После окончания Кавказской войны в июне 1866 г. русская администрация приступила к реформам местного управления1 в Кайтаго-Табасаранском округе Дагестанской области. Вместо наибств Верхний и Нижний Кайтаг, Северный и Южный Табасаран, в округе вводились Урка-рахское, Кара-Кайтагское, Северо-Табасаранское и Нижне-Кайтагское наибства с центром в с. Маджалис. Это событие само по себе не имело бы политического значения, если бы от власти не отстранялся полковник Ахмед-хан, представитель рода наследственных правителей-уцмиев Кайтага2, вместо которого назначался военный чиновник.
Когда начальник округа объявил специально по этому случаю собранным почётным жителям Каракайтага о грядущих реформах, они попросили отложить отправление назначенного им наиба в административный центр с. Джибахни до 4 июля 1866 г., объясняя это необходимостью подготовить население к изменениям [6, с. 69].
Тем временем несколько жителей Джибахни 2 июля устроили тайное совещание с представителями других селений Каракайтага. В результате было составлено и распространено среди жителей соседних общин воззвание «От кайтагского джамаата ко всему мусульманскому и правоверному населению». В нем содержался призыв собраться 3 июля близ селения Мижигли.
На состоявшемся собрании было заявлено: «Русские недавно обложили нас податью, теперь прогнали нашего уцмия Ахмед-хана и сами сели в свя-
щенном месте Маджалисе. Таким образом, они постепенно дойдут до того, что совершенно нас уничтожат, так как в скором времени нас хотят обезоружить. Поэтому нам нужно показать свою силу и выгнать русских из Маджа-лиса, для чего необходимо без замедления идти туда и уничтожить всех находящихся в Маджалисе русских, восстановить уцмиевский дом, а если Ахмед-хан не захочет опять нами управлять, то мы для этого пригласим Амир-Чобана (прапорщик, племянник Ахмед-хана. — М.М.)». Там же было составлено «крайне фанатичное воззвание к мусульманам Дагестана», которое зачитывалось перед джамаатами Кайтага и других регионов края [6, с. 71].
В воззвании обращает на себя внимание недовольство не только отстранением уцмия от власти, но и введением податей, а также опасения за свою дальнейшую судьбу. Кайтагцы предполагали, что после введения налогообложения и полной смены традиционного общественно-политического устройства, со стороны русской администрации на Кавказе последуют новые действия, такие, как конфискация оружия, ущемление религиозных свобод и т. п.
Поддержавшие воззвание кайтагцы попытались занять окружной центр Маджалис. Утром 4 июля 1866 г. они совершили нападение на недавно открытое здание окружного управления1. Восставшие были встречены огнём стрелковой роты 17-го Кавказского линейного батальона [4, с. 229; 1, с. 139]. Следует отметить, что взятие Маджалиса было предотвращено не только присутствием войск в окружном центре, но и отпором местных жителей и быстрыми действиями командующего войсками в Южном Дагестане генерала М.Г. Джемарджидзе. Получив известие о начале восстания в Кайтаге, он лично прибыл на подмогу из г. Дербента со стрелковой ротой 15-го Кавказского линейного батальона [4, с. 229]. Повстанцы потеряли одного человека убитым и нескольких ранеными [6, с. 70].
Русская администрация начала принимать меры по подавлению выступления. Скорым порядком формировалась милиция из местного населения1, которая была собрана в большом количестве; из мест базирования войск на подмогу шла пехота.
5 июля повстанцы устроили в с. Баршамай совещание в целях планирования дальнейших действий. Одна часть собравшихся желала продолжить восстание, другая — прекратить выступление в виду его бесперспективности. Ни одна из партий не взяла вверх, но желавшие продолжения восстания перешли к действиям. Так, при получении известия о движении колонны русских войск в сторону Маджалиса, «один из зачинщиков энергично речью успел увлечь человек 200, которые спустились к реке… и открыли стрельбу по ротам» [6, с. 70]. В столкновении кайтагцы потеряли 2 человека убитыми и 5 человек ранеными.
В ночь на 6 июля восставшие совершили еще одну атаку на бивак пехотинцев Самурского полка . «Глубокой ночью толпы кайтагцев тихо подкрались и с диким гиком бросились на бивак, но здесь меры предосторожности были приняты и, быстро перестроившийся, батальон молодецки отбил горцев». Один унтер-офицер погиб, 4 унтер-офицера и рядовых было ранено, «мятежникам это стоило больших потерь» [3, с. 417].
6 июля вновь состоялось совещание повстанцев. Однако кайтагцы, тайно подосланные окружным начальником, внесли раскол в стан восставших. В результате продолжить восстание решили шуркантцы и катаганцы, а также отдельные представители других общин, которые отправились укреплять Мижиглинский проход, надеясь принять там бой. Два дня после этого повстанцы изредка вступали в перестрелки с войсками [6, с. 71].
Тем временем в Маджалисе к 13 июля было собрано два батальона и рота стрелков Самурского пехотного полка, 21-й стрелковый батальон, ба-
тальон и рота стрелков Апшеронского полка, стрелковый батальон и три сотни Дагестанского пехотного полка, дивизион и два взвода артиллерии 21-й артиллерийской бригады [4, с. 229]. На помощь войскам из Гунибского, Ка-зи-Кумухского и Темир-Хан-Шуринского округов в Кайтаго-Табасаранский округ выдвинулась милиция [4, с. 229]. Отметим, что милиция двигалась со стороны Даргинского округа, т.е. спустилась с гор в тыл к повстанцам [3, с. 418]. Столь быстрый сбор войск, и в особенности милиции, имел «огромное нравственное влияние» — это означало, что восставшие не могут рассчитывать на поддержку. Повстанцы осознали, что у них не имеется сил для оказания сопротивления [4, с. 229]. Близлежащие к Маджалису джамааты Кайтага присылали своих представителей для «изъявления покорности».
Но часть восставших не желала сдаваться. «Сосредоточение войск и предупреждения начальства не производили должного влияния на мятежников, тогда командующий войсками счел необходимым двинуться в глубь страны, для наказания возмутившихся жителей и восстановления порядка» [3, с. 418].
В Кайтаго-Табасаранский округ прибыл командующий войсками Дагестанской области генерал Л.И. Меликов со всем штабом [3, с. 419]. 16 июля 1866 г. весь отряд войск расположился лагерем у с. Карацан. Из лагеря в соседние населенные пункты отправлялись отдельные экспедиции, в частности, в Джибахни и по всему Каракайтагу. 25 июля отряд войск возвратился в Маджалис, откуда через три дня отправился в Верхний Кайтаг. Дойдя до селений Кища и Харбук, отряд, состоявший из трёх батальонов пехоты, 37 сотен милиции при двух орудиях, 1 августа возвратился к месту базирования. Затем 3 августа отряд отправился в с. Шиляги — «постоянное гнездо возмущения, которое еще волновалось, громко выражая свое неудовольствие». Если в иных аулах Кайтага арестовывались лишь отдельные участники восстания, а их имущество конфисковывалось, то селение Шиляги было полностью разрушено, а все жители арестованы [4, с. 230]. Всего в результате экспедиции несколько селений было разорено до основания [2, с. 183].
Восстание нашло отклик в отдельных общинах Аварского округа. Инициаторы выступления во главе с гимринцем Габизат-Магома, двоюродным племянником имама Шамиля, установили связь с жителями нескольких близлежащих селений. О готовящемся восстании стало быстро известно царской администрации. В результате предводитель и ещё 6 человек с семействами были высланы в Сибирь, несколько десятков семейств — во внутренние губернии России [2, с. 184]. Выступление против властей было предотвращено быстрым сбором милиции и известием об окончании восстания в Кайтаге.
В Кайтагском восстании непосредственное участие принимали жители с. Гасик, вследствие чего было принято решение об их наказании. В Табасаран были отправлены два батальона пехоты со взводом горной артиллерии и местная милиция, которые расположились лагерем у с. Верхний Гасик. 19 августа в лагерь были вызваны жители всех близлежащих селений. Табасаранцы прибыли, следуя указанию, без огнестрельного оружия и шашек. Военный начальник Южного Дагестана генерал М.Г. Джемарджидзе попытался арестовать отдельных жителей Нижнего Гасика. Гасикцы с кинжалами напали на генерала и ранили его. Также были ранены ещё 20 человек, пятеро убиты. Нападавшие потеряли 28 человек убитыми и несколько ранеными. В наказание за эти действия с. Нижний Гасик было разрушено до основания [4, с. 230].
В происшествии 19 августа «никто из жителей Табасарани, кроме гасикцев, не принимал враждебного нам участия, а напротив, … оказывало должное содействие в поимке их как в то время, так и после, когда гасикцам удалось убежать из аула и скрыться в лесах, где они после сопротивления были вынуждены сдаться» [6, с. 73].
Отдельные повстанцы продолжали борьбу. Группа гасикцев напавших на генерала, оказывала сопротивление вплоть до 1 февраля 1867 г., пока их предводитель не был убит в перестрелке при попытке задержания [4, с. 230].
Кайтагские жители, арестованные в результате карательных экспедиций, были собраны в Дербенте, где производилось разбирательство их дел. Часть жителей признали невиновными и вернули по домам, часть подверглась наказанию. Главные руководители восстания Иса ал-Картали, Мирза ал-Машадди и Мирзаали ал-Джибахни 25 июля были повешены в присутствии жителей Кайтага [7, с. 13]. В качестве наказания повстанцам назначались различные виды ссылки: в Сибирь; в арестантские роты от 2 до 5 лет; на поселение во внутренних губерниях России под надзор полиции на определенное время [9, л. 24-27]. На всех жителей округа был наложен штраф [3, с. 420].
Подавляющее число ссылаемых составляли шилягинцы. После разрушения их селения, 38 семейств (всего 185 чел.) были конвоированы в Дешлагарское укрепление. Впоследствии их морем отправили в г. Астрахань [4, с. 230-231].
Оправдывая высылку шилягинцев, начальник Дагестанской области писал: «Разрушение селения Шиляги, известного с давних времен своим мятежным духом — имели последствия: совершенную покорность и полное послушание местным властям бывших вольных кайтагских и табасаранских обществ, так недавно еще стремившихся к восстановлению прежней своей независимости» [6, с. 73].
Шилягинцы были поселены в деревне Ново-Александровка Братской волости Елисаветградского уезда Херсонской губернии. 29 марта 1883 г. в Дербенте шилягинец Шехай-Ибрагим от имени своих ссыльных односельчан написал прошение на имя командующего войсками Кавказского округа генерал-адъютанта Дондукова-Корсакова с просьбой о возвращении на родину. В прошении он указывал, что в живых осталось менее 50 шилягинцев, с немногим числом родившихся на месте. Далее он отмечал, что вся их вина «в неопытности», что «будучи темными и оттого не понимавшими, . не умышленно, а под влиянием лиц приверженных учению фанатизма, имели от них дурное направление и тем ввергли себя в эту погибель». Из прошения стало известно, что в 1870 г. шилягинцы уже ходатайствовали о возвращении, но получили отказ ввиду «не согласия Кайтаго-Табасаранского общества принять их в свою среду». Далее в прошении указывалось, что ныне некоторые общины согласны их принять, и готовы нести строгую ответственность за поведение шилягинцев [9, л. 1-9]. Отдельные участники восстания (всего 18 чел.) по разрешению начальства вернулись на родину в 1868-1880 гг. [9, л. 9-23] Полное возвращение стало возможным благодаря манифесту императора Александра III, даровавшего свободу ссыльным по случаю своего восшествия на престол в 1883 г. [8, с. 242].
В одном из исследований сообщается, что за участие в Кайтагском восстании всего около 200 человек выселили во внутренние губернии России [2, с. 183]. Архивные данные позволяют сделать вывод о ссылке 239 кайтагцев, из которых 185 человек были из с.Шиляги, 54 человека — из других селений. Возможно, это неполная информация. Пока ничего не известно о судьбе га-сикцев, и о том, как они были наказаны, кроме как уничтожением их селения. Можно лишь отметить, в одном из дагестанских арабоязычных источников указывается, что жителей Нижнего Гасика сослали [1, с. 139], и, что к 1895 г. в Нижнем Гасике значилось 15 домов со 100 жителями; в Верхнем Гасике -11 домов с 73 жителями. Селение Шиляги вовсе не фиксируется [5, с. 318319].
Реконструкция Кайтагского восстания 1866 г. позволяет сделать некоторые обобщения.
Восстание заранее не организовывалось и не задумывалось. Точно неизвестно, на что рассчитывали организаторы восстания в конечном итоге. Можно предположить, что ими двигало желание восстановления независимости. Это был шаг отчаяния, вызванный все большим ущемлением прав и опасением за будущее. Не случайно, что оно имело место в Кайтаге. Имея многовековую историю государственности и соответствующее мышление, кайтагцы как никто другой понимал, что идет процесс вовлечения в политическую систему Российской империи. В итоге — окончательная потеря независимости не только де-юре, но и де-факто.
Движение изначально не было массовым. Зачинщикам не удалось вовлечь в восстание широкие слои населения. В ходе вооруженного выступления в Кайтаге с 4 по 8 июля 1866 г. произошло несколько боестолкновений, за исключением гасикского инцидента. Максимальное число повстанцев, участвовавших единовременно в бою, фиксируется в количестве двухсот человек. Изучение армейских источников позволяет сделать вывод о единичных потерях в войсках и более значительных среди повстанцев.
Восстание захлебнулось в самом начале по внутренним причинам. Решающую роль в неудаче сыграл раскол в движении. Частью он был вызван отсутствием единства в кайтагских общинах, четкого алгоритма действий, организации и лидера; частью — эффективными действиями царской военной администрации.
Войска действовали оперативно. В течение нескольких дней в Кайтаг были стянуты крупные военные силы. Также в регион прибыло высшее руководство Дагестанской области. Одновременно проводилась работа в среде влиятельных кайтагцев, которые по заданию администрации смогли внести раскол в движение, сдержать участие в восстании большого числа жителей. В максимально короткие сроки была собрана милиция в соседних с Кайтаго-Табасаранским округах, но не в единоплеменном Даргинском. Она была направлена в тыл восставших, которые намеревались закрепиться в Мижиглин-ском ущелье, и ожидали наступления вверх по ущелью, но никак, что враг окажется за спиной выше в горах. Присутствие милицейских формирований из соседей-мусульман в составе русских войск означало, что восставшие не имеют поддержки вне своих общин и не могут рассчитывать на расширение географии движения.
Выступление было жестоко подавлено — разрушались села, арестовывались активные участники. Казнь троих лидеров восстания (в том числе некоторых из авторов упомянутого воззвания и военных предводителей), аресты активных повстанцев и выселение шилягинцев, следует рассматривать не только как наказание, больше как назидание. Это же относится к освобождению части арестованных, признанных невиновными при разбирательстве дел. Как назидание и пример, потому что административная реформа с отстранением от власти феодальных владетелей проводилась по всей Дагестанской области, также по всей области планировалось ввести систему податей и повинностей.
Случай с гасикцами позволяет проследить, каким образом действовали русские войска при подавлении восстания. Оперируя крупными, кратно превосходящими силами, войска прибывали в различные части округа и требовали изъявления покорности от джамаатов, представители которых должны были явиться в военный лагерь без огнестрельного оружия. После чего арестовывались все лидеры и наиболее активные участники, которые были заранее известны через агентуру. Некоторые села, население которых было активно в своих действиях во время восстания, разорялись. В итоге жители оказывались перед сложным выбором или изъявление покорности с выдачей участников восстания или неминуемые печальные последствия в виде гибели, выселения с семейством, конфискации всего имущества и разорения селения. Более всего командование остерегалось военных неудач, что могло стимулировать повстанцев. Особое внимание обращалось на сведение к минимуму потерь в войсках.
Литература
- Алкадари Г.-Э. Асари-Дагестан. Махачкала: Дагестанское книжное изд-во, 1994. 223 с.
- Иванов А. И. Национально-освободительное движение в Чечне и Дагестане в 60-х-70-х гг. XIX в. // Исторические записки. 1941. № 12. С. 165-199.
- История 83-го пехотного Самурского Е.И.В.В.К. Владимира Николаевича полка / сост. А. Петров. Петровск, 1892. 730 с.
- История Дагестанского конного полка / сост. Е.И. Козубский. Петровск, 1909. 775 с.
- Козубский Е.И. Памятная книжка Дагестанской области. Темир-Хан-Шура, 1895. 767 с.
- Краткий отчет начальника Дагестанской области со времени ее образования по 1 ноября 1869 года // Эмиграция дагестанцев в Османскую империю: сб. документов и материалов / сост. А. Магомеддадаев. Махачкала: ДНЦ РАН, 2000. Кн. I. С. 4973.
- Майсуров Н. А., Мусаев М. А. Запись о Кайтагском восстании 1866 года // Научное обозрение: ежеквартальный сборник статей. Махачкала, 2010. Вып. № 49. С. 13-16.
- Манифест о милостях, дарованных в день Священного Коронования Их Императорских Величеств // Полное собрание законов Российской Империи. Собрание Третье. Том III. СПб., 1886. 998 с.
- Центральный исторический архив Грузии (ЦИАГ). Ф.229. Оп.2. Д.18. (О возвращении на родину в силу Высочайшего манифеста 15 мая 1883 г. уроженцев Кавказа, высланных разновременно за бывшие беспорядки (1883-1892 гг.)