информация о ситуации, даже более подробная, также направлялась в вышестоящие инстанции.

Как считают в горотделе ФСК, в событиях 2-7 мая явно усматривается подоплека борьбы за власть. До 5 мая в Дербенте предполагалось рассмотрение вопроса о кадрах. Как считают контрразведчики, некоторым силам необходимо было до этого срока показать, кто в городе хозяин…”

К сожалению, и А. Исмаилов, и Н. Тагиров пишут о негативных процессах, происходящих в Дагестане только намеками, безадресно. А говорить о них надо во весь голос, поскольку нас всех дагестанцев, конкретные силы в руководстве Дагестана ведут к гражданской (под национальной окраской) войне. Дело в том, что последние годы Дагестаном руководит даргино-тюркский альянс. Как пишет Н. Тагиров, “Дербент стал лакомым кусочком, где безбоязненно оседали всякого рода преступные группировки, которые всеми методами стремились завоевать определенные позиции”. Начало этому процессу положил захват коньячного завода даргинской мафией… На этот процесс накладываются и претензии Азербайджана на Дербент и на Южный Дагестан в целом. В русле этой глобальной стратегии мафиозных структур Дагестана и Азербайджана протекают и все остальные процессы в этом регионе. В связи с этими процессами в Южном Дагестане серьезные проблемы возникли у лезгин, табасаранцев, татов и евреев.

К сожалению, ворота Дербента в последние годы были открыты только для представителей определенных народов: азербайджанцев, даргинцев, аварцев, кумыков. В Дербенте и Дербентском районе незаконным образом прописаны тысячи и тысячи азербайджанцев, бежавших из Азербайджана в связи с карабахской войной. Многие из них вооружены до зубов… Даргино-тюркский альянс, засевший в руководстве Дагестана осуществляет полный произвол в Дербенте и Дербентском районе: назначают на должности только своих людей. При этом практически “не у дел” оказались коренные народы этого города и региона: лезгины, табасаранцы, та-ты, евреи, которые составляют более 80% населения региона. Чтобы не допустить лезгин и табасаранцев в город принимались даже официальные документы. Например, пункт четвертый решения Дербентского горсовета от 17 октября 1989 года гласит:

“Бюро технической инвентаризации, управлению архитектурой и градостроительством временно до 1 января 1991 года приостановить реализацию частных домовладений лицам, не проживающим и не прописанным в г. Дербенте. Реализацию частных домовладений производить с разрешения общественной жилищной комиссии”. Подоплека этого решения будет ясна, если мы вспомним, что из Махачкалинского аэропорта “на специальных автобусах летом 1989 года в районы проживания лезгиноязычных народов переправили около 10 тыс. беженцев из Казахстана”, бросив их на произвол судьбы. Беженцами были в основном семьи лезгин (мужья оставались в Казахстане, отстаивая свои права). “Отцов” города Дербента и Дербентского района не смущало даже то, что люди оказались в беде, что им необходима срочная помощь…

То, что случилось в Дербенте — не случайность, а запланированная акция…

Перед этим зверским побоищем в городе был пущен слух, что лезгины крадут людей, в основном еврейской национальности. Нелепость этого обвинения очевидна. Между лезгинами, евреями и татами никогда не возникали осложнения за сотни лет совместной жизни. Это я знаю не только на основе исторических документов, но из своего жизненного опыта. В 1950-1955 гг. я жил и учился в Дербенте, а в последующие годы я постоянно ездил к своим родным и родственникам, поэтому в курсе всех событий, происходивших с указанного времени в Дербенте и Дербентском районе.

В те годы я учился в школе N1 и жил в интернате. В последнем жили в основном представители лезгиноязычных народов. Поскольку во время войны многие дети не имели возможности учиться в школе, то среди нас были и переросшие ребята (19-22 лет). Жили мы очень дружно.

Бывали, конечно, и драки между “интернатовскими” и городскими ребятами. Дрались мы с магальскими ребятами, “фезеушниками”, но с еврейскими и татскими ребятами никогда не возникало ссор, хотя наша школа располагалась в “еврейском районе” Дербента.

С 50-х годов до недавнего времени городом управляли в основном представители лезгин и татов (евреев). При этом, еще раз подчеркиваю, в городе не возникало никаких межнациональных осложнений. Однако, в последние годы власти Дагестана привели к руководству городом и районом представителей тюрков в лице “азербайджанцев”. С этого времени началось противопоставление народов, гонения на лезгиноязычных народов, вытеснения евреев… На этой волне даргино-аварско-кумыкский руководящий альянс Дагестана стал внедрять своих представителей не только во властные структуры города, но и назначать на должности первых лиц из числа представителей своих национальностей, причем на наиболее доходные предприятия (коньячный и винные заводы и.т.д.)

В последние 2-3 года, особенно в “год приватизации” в Дербент хлынули иноплемян-ники с севера с большими деньгами (российскими, присвоенными посредством банковских и других афер) и стали скупать все: предприятия, дома, дачи… Методично и целенаправленно стали выдавливать евреев и русских из города. Думаю, что это делалось не без ведома глав администраций г. Дербента и Дербентского района (оба азербайджанца). Из структур власти стала утекать информация о том, кто именно из евреев уезжает в Израиль. Вследствие этого пошли адресные “тихие” ограбления и вымогательства.

В связи с этим председатель Госкомната Дагестана М.-С. Гусаев был вынужден встретиться в Дербенте с еврейской общиной…

По словам председателя Госкомната Дагестана М.-С. Гусаева, некоторых из уезжающих евреев, обобранных до нитки, сажали в самолет в нижнем бельем… Конечно все эти грабежи совершались и совершаются теми (и их подручными), кто имел доступ к информации и кто в состоянии был покупать или фрахтовать самолеты. Среди последних нет лезгин… Так что слухи, пущенные в адрес лезгин в Дербенте, имели многоплановое прикрытие…

Кстати, руководство “Садвал” неоднократно обращалось к руководству Дагестана и информировало о негативных процессах, происходящих в Дербенте и Дербентском районе. Подтверждением сказанному служит и статья “Дербент” (см. Приложение IV), опубликованная в 1991 году, и представленная в Верховный Совет и Совет министров Дагестана как официальный документ “Садвал”.

Каждый раз, когда мы ставили перед руководством Дагестана, в частности, перед председателем Верховного Совета Дагестана вопросы о “прихватизации” предприятий, скупке нечистоплотными методами домов и дач в Дербенте представителями народов, не имеющих никакого отношения к городу, то каждый раз нам отвечали мол, “Дербент — город дагестанский и каждый волен жить там, где ему хочется”… Конечно, это так. Но хочу заметить, что не каждый народ Дагестана имеет доступ к российским деньгам и вооруженным структурам, чтобы скупить целые улицы города, и посредством боевиков захватывать предприятия и ставить в их главе людей далеких от этих мест!

Именно в русле описанных выше процессов и произошли последние события в Дербенте.

Мэр города Э. Пашабеков со своей банди-ской шайкой решил расправится с извест-ным и состоятельным лезгинским тухумом Салиховых. Э. Пашабеков и стоящие за ним высокопоставленные лица решили отнять магазины, которыми руководят Салиховы и пустить их по миру. Однако, прямой атакой это не получилось: Салиховы крепко стояли на ногах. Тогда в ход пошли всевозможные придирки и преследования… Вот один из таких подлых приемов.

Естественно, что любой сотрудник предприятия или учреждения, когда он едет на работу на собственной машине, припарковывает ее перед предприятием или учреждением. То же самое делали и Салиховы: ставили машины перед своим магазином. Да не только они! Однако Э. Пашабеков постлал подручных ему работников ГАИ и последние требовали убрать машины Салиховых со стоянки. Естественно, послание противились этому, и каждый раз доказывал и несостоятельность этих требований. Однако Э. Пашабеков посылал все новых и новых “гаишников”, чтобы нервировать Салиховых. Пошли угрозы в адрес Салиховых, однако и это не помогло банде Э. Пашабекова, поскольку Салиховы — не из робких. Когда ничего не могли сделать, специально ударили машину Салиховых и бросили один миллион рублей под ноги Салихова (сына) со словами: “Это тебе на починку машину”. Нанесено было личное оскорбление и действием и словами. И в этой ситуации Салихови повели себя мужественно и благоразумно. Затаптав брошенные деньги, Салиховы предложили выяснить отношения за городом поскольку это делать в людном месте к городе не хотелось. Назначили день и место встречи — недалеко от города на косе Каепия, на 2 мая в 17 часов. Однако команда Э. Пашабекова, вооруженная до зубов, приезжает к одному из сыновей Н. Салихова, проживающему по ул. Ленина, пытается устроить кровавый дебош (до назначенного времени) на виду у жителей 5-ти этажного дома. Салиховы опять не идут на эту провокацию и предлагают, как договорились, встретиться за городом. Последних поддерживают жители дома… Тогда команда Э. Пашабекова вместо того, чтобы выехать за город, ничего не сказав сыновьям Н. Салихова, едет к отцу-пенсионеру, который и понятия не имел о происходящих разборках, устраивают вакханалию. Бандитов было не менее 50 человек и подъехали к дому Салиховых на 14 машинах. Сперва беспричинно обстреляли дом Салиховых с улицы, а затем вошли в дом не только убили и ранили всех, кто был в доме, но и уничтожили мебель, посуду, ковры…

О большом прикрытии сверху бандитских формирований властными структурами Дагестана, говорит тот факт, что в течение суток после описанного акта вандализма, ни прокуратура, ни милиция города Дербента и Республики ничего не предприняли, чтобы поймать преступников. Более того, хотя руководство республики, правоохранительные органы прекрасно знали о том, что это зверство совершено людьми Э. Пашабекова (двое из них являлись главными специалистами городского управления), последний до сих пор не арестован… Всем бандитам дали возможность выехать в Азербайджан и там укрыться.

Следует сказать и о том, что директор завода “Радиоэлемент” г. Дербента Сейран Рагимов (турок) со своими подручными ночью с 2 мая на 3 май привезли две машины автоматов и пулеметов из Азербайджана и по списку раздали формированиям азербайджанцев в Джума-мечети. Кстали, Джума-мечеть несколько лет назад захвачена шиитами-тюрками и превращена в рассадник зла: там хранят оружие. О вышеназванных фактах знали и знают руководство Дагестана и правоохранительные органы республики, однако против националистов и экстремистов ничего не было предпринято. Наоборот, последних поощряли и поощряют. Иначе, как объяснить, что ярый националист и экстремист С. Рагимов, раздавший оружие тюркскому населению, призывавший к расправе над лезгинами, разгуливает на свободе, совершая новые провокации.

Последнему не уступают служители Джума-мечети…

О том, что за происходящими процессами в Дербенте стоит иноплеменная мафия, вынуждена признать и правительственная газета — “Дагестанская правда”, которая в вышеназванной статье констатирует: “Дело в том, что в результате неоднократных контактов сторон с работниками правоохранительных органов убийцы и место, где они скрываются, точно вычислены. Зачем греха таить, в городе открыто говорят об их покровителе — высокозащищенном лице. Попадись хоть один из того вооруженного преступного формирования в руки правосудия, и клубок раскрутится полностью”. Газета права и в следующем утверждении: “Если же сторона, требующая возмездия, законным путем ничего не добьется и сочтет себя беспомощной перед сильными мира сего, то нетрудно себе представить, какой следующий путь она изберет и к чему это приведет. Ведь все кровавые конфликты межнационального характера на территории бывшей великой державы в принципе начинались с обычных тяжких уголовных преступлений. Что же мы приносим в жертву, укрывая уголовников от правосудия?!

И в заключение. Задумывались ли вы над тем, почему все последние годы люди часто апеллируют к национальным движениям, а не к законным властям и провоохранительным органам? Да потому, что люди в последних разуверились. Может быть, несколько рискованно говорить о мафии в открытую, но необходимо.

Что касается конфликта в Дербенте, то уверен: азербайджанцы, лезгины, табасаранцы, другие братские народы окажутся мудрее, умнее сил, толкающих их в бездну. У нас сегодня у всех есть общая беда: абсолютное большинство нищенствует, а незначительное число лиц, единицы ходят в князьях. И бороться нам надо с этой напастью сообща”.

Теперь наложите на общий фон возросшей криминогенной обстановки в стране в целом, в частности, и в Лезгистане, целенаправленные убийства на национально-политической основе, гибель в непомерно большом количестве в процентном отношении лезгинских парней в Карабахской войне, то мы увидим, что, действительно, выстрелы сделаны и делают в будущее лезгинского народа. Если дело так пойдет далее, то мы останемся без молодежи. Против нашей молодежи ведется настоящая, неприкрытая охота, их убивают, сажают в тюрьмы, развращают наркотиками из Азербайджана… Самое страшное — практически сейчас вся лезгинская молодежь безработна, некуда приложить силы. Это очень опасно!

Сколько же этих лезгин, особенно молодежи, которых выкинули из жизни и теперь живут, если это можно назвать жизнью, “тихо”, досадуя на жизнь, не добившись ни элементарных условий, ни справедливости. Нас кромсают, уничтожают по-одиночке! Когда же, уважаемые лезгины, мы станем объединяться против произвола и издевательства и дадим бой националистам всех мастей?! Когда же мы перестанем цепляться друг за друга по мелочам на радость врагам?! Когда же интеллектуальный потенциал нашей интеллигенции направим на созидание нашего Лезгистана, на восстановление духовных и материальных ценностей нашего народа?!

Нас часто пугают Карабахом. Разве Карабахом для нас не является сама наша жизнь? Разве нас не уничтожают физически и духовно и материально и в Дагестане и в Азербайджане? Сколько в упор расстрелянных, зарезанных, сидящих в тюрьмах за простые провинности, за которых другим не дают и 15 суток?! А сам Карабах? Там погибло больше лезгинским парней, чем в осетино — грузинской войне! Нас просто уничтожают “тихо — сапо”. На днях мы похоронили в Хач-масском районе нашего родственника, замечательного парня, погибшего в Карабахе. За что он погиб? Что нам сделали карабахцы? За что сотни “садвалистов” и “несадвалистов” сейчас подвергаются в тюрьмах Азербайджана истязаниям, кто за них заступится?!

Тысячи лезгин из Азербайджана сейчас скрываются в районах Южного Дагестана от преследований по политическим мотивам. Они вынуждены скрываться и в Дагестане, поскольку и в южных районах Дагестана свирепствуют сотрудники МВД Азербайджана на основе договора с МВД Дагестана, якобы заключенного с целью борьбы с экстремистами и насильниками. На основе этого договора они хватают всех, кто им попадают в руки в Южном Дагестане, увозят их в Азербайджан и судят их как преступников или отправляют на Карабахскую войну.

Раньше, до распада СССР, для нашей молодежи Россия была отдушиной: она уезжала туда, устраивалась на работу и жила. Теперь и в России стало неуютно жить, поскольку мы тоже вошли в число “лиц кавказской национальности”.

Беженцам из Азербайджана не оказывается никакая помощь, поскольку представители власти Дагестана, в частности сотрудники Госкомнаца, не находят их на местах и составляют справки, что в Юждаге нет беженцев. Так и живут эти несчастнее собственный дом, Лезгистан стал для них чужим, не могут спокойно жить и работать. А нас еще пугают Карабахом! То, что с нама совершают, это хуже Карабаха! На войне с честью можно погибнуть за свою Родину, за свои идеалы. За что гибнет наша молодежь сейчас?! За какую Родину, за какие идеи?

Таким образом, убивают, вытесняют из Дагестана и Азербайджана лучшую часть нашей интеллигенции, наших патриоте. Из нас фактически уже сделали манкуртов. Кто знает историю нашего народа, ее культуру и выдающихся деятелей. Давайте наставим вопросы по-другому: было ли так, чтобы в Азербайджане или в Дагестане отмечали какие-либо события, связанные с жизнью нашего народа или знаменательные даты выдающихся деятелей на уровне, например, как отмечают “круглые даты” — миля, имама Гази-Мухаммеда или Расула Гамзатова? Привожу эти примеры потери что сам видел, как помпезно и пышно это делалось с использованием огромных средств из казны! Аналогично обстоит дела в Азербайджане.

А может быть у нас, у нашего народа нет таких дат или нет таких деятелей, чтобы их можно было отметить всем джамаатом Дагестана или Азербайджана, или еще шире.

Давайте, уважаемые читатели, оглянитесь назад в историю албано-лезгинского народов, сколько выдающихся дат в истории нapoда и сколько выдающихся личностей?! Чтобы не быть голословным перечислим некоторые из них:

— выдающиеся вехи албано-лекских государств, — Кавказской Албании, Ширвана, Лакза (Лекзистана) и хансты Давуд-бека и Фет-Али-хана;

— пять тысячи лет Дербенту, 2500 лет Ахцаху, 1400 лет нынешней Дербентской крепости; 2500 лет Кабала, 1500 лет Торпах-Кала: и т.д.;

— 1700 лет эпосу лезгинского народа Шарвили, около 1600 лет албано-лекской письменности; 1200 лет “Истории Албании” Моисея; 900 лет “Ахты-наме” и т.д.

— М.Каланкатвацви (VII в.), Ильяс Низами (XII в), Хагани Ширвани (XII в), Ибрагим ал-Лакзи (XII в.), Хиналугский (XII в), Мелик из Кюре (XV в.), Давуд-бек Мюшкюрский (на стыке XVII — XVIII вв.), Эмин из Ялцуга (1698-1777 гг.), Магомед Ярагинский (1761-1838 гг), Мирза Али ал-Ахты (1771-1858 гг), Сайд из Кочхюра (1767-1812 гг), Аббас-кули Ага Бакиханов (1794-1847 гг), Фет-Али-хан (1758-1789), Мирза Казембек (1802-1870 гг), Етим Эмин (1838-1884 гг), Гасан Алкадари (1834-1910 гг), Балакиши Араблинский (1828-1902), Узеир Гаджибеков (1885-1948), Ниязи Гад-жибеков (1912-1989), Сулейман Стальский (1869-1937) и т.д.

Нельзя сказать, что наши культурные ценности, наших выдающихся деятелей вообще не вспоминают, не отмечают их “круглые даты”. Например, недавно отмечали, включая мировое сообщество, 800-летие со дня рождения Ильяса Низами. Но как? Как выдающегося деятеля культуры Востока. Даже не вспомнили название лезгинского народа, который породил его. Более того, тюрки приписывают И.Низами себе, а иранцы — себе.

Есть пример и другого характера. В декабре 1993 года отмечали 100-летие со дня рождения народного поэта Дагестана Тагира Хрюгского. Ему было присвоено почетное звание народный поэт Дагестана, поскольку его творчество носит интернациональный и народный характер и очень любим народами, особенно собственным лезгинским народом… И что же? Отмечали эту знаменательную дату в питательном зале библиотеки им. А.С.Пушкина. В зале сидело порядка 50 человек. Вел “творческий вечер” Расул Гамзатов…

Такое пренебрежительное отношение к лезгинским национальным ценностям, к выдающимся деятелям лезгинского народа, видят и представители других народов Дагестана. В частности, в процессе беседы об ансамбле “Лезгинка” с ее художественным руководителем — народным артистом России Иосифом Матаевым, выяснилось, что за все время работы в ансамбле “Лезгинка” (более 30 лет) Зейнала Гаджиева ни разу не отмечались его юбилейные даты. А ведь З.Гаджиев написал почти всю музыку для “Лезгинки”! Иосиф Матаев, этот выдающийся мастер своего дела и большой души человек с горечью говорил, что из его головы не выходят следующие стихотворные слова, касающиеся Зейнала Гаджиева:

Не пишет кантаты,
Не пишет сонаты
Для интеллигентных людей!
Всю жизнь он пишет
Простому солдату,
Где же его юбилей?

Талантливому организатору, специалисту-лезгину в Дагестане и Азербайджане и сейчас трудно пробиться к более-менее заметной руководящей должности или получить кредит, основать свое дело, а молодому лезгину поступить в вуз или техникум. Негласно ограничено представление специалистов-лезгин к наградам, талантливого поэта, художника, артиста и т.д. к представлению к почетным званиям.

Самый старый из дагестанских театров — лезгинский до сих пор не имеет статуса музыкально-драматического, вследствие чего он значительно хуже обеспечивается всем необходимым, чем, например, кумыкский или аварский. Лезгинский театр до сих пор не имеет своего специализированного здания. Для постройки запланированного более 20 лет тому назад здания театра, до сих пор то не находят средств, то места для постройки.

А в Азербайджане лезгинский театр, действовавший с 1906 года в Баку, закрыт националистами в 30-х годах… Вот так и живем. Когда мы ставим вопросы о восстановлении справедливости, одинакового отношения ко всем народам, указываем на факты “гуманного отношения” к нам, то нас, особенно активистов “Садвал”, обвиняют в противопоставлении и натравливании народов. Разве изложенные выше вопиющие факты и действия националистов являются результатом деятельности азербайджанского, аварского или другого дагестанского народа? Народы здесь непричем! Разве критика и разоблачение в неблаговидных делах официальных лиц Дагестана или Азербайджана, будь они азербайджанцами, кумыками, даргинцами или аварцами, является натравливанием народов?!

Руководители Дагестана и Азербайджана специально преподносят критику в свой адрес как действия, натравливающие народы, поскольку так легче уйти от ответственности. Они — то и являются отравителями наших душ и натравителями народов, поскольку именно в их руках находятся все рычаги натравливания: экономика, пресса, власть. Неодинаковые подходы в решении идентичных вопросов разных народов приводят к противостоянию последних. Вспомним, что говорил старик-табасаранец профессору М.Аджиеву — “ранее Дагестан был аварским, теперь даргинский”. Вот где корень зла!

Отвечая колонистам и националистам, хочу сказать, что никакими тюрьмами, убийствами, репрессиями и другими античеловеческими действиями более вы ничего не добьетесь! Добьетесь одного — ненависти народов и развала мини-империй, как это случалось с СССР. Националистическим режимам все равно придет конец! История доказала, что для стимулирования распада империй и “один патриот в поле воин”. Пример тому — Андрей Сахаров. Этот тезис подтверждает жизнь и деятельность еще одного человека, представителя нашего народа, — Вазифа Мейланова. Имя этого замечательного человека знают не только в Дагестане, России, но и за рубежом. Недавно его родители получили письмо из Канады от господина Р.Т.Хорна. Он пишет: “Дорогие друзья, мы радуемся вместе с вами раннему освобождению Вазифа Мейланова. Мы надеемся, что он получает положенную медицинскую помощь и что он нашел работу по специальности. Искренне Р.Т.Хорн”.

Рис. 9.36. Вазиф Мейланов.

Вазиф Мейланов в своей книге “С первых рук” [56] пишет: “Я родился 15 мая 1940 года в Махачкале. С 1958 по 1961 год учился на физическом факультете Московского университета; в 1961 — 1964 годах служил в армии рядовым. С 1964 по 1969 учился на механико-математическом факультете Московского университета, с 1969 по 1972 — там же в аспирантуре. С 1972 по 1978 год преподавал высшую математику в Дагестанском политехническом институте.

В 1977 году написал и подписал своим именем философско-политическую рабту “Заметки на полях советских газет”, в которой целью провозгласил создание в страж структур свободы слова и печати, отмену статей 70 и 190-1 УК РСФСР.

В 1978 году за “противопоставление себя коллективу и нанесение ущерба коммунистическому воспитанию молодежи” не был переизбран Ученым Советом преподавателем института на новый пятилетний срок.

С 1978 по 1980 год работал бетонщиком 5-го разряда в ПМК-10 и СПМК-18.

25 января 1980 года был арестован за выход на площадь им. Ленина г. Махачкалы с плакатом, на котором было написано:

“Протестую против преследования властями А.Сахарова.

С идеями должно бороться идеями, и не милицией.

Сахаровы нужны народу — они осуществляют истинный, неформальный контроль над действиями государства.

Все беды этой страны — из-за отсутствия в ней свободы слова. Боритесь за свободу слова — это и будет Вашей борьбой за свободу”.

2-го декабря 1980 года был приговорены Верховным судом ДАССР к 7 годам лагеря строгого режима и к 2-м годам ссылки — за написание и распространение работы “Заметки на полях советских газет”, за выход на площадь с плакатом и за распространее книг: “Ахипелаг Гулаг” и “Бодался теленок с дубом” А.Солженицына, “Окаянные дни” И.Бунина, “Некрополь” В.Ходасевича, “Жизнь Сологдина” Д.Панина.

В колонии отказался от участия в исправительно-принудительном труде, заявив письменно, что исправляться не желает. В результате чего весь срок провел в тюрьме, и том числе более пятисот суток в карцере…

В заключении я не работал. Мне доставляло большее внутреннее удовлетворение это открытое противостояние насильникам, это неделание, которое в условиях принуждения к труду голодом оказывалось трудна любого делания. Трудно прежде всего быть психологически “я годами был под дамокловым мечом” карцера, т.е. голода и полнеч изоляции: от газет, радио, людей. Противочеловеческии строи ведь сменил тактику: раньше он уничтожал физически (это сохранилось и сейчас — Г.А.), сейчас он целью имеет душевный слом: внутренний смысл коммунизма проступил наружу.

Воистину “угрозы тяжелее исполнения” — тюремщики знали это: ведь консультировала их вся работающая на тюрьму советская психиатрия. Коммунизм рассчитывал, что я не выдержу психологического и нервного перенапряжения, усиленного к тому же многолетней пыткой постоянным недоеданием.

В 72-м году я писал: “Люблю несдавшихся!” — я часто вспоминал эти свои слова в тюрьме. Более пятисот суток я провел в одиночках ШИЗО и карцера, если добавить и месяцы, что я сидел один в ПКТ (помещение камерного типа) — не менее двух лет я сидел один. Внутренний монолог становился твоим единственным разговором. Я должен был победить и разделить свою победу со сдавшимися. Я говорил: “Все прочитанное, все передуманное испытывается, оправдывается и защищается твоим здесь “умираниям”. Ты можешь, и потому ты должен. Мне помогли написанные мною в прошлом тексты, мои друзья, верившие в меня и переживавшие за меня. Я должен был победить и разделить свою победу с ними. Душевное напряжение в камерах ШИЗО достигало у меня такой силы, что я не мог читать почти ни одного стихотворения из любимых мною в прошлом авторов: их тексты не отвечали уровню моей непримиримости с миром. (В карцере не давали читать ничего, поэтому в камере я часто читал стихи наизусть”. Так, у Пушкина есть стихотворение “Предчувствие”.

Снова тучи надо мною 
Собрались в вышине. 
Рок завистливой бедою 
Угрожает снова мне.
Сохраню ль к судьбе презренье?
Понесу ль навстречу ей 
Непреклонность и терпенье 
Гордой юности моей?

Эта вопросительность, это допущение самой возможности, что “не сохраню”, были для меня невозможными. Я читал без вопроса:

Сохраню к судьбе презренье. 
Понесу навстречу ей…

Как ни покажется парадоксальным, трудней всего стало сидеть с приходом к власти Горбачева. На самом деле парадокса здесь нет: коммунистам во что бы то ни стало надо было сокрушить людей и в заключении открыто противостоящих коммунистическому насилию, сокрушить, чтобы потом сказать: “Вот: началась перестройка, и все прежде несогласные с коммунистическим режимом теперь ничего против него не имеют, самые непримиримые политзаключенные — и те смягчили свои позиции и уже не только работают, но и норму, нами назначенную выполняют”. Неизменность моей позиции выводила тюремщиков из себя. Летом 85-го года, после трех лет, проведенных в Чистопольской тюрьме, я был опять привезен в колонию ВС-389⁄35. 10 июля 85-го года помещен в ШИЗО — за отказ от работы. 24-го июля (за день до конца назначенного мне срока пребывания в ШИЗО) меня вызвали в комнату прапорщиков: оказывается пришла врачебная комиссия (все по закону!). Врачи — все — были молодые люди, руководила ими молодая симпатичная девушка. С любопытством оглядев меня, она спросила: “Скажите, какие жалобы на здоровье, поддающиеся объективной проверке, у Вас есть?” Я сказал: “Вы с воли, это удивительно! Я хочу сказать вам: меня вот уже пять лет морят голодом, вот и сейчас я пришел из камеры ШИЗО, но перед этим я был в больнице, поэтому первые 15 суток еще не довели меня до дистрофии, но вторые уже доведут, я ослабел, когда наклоняюсь, у меня перед глазами будто мушки мелькают, приходится двигаться медленно, плавно”. Молодая предводительница насмешливо улыбнулась (так это и есть что ли тот самый Мейланов?) не больно-то грозен…): “Карцера не в нашей компетенции. Это из области Ваших взаимоотношений с администрацией колонии — а сие не наша сфера. Давление мы Вам померяем… Так… давление у Вас несколько пониженное, но это не болезнь. Другие жалобы есть?” — “Вы, может быть, неправильно меня поняли. Я не жалуюсь никогда — жалуются на меня… Я заявляю Вам, что меня держат в камере пыток, что меня морят голодом, что, я уверен, дело не ограничится пятнадцатью сутками — по окончании их дадут еще пятнадцать, я призываю Вас, в соответствии с врачебным долгом сделать достоянием гласности сообщенное мною и сейчас же, немедленно потребовать от администрации лагеря освободить меня из карцера, добиться запрета пыток голодом заключенных”. Молодая предводительница коммунистических врачей (с враждебной улыбкой): “Какие еще у Вас жалобы на здоровье? (улыбка)”. Врач (молодой парень): “Вот Вы говорите, что Вас морят голодом, скажите: Вас что — кормят не в соответствии с существующими нормами питания в карцере?” — “В соответствии. Эти нормы просто узаконивают пытки голодом. 15 суток я продержался, но через следующие пятнадцать суток все признаки дистрофии будут налицо, я ведь уже проходил этот цикл убеждения через желудок в 81-82годах”. Молодая предводительница: “Мы не определяем условий содержания в карцерах. Мы Вас в карцер не сажали. Это Ваши с администрацией отношения, мы в них не имеем права вмешиваться”. Я: “Да ведь вы считаетесь врачами! Ведь меня сейчас поведут в камеру пыток морить голодом: кормить через день по “пониженной норме”, что ж, значит, итогом вашей медицинской комиссии будет: “к пытке голодом годен”? Вы понимаете, что делаете? Ведь это я так после 15 суток выгляжу, после 30-ти, после 45-ти я буду выглядеть совсем иначе. Ведь тюремщики после вашего научного разрешения меня посадят еще на 15 суток!”…

Через три месяца сидения в карцере я потерял 14 кг. веса. В бараке ШИЗО-ПКТ и баня своя, в раздевалке смотрят, как ты раздеваешься (не несешь ли что передать купающимся за тобой), я разделся и с удивлением оглядываю себя. Прапорщик понимающе смеется: “Что-много неизвестных раньше косточек появилось?!” Воистину так! В первую очередь они появляются в районе паха — начинаешь выглядеть как люди на фотографиях из семитомника материалов Нюрнбергского процесса… Так завоевывалась свобода для этой страны и для всего остального мира…

Не в силе, — говорит пословица, — правде. А какая ж правда у вас — морите, голодом?! Правда нынче у меня. А есть правда — будет и сила. Так не лучше ль не зе дить, как вы любите заявлять, дела столкновения сил и пойти на “поставлен временем на повестку дня” разумные из нения в режиме содержания советского рода? — Истории надо уступать, с ней и обращаться творчески: не взламывать подбирать ключи. Ну, а что же это за творческое отношение к истории, когда мыслителя запирают за решетку и уговаривают через живот отречься от своих убеждений.

Большевики, взяв за основу понятие класса, укоренили сначала отчуждение затем и сословную (классовую) ненависть. Националисты, беря основным понял нацию, порождают отчуждение наций друг от друга, за этим, неизбежно, придут и не висть, и кровь.

Что же спасет, что может спасти? Только идея человека, только личностный (а не кла вый, а не национальный) подход к человек личности. Только создание в обществе демократических структур, безразличных к национальному признаку. Только повышение уровня души, благородства, человечности…” [56].

В этом параграфе и в книге в целом приведены факты произвола, которые стали известны нам за последние несколько лет. Здесь не описано даже и сотой доли того геноцида (открытого и скрытого) осуществленного, осуществляющегося против лезгинской интеллигенции, лезгинских лидеров и народа в целом. Нам необходимо подготовить и выпустить специальный сборник материалов с геноциде против лезгинского народа.