О южных границах исторического Дагестана (Лезгистана)

Южный Дагестан, если исходить из его географического поло­жения — это южная и юго-восточная часть Дагестана, а если иметь в виду административно-территориальное деление, то это территория современных Дербентского (без ряда так называемых терекемейских сел, которые в прошлом входили в состав Кайтагского уцмийства), Магарамжентского, Табасаранского, Сулейман- Стальского, Курахского, Агульского, Докузпаринского, Ахтынского и Рутульского районов. Это довольно большая территория, за­нятая различными этническими группами, из которых наиболее значительной были и являются лезгины, располагавшиеся не только в пределах современной территории Дагестана, но и Север­ного Азербайджана, т. е. и по правую сторону реки Самур. Как и ныне, в Южном Дагестане в исследуемый нами период были расселены также табасаранцы, агулы, рутулы и цахуры. Кроме того, на территории Дербентского владения (как и в самом Дер­бенте) и Табасарана проживали такие этнические группы, как ев­реи, азербайджанцы, а в первом из них арабы и персы.

Указанные народы и этнические группы в основном проживали компактно, образовав свои территориально-политические струк­туры. Наиболее древней и известной политической единицей Юж­ного Дагестана и Дагестана в целом было Дербентское владение, представлявшее из себя полиэтническую политическую структуру. У табасаранцев известными политическими структурами были Майсумство и Кадийство, а также союзы сельских обшин. Лезги­ны в исследуемый период в основном были объединены в союзы сельских общин, разделенных территориально на два района — союзы сельских общин Самурской долины и союзы сельских об­щин Кюра (кюринские союзы сельских общин). На территории последних в конце XVIII—начале XIX в. образуется феодальное владение — Кюринское ханство. У рутулов известны были три союза сельских общин — Рутульский, Шиназский и Ихрекский. Агулы были объединены в Агульский, Кошанский и Ричинский союзы сельских общин. Цахуры имели две территориально-поли­тические структуры — Елисуйское султанство, охватывающее часть территории нынешнего Азербайджана и Дагестана; горные общества цахуров составляли так называемый Горный магал.

Из перечисленного, что, на наш взгляд, и является главным определителем или показателем названия Южный Дагестан, как одного из регионов Дагестана, вытекает, что это название было не политическим, не этническим, а чисто территориальным, точно так же, как и названия Северный и Средний Дагестан. Под назва­нием Южный Дагестан не имелись в виду только какая-то одна или единая административная или политическая единица или же какая-то одна или единая этническая группа народов. Здесь нахо­дились разные политические структуры, объединявшие в прошлом в основном этнически однородные группы населения или даже (в понятии более отдаленном, чем исследуемый период времени) племенные группы, вступавшие в различные союзы, образовав­шиеся по принципу родства и территориальной близости.

Названием административно-территориальным Южный Дагес­тан, как и Северный и Средний Дагестан, становится позже иссле­дуемого периода, когда территория Дагестана была разделена на эти три части. Но и это практически условное деление, так как внутренние границы всех трех частей не были определены строго по какой-либо линии, а ими являлись границы территориально- политических структур, входивших в ту или иную часть Дагестана.

Но в работах авторов дооктябрьского периода не всегда было четкое определение Южного Дагестана, не было единого мнения какая именно территория входила в него, территория его опреде­лялась лишь в общих чертах, не говоря о границах политических структур, входивших в него, которые в разные периоды имели различный состав и поэтому и разную территорию. Эта неопреде­ленность, неясность — одно из главных препятствий в условиях отсутствия и историко-этнографического материала для точного оп­ределения границ политических структур Южного Дагестана как и последнего в целом. Но тем не менее проследим какие точки зрения существовали по определению Южного Дагестана, какая именно территория имелась в виду под этим названием, какие политические структуры включались в его состав. Здесь следует отметить, что в решении вопросов внутрирегиональной геогра­фии — определении территории и установлении границ политиче­ских структур немаловажное значение имеют и сведения по насе­ленным пунктам и рекам, которые протекали по той или иной тер­ритории. Поэтому, естественно, что мы будем приводить и такие сведения, которые содержатся в работах авторов исследуемого нами периода или относятся конкретно к этому периоду.

Хронологически наиболее ранние сведения, позволяющие на­метить границы отдельных частей Южного Дагестана, мы находим у турецкого путешественника и географа Эвлия Челеби. Описывая путь с юга па север — из Турции через Азербайджан в Дагестан и далее, он отмечал, что Шабуран — это город, расположенный в нахие (области — авт.) Шабурана и относящийся к Демир-капу (Дербенту — авт.)1. Далее он писал, что поблизости от Шабурана находится Ниязабад, который, как и Шемаха, находится в руках Ирана2. Интересно следующее сообщение Э. Челеби о том, что «город Кахят [принадлежит] Дагестану, [но] остался в руках гру­зина Шевшада»3.

По приведенным сообщениям Э. Челеби южные границы Дагес­тана находились на территории Северного Азербайджана (город

Шабуран отнесен к Дербенту), а юго-западные границы доходили до Кахи.

Но в следующем томе сочинения Э. Челеби эти сведения даны по-иному. Описывая также путь из Азербайджана на север, он опять останавливается на Шабуране и отмечает, что этот город «находится под властью Ширванского вилайета, однако приписан к границам Демиркапу»1. И далее, «когда визирь Мурад-хан III Оздемир-заде Осман-паша завоевал Демиркапу, он выбрал его как место пребывания санджакбея (глава административной еди­ницы санджака — области — авт.), поскольку население этого го­рода Шабурана проявило покорность. Но впоследствии, в период царствования Мурад-хана IV (XVII в. — авт.), персы захватили Ширван и взяли под свое управление Шабуран. Ныне это [отдель­ное] султанство в границах Демиркапу»2.

Как здесь нужно понимать утверждения «приписан к грани­цам Демиркапу» и «султанство в границах Демиркапу»? Можно, на наш взгляд, это понимать двояко — как город, находящийся в пределах Демиркапу — в его составе или — на границе Демиркапу. Но в любом случае из утверждений Э. Челеби выходит, что южные границы Дербентского владения, а следовательно, Южного Дагестана и Дагестана в целом проходили по территории нынеш­него Северного Азербайджана.

Большой интерес представляет указание Э. Челеби на село Чорз, «стоящее в отдалении от моря, в просторной стели». Он отмечает, что «это место, расположенное на границе Демиркапу, принадлежит правителю Дагестана Михал-шаху. Его подарил ему Оздемир-заде Осман-паша. Впоследствии оно перешло в руки персов, но опять-таки осталось во власти Михал-шаха». Это было довольно большое селение, где, по сведениям Э. Челеби, было пятьсот домов, была мечеть, баня, рынок с караван-сараем и ба­зар. А «(население в большинстве своем дагестанские кумыки»3.

Под Михал-шахом, что видно из дальнейшего описания путе­шествия Э. Челеби, на котором еще остановимся ниже, имелся в виду майсум Табасарана. Об этом говорит, как близость нахож­дения его от Дербента, так и указание Э. Челеби на то, что, прой­дя это селение, они оставили слева «местечко Рукал и через зем­ли нахии (военно-административная единица — авт.) Мискюр прибыли в крепость Демиркапу»4.

Э. Челеби сообщает и о другом селении, находившемся в пре­делах Табасарана. Это «Гора, где располагается ставка правите­ля Дагестана шаха Михал-хана», _ пишет он1. По его сведениям, от Дербента Гора располагалась к югу в 12 часах пути.

Прибыв из Табасарана в страну авар, путешественники осмат­ривали какой-то город Серираллан. В примечаниях, приложенных к книге Э. Челеби, пишется, что под этим городом автор имеет в виду города Серир и Алан, являвшиеся соседними областями Аварии в Дагестане2. Тогда возникает вопрос, почему сам Э. Че­леби писал, что «это древний город, расположенный между горо­дами Дербентом, Шемахой и Ниязабадом»3. Тем более нельзя согласиться с вышеприведенным примечанием, что из этого горо­да, как пишет Э. Челеби, они «шли на юг и пришли в область Хатан»4. Значит, Серираллан находился в Южном Дагестане так же, как и «область Хатан», имевшая 300 благоустроенных и про­цветающих сел5. Из сведений Э. Челеби о том, что с одной сторо­ны от области Хатан видна гора Эльбрус, под чем, очевидно, име­ется в виду Шалбуздаг, и отсюда «пришли в [область] села Цахури»6, можно предположить, что под областью Хатан имеется в ви­ду Самурская долина, названная им Хатаном от названия Ахты- Ахца1ъар.

Интересно описание области Цахури, где, по сведениям Э. Че­леби, было около 150 сел. Правил областью «Эмнр-Юсуф-бей — один из вождей племени, [находящегося под властью] правителя Дагестана». Причем наш автор отмечает, что «[жители Цахури] много раз были в подчинении персов» и «население [этой области] насчитывает около семи тысяч воинственных людей»7. Э. Челеби считает, что в «области Цахури» кончаются пределы Дагестана и затем начинается земля Гюрджистана (Грузия)8. Это юго-запад­ная граница Дагестана и северо-западная граница Южного Да­гестана.

Приведенное выше утверждение Э. Челеби о горе Эльбрус в ка­кой-то мере перекликается с тем, что писал А. Олеарий. Перечис­ляя реки, которые посольство встретило по пути в Южном Дагес­тане (Коссар, Самбур и Кургани), он писал, что «средняя, самая

большая из них, течет с горы Эльбрус и, разделившись на пять рукавов, течет весьма широко по мелкому каменистому руслу»1.

Голландский художник К. Брейн, бывший в Дагестане в самом начале XVIII в., касаясь Дербента, писал, что он лежит на «се­веро-западе Изии и Курии, между Каспийским морем и горой Кавказ»2. Не имел ли он в виду ту же самую гору, о которой пи­сали Э. Челеби и А. Олеарий? Но интересно другое. «На день пути от Дербента, — писал он, — живут разбойники, называемые Коегаlоек»3. Не идет ли здесь речь о кюринцах? Думается, что именно о них и говорит наш автор.

Не менее интересно его утверждение, что «Здесь граница Да­гестана, небольшой части Грузии и Курии, лежащей при Каспий­ском море и простирающейся почти на 40 миль»4. Речь идет здесь о Тарковском шамхальстве. Из этого выходит, что Южный Да­гестан и в то же время Тарковское шамхальство граничили с Гру­зией. Очевидно, здесь имеется в виду северо-западная часть Юж­ного Дагестана. Но каким образом граничило Тарковское шам­хальство с Грузией, трудно сказать, во всяком случае никаких других сведений на этот счет у нас нет. Да и сам автор этого ут­верждения не разъясняет его суть.

По сведениям первой трети XVIII в., Дербентское владение продолжало иметь влияние на северные земли нынешнего Азер­байджана или эти земли, как и ранее, о чем писал Э. Челеби, на­ходились в составе этого феодального владения. Интерес пред­ставляют и сведения о ряде населенных пунктов, находившихся около Дербента, которые оставил А. И. Лопухин. Он писал, что на Самуре «один городок из сырова кирпичу для защиты от куралей и лязгинцов, которые дербенским жителем в уезде делают оби­ды… имя сему городку Усть Челисы. Другой от того расстоянием с агач городок жа Даут Калисы». Последний находился недалеко от речки «Кригора»5, которая, надо полагать, являлась одним из рукавов Самура, названного А. Олеарием «Кургани». Эти городки, как и другие, находящиеся вокруг Дербента населенные пункты, входили в Дербентское владение. Как писал И.-Г. Гербер в 1728 г.,

Дербенту были «подчинены многие другие уезды в Ширвани*. Это, как разъясняет он далее, «уезды»: «Мушкур, Низават, Шабран, Рустау и Бермяк», доходы с которых «собирал султан дербенской»2.

Интересно и другое. И.-Г. Гербер Кубу, как и союзы сельских общин Самурской долины, Кюра, Табасаран, Акуша-Дарго, Кази- Кумух, относит к Лезгистану и называет народ ее «лезги, лезгинцы также и кумуки»3.

И по сведениям второй половины XVIII в. территория Южного Дагестана была намного больше, чем современная и границы ее проходили по Северному Азербайджану. Академик И. А. Гюльденштедт писал на основе собранных им в 70-е годы XVIII в. ма­териалов, что эта «провинция (т. е. Южный Дагестан авт.) по своему положению, граничит к югу с Грузией и Перситскими независимыми землями»4. Описывая Южный Дагестан, участник Персидского похода 1796 г. во главе с ген. В. Зубовым Ф. Ф. Си­монович в его составе дает следующие владения: Дербентское, Кубинское, Ахтынское, Рутульское, Хамутая (казикумухокого ха­на) и Табасаранское5.

Кубинское владение он называет «Кубинским Дагестаном». В составе его перечислены «округа» «Растюмский», «Мускурский», «Шабранский», «Сааданский», «Бермекский»6, т. е те са­мые «уезды», о которых писал еще в первой трети XVIII в. участ­ник похода Петра I в Прикаспий И.-Г. Гербер как о землях, подчиненных Дербенту. А еще ранее, как указывалось выше, ту­рецкий путешественник Э. Челеби писал о вхождении в Дербент­ское владение «Шабурана» (Шабрана), перечисленного Ф. Ф. Си­моновичем в составе Кубинского владения.

Для изучения исторической географии Южного Дагестана, в частности для определения территориального расположения его политических структур интерес представляет и разделение этого региона, которое дается в сочинении Ф. Ф. Симоновича. Он писал, в частности, что Южный Дагестан разделяется «хребтом Табаса­ранских гор на две равные половины к полдню ( югу—авт.) и к северу». Далее он указывал, что «Южная половина заключает

в себе часть Табасарана и провинцию Кубу, Хамутаю казыкумыцкому принадлежащую, Рутульское, Ахтинское, Кубинское и Дербентское владения. Она окружается к северу Табасаранским хребтом, к западу Кавказскими снеговыми горами, к полдню (к югу — авт.) отраслью Бермецких гор, вышедшею от Курт Булака и отделяющею караван-сарай Эшме Дагестан от Ширвана, а к востоку омывается Каспийским морем. Пропорциональное сей половины протяжение в длину, от севера к югу, 140, а в ширину, от запада к востоку, 80 верст и составляет площадь 11200 верст квадратных»1.

Другой участник Персидского похода 1796 г. С. М. Броневский придерживался иного мнения, перечисляя Кубинское ханство как отдельное владение. Он писал: «Писавшие о Дагестане разделя­ют его произвольно: Гербер на Верхний и Нижний; Гельденштет соединяет Дагестан с Лезгистаном: иные разделяют Дагестан на Северный и Южный, включая в последнюю часть и Ханство Ку­бинское, как значит на карте Российской Империи, изданной в 1804 г. из Депо Карт Его Императорского Величества. Мы будем держаться разделения Г. Барона Маршал-Биберштейна, помещен­ного в описании его Западного берега Каспийского моря, с малыми отменами»2. И на карте, приложенной к его работе, территория Дагестана и его южные границы доведены только до реки Самур. «Ханство Кубинское определяется к Северу от Дербентскаго и Казыкумыцкаго владений рекою Самуром», — писал он3.

Подобного же мнения придерживались и другие участники Персидского похода 1796 г. П. Г. Бутков и А. И. Ахвердов, от­мечавшие также, что северные границы Кубинского владения до­ходили до Самура4. И многие другие авторы то ли под влиянием мнений более ранних авторов, то ли исходя из административно- территориального устройства, введенного русскими властями после присоединения Дагестана и Азербайджана к России, в ре­зультате которого была образована Кубинская провинция, послед­няя исключалась из состава Южного Дагестана5.

Вместе с тем и в более позднее время ряд авторов придерживался мнения, что Кубинское владение также входило в состав Южного Дагестана. Более того, под Дагестаном в ряде случаев понимается более обширная, чем современная, территория. В од­ном из архивных источников по этому вопросу сказано, что страна, заключающаяся между Главным хребтом Кавказа и по­перечным хребтом, подошвы которого омывают Андийское Койсу, Каспийским морем и Бакинским полуостровом (подчеркн. нами — авт.) называется Дагестаном, т. е. страною гор1. Неизвестный автор в конце 20-х или начале 30-х годов XIX в. писал: «Кроме Дербента, главными городами в Дагестане считаются Тарки с 10 т. и Куба (подчеркн, нами — авт.) с 5 т. жителей»2.

Офицеры царской армии М. К. Ковалевский и И. Ф. Бларамберг в 30-е годы XIX в. писали, что «под именем Дагестана разу­меется обширное и весьма неопределенное пространство, заклю­чающееся между правым берегом Койсу, берегом Каспийского мо­ря до владения Куры (подчеркн. нами — авт.) и восточною пока­тостью Главного Кавказского хребта»3. Ген. В. Потто также пи­сал, что Дагестан — это пространство, лежащее между Курою и Тереком. Он недвусмысленно отмечал, что в составе Дагестана, наряду с такими феодальными владениями, как Тарковское шамхальство, ханства Аварское и Дербентское, Кайтагское уцмийство и т. д. находились Кубинское и Бакинское ханства. В другом месте, касаясь разделения Дагестана на три части: Северный, Средний и Южный, о составе последнего он писал, что «…ханство Кюринское и Кубинская провинция, вместе с городами Дербент и Баку, известны под именем Дагестана Южного»4. И. Н. Березин также считал Ашперонский полуостров южным концом Дагес­тана5.

Из местных авторов дооктябрьского периода о границах Юж­ного Дагестана писали известные ученые XIX в. А.-К. Бакиханов и Г.-Э. Алкадари, отмечавшие, что территория Дагестана доходила

на юге до Ширвана1. Г.-Э. Алкадари писал о большей обширности территории Дагестана в прошлом. Он включал в его состав «Ку­бинский уезд» и «Джарский округ», вошедшие в связи с проведен­ными на Кавказе после присоединения к России административно- территориальными преобразованиями первый в состав Бакинской губернии, а второй — Тифлисской губернии. А.-К Бакиханов же придерживался противоположной точки зрения. Более того, по­следний вообще растворил Южный Дагестан в Ширване. Он пи­сал, что Ширванская область включает уезды: Ширван с Сальяном, Шеки, Баку, Кубу, Дербент, Табасаранское и Кюринское владения, Самурский округ и нижнюю часть Елису2 .  Границы Шир­вана, характеризуемого им как «обширнейшая и лучшая область» на Кавказе, доводятся до территории «Казыкумука и Кайтага»3. Дагестан же, по А.-К. Бакиханову, — это территория «от устья реки Дарваг до Терека», ограниченная «на востоке Каспийским морем, на севере рекой Терек, на западе — кабардинскими и осе­тинскими землями, на юго-западе Грузией и на юго-востоке — Ширваном»4.

Впрочем, о вхождении еще до изучаемого нами периода в сос­тав Ширвана Южного Дагестан писал Н. Ханыков. К этому вы­воду он пришел на основе анализа эпиграфического материала. Одна из надписей XV в., найденная в Цахуре, рассказывает о бо­ях, которые произошли между войсками Ширван-шаха Халил Уллы и Эскендера, сына Кара-Юсуфа, главы туркменского племе­ни «Горный баран». Эскендер занял Ширван и углубился во вла­дения Ширван-шаха до крепости Аджиахур, где оставался целый год, пока не пришел на помощь Халил Улле сын Тимура Шахрух со своими войсками (до 838 г. х. или 1435—1436 г. н. э ). «Надпись эта, — писал Н. Ханыков, — тем интересна, что она явно доказы­вает, что и Самурский округ и горные магалы считались в числе владений Халил Уллы». В другой надписи, найденной в Ахтах и от­носящейся к изучаемому нами времени (1629 г.), говорится, что правитель Ширвана Юсуф-хан разрушил эту деревню и в течение восьми лет не восстанавливал ее. В статье Н. Ханыкова «Очерки ученой деятельности за Кавказом» говорится, что Самурский ок­руг «в XV в…. входил в число подвластных областей Ширван-ша-

хов»1. Х.-М. О. Хашаев писал, что о вхождении Ахтов в состав Ширванского ханства свидетельствует также надпись на камне, найденном Бартоломеем на стене одной небольшой мечети аула Ахты, где говорится: «Обладатель крепости — Ширван-шах Халил Улла»2.

Но следует отметить, что и на многих картах, изданных в XIX—XX вв., Кубинское ханство дается в составе Дагестана. В книге П. И. Ковалевского «Кавказ до присоединения Грузии» имеется несколько карт, на которых Дагестан охватывает терри­торию с севера от Терека на юг до Бакинского ханства, т. е. в составе Дагестана дано и Кубинское ханство, расположенное на карте к юго-востоку от Кюра. Данные относятся к 70-м годам XVIII—нач. XIX в.3

Территория Дагестана простирается до Апшерона и на двух картах за 1812 и 1845 гг., хранящихся в Гарвардском университе­те США, копии которых предоставлены директору Института ИАЭ ДНЦ РАН проф. А. И. Османову. Первая из них «Карта России», вторая карта — «Россия в Европе и Грузия».

Не у всех авторов, писавших о Дагестане, было одинаковое мнение и по вопросу о том, какая именно территория имелась в виду под названием «Южный Дагестан», какие политические структуры находились в его составе. Хотя это было первоначаль­но чисто географическим понятием, тем не менее многие авторы не придерживались принятого трехчленного деления Дагестана, в результате чего зачастую известные политические структуры Южного Дагестана перечислялись не в составе последнего. Это было в основном результатом того, что не бралась в учет как часть Дагестана Засулакская Кумыкия. В результате происходило сме­шивание понятий частей Дагестана. В составе Северного и Сред­него Дагестана порою перечислялись и политические структуры Южного Дагестана. Так, указанные выше офицеры царской армии М. К. Ковалевский и И. Ф. Бларамберг, под Северным Дагеста­ном понимая территорию между Сулаком и Самуром, в составе его вместе с Тарковским шамхальством, Мехтулинским ханством, обществом Акушинским (Акуша-Дарго), Кайтагским уцмийством, Кубачи, Койсубулинским союзом и Аварским ханством дают Дер­-

бентское владение и Табасаран1. А. А. Неверовский в составе Среднего Дагестана наряду с четырьмя магалами Самурской до­лины (Ахты-пара, Алты-пара, Докуз-пара и Рутул) перечисляет также западный Табасаран и северную часть восточного Табаса­рана, которые он считает «вольными» обществами2. В. Потто, деля Дагестан в зависимости от рельефа на две части — Нагор­ный или Внутренний и Прикаспийский или Прибрежный, в свою очередь, последний делит на три части: Северный, Средний и Юж­ный.  В Средний Дагестан вместе с Акуша-Дарго, Казикумухским ханством, уцмийством Кайтагским, отнесено Табасаранское майсумство, а в составе Южного Дагестана перечислены: Кюринское ханство, Кубинская провинция «вместе с городами Дербент и Баку»3.

Резюмируя весь приведенный выше материал о территории и границах Южного Дагестана, в особенности его южных и юго- западных границ, приходится констатировать наличие различных мнений по этим важнейшим вопросам исторической географии этого региона Дагестана. Это говорит о том, что в XVII и XVIII вв. не было четкого разграничения территорий и границ Южного Да­гестана и Северного Азербайджана. Кстати, на это в конце XVIII в. указывал и Я. Рейнеггс, писавший, что южные границы Дербент­ского княжества «еще не совершенно известны»4. Не было разде­ления как одного народа между лезгинами, проживающими на территории современного Дагестана и Азербайджана, т. е. между населением, располагавшимся по левую и правую стороны реки Самур. Эта река лишь просто делила этнически однородное население, входившее в разные политические структуры (союзы сельских общин, а затем и ханства) на две части. Для лезгин обе­их сторон Самура, как для политиков, не существовали какие-то границы между ними, которые разделяли их и относили к различ­ным государствам. Границы существовали только между террито­риями сельских общин. Но это не государственные, а внутренние границы этнически однородного населения. У лезгин, живущих на современной территории Дагестана и по правую сторону Самура, не было понятия их разделенности границами разных государств, те и другие не считали себя живущими в разных государствах, они

рассматривали себя как единое целое — один народ, но разделенный рекой Самур и поэтому живущим по разным сторонам этой реки. Поэтому река Самур у местного населения носит на­звание Кьулан вац1 (река, протекающая посередине).

Понятие разобщенности, принадлежности к разным государст­вам у лезгин появляется позже, когда на политической арене по­является феодальное Кубинское ханство, в состав которого вошли и лезгины, проживающие на севере современного Азербайджана. Ранее же, когда территория Кубинского ханства находилась в со­ставе Ширвана, не было такого разделения. Тогда Ширван и Дагестан как бы составляли две части единой территории. И не без основания, надо полагать, известный ученый А.-К. Баки­ханов в своей работе «Гюлистан-и Ирам» рассматривал исто­рию Дагестана и Ширвана вместе, а не раздельно. Даже перво­начально русский текст сочинения А.-К Бакиханова именовался «Историей Дагестана», о чем свидетельствовал Ф. Боденштедт, ко­торый в 1844 г. писал: «Ученый хан (А.-К. Бакиханов — авт.) приехал в Тифлис только на несколько недель, чтобы организо­вать русский перевод «Истории Дагестана», написанной, им на персидском языке»1. Близость этих двух структур сохраняется и наблюдается и в дальнейшем. В связи с этим уместно здесь при­вести слова А. Р. Шихсаидова, который пишет: «Трудно найти на восточном Кавказе другие политические образования, судьбы ко­торых переплетались бы так тесно, связи которых были бы так неразрывны, как Ширван и Дагестан»2.

Как бы продолжая высказывания А.-К Бакиханова о вхожде­нии территории Южного Дагестана в состав Ширвана, А. Р. Шихсаидов пишет далее: «Ширван временами включал в себя не толь­ко современный северный Азербайджан, но также Дербент и зна­чительную часть районов, населенных лезгинами. История Шир­вана — это история не только азербайджанцев, но и лезгин, цахур, аварцев, ибо значительное их число ныне населяет (несом­ненно населяло и раньше, может быть только в иной пропорции) северные районы Азербайджана. Стало быть, — продолжает он, — история Ширвана на всех ее этапах имеет непосредственное отношение к истории народов Дагестана. Взаимоотношения Шир­вана, Дербента и Дагестана являются вместе с тем не только взаимоотношениями азербайджанцев, с одной стороны, и дагес­танских народов, с другой, но также взаимоотношениями между

собой самих дагестанцев, оказавшихся в силу политической раз­общенности, в пределах различных государственных образований (Дербент, Ширван и Южный Дагестан)»1.

Более лучше не скажешь, чем сказано А. Р. Шихсаидовым о характере сущности взаимоотношений азербайджанцев и народов Южного Дагестана. Действительно, это взаимоотношения самих дагестанцев между собой. Эти слова как нельзя лучше вписыва­ются и в утверждения многих авторов, писавших, что под Дагес­таном имелась в виду территория от Терека до Апшерона или Баку, не говоря уже о вхождении в это название собственно Шир­вана, а затем и Кубинского владения, образовавшегося на севере нынешнего Азербайджана, куда, как указывали выше, вошли и лезгины, проживающие по правую сторону Самура.

Определение территории и границ — это важнейший вопрос исторической географии. Но, к сожалению, отечественные исследо­ватели советского периода не обратили на это внимание. Ни в од­ной работе советского и постсоветского времени не ставится вопрос о территории и границах Южного Дагестана ни по инте­ресующему нас периоду, ни по другим периодам. Правда, из ряда работ советских авторов можно понять, что в составе Южного Дагестана находилось и Кубинское владение. Это видно, напри­мер, в работе X. X. Рамазанова и А. Р. Шнхсаидова, когда, гово­ря об основных занятиях народов Южного Дагестана, они отмеча­ют развитость земледелия в ряде владений, в том числе и в Ку­бинском ханстве2. М. М. Ихилов в работе, посвященной народнос­тям лезгинской группы, останавливаясь на политических структу­рах Южного Дагестана, отдельный параграф посвятил и Кубин­скому ханству3. В историко-этнографическом исследовании С. С. Агашириновой «Материальная культура лезгин. XIX—начало XX в.» как части территории лезгин даны и северные районы ны­нешнего Азербайджана, где проживают лезгины4.

Конечно, нам хотелось бы больше — чтобы дагестанские иссле­дователи более шире останавливались на вопросах территории и границ Южного Дагестана, чтобы они высказали свое отношение к существующим и приведенным нами выше источникам и разно­характерным мнениям авторов дооктябрьского периода по этому вопросу. Но, к сожалению, этого не случилось и мы довольствуем-

ся тем, что имеем на сегодняшний день. Поэтому вполне естест­венно, что нами не могут быть решены все вопросы, проблемы, мы можем и ошибаться, и делать, возможно, не совсем обосно­ванные выводы, что, конечно, является следствием недостаточности источников и отсутствия разработок по теме нашего исследо­вания.

На фоне умалчивания вопроса о территории и южных грани­цах Дагестана в целом и изучаемого нами региона дагестанскими исследователями весьма целенаправленно выглядят работы азер­байджанских ученых, которые рассматривают ряд районов Юж­ного Дагестана как территорию Азербайджана. В частности, это можно сказать о Дербенте и Дербентском владении, рассматриваемых ими как неотъемлемая часть Азербайджана. В научных работах и картах, составленных азербайджанскими исследовате­лями по интересующим нас хронологическим рамкам, границы Азербайджана указаны севернее Дербента.

Не заметить этого или сделать вид, что ничего особенного здесь нет, трудно, ибо это сделало бы разговор о территории и южных границах изучаемого нами региона незавершенным, хотя, как было отмечено выше, мы далеки от мысли, что решили все вопросы и нами ставится последняя точка. Вовсе нет. Наша ра­бота — это только первая попытка разобраться как в историче­ской географии Южного Дагестана в целом, так и в отдельных ее аспектах, в особенности в наиболее важных из них, каковыми является установление территории и границ региона.