О портрете Етима Эмина

Фейзудин Нагиев

Етим Эмин: историко-биографический очерк. О портрете Етима Эмина

Етим Эмин -великий лезгинский поэт Факт наличия прижизненного фотопортрета Етима Эмина или художественного портрета с натуры не известен. Сохранились лишь воспоминания тех, кто видел живого Эмина. Ярахмед Ярахмедов, внук поэта (от дочери), вспоминает: «Эмин был худым и хилым, лицо удлиненное, волосы темные, чуть русые…». Б.Исмаилов (собиратель творческого наследия) в статье «Етим Эминан къамат» («Образ Етима Эмина») пишет: «Етим Эмин был высоким и худым мужчиной, нос немного курносый, лицо чуть с оспинками, волосы и усы черные. Всегда молчаливый и грустный, он ходил с палкой. Одевался в чухва и валчаг[1], носил башмаки и островерхую овчинную папаху».

На групповом портрете представителей окружных судиев выделяется мужчина лет 30-35-ти в островерхой шапке. На его груди, как и у остальных, круглый именной знак. По мнению некоторых исследователей творчества Етима Эмина, в том числе и М.Ярахмедова, этот мужчина и есть Магомед-Эмин (согласно знака на его груди с надписью «Эмин»).

В 1964 году художник Абид Азизов вместе с родственниками Эмина и старожилами отыскали могилу поэта. Абид Азизов был художником с беспокойной душой. Он задумал воссоздать образ Етима Эмина. Мне посчастливилось познакомиться с ним и услышать от него многое об истории создания портрета Етима Эмина. Абид ездил по Лезгистану, встречался с теми, кто видел Эмина и собирал материал для написания портрета. Делал наброски, показывал старикам, видевшим Эмина, учитывал их советы и замечания. Так, на основании словесного портрета был восстановлен образ одного из всенародно любимых поэтов — Етима Эмина[2] .

Первый вариант портрета Етима Эмина (воссоздан А. Азизовым)

Второй вариант портрета Етима Эмина (воссоздан А. Азизовым)

Это было огромным подвигом художника и его ценным вкладом в лезгинскую культуру. Вот ответ самого художника на вопрос об истории создания портрета Етима Эмина: «В 1960 году я познакомился с собирателем наследия Етима Эмина Галибом Садыки. После бесед с ним, я задумал воссоздать образ любимого народом поэта. Когда в 1964 году, когда о своем намерении я рассказал главному редактору газеты «Коммунист» Имамуддину Апаеву, он очень обрадовался. Редактор отправил меня и фотокорреспондента Далгата Гарунова в командировку в селение поэта. В селении Ялцуг, в доме, построенном самим Эмином, нас радушно встретил внук Мелика (брата Эмина). Он познакомил нас с интеллигенцией села и с внуком Эмина от дочери Муслимат учителем Ярахмедом. На наше счастье среди аксакалов нам представили Айваз буба, человека, который жил по соседству с Эмином и воочию его видел. С его слов я составил портрет Эмина, каждый раз дорабатывал его согласно их замечаниям. Мы посетили могилу поэта и видели надмогильный камень поставленный Гасаном Алкадари. Когда я с окончательным вариантом посетил селение, аксакалы, видевшие Эмина обрадовались и похвалили портрет.

В 1965 году в газете «Коммунист» портрет был впервые напечатан. И после этого я много раз возвращался к портрету Етима Эмина и другим работам из его жизни»[3].

Предполагаемый фотопортрет Етима Эмина (из групповой фотографии судей Южного Дагестана, 1864-1865 гг.)

Больной Эмин за работой (худ. А. Азизов)

Позже, после переселения на равнину, родное село Эмина Ялцуг разрушилось. Затерялась и могила поэта. Впоследствии она была найдена с помощью старой родственницы поэта Хастан.

В 1996 году средствами Эмирбека Амаханова и при активном содействии Фонда имени Эмина на могиле поэта установлен белый трехметровый надмогильный камень со словами: «…Вил ат1удач дуьнйадихъай — ширин я. айиб мийир, инсан я лагь дустариз. Савзиханан хва Мегьамед Эмин («Не наглядеться на мир: жизнь дорога, и я — человек, пусть не осудят, передайте друзьям»). Сын Савзихана Магомед Эмин. 1838-1885″.

Конечно, выбор слов, венчающих жизнь и творчество — дело ответственное. Каждая строка поэта достойна для увековечения. Но все же, видимо, эпитафия должна была быть выражением самого главного и важного для Етима Эмина. Что не давало ему покоя. В чем он видел смысл жизни и свою миссию как поэта и предназначение как гражданина. А высеченные на камне слова говорят лишь о том, что поэт ушел из жизни, как и многие из смертных, еще не насытившись ею. На наш взгляд, они не отражают последнюю волю поэта, ради чего он жил в этом «бренном мире»: Гъуцар, ви сир вуч тир зун халкь авунин..?» («Что за тайну, Ты Господи, в сотворенье мое вложил..?»).

Село Аламише, создавшееся из переселенцев с гор, переименовано в Эминахур (Село Эмина). Здесь 2 июля 1999 года в честь 160-летнего юбилея Етима Эмина торжественно был открыт памятник поэту. Символично, что постамент памятника высотой около шести метров отделан мрамором от святой горы Гъуцарсув (Горы Богов). Таково древнее название горы Шалбуздаг.