I II III IV V VI VII VIII IX X XI XII XIII
Кавказская Албания
§ 1. Территория и население
Культурная и даже этническая близость Северо-Восточного Кавказа и Восточного Закавказья прослеживалась еще с эпохи бронзового века.(!!!) В период же широкого распространения железа исторические судьбы племен, населявших Дагестан, теснейшим образом переплетаются с историческими судьбами древнейшего политического образования и культурного очага юга нашей страны — Кавказской Албании.
В исторической литературе, посвященной Кавказской Албании, существует много спорных положений и противоречивых мнений. Одним из дискуссионных вопросов является вопрос о северных границах Албании. Однако большинство ученых считает, что значительная часть Дагестана, в частности горного, входила в состав Кавказской Албании.(???…) (В состав КА входила только южная часть современного Дагестана!)
Вполне вероятно, что в отдельные периоды, знаменующиеся подъемом военно-политического могущества Албании, ее северные границы продвигались значительно выше левобережья р. Куры и Аракса. И, наоборот, в тяжелые времена персидской и римско-парфянской агрессии нашествия кочевников— сармат, алан, гуннов — ее территория занимала только небольшую область куро-араксского междуречья, известную в раннем средневековье как Арран.
Согласно данным античных авторов, Албания занимала значительную территорию между Каспийским морем, Алазанью и Курой. С севера Албания граничила с Сарматией и проходила по северным отрогам Восточного Кавказа примерно по линии р. Сулак, т. е. включала значительные районы Дагестана.(???…)
Природные условия Албании, по данным античных авторов, были очень благоприятны для жизни человека. Земля ее отличалась плодородием и хорошо орошалась. Большую часть территории Албании составляли горы, где жило воинственное население, прочно державшее под своим контролем перевалы Главного Кавказского хребта. (А как горы, да еще с воинственным населением, можно было держать в пределах единого государства при тогдашнем примитивном развитии коммуникаций?…)
Наиболее значительными среди племен Албании были албаны, утии, проживающие по побережью Каспийского моря, а также гелы, леги, гаргарейцы, дидуры, андаки, сильвы и др. (Скорее всего, такого племени как албаны (албанцы) не существовало. Возможно, это было собирательным названием всех албанских племен). Гораздо раньше были известны мики и каспии. Последние, по свидетельству Страбона, к I в. н. э. уже исчезли с исторической арены. Всего в Албании насчитывалось 26 племен. Эта этническая пестрота, а также упоминание таких племен, как леги, дидуры, андаки, рисует картину весьма близкую к этнографии современного Дагестана. (Автор желаемое выдает за действительное. В свете последних исследований уже точно известно, что КА занимала лишь южную часть современного Дагестана)
Утии (уды, удины) занимали, видимо, в основном приморскую часть Восточного Кавказа. Как свидетельствуют письменные источники, они расселились на обширной территории, вплоть до правобережья Куры. Некоторая часть утиев занимала предгорные районы. (Какие именно письменные источники об этом свидетельствуют автор, к сожалению, не уточняет. Утии (удины), как известно, всегда жили в западных и юго-западных районах районах КА, ближе к Армении, потому им и удалось, наверное, сохранить свою веру, хотя и в армянской «обертке»)
Севернее утиев, занимая частично побережье Каспийского моря и горную часть Дагестана, проживали собственно албаны. Очевидно, под этим термином скрываются предки современных горных народов Дагестана. (Вот так, вот! Проглядывается неуемное желание автора приписать к КА народов Нагорного Дагестана, и прежде всего своих соплеменников)
Античные авторы, описывая албан, отмечают их высокий рост, светлые волосы и серые глаза. Таким именно представляется ученым-антропологам древнейший тип коренного кавказского населения — кавкасионский, широко представленный в настоящее время в горных районах Дагестана, Грузии и отчасти Азербайджана. (Кавкасионский тип представлен по всему Кавказу, а не только в горных районах. Опять тянем одеяло…)
Видимо, несколько позднее на Восточный Кавказ проник другой (тоже достаточно здесь широко представленный антропологический тип), а именно каспийский, значительно отличающийся от кавкасионского. (А это уже тонкий намек на то, что не все народы Дагестана, по мнению антропологов, как-бы не относятся к кавкасионскому типу….)
Древние авторы разделяют албан на жителей гор и равнины. По культуре и быту албанские племена, заселявшие равнину, тяготеют к армянам и мидийцам. Напротив, албаны — жители гор близки по своим обычаям и особенно по вооружению к северным кочевникам. (Потуги продолжаются..)
Большой интерес представляют и сообщения письменных источников о языке албан. Так, Моисей Хоренский сообщает, что язык одного из значительных албанских племен — гар- гарейцев — «богат горловыми звуками». Из этого можно заключить, что он напоминал языки коренных народов Дагестана, которые относятся к кавказской группе языков. Известно также, что язык одного из потомков албанских племен — современных удин — относится к лезгинской группе языков. (Ну, наконец-то! Вроде как прозрел автор! Сколько можно скрывать очевидное. Но, автор при этом, как будто «забывает», что прямыми потомками албанцев являются не только удины, но и все остальные народы лезгинской группы!)
Только на базе дагестанских языков, а именно удинского, и стало возможным чтение албанских надписей, найденных при раскопках в Мингечауре. Дошедший до нас албанский алфавит по обилию согласных звуков также указывает на связь этого алфавита с языками дагестанской группы. (точнее было бы говорить не дагестанской, а лезгинской группы!) Особенно характерно наличие в этом алфавите четырех букв для обозначения латеральных звуков. Такое количество латеральных имеется только в дагестанских языках, в частности в аварском. Термин «Албания» происходит от слова «Алп», или «Алб», означающего «горные районы», «горная страна». Этноним «Алб» до сих пор прочно сохраняется в горном Дагестане. (Голословное утверждение! Нетрудно догадаться, что автор имеет ввиду под «горным Дагестаном»)
Данными дагестанских языков этимологизируются и имена албанских царей: Вачаган, Ваче. Имя царя Ороиза встречается в старинном аварском предании об Ираз-хане. (История, как известно, на преданиях не пишется!)
По данным Страбона и Плутарха, «выше», т. е. севернее албан, размещаются леки и гелы. (Во-первых, Страбон и Плутарх писали об античных временах. А тогда никаких леков не было. Были леги, которые уже в средние века станут леками. Во-вторых, если леги и гелы «размещались», как утверждает автор, выше албанов, то получается, что они жили где-то на севере Нагорного Дагестана, т.е. автор делает тонкий намек, что леги(леки) и гелы были предками тех же аварцев???!… Читаем дальше…). Еще в III в. до н. э. горцы Северного Кавказа, в том числе и леки, согласно сообщению грузинских источников, принимали активное участие в важнейших военно-политических событиях Закавказья. (Ах, вот оно в чем дело! Оказывается леги (леки) и гелы по грузинским источникам аж III века до н.э. прославились в чем-то на политической арене. И потому, по логике автора, они, должно быть, были аварцами! Браво!…Остается только догадываться откуда автор раскопал «грузинских источников III века до н.э.». У грузин на тот момент и письменности то не было!). Означал ли этноним «леки» определенную народность Дагестана — лезгин или лаков или же этим термином традиционно обозначались вообще дагестанцы, не ясно. (Тут у автора появились, надо полагать, некоторые сомнения в своей правоте. И он делает такой двусмысленный реверанс в сторону лезгин и лакцев, но тут же подчеркивает, что «этим термином традиционно обозначались вообще дагестанцы». И это в III веке до н.э. Аж дух захватывает от некомпетентности автора. И это все он пишет в капитальном труде по истории Дагестана…). Но факт политической активности народности явно дагестанского происхождения еще в середине III в. до н. э. наводит на мысль, что и в гораздо более раннее время отдельные племена, проживавшие на Северо-Восточном Кавказе, спорадически выходили на историческую арену.
Важные сведения о составе населения Албании в древности мы находим у Страбона, который, касаясь политических событий в Закавказье во II в. до н. э., упоминает такие племена, как утии, гаргары, албаны в правобережье Куры. Это обстоятельство наводит на мысль об этнической общности населения значительной территории Кавказской Албании в античную эпоху. (Т.к., автор, чуть выше уже «доказал», что «албаны, леки и гелы» — это предки прежде всего современных аварцев, то получается, что, чуть-ли не весь Восточный Кавказ (горный и равнинный) в те далекие времена в силу «этнической общности» был авароязычным?!,,,Нонсенс! Абсурд!..)
В конце I тысячелетия до н. э. на территорию равнинно-приморского Дагестана с Северного Прикаспия проникают другие этнические группы. Это ираноязычные сарматские племена, известные античным авторам под именами аорсов и сираков. Они стремились контролировать важнейший караванный путь древности, проходящий по западному побережью Каспийского моря.
Следы проникновения сармат в Прикаспийскую равнину были обнаружены во многих районах равнинного Дагестана, но наиболее четко они выявлены при раскопках Таркинского могильника (окрестности Махачкалы). Это документируется наличием в Таркинском и других могильниках албано-сарматского времени, обнаруженных в приморском Дагестане, типично сарматских черт погребального обряда: грунтовые могилы, обложенные камнями, разбитые зеркала, посыпка покойников мелом, а также явно связанное с сарматским миром вооружение: длинные железные мечи всаднического типа, железные втульчатые наконечники копий и железные- трехлопастные черешковые стрелы. Прослеживается сарматское влияние и в керамическом материале (появление серолошеной керамики). Значительно меньше сарматское влияние обнаруживается к югу от Тарков и совершенно отсутствует в памятниках первых веков нашей эры в горном Дагестане (Карабудахкент, Сергокала, Гоцатль и др.). ( А на территории собственно КА никакого сарматского влияния и не было! Были скифы, но они растворились в среде местного населения еще до образования КА)
Смешанный характер культуры Таркинского могильника позволяет по-новому осветить состав населения приморского Дагестана в начале нашей эры. Археологические исследования показывают, что влияние сарматской культуры на культуру коренного населения постепенно исчезает. Исчезновение влияния сарматской культуры и оформление основных элементов дагестанской культуры, типичной для раннего средневековья, которая непосредственно связана с культурой современных народов Дагестана, прослеживается на материалах Большого Буйнакского кургана, Гапшиминского, Урадинского, Куядинского, Таллинского и других могильников. Эти могильники занимают промежуточное положение между албано-сарматской эпохой и ранним средневековьем (III— VII вв. н. э.). К концу функционирования этих памятников полностью оформляются основные типы погребальных сооружений (каменные ящики, склепы и грунтовые могилы), ведущие формы материальной культуры, характерные для раннесредневекового Дагестана.
Таким образом, пришлые ираноязычные племена — сарматы, а затем аланы — быстро растворились среди коренного албанского населения, не оказав особого влияния на местное население.
Хотя проникновение ираноязычных племен на Северо-Восточный Кавказ, в частности в Дагестан, началось еще задолго до появления здесь сармат, оно, однако, не привело к сколько-нибудь заметной иранизации Северо-Восточного Кавказа, как это имело место в Центральном Предкавказье, где при сохранении местной кавказской культурной подосновы распространилась иранская речь (например, у осетин). Такая этническая стойкость является одной из особенностей исторического процесса на Северо-Восточном Кавказе на рубеже нашей эры.
§ 2. Социально-экономическое устройство
Земледелие и скотоводство
Основной отраслью хозяйства албан — как равнинной части Албании, так и в горах — было земледелие. По данным Страбона, албаны обрабатывали почву деревянным плугом, вероятно близким по конструкции к современному горскому «пуруцу». Более поздний автор, Моисей Хоренский, сообщает о посевах ячменя — традиционной культуры, возделываемой в Дагестане еще с эпохи бронзы. Эти сведения письменных источников подтверждаются и археологическими данными. Так, в результате раскопок Урцекинского городища было обнаружено большое количество обуглившихся зерен пшеницы, ячменя и льна. Особый интерес вызывают находки обгорелых зерен пшеницы в городском некрополе среди вещей, имеющих отношение к тризне. Это наводит на мысль о существовании у местного населения земледельческого культа. О развитии земледелия говорят и хорошо сохранившиеся террасы, которые в албанское время возводились не только в горах, но и в нижнем предгорье (Урцеки). Следует отметить, что наиболее плодородные террасы в Дагестане издревле располагались в ее горнодолинной части и представляли собой мощные отложения речного ила. Эти наносы весьма благоприятны для разведения садов и особенно винограда, который культивировался уже в то время наряду с грецким орехом и гранатом. (Урцеки был не албанской, а хазарской крепостью! Так как автор пользуется неправильной установкой о том, что в состав КА входила вся территория современного Дагестана до реки Терек, подобные ляпы встречаются на протяжении всего исследования)
О развитии земледелия и виноградарства в Албании свидетельствуют и находки больших глиняных сосудов, предназначенных для хранения зерна и вина, а также кувшинов для разлива вина (Тарки (?), Карабудахкент (?), Шаракун, Урцеки (?)).
Другой ведущей отраслью албан было скотоводство. Развитию скотоводства способствовали хорошие альпийские пастбища в горной части Албании и заливные луга предгорий.
В составе стада албан наряду с крупным рогатым скотом большой процент составлял и мелкий (овцы, козы, свиньи). Находки скелетов лошадей во многих могильниках (Тарки (?), Хабада (?), Ругуджа(?) и Урцеки(?)) свидетельствуют о возросшей роли лошади в быту албан. Огромная по тому времени конница албан (32 (точнее, 22) тыс. всадников) могла выставляться только при высоком уровне развития коневодства. Большую роль в жизни албан, согласно данным письменных источников, играли громадные албанские овчарки. Есть основания полагать, что именно в эту эпоху завершилось выведение новой породы собак — кавказских овчарок, игравших большую роль в жизни горцев, занятых животноводством.
На высоком уровне стояла обработка продуктов животноводства, о чем говорит повсеместное распространение различной посуды специального назначения (для разлива и хранения молока и молочных продуктов, маслобойки, сосуды, употребляемые в сыроварении, и т. д.).
Значительного развития на территории Албании достигло ремесленное производство. Появляются новые отрасли ремесла, такие, как производство стекла, рыбьего клея, мазей, обработка полудрагоценных камней и др. Сдвиги наметились также в традиционных видах ремесла: ткачестве, керамическом производстве и в обработке металлов.
В этот период изготовлялись шерстяные, льняные, а возможно, и хлопчатобумажные ткани. Широкой известностью пользовалась мягкая ткань, изготовляемая из верблюжьей шерсти. На высоком уровне стояла окраска тканей — мареной, кошенилью и другими натуральными красками.
Многочисленные глиняные сосуды албанского времени, обнаруженные на территории Дагестана, отличаются высоким качеством обжига и выработанностью форм: изящные кувшины с водосливными носиками, маленькие ритуальные сосудики, кухонные горшки и огромные пифосообразные сосуды, предназначенные для хранения зерна и жидкостей, ангобировались и украшались резным и налепным орнаментом. По технологическим особенностям и форме орнаментации эта керамика близка к аналогичной керамике Восточного Закавказья и свидетельствует о родстве материальной культуры различных районов Албании. (Здесь уместнее было бы сказать о влияние албанской культуры на соседние районы) Керамика албанского типа преобладает над серолощеной сарматской не только в таких памятниках местных культур, как Шаракун, Мугерган, Урцеки(?), Гапшима(?), Верхний Гоцатль(?), Галла(?), Мекеги(?), Нижнее Чугли(?), Верхний Дженгутай(?), но и в памятниках, где наиболее отчетливо прослеживается сарматское влияние (Тарки(?)). К местной керамике относятся красноглиняные изящные одноручные кувшины с цилиндрическим горлом, биконические чашки, миски с загнутым внутрь краем, молочники-маслобойки, сосуды типа гусятниц и др. В памятниках первых веков нашей эры широко распространена красная и белая ангобированная керамика, столь характерная и для закавказских, памятников этого времени.
В тот же период в Албании достигла расцвета металлообработка. Применяя сложный инвентарь, ремесленники Албании изготовляли различные наконечники копий и трехперые черешковые стрелы, ножи, тяжелые обоюдоострые кавалерийские мечи, а также различные орудия труда. Область применения металлов увеличивается. Известная специализация наблюдается и в ювелирном деле. В могильниках албано-сарматского времени наряду с привозными золотыми изделиями (серьгами, браслетами) встречаются и изделия местных ювелиров. Таковыми являются золотые серьги с небольшими утолщениями на конце (Таркинский могильник(?)), различные бронзовые, реже серебряные пряжки, бляшки, розетки, головные булавки с гвоздевидными и петлевидными шляпками, туалетные ложечки и петельные височные привески с расходящимися концами, обнаруженные в Таркинском(?), Хабадинском(?), Карабудахкентском(?), Урцекинском(?) и других могильниках. При их изготовлении применялись такие технические приемы, как литье, ковка, клепка и т. д.
Есть основания полагать, что в ремесленном производстве широко применялся труд рабов. Особенно широко применялся труд зависимых и рабов при возведении громадных фортификационных сооружений, опоясывающих Урцекинское городище(?) и другие крупные поселения городского типа, и в строительстве земледельческих террас.
В древней Албании существовали города — центры ремесла и торговли. Из них 29 перечислены Клавдием Птолемеем. Хотя в настоящее время на территории Дагестана и Азербайджана известны развалины городов албанского времени, тем не менее отождествление их с албанскими городами, о которых упоминают письменные источники, крайне затруднительно.(Такое утверждение более корректно к развалинам городов, расположенных на териитории современного Дагестана выше Дербента) Основная масса выявленных археологами городищ Дагестана албанского времени расположена в приморском предгорном Дагестане(?).
Известно, что главным городом Албании был город Кабалака, отождествляемый с современной Кабалой (Северный Азербайджан). Другие албанские города — Телеба, Гелда, Албана, — видимо, находились в приморской части Дагестана(?), между реками Самур и Сулак(?). Бакрия, Нига, Тагоде, Даглана располагались во внутренней части Албании.
В результате археологических исследований в Дагестане за последнее время выявлен ряд древних городов албанского времени, которые имеют облик античных городов. Наиболее известный из них — Урцеки. В албанское время это был город, по планировке соответствующий античным городам сих традиционными элементами — цитаделью, посадом и прилегающей округой. (Урцеки, как уже было отмечено выше, был гунно-хазарским городом)
В строительных остатках оборонительных сооружений чувствуется влияние парфяно-сасанидской строительной техники. Массовый археологический материал — белая и красная ангобированная керамика, а также часть металлических изделий обнаруживает значительную близость к закавказской. Несмотря на то что в городе наряду с ремесленниками и торговым людом проживало и население, связанное с сельским хозяйством, весь облик памятника позволяет утверждать, что это был крупный торгово-ремесленный центр с преимущественным развитием керамического производства.
Наличие среди гончарных изделий больших групп однотипной керамики позволяет сделать вывод об известной специализации среди гончаров. Это подтверждается и многочисленными знаками на керамике — метками мастера, причем очень часто в качестве меток использовались знаки письменности. Все это свидетельствует о больших успехах древних и средневековых гончаров.
Города Албании были не только военно-административными пунктами и ремесленными центрами, но и важнейшими
торговыми базами на древних путях, ведущих с Ближнего Востока на север и с запада в Индию.
Страбон писал, что албаны «не имели склонности к торговле». Археологические материалы, напротив, рисуют картину оживленного обмена и усиления торговых связей на базе меновой торговли на территории Дагестана и Северного Азербайджана в первых веках нашей эры. Так, при раскопках Таркинского(?), Карабудахкентского(?) и Урцекинского(?) могильников были найдены изделия из разноцветного стекла, граната, коралла, а также голубой египетской пасты. Все эти предметы завезены из стран, прилегающих к Средиземному морю, — Сирии, Палестины, Египта.
Особый интерес представляет находка клада античных монет в окрестностях совхоза им. Герейханова (Касумкентский район). Здесь было найдено несколько десятков селевкидских монет. Эта находка свидетельствует о широком хождении античных монет на территории древней Албании.
На связи с севером указывают находки янтарных украшений: бус и пронизок, обнаруженных во время исследования Таркинского(?) и Урцекинского(?) могильников. В обмен были вовлечены не только районы равнинного Дагестана. Интенсивными были и связи горного Дагестана с близлежащими кавказскими и более отдаленными странами юга. Стеклянные и сердоликовые бусы, раковины из Индийского океана, а также изделия из перламутра были найдены и при раскопках Хабадинского(?) и Шаракунского могильников, а изделия из голубой египетской пасты — в Гапшиме(?) (Сергокалинский район) и в Гоцатле(?) (Хунзахский район).
В свою очередь из Албании, как отмечали еще античные авторы, вывозили в сопредельные и отдаленные страны рыбу, клей, ткани из верблюжьей шерсти. Последние пользовались широкой известностью за пределами Албании.
Археологические данные, полученные при раскопках в Дагестане за последние годы, указывают на постоянные связи с Поволжьем и Приуральем, где были найдены характерные только для Дагестана изделия — височные петлевидные привески с расходящимися концами. В свою очередь из Поволжья и Приуралья были привнесены на территорию древней Албании типично сарматские формы сосудов и некоторые типы оружия(?).
Оживление торговых связей, рост городов, а также римская агрессия и нашествие сармато-аланских племен способствовали объединению Албании, сближению племен и образованию государственной власти.
Процесс политического объединения Албании подмечен еще Страбоном, который пишет, что царь Албании «теперь один над всеми владычествует, а прежде над каждым (народом) со своим языком имелся свой царь». К I в. н. э. власть царя, очевидно, стала наследственной, так как источники наряду с царями в качестве командующих войсками упоминают и их братьев.
В этот же период наблюдается и политическая консолидация племен Кавказской Албании. В рамках этого объединения в I в. н. э. складывается молодое албанское государство, обладающее значительной политической и экономической мощью.
Государственная власть была настолько крепкой и сильной, что могла в минуты военной опасности мобилизовать колоссальные людские и материальные ресурсы. Это была эпоха наивысшего расцвета албанской державы.
§ 3. Борьба с внешними врагами
Борьба с Римом и Парфией
На рубеже двух эр народы Кавказа вынуждены были вести тяжелые изнурительные войны с римлянами и парфянами, соперничавшими за гегемонию в Малой Азии и в Закавказье. Одновременно усилились и набеги северных кочевников — сармат и алан.
Основным событием описываемого времени, наложившим отпечаток на политическую жизнь Албании и всего Закавказья, были Митридатовы войны.
Стремясь контролировать важнейшие торговые пути и овладеть новыми рынками, Рим начал агрессию на Востоке. Наиболее опасными противниками Римской державы были Понт и его союзник Армения. Когда в 69 г. до н. э. легионы Лукулла вторглись в Армению, на помощь армянам пришли иберы, албаны и другие кавказские племена.
Вначале римляне одержали успех и даже с боем взяли Тигранакарт. Но вскоре армянам и их союзникам удалось оттеснить римлян, и Лукулл отступил в Киликию.
Недовольный сенат отозвал Лукулла и назначил на его место талантливого полководца Гнея Помпея. Разбив армию Тиграна, Помпей начал продвигаться в глубь Закавказья. Над Албанией и Иберией нависла угроза подчинения Риму. В ответ на это была создана коалиция албан и иберов. Это, видимо, заставило римлян отложить поход в Албанию и стать на зимние квартиры около Куры. Албаны воспользовались этим и напали на римлян. Однако римская армия отразила атаку албан с большим уроном для последних. По предложению албанского царя было заключено перемирие.
Весною 65 г. до н. э. военные действия возобновились. Сначала Помпей предпринял удачный поход в Иберию, а затем двинулся против албан. Совершив длительный переход, он встретился с основными силами албан.
Хотя война и окончилась победой Рима, она не привела к подчинению Албании. Походы римлян продолжались и в последующие времена, причем завоеватели достигли побережья Каспийского моря, что не удалось в свое время Помпею. О пребывании римлян на берегу Каспия свидетельствует римская надпись I в. н. э., найденная в Азербайджане. Однако народы Закавказья пользовались малейшей возможностью, чтобы сбросить власть римлян, которая большей частью была номинальной. Это подтверждают и античные авторы, например Страбон, который пишет, что армяне, иберы и албаны «восстают тогда, когда римляне заняты другими делами».
Усиление Албании мешало проникновению римлян на Восток. Это побудило римского императора Нерона начать подготовку большого похода против албан. Со всех концов огромной Римской империи была собрана громадная армия. Однако смуты, начавшиеся в империи, заставили Нерона отказаться от этого замысла.
Борьба албан, иберов и армян против римской агрессии имела большое историческое значение и заметно повлияла на ход дальнейшего исторического развития Кавказа. Здесь фактически было не только приостановлено движение римлян, но и серьезно подорвана их политическая мощь, что в известной мере способствовало ускорению распада Римской державы.
Не менее яркие страницы в историю вписали кавказские народы и своей борьбой против усилившейся в I в. н. э. Парфии.
В 34 г. н. э. парфяне совершили поход в Армению. На помощь армянам пришли иберы и албаны во главе с царем Иберии Фарсманом. Они разгромили войско парфян, причем здесь большую роль сыграла иберийская и албанская пехота, состоящая из горцев(?). Об этой битве сохранились яркие свидетельства римского историка Тацита, описывающего военную доблесть и свободолюбие кавказских народов.
Война с Римом и Парфией требовала мобилизации всех ресурсов Албании и значительно истощала страну. К тому же страна страдала и от нашествия ираноязычных кочевников— сармат и алан. Обосновавшиеся в степях Предкавказья сарматы и аланы в первых веках нашей эры стали реальной силой и активно вмешивались в дела Закавказья.
Албания и Сасаниды
Еще большую угрозу для Албании представлял усилившийся Иран.
В начале III в. н. э. в Иране воцарилась новая династия — Сасаниды. Упорядочив внутренние дела и укрепив власть на местах, они приступили к завоеванию соседних областей. Довольно быстро они подчинили себе обширные области Передней и Средней Азии, захватили Северный Иран. После этого для них открылся путь в Закавказье.
В Закавказье захватчики встретили упорное сопротивление армян, грузин и албан (лезгин). Соединенные силы этих народов нередко брали верх над врагом. Так, например, армянский историк Ухтанес сообщает о победе, одержанной кавказскими народами над иранским шахом. После ожесточенной борьбы с упорно сопротивлявшимися армянами, грузинами и албанами (лезгинами) Ирану удалось подчинить Закавказье.
Кавказ, особенно Восточный, представлял для Ирана огромный интерес не только своими природными богатствами, но и, что было особенно важно, своим стратегическим положением. Поэтому Сасаниды прилагали большие усилия, чтобы укрепиться здесь. Для этой цели они насильственно распространяли зороастризм, возводили громадные укрепления не только в районе прикаспийского пути (Дербент, Гильгичгайская стена), но и старались брать под свой контроль горные перевалы Восточного Кавказа, в том числе и ведущие из Дагестана в Закавказье. Для построения этих укреплений использовался труд многотысячного населения. Кроме того, за счет народных масс происходило снабжение продовольствием иранского гарнизона. В укрепленных пунктах, а также в районе важнейших стратегических узлов размещались ираноязычные переселенцы, потомки которых известны ныне под названием татов.
Политика сасанидов в Албании выражалась не только в массовых репрессиях и нажиме на местное население. Они нередко вынуждены были заигрывать с предводителями отдельных политических образований и отдельными племенами, жалуя их подарками и пышными титулами. Так, некоторые правители Восточного Кавказа стали называться ширван-шах, филан-шах и т. п.
Политическая обстановка на Кавказе усложнялась происками Рима, который начал активно вмешиваться в закавказские дела с целью подорвать здесь влияние Ирана. Между Римом и Ираном развернулись военные действия, от которых в первую очередь страдало население Армении, Иберии и Албании. В этой смутной обстановке Риму и Ирану удавалось разобщить кавказские народы, натравливая их друг против друга и делая политическими противниками.
Гунны в Дагестане
В конце IV в. н. э. в Северный Дагестан вторглись многочисленные орды кочевников-гуннов. Они постепенно проникли и в приморский Дагестан, вплоть до Дербентского прохода. Обосновавшись в приморском Дагестане, гунны активно вмешивались в политические дела Закавказья (и предпринимали небезуспешные попытки проникнуть в горные районы Дагестана). После утверждения гуннов в приморском Дагестане некоторые источники, в частности армянские, стали называть области, расположенные выше Дербента, «страной гуннов», а население приморского (не только приморского) Дагестана — гуннами. Совершенно очевидно, что под названием гуннов скрывались и коренные дагестанские племена, временно попавшие в политическую зависимость от них. Это прежде всего относится к так называемым «белым гуннам», в которых следует усматривать коренное население Дагестана.
Вместе с гуннами часто упоминают и другое племя — савиры (по данным некоторых источников — гунно-савиры). Последние располагались севернее гуннов, в равнинном Дагестане. Южнее Дербентского прохода, также по соседству с гуннами, проживали маскуты — племя, видимо, сарматского происхождения. Савиры и маскуты часто выступали в союзе с гуннами в их многочисленных походах в Закавказье, чаще как союзники Рима.
О пребывании гуннов в приморском Дагестане имеются некоторые археологические данные. Здесь найдены типично гуннские захоронения, инвентарь которых составляли железные ножи, луки с костяными обкладками.
Гуннское нашествие на Дагестан несомненно замедлило социально-экономическое развитие равнинного Дагестана. Однако кочевники-гунны, в культурном отношении стоящие па более низкой ступени, чем коренное население, не смогли оказать заметного влияния на развитие материальной и тем более духовной культуры народов Дагестана.
Доказательством этому служат многочисленные данные археологии. Так, в III—IV вв. и. э. на территории Дагестана существовали многочисленные укрепленные поселения с развитым каменным домостроительством. К таким городам следует отнести Урцекинское городище, Топрахкала (у станции Белиджи), а также Сигитминское городище.
Особый интерес представляет городище Топрахкала площадью до 100 га. Крепость была окружена валом высотой свыше 25 м и глубоким рвом. В отдельных местах вала прослежены стены, сложенные из сырцового и обожженного кирпича. Сохранились также остатки цитадели и четырех ворот. Постройки внутри городской черты образуют правильные ряды, свидетельствующие о продуманности планировки. Совершенно очевидно, что подобные пункты не имели никакого отношения к кочевникам-гуннам и являлись типично дагестанскими городами.
Гуннское нашествие представляло серьезную угрозу и для населения горного Дагестана. Этим объясняется строительство многочисленных фортификационных сооружений, прикрывающих все более или менее важные пути, ведущие во внутренний Дагестан. Наиболее крупные из них располагались на важнейших стратегических путях и впоследствии превратились в средневековые города. Таково упомянутое выше Сигитминское городище, а также городище Шамшахар (Сергокалинский район).
Набеги сармат, алан, гуннов, политика Сасанидов ослабляли Албанию, приводили к нарушению связей между отдельными ее областями, а затем к выделению ряда областей в самостоятельные или зависимые от пришельцев политические объединения.
После политического ослабления Албании часть Юго-Восточного Дагестана продолжала оставаться в ее составе. (А остальная часть современного Дагестана никогда и не была в подчинении албанского государства и не могла быть. Нагорный Дагестан мог находиться только под культурным и экономическим влиянием Албании. Объединить весь Дагестан в рамках единого государства оказалось возможным только в середине XIX века, когда технологический уровень человеческой цивилизации достиг соответствующего уровня. После долгой и изнурительной Кавказской войны это впервые сделала Российская империя. До этого никому из завоевателей не удавалось завоевать внутренний горный Дагестан и более-менее надолго установить там свое господство из-за его труднодоступности в силу сильно изрешеченного горного рельефа и полного отсутствия коммуникаций. Да и попыток захвата внутреннего горного Дагестана было не так уж и много. Например, после арабов, которым в 30-гг. VIII века удалось захватить Хунзах и навязать тамошнему правителю дань (харадж), там был только персидский Надир-шах в начале 40-х гг. XVIII века. Т.е. внутренний горный Дагестан не знал завователей на протяжении более, чем 1000 лет, чего не скажешь о южнодагестанских народах, которым приходилось отражать нашествия многочисленных завоевателей чуть ли не каждое десятилетие.)
Албания долгое время сохраняла внутреннюю самостоятельность. В последней четверти IV в. Албания, воспользовавшись разделом Армении между Римом и Ираном, расширила свои владения, присоединив Арцах (Карабах) и Утик. (Упомянутые области изначально входили в состав КА) Пределы Албании к V в. расширились. Однако в 461 г. албанский царь Ваче II был вынужден отказаться от престола. Кавказская Албания распалась, вернее, была включена в состав Ирана в качестве отдельного наместничества. (В конце V века албанские цари вернули престол, но ненадолго) Но название Албания (Агвания по армянским источникам) сохранилось. Под этим названием обычно подразумевали территорию, расположенную в куро-араксском междуречье. Таким образом, Агвания армянских источников соответствовала персидскому Аррану и арабскому Ширвану(?). (Лезгинскому Алпану, позднее Арану)
*Автор комментариев Алпан Аким
I II III IV V VI VII VIII IX X XI XII XIII