Современное развитие обычного права и правового плюрализма в Нагорном Дагестане в значительной мере было определено в ходе административно-судебных преобразований, проведенных в первой половине XIX в. в имамате Шамиля. Образ этого незаурядного политического деятеля и реформатора очень сильно мифолигизирован. Со времен Кавказской войны в нем привыкли видеть какого-то революционера, пытавшегося круто повернуть весь ход истории общества и права на Северном Кавказе, но обманувшегося в своих надеждах привить шариат горцам. Еще генерал-губернатор Дагестанской области А.В. Комаров считал, что стремлениеруководителей исламского повстанчества — Шейха Мансура, Гази-Мухаммеда, Шамиля, — заменить суд по адату шариатским судом потерпело полный крах. «Шамиль… настойчиво и энергически, в течение 27-ми лет, стремился к уничтожению суда по адатам,… однако он не достиг цели. По взятии Шамиля в плен все население Дагестана немедленно восстановило у себя разбор дел по адату, и от шамилевского шариата осталось только одно воспоминание…1».
Без особых изменений эту формулировку воспроизводили крупнейшие советские исследователи дореволюционного Дагестана Х.-М.О. Хашаев, Р.М. Магомедов, В.Г. Гаджиев2. К настоящему времени огульное осуждение политики Шамиля давно сменилось ее не менее неумеренным восхвалением. Однако за исключением М Гамера3 (диссертация и отдельные статьи) практически никто серьезно не обращался к анализу собственно правовых преобразований имама в общей истории адата и шариата в Дагестане. Знаменитое уложение, или Низам Шамиля еще ждет своего исследователя.
Исследование судебно-административных реформ Шамиля выходит за рамки данного исследования. Здесь будет уместно отметить только некоторые элементы его политики, важные для понимания дальнейшего развития правового плюрализма в Нагорном Дагестане ХIХ-ХХ вв. В свете изложенных выше фактов представление о Шамиле как о первом борце с адатами в Нагорном Дагестане следует отвергнуть. Нам представляется, что борьба Шамиля с некоторыми нормами адата не шла вразрез с развитием обычного права в Нагорном Дагестане. Как мы видели, «соглашения» показывают, что еще в первые десятилетия ХVIII в. многие аварские, даргинские и андийские общины (джамааты) перешли к шариату при решении гражданско-семейных, а порой и некоторых уголовных дел. Таким образом, Шамиль только продолжил местные правовые реформы уже в более широком социальном поле своего имамата, охватывавшего большую часть Нагорного Дагестана и Чечни.
Шамиль (имам в 1834-1859 гг.) создал в регионе военно-теократическое государство — имамат. Превращение имама в правителя началось еще при первом имаме Гази-Мухаммеде. В присоединившихся к нему селениях он нередко оставлял своих наибов-заместителей. У Хамза-бека были уже постоянные наибы, каждый из которых возглавлял определенный район. После уничтожения аварских ханов (1832) Хамза-бек открыто начал играть роль правителя. Процесс оформления имамата завершился при Шамиле. К середине 50-х годов третий имам стал суверенным правителем, использовав сложный аппарат. Во главе пирамиды стоял имам Шамиль. Чтобы помочь имаму в его политических, административных, религиозных и судебных обязанностях, в 1842 был создан совет (диван) из приближенных Шамиля4.
Идеологией и политической основой своего государства Шамиль сделал мусульманское право (шариат). Это было действенное оружие в борьбе с «неверными» русскими завоевателями. Он провел целый ряд судебно-административных реформ. Их целью провозглашалось укрепление шариата и искоренение тех норм обычного права (адата) и нововведений (араб, бида»), которые появились на Кавказе в результате контактов с русскими и противоречили исламу. Инструкции и постановления Шамиля, принятые в 1842-1847 гг. по разным общественным вопросам, известные под именем Низама, были равносильны законодательству5.
На местах имам попытался провести разграничение судебной и военно- исполнительной властей. Одна из изданных им фетв-постановлений гласила: «наибы… должны оставить решение дел по шариату муфтиям и кадиям и не входить в разбирательство тяжб, хотя бы и были алимами. Им предоставляется вести дела только военные. Сим низамом запрещается вручать одному лицу две должности (т.е. судебную и военную — В.Б.)»6. Другим новшеством было введение иерархии судов. Над сельскими кадиями были поставлены муфтии в наибствах – административных округах, на которые делилась территория имамата. Интересно отметить, что границы последних как правило совпадали с границами присоединившихся к движению «вольных обществ» — Анкратля (авар. Анкьракь — «Семиземья»), ауховцев, багулал, каратинцев, чамалал и проч. Во главе пирамиды стоял сам имам (амир ал-муминин — араб, «предводитель правоверных»), которому принадлежала верховная исполнительная, законодательная и судебная власть. Имам являлся также верховным судьей. Два дня в неделю — субботу и воскресенье — он посвящал приему жалобщиков. Решение самого имама обычно выносилось на месте и не подлежало пересмотру7
Считаясь высшим авторитетом по вопросам фикха (араб. муджтахид) в имамате8, он позволял себе изменять некоторые нормы шариата, приспосабливая их к условиям Нагорного Дагестана и затяжной войны с русскими. В частности, сильно изменены были уголовные нормы шариата, предусматривающие членовредительство (худуд). К ворам вместо отрубания кисти правой руки применялось трехмесячное тюремное заключение в яме за первые два преступления и смертная казнь в случае третьего рецидива9. За пьянство, распространившееся среди горцев под влиянием контактов с русскими переселенцами, число палочных ударов увеличивалось свыше 40. Пойманного за это преступление во второй раз обычно подвергали смерти10. По справедливому замечанию М. Гамера, «вообще, как видно, Шамиль старался избегать наказаний, ведущих к телесным увечьям». Такое отношение к уголовным наказаниям могло возникнуть у него под влиянием уголовных норм местного, в частности аварского адата12
Сохранившиеся в частных и мечетных архивах записи его решений показывают еще одну любопытную особенность его политики. Порой Шамиль не отменял, а изменял местные адаты, подобно шариату. Например, им были упорядочены штрафы, взимавшиеся за незаконную вырубку деревьев в общинных лесах, «запретных по адату»13. Ввиду убыли мужского населения в годы войны в некоторых селениях им были введены правила об обязательных браках вдов, находящие аналоги в дошамилевских адатах14. Отмечены и новые поземельные постановления имама и его муфтиев, которые следует отнести скорее к новому адату, чем к шариату. Так, спор за пастбища между харачоевцами (чеченское «вольное общество») и андийцами был решен им с учетом адатного «соглашения», записанного на камне в ХVII или в XVIII в. и хранившегося в с. Харачой под Ведено15.
Любопытный поземельный адат, принятый на сельском сходе и одобренный Шамилем, сохранился в уже упомянутом нами выше мечетном Коране ХVIII в. в с. Хуштада. Интересно отметить, что в отличие от предыдущих записей адата в той же книге здесь впервые появляется печать муфтия, поставленного Шамилем судить в Багулальском наибстве. Этот памятник был впервые переведен и опубликован дагестанским историком Т.М. Айтберовым:
«Хуштадинцы (авар, хушдал) с разрешения имама Шамуила согласились разделить среди себя харим, который находится на берегу реки с условием, что полученное по разделу никогда не будут продавать никому [живущему] за пределами селения. Хуштадинцы согласились также о выходе толстого (гализ) наследства из рук того, кто продал свою долю кому-либо, [живущему] за пределами селения в каком бы то ни было количестве. С этим согласились опытные и… люди. Написал я — кадий Хасан Хуштадинский, сын Салмана. 1273 год (1856-1857г. н.э.)>16.
Суммируя все вышесказанное, можно с немалой уверенностью предположить, что Шамиль не был таким уж непримиримым врагом адата и сторонником «чистого» шариата, каким его рисует дагестанские исторические предания. Правовая реформа (низам) Шамиля, как и другие мероприятия в имамате, проводившиеся в условиях непрерывной войны, не была последовательной и окончательной. Низам содержит в себе ряд временных положений военного времени. Нормы шариата сочетаются в нем с некоторыми местными адатами. В наибствах по законам низама судили обязательно с учетом местных адатов.
Литература: