«Имам Магомед Ярагский из глубин истории
приходит к современным поколениям как великий
учитель жизни, реформатор, первый сознательный
горский демократ и гуманист, неугомонный поборник
веры, свободы и нравственности, вдохновенный
объединитель народов Дагестана в общее цельное
политическое образование…»
Аxeд Агаев
В 1991 году в 1-м номере журнала «Самур» на лезгинском языке появляется очерк А. Г. Агаева под названием «Магомед Ярагский: жизнь и духовный облик»).
В очерке, состоящем из 7 глав, даются сведения о жизненном пути и духовном облике великого шейха. Через четыре года, в 1995 году выходит из печати сборник работ «Философия совести», среди которых большое место занимает философский научный труд «Магомед Ярагский.Мусульманский философ: поборник веры, свободы, нравственности».
Эта же работа без изменения названия с исправлениями и дополнениями издается отдельной книгой в 1996 году.
В монографии создан целостный философский портрет человека, которому суждено было стать духовным вождем освободительного движения горцев Лезгистана, Дагестана и Ширвана в XIX веке. Автор выявил, что при всей религиозной направленности его воззрений, он не был сугубо конфессиональным мыслителем. Хотя в историческом сознании XIX века Ярагскому приписывалось сотворение «изуверского мюридизма», учение его носит гуманистически-демократический характер. Разработанная им освободительная идеология, ставшая духовным знаменем движения горцев, включала право мусульман на свою веру, свободу всякого человека, равенство всех людей, в том числе и мусульман, право на их свободное существование, улучшение экономических условий жизни, отмену рабства и крепостничества. Идею любви к родине и национальной независимости. Определенный вклад в исследование биографии Магомеда Ярагского внес известный в Дагестане ученый-арабист Садыки Галиб-эфенди, праправнук Атлухан-эфенди, двоюродного брата М. Ярагского. Статья Галиб-эфенди «Ученый, мыслитель и поэт Мухаммед аль- Яраги» появляется в печати (она напечатана в газете «Исламские новости» от 30 декабря 1990 года) почти одновременно с очерком Ахеда Агаева «Ярагский Магомед: жизнь и духовный облик».
В 2003 году издается книга в соавторстве А. Г. Агаева и Ш. Пашаевой под названием «Мухаммед аль-Яраги и Кавказский мюридизм».
В журнале «Самур» на лезгинском языке (№6, 1995г. с. 66-69) напечатана статья А. К. Халифаевой (аспирантка Даггосуниверситета) «Магомед Яраги-алим, шаир ва тарикъатдин шейх» («Магомед Ярагский — ученый, поэт и шейх тариката»). Вот все то, что в основном написано о духовном вожде освободительного движения горцев.
Родился великий шейх в ауле Вини-Яраг Кюринского ханства в семье Исмаил-эфенди. Исмаил-эфенди, его отец Ших-Камал, дед Незир были грамотными людьми. У Исмаил-эфенди было свое медресе, где сын Магомед получил первоначальное образование.
После отцовской религиозной школы ему надо было учиться в медресе второй ступени. В Кюре такая школа была только в Ашагастале, а за пределами Кюре — в Ахтах, Цахуре, Кубе, Нухе, Кюрдамире и Дербенте. Юного Магомеда устраивала учеба в Ашагастале (там жила его тетя по матери Иминат, мать Атлухан-эфенди).
Ашагастальское медресе было основано предком Атлухан-эфенди Пирбабаджаном, который лет триста тому назад приехал из Сирии в качестве миссионера для пропаганды мусульманской религии: сначала он устроился в Вини-Стале, потом переселился в Ашагастал. Похоронен он в святом месте у «Лелепир». После захоронения казненного в Дербенте Абдул-Гамид-эфенди у этого святого места возникло родовое кладбище Атлухан-эфендиевых.
Магомед Ярагский, приблизительно в возрасте 30 лет, женился на дочери известного педагога и ученого Магарам-эфенди аль-Ахты и учился у него. По этому поводу Галиб Садыки пишет в газетной статье:[I] «С уверенностью допускаем, что он был учеником своего тестя Магарам- эфенди аль-Ахты, который был весьма популярным во всем Дагестане ученым, знатоком не только духовных наук, но и естественно-математических». В этой же статье Галиб-эфенди высказывает гипотезу о том, что Ярагский учился у известного в Лезгистане, Дагестане и Ширване ученого-арабиста Саида аш-Шинази.
Дальнейшее образование Магомед аль-Яраги получает в аварском ауле Согратль, известном во всем Дагестане своими учеными. Вот что пишет житель Согратля Загид Варисов в своей статье «Он стоял у истоков», напечатанной в «Дагестанской правде» от 14 апреля 1992 г.: «Весьма интересен и поучителен факт первого приезда его в конце XVIII века. Не имея в Согратле кунаков и знакомых, юный Махаммад слез на окраине села с мула, пустил его впереди себя и открыл первые ворота, перед которыми остановилось животное. Хозяином этого дома, где и поселился аль- Яраги, был Риза (старший), потомок родственника Казикумухского хана. Несколько поколений представителей этого дома в память о кунаке своих предков (ярагинцев) считают своей обязанностью дать одному из сыновей имя Яраги. У Магомеда Ризаева хранится Коран, принадлежавший Магомед-эфенди».
Аул Согратль славился в Дагестане и за его пределами своими учеными Магди-Магомед-эфенди, Абдула- эфенди и Гаджи — Шафи-эфенди. Отцы Магди-Магомед- эфенди и Абдула-эфенди были учителями Ярагского: первый преподавал ему естествознание и философию, второй — математику и астрономию. Галиб Садыки называет еще из учителей и других аварцев: Хасан аль-Кудали и Саид аль-Аракани.
Мухаммед аль-Яраги был благодарен своим учителям мусульманских школ за глубокие и разносторонние знания. Благодаря им и упорству, настойчивости и трудолюбию самого Магомеда, «он стал знатоком исламской догматики, шариата (законодательства) и марифата (морали), хорошо освоился в философии, логике, риторике, в арабском языке, астрономии, математике и естествознании».
Среди основных предметов и учебников, основательно освоенных Магомедом Ярагским, были:
1) по первоначальному образованию:
«Мухтасаруль-мингьаж («Сокращение пути»),
«Марифатуль-Ислам («Познание ислама»), «Усулад-дин» (учебник), «Тасфирь» («Просвещение»), («Миатуа- миль» (книга»), «Анамузаджь» (книга), «Сиадуддинь», «Вафия» (книги), Джами (книга).
2) по логике: «Иса-Гаджи» («Пять начал»), Шамсия («Освещение») и «Фонари»;
3) по риторике: «Маянь»
4) по литературоведению изучал несколько книжек, специально посвященных арабскому стихосложению и поэтике;
5) по юридическим наукам: «Махалли» (книга в двух частях), «Ибну-Гаджар» (книга в двух частях: она является самой основательной книгой исламского законодательства) и книга «Джавам» («Собрание»);
6) курс учебы, почти равный современному институту, если не университету, завершился изучением математики, астрономии; замыкает его «Акаидъ» («Убеждение»), доказывающий с философских позиций духовное начало мира, существование Бога, единство Его и то, что существуют добро и зло, награды и наказания в загробной жизни.
С солидным багажом знаний Магомед Ярагский возвращается из аварского села Согратль в родное селение Вини-Яраг, и ему было тогда за двадцать пять лет.
Отец Магомеда Исмаил-эфенди, как и дед Ших- Камал, еще преподавал в собственном медресе и пользовался большим авторитетом среди виниярагцев. Им было приятно сознавать, что Магомед пошел по отцовскому и дедовскому пути. И он выступает в мечети, где собрались все мужчины с полуденной пятничной молитвой села, просвещенный мударрис покорил собравшихся под сводами мечети сельчан ясностью ума, ораторским искусством, силой характера и, наконец, знанием Корана и других источников. Благодаря этим качествам, необходимым проповеднику, он приобрел неподдельный авторитет среди верующего населения. А авторитет, редкий в народе, приобретал характер нравственной силы и власть над людьми. И тогда, при первой встрече с виниярагцами, и в последующем, занимаясь распространением исламской идеологии, шариата и этикета в народе, Магомед Ярагский неизменно демонстрировал высокое искусство религиозной проповеди… Наиболее сильно действующим средством проповедей М. Ярагского была молитва… А когда молитвы («Ясин» и другие) читались в полный голос в мечети, и особенно на дому умершего мусульманина, тем более на его похоронах на кладбище, Магомед завораживал собравшихся, придавая их горестному настроению особую эмоциональность. Слушая его, они как бы становились воздушными и, отрываясь от земли, всей душой, всеми мыслями и чувствами уносились куда-то в небеса, в иной мир. Когда следом за Магомедом, уже обретшим в народе сан «эфенди» и «мулла», молящиеся многократно повторяли «Ля-иллягьи- иллялагь» («Нет Бога, кроме Аллаха») и «Я Аллагъ» («О Аллах») люди впадали в состояние, близкое к экстазу.
Именно вводя мусульман в экстаз. Магомед-эфенди доводил до их сердец смысл и предназначение ислама. И благодаря этому, общерелигиозные заповеди «не совершать греховных поступков», «не красть», «не курить», «не употреблять одурманивающих продуктов», «не прелюбодействовать», «честно трудиться» и «терпеливо ждать смерти» приобретали высоконравственный смысл.
Перед Ярагским стояла задача реформирования Ярагского медресе, сделать его из одноступенчатого в двухступенчатое, которое могло бы дать не только среднее, но и высшее религиозное образование. Необходимо было дополнить исламское образование светским, религиозное — научным.
Реформа Ярагского медресе была встречена одобрительно отцом Ярагского Исмаил-эфенди и будущим его тестем Магарам-эфенди. который, по утверждению Гасана Алкадари, был большим ученым, преподававшим в медресе Ярагского физику и философию.
Одним из первых выпускников Ярагской школы второй ступени был будущий зять Магомед-эфенди Гаджи Абдулла из Алкадара, отец Гасана Алкадари. По окончании этой школы он вернулся в Алкадар и открыл медресе, где стал преподавать религиозные и светские дисциплины.
У священнослужителя и ученого Магомед-эфенди учился и житель из Кюрдамира (из Бухары, по некоторым данным) Хас-Магомед, который сыграл немаловажную роль в судьбе своего учителя. Он учился в медресе Ярагского в течение семи лет и учитель «так полюбил любознательного. необычайно одаренного юношу, что он в течение семи лет содержал его как родного сына и преподавал ему»[2]. После завершения учебы Хас-Магомед возвращается на свою родину в сане ученого.
Характер дальнейшего пути и образ мыслей Ярагского определились на фоне крупного поворота исторических событий, охвативших Лезгистан, Дагестан, Ширван, страны Передней Азии и Восточной Европы. Еще за сто лет до того, как Ярагский — мударрис и проповедник — занимался реформой богослужения в соборной джума-мечети, но еще больше в медресе, лезгины предприняли попытку образовать свое общенациональное владение. Постановка такой цели обусловливалась, с одной стороны, политической раздробленностью Лезгистана, препятствовавшей национальной консолидации народа, а с другой стороны, превращением его в своего рода «яблоко раздора» между крупными соседними державами … К началу XVIII века Кюре частью подчинялось Кубинскому хану. Султан- Ахмед-хану, внуку Гусейн-хана, частью — Дербенту, а горная его часть считалась независимой.
В 1707 году житель лезгинского селения Джабар Давуд-бек, ставя перед собой цель, освобождение Лезгистана от иностранного владычества, возглавил общенациональное движение. Ему удалось собрать войско в 30 тысяч воинов, привлечь на свою сторону Казикумух, Кайтаг, Дербент. Это помогло ему одержать ряд побед по завладению Ширваном. Однако в 1722 году Петр Первый двинул в Лезгистан крупные армейские части, чтобы отстаивать свои имперские интересы, но в скором времени Надир- шах, глава Персии, взял верх в борьбе за Ширван, Лезгистан, Дагестан. Тем не менее, в скором времени его многочисленная армия была разгромлена частью в Ширване и Лезгистане, но большей частью в горах Дагестана.
В конце 18 века (1796 г.) Российская империя снова возвращается в Дагестан. Почти двадцать лет понадобилось ей, чтобы усмирить местное население.
С новыми властями пришли и новые законы, порядки и ограничения, налоги и поборы. Кюре должна была ежегодно платить в казну империи 5000 рублей серебром, содержать за свой счет расквартированные в ней армейские части, поставлять им бесплатно лошадей и корм для них, строить для них необходимые здания и другие сооружения. В свою очередь Аслан-хан требовал различные подати для ханского управления, содержания своих служащих, чаушей и нукеров…
…Аслан-хан, опираясь на воинские силы, бесчинствовал в округе… Магомед Ярагский был невольным очевидцем ханских и армейских бесчинств в родном селении. На его глазах ханские чауши отбирали у сельчан последнюю лошадь или овцу, последний пуд зерна или фунт меда в счет налога. В этих условиях, когда в покоренном обществе местные владетели — аристократы, как и богатые люди, подкупались старыми и новыми властями посулами, должностями и чинами, реально не существовало силы, кроме духовенства, которая могла возглавить народные массы. Причем, роль и место духовенства в спонтанно возникающем массовом движении за самосохранение, религиозное и национальное выживание определялись не только религией ислама. «Дело в том, что духовенство представляло собой громадную прослойку населения, в руках которой, кроме религиозных функций, сосредоточивалась… отчасти и судебная власть, поскольку правовая и семейная жизнь горцев в ханских и отдельных обществах регулировапась на основе законодательства шариата»1. Но и это не все. В мусульманском духовенстве образовалась еще особая группа, которая занималась педагогической деятельностью, как духовным, так и светским образованием. И, наконец, оно не делало разницы между людьми по национальному признаку, а лозунг «Все мусульмане — братья», провозглашавшийся им, способствовал духовному и нравственному сближению народов, которые проповедуют ислам.
В сложившейся обстановке Ярагский выбирает тарикат, который является главным течением мусульманской религии, ибо он был основан самим пророком Мухаммедом и идеи его (тариката) были изложены в Коране. На путь тариката Ярагский — проповедник вступил после встречи с муршидом Гаджи-Исмаилом из селения Кюрдемир. При встрече после долгих разговоров, бесед они пришли к единому мнению о необходимости просвещения духовно растлившегося народа с тем, чтобы навести его на путь ислама. И довольный таким исходом, Кюрдемирский шейх, сложив с себя звание муршида, торжественно провозгласил Магомеда Ярагского старшим муршидом во всем Дагестане. Он возвращается в Вини-Яраг и приступает к реализации муршидских обязанностей. Работа муршида начала давать свои плоды. Вот что пишет по этому поводу Прушановский: «С тех пор двери мечетей редко затворяемы, мужчины и женщины даже и дети толпились в храмах пророка, молились богу, плакали, зарекались грешить. Слух о Мулле-Магомеде распространился по всему Дагестану, и со всех сторон дагестанцы стали стекаться в селение Яраг, чтобы самим слышать и видеть Муллу- Магомеда; принимали от него благословение, клялись следовать его учению, признавать его муршидом. а себя его мюридами (последователями нового учения)».
1 Движение горцев Северо-Восточного Кавказа в 20-50 гг. XIX века.
Махачкала, 1959 г. с. 69
[I] Садыки. «Ученый, мыслитель и поэт Мухаммед аль-Яраги» «Исламские новости» 31 декабря-1990 г.
[2] Боденштенд Ф. «Народы Кавказа и их освободйтельные войны». Пер. с нем., Махачкала, 1996 г.
Источник: Эфендиев А.З., Абдулмеджидов А,А., Рустамов Г.Ш.
Магомед Ярагский: духовное наследие и наследники. Махачкала, 2011.